Книга Нефтяной принц онлайн - страница 2

Глава 2
Сорванные планы

Сэм вернулся в кабак и снова подсел к Дику и Уиллу. Надо было хоть что-нибудь заказать. Вестмены взяли еще по порции виски, тут же разбавив его водой. У искателей это вызвало лишь усмешку, на которую никто из троих не ответил.

Когда стемнело, ирландец зажег фонарь, висевший на дереве, а сам ушел в дом, вероятно, поужинать. Теперь площадка перед хижиной хорошо освещалась.

Прошло немного времени. Батлер поднялся из-за стола, подал знак трем сообщникам и вместе с ними куда-то удалился.

– С чего бы это? – вполголоса осведомился Паркер. – Куда это они?

– Не догадываешься? – улыбнулся Сэм.

– Нет. Я же не провидец.

– Я тоже. Но не знать это может только такой гринхорн, как Уилл Паркер! Они пошли за мясом.

– Где они его возьмут, черт возьми?

– У поселенцев.

– А-а, точно! У тех полно копченого мяса, а эти хотят его прибрать к рукам.

– Держи карман шире! Искателям нужно свежее мясо. Там, у фургонов, пасутся шестнадцать волов. Теперь ты понял, дорогой мой Уилл?

– А-а, волы… Точно-точно! – кивнул Паркер. – Этим «джентльменам» гораздо проще стянуть бесхозного вола, нежели лезть за жесткой ветчиной в охраняемую повозку. Они ползком доберутся до животного и тихо уволокут его из лагеря.

– Точно! Так они и сделают, хи-хи-хи! Похоже, раньше ты был неплохим волокрадом, если не ошибаюсь…

– Помалкивай, старый енот! Мне жаль этих людей, если они потеряют упряжного зверя. Тебя только что осенило или ты догадывался об этом раньше?

– Еще когда Батлер говорил о мясе:

– И ты был у поселенцев, но не предупредил их?

– Кто тебе сказал, что я этого не сделал? Однако меня обозвали шутом, в советах которого не нуждаются. Сэм Хокенс – шут, хи-хи-хи! Меня это не только дико позабавило, но и взволновало. А этот их кантор похож на паяца все же больше, чем я, если не ошибаюсь.

– Смеешься? Сдается мне, ты позабыл, что нас пригласили на ужин?

– Ничего я не забыл! Я голоден, как волк прерий, которому солнце жгло пустое брюхо пару недель.

– Будешь трескать ворованное мясо?

– И с большим удовольствием!

– Не узнаю тебя, Сэм! Ты же честный малый! Делай что хочешь, но я в этом не участвую.

– Сэм Хокенс – тоже нет. Более того, я заплачу за все!

– А-а, ты имеешь в виду…

– Вот именно, – кивнул малыш. – Меня оскорбили, прогнали, а потому мешать я не стану. Наказание полезно, особенно когда учит уму-разуму, если не ошибаюсь. Но я не только буду с аппетитом есть, а еще и позабочусь о вознаграждении обворованных.

– Если так, то и я присоединюсь. Но надо держать ухо востро! Немало удивлюсь, если искатели дадут нам спокойно уйти.

– Мы их тоже немного пощекочем… Глядите!

Не прошло и четверти часа, как Батлер и сотоварищи уже вернулись. Они притащили увесистую бычью ногу и заволокли ее в дом, чтобы поджарить. Пока процесс шел полным ходом, опустели еще несколько бутылок виски. Когда негритянка наконец сообщила, что жаркое готово, Батлер подошел к вестменам, собираясь пригласить всех в дом.

– Может, сегодня обойдемся без приглашений? Зачем такие траты с вашей стороны? – спросил у него Сэм.

– Нет, – послышалось в ответ. – Наши гости должны сидеть с нами! Разве вы не знаете, что вином наслаждаются только в компании?

– Вином? Откуда оно здесь? – удивился Сэм.

– Ха! Вас это удивляет, а? Говорю вам, вас пригласили в гости настоящие джентльмены. Мы видели, что виски вам не по вкусу, а потому решили оказать вам любезность и убедили хозяина откупорить другой бочонок из неприкосновенных запасов… Это настоящее вино, которого вы, пожалуй, еще не пробовали. Итак, идемте, джентльмены!

Батлер направился к двери, в проеме которой уже исчезли его приятели. А Сэм улучил момент и прошептал друзьям:

– Они хотят подпоить нас, а потом ограбить. Думают, что у нас кошачьи желудки, раз мы отказались от отравы ирландца. Хи-хи-хи, придется разочаровать их, если не ошибаюсь! Сэм Хокенс пьет как бездонная бочка, а разве в такой бочке что-нибудь остается? Так вот, ребята, смотрите за мной в оба! Сделаем только вид, что пьем.

– Если они всех нас раньше не порешат! – мрачно усмехнулся Уилл.

– Что за чепуха?! Мы же не кролики! Пули и клинки им обеспечены! Пусть себе думают, что мы совсем пьяны и ничего не соображаем. Так что, не дрожи, старый гринхорн! Сэм Хокенс не какой-нибудь там Уилл Паркер, он совершенно точно знает, когда можно рискнуть.

Во время короткой беседы все трое делали вид, будто занимаются лошадьми, что спокойно стояли рядом. Справа находилась кухня с неким подобием плиты. Там горел огонь, на котором негритянка поджаривала сочное мясо. Слева стояли два длинных стола из необструганных древесных стволов и досок со скамейками из того же материала. Места хватало для всех. Бочка с вином стояла в углу, на березовом чурбане. Ирландец зачерпнул из нее два кувшина, из которых теперь предстояло пить развеселой компании. Стаканов не было.

Искатели намеревались изображать из себя благодетелей только до того момента, пока не свалятся три гостя. Они постоянно пускали кувшин по кругу, создавая впечатление, что пьют много, хотя в действительности делали только маленькие глотки.

Вино, однако, в самом деле оказалось отличным; оно понравилось всем. Искатели не смогли устоять и потихоньку начали глотать все больше.

Жаркое тоже было превосходным; его нахваливали, а когда ненадолго прервали трапезу, оказалось, что все уже кончилось. В тот момент в хижину неожиданно ввалился предводитель поселенцев, за ним – старый Шмидт и еще трое мужчин весьма воинственного вида. У всех были ружья. Окинув беглым взглядом помещение, предводитель подошел ближе и произнес:

– Добрый вечер, «милорды»! Что, пожелать вам приятного аппетита?

– А почему бы и нет? – спокойно ответил Батлер. – Присаживайтесь, гостями будете. Правда, мы уже почти закончили, и, похоже, даже костей не осталось.

– Жаль. Неужели костей нет? А может, у вас было только филе?

– Угадали – сочная бизонья вырезка.

– Разве здесь еще водятся бизоны? Или это была домашняя корова?

– Все возможно… Но мы купили уже разделанное филе.

– И где же, хотел бы я знать?

– На ранчо Родес, что в долине Санта-Крус. Помните, мы встречались с вами по дороге?

– Поклажа у вас и правда была тяжелой, но мы почему-то ничего не заметили.

– Каждый нес свой кусок при себе, если вы не имеете ничего против, сэр, – ответил Батлер с ухмылкой на лице.

– Ну хорошо, мистер. А что скажете насчет нашего пропавшего быка?

– У вас быка увели? Сколько же вас там было?

Искатели дружно расхохотались. Вожак поселенцев понял, что он на правильном пути, и продолжил:

– У нас пропал вол из упряжки. Куда он мог деться? Как вы думаете, джентльмены?

– А вы что, доверили нам его охранять? Ищите сами!

– Уже нашли.

– Рад за вас, сэр, только оставьте нас в покое с вашим быком! Мы его в глаза не видели.

– Возможно. Дело в том, что его утащили в сумерках, а потом зарезали. Это же настоящее скотокрадство!

– Вам лучше поторопиться. Может, поймаете их. Это единственный совет, который я могу дать.

– Мы ему уже последовали. Дело в том, что у зарезанного быка не хватает как раз филейной части.

– Не вижу ничего странного. Все предельно ясно. Воры прекрасно знают, что брать, а что нет!

– Ну хорошо! Ваше жаркое ведь тоже из филе! И я полагаю, что это кусок вола, а не бизона.

Тут Батлер поднялся и с угрозой в голосе произнес:

– Что это значит, сэр? Хотите сказать, что наше жаркое – это ваше филе?

– Да, и надеюсь, вы не станете возражать.

В один миг Батлер схватился за ружье, его приятели тотчас вскочили с мест, готовые броситься на пришельцев.

– Эй, – крикнул Батлер проводнику, – вы не ведаете, что творите! А ну повторите-ка, что вы там пролаяли!

– Спокойно, я только выполнил свой долг! Я всего лишь проводник поселенцев, которые мне доверили свои жизни. Они из Германии и не говорят по-английски. Все, что вы сейчас слышали, я передал вам от их имени. Теперь я могу идти. Я скаут, а не погонщик волов. Что будет дальше – им самим решать.

Сказав это, проводник неожиданно развернулся и исчез. По его мнению, он поступил правильно. Кто он? Просто наемник, выполняющий указанную работу, за что ему и платят. Собственно, он и так уже сделал немало, рискнув бросить обвинение в лицо опасным вооруженным людям. Немцы, вероятно, полагали, что скаут сам разрешит проблему, поскольку продолжали беспомощно чего-то ждать, даже когда скаут удалился.

Первым обрел дар речи старый Шмидт. Он обратился к Сэму Хокенсу, продолжавшему спокойно трапезничать со своими друзьями, не обращая никакого внимания на происходящее:

– Герр Фальке, вы слышали, что сказал наш проводник?

– Да уж… – ответил малыш с куском мяса во рту.

– Мы так и не поняли: сказал ли он этим людям, что они воры?

– Да.

– А что было дальше?

– Дальше? Хм, дальше он ушел.

– Черт возьми! Думаете, я просто так оставлю моего быка?

– Вы его уже оставили, если не ошибаюсь.

Шмидт насторожился, обратив внимание на последние слова старика-вестмена. Затем он продолжил:

– За такое надо наказывать!

– Кто этим займется?

– Суд. Я должен получать возмещение ущерба!

– От кого?

– От этих мерзавцев!

– Так и обращайтесь в суд или к самим мерзавцам.

– Я не понимаю английского!

– Вы ничего не решили бы, даже если понимали бы его.

– Так помогите мне! Вы немец, стало быть, земляк… и… и просто обязаны позаботиться о своих.

– Обязан? Какую помощь вы ждете от клоуна? Если бы вы последовали моему совету, поставили бы правильно фургоны и спокойно охраняли бы ваш скот, никакого вола у вас никто не украл бы. Ничем не могу вам помочь, ничем!

– Но сидеть здесь, вместе с мошенниками, и уплетать украденное жаркое… Разве это по-божески?

– Я сейчас ем, потому что меня они пригласили отужинать, если не ошибаюсь.

Шмидт снова насторожился, услышав последнюю фразу. Со злостью ткнув прикладом ружья в пол, он крикнул:

– Тогда спасибо вам за солидарность, а я помогу себе сам!

– С чего начнете?

– Заставлю их заплатить! Нас четверо, и у нас есть ружья…

– А их двенадцать, – перебил его Хокенс. – Все обращаются с оружием не хуже вашего. Не делайте глупостей! Вола уже не воскресить!

– Знаю, ну а деньги?

– У этих людей нет никаких денег, и даже если у них есть что-нибудь, силой вы от них ничего не добьетесь.

– А хитростью?

– Вы не тот человек. Медведю не стать лисой, а рохле – хитрецом, если не ошибаюсь.

Шмидт хотел было грубо ответить, но последние слова Хокенса заставили его отказаться от этого намерения. Он быстро спросил:

– «Если не ошибаюсь»? Вы сказали это уже три раза. Вас действительно зовут Фальке?

– Да, если не ошибаюсь.

– Такую фразу частенько повторяет один вестмен и…

– Что за вестмен?

– Ши-Со назвал мне его имя, но я забыл.

– Ши-Со? – наигранно удивился Сэм. – Кто это?

– Наш молодой проводник, сын вождя навахо, которого зовут Нитсас-Ини.

Тут Сэм не стал скрывать свою радость и воскликнул:

– Сын Нитсас-Ини у вас? Разве он вернулся из Германии?

– Да, он приехал вместе с нами.

– Раз так, то вы не зря теряли время, прося меня о помощи. Спокойно возвращайтесь в лагерь. За быка свое получите.

Сногсшибательная новость, которую только что услышал Сэм, сделала его намного сговорчивее.

– Хотите поскорее от меня избавиться? – спросил Шмидт недоверчиво.

– Нет. Даю вам слово, что убытки вам возместят. А может, и больше получите. Сколько стоил вол?

– Сто тридцать долларов.

– Вы их получаете, как пить дать! Можете мне поверить, если не ошибаюсь.

– Может быть, вы и есть тот вестмен, о котором говорил Ши-Со?

– Похоже на то, ибо эти слова часто сами собой слетают с языка. Это уже привычка. Я не раз встречался с Ши-Со, когда гостил в племени его отца. Скажите ему, что на рассвете я появлюсь в лагере, чтобы приветствовать его. Где же он был, когда я к вам заглядывал?

– Лошадей мыл.

– А ваш скаут, которого я тогда тоже не видел?

– Охотился на диких индюков. Придется промыть ему мозги за то, что он позорно оставил нас здесь.

– Пользы вам от этого никакой. Пока вы ему не заплатите за то, чтобы он охранял вас и ваш скарб, требовать от него рисковать жизнью бессмысленно. А теперь идите. Пора успокоить ваших людей, сейчас время работает против вас.

– Вы сдержите слово?

– Можете на меня положиться.

– Я ухожу, но больше никогда никому не позволю украсть у меня что-нибудь.

– Если будете действовать как сегодня, еще не раз придется поплакать, пока вы, наконец, не поумнеете.

– Не волнуйтесь. Впредь я буду прислушиваться к дельным советам.

– Тогда послушайте еще один: здесь, на Диком Западе, человека встречают не по одежке. Запомните это!

Когда Шмидт с тремя спутниками покинул хижину, Батлер спросил у старика Сэма:

– Мы не поняли ни слова. О чем тут болтал этот парень?

– Он требовал возместить ущерб.

– И что вы ответили?

– Послал его подальше.

Сэм не солгал, хотя, естественно, не сказал ничего лишнего. Искатель усмехнулся и произнес:

– Его счастье, что он вас послушал. Мы не привыкли лясы точить с проклятыми голландцами ^[22]. Ладно, рассаживайтесь поудобнее. Эти болваны аппетит нам не испортили.

Присутствующие снова принялись за еду и выпивку. Что касается первой, то ее осталось совсем мало, а вот второй… Когда бочка наполовину опустела, Сэм сделал вид, что вино наконец подействовало. Дик и Уилл последовали его примеру. Это чрезвычайно порадовало искателей – их усилия не напрасны! Казалось, еще совсем чуть-чуть – и их жертвы уснут мертвым сном. Теперь кувшины стучали еще громче и чаще, чем прежде. Время потянулось быстрее.

Сэм делал вид, что едва мог разодрать глаза, да и искатели, похоже, были совсем пьяны, только по-настоящему.

Первым, кого свалила выпивка, оказался ирландец. Сидя у очага, он клевал носом все ниже и ниже, пока наконец не грохнулся с табурета на пол и не растянулся там во весь рост.

Сэм усердно обрабатывал вожака искателей, беспрерывно накачивая того вином. Вскоре Батлер уже поддерживал голову руками, а локтями не без труда упирался в столешницу, чтобы не потерять равновесия. Вино, похоже, затуманило его разум, но он изо всех сил старался не ударить лицом в грязь перед присутствующими. Он украдкой подмигивал своим, чтобы те верили, что он только притворяется.

Его сообщники не отставали и из кожи вон лезли, изображая из себя трезвенников. Немудрено, что вскоре вся развеселая компания угомонилась. Наступила непривычная тишина.

Хокенс все время поднимался, наполняя кружки. Он ходил и будил то одного, то другого, заставляя их допивать, пока на дне бочки не осталось ни одной капли.

Итак, бочка была пуста, искатели спали глубоким сном, храпя на разные лады. Сэм для проверки попробовал растолкать пару человек. Те в ответ бормотали какую-то ерунду, но в сознание не приходили. Один из них уставился безжизненным взглядом на Сэма и спросил:

– Ну что, они пьяны, Батлер?

– Да, в стельку, – уверил его Сэм.

– Тогда покончим с ними! Нож меж ребер – и все! Пора делить деньги, а их закопать…

Старик молча ухмыльнулся, а искатель пробормотал заплетающимся языком:

– Чего молчишь? Может, отпустить их хочешь? Не пойдет! Где… где мой нож? Я возьму на себя этого маленького… толстого…

Сказав это, искатель сунул руку за пояс, чтобы вытащить клинок. Он даже поднялся, но не смог удержаться и грохнулся на пол, так и оставшись лежать без движений.

– Вот так лежали бы мы… – философски прошептал Дик Стоун. – Прикончили бы они нас, а потом обобрали. Ты был прав, старый Сэм. Что нам теперь делать?

– Проще некуда – мы их свяжем. Ремней и веревок в доме, пожалуй, хватит.

Да, веревок имелось достаточно, и вскоре трое по рукам и ногам связали не только искателей, но и хозяина со старой негритянкой, которая тоже не могла стоять на ногах. Сэм оставил двух друзей охранять пленников, а сам направился к лагерю немецких переселенцев. Когда он приблизился, услышал вдруг бодрый молодой голос, вопрошающий по-английски:

– Эй! Кто там? Стреляю!

– Сэм Хокенс, – спокойно ответил вестмен.

– Уже?! Ну, великолепно! Подойдите ближе, сэр. Вы так быстро возвращаетесь… надеюсь, с хорошей вестью?

– Может и с дурной. Что же мне теперь – летать, что ли?

– Где ваши спутники? Без них вам точно не взлететь! Ну да ладно… Раз они остались в поселке – так тому и быть.

Забирайтесь сюда, внутрь, сэр, перелезайте прямо через оглобли.

– Для этого я слишком мал. Лучше уж проползу под фургоном.

От Сэма не ускользнуло то обстоятельство, что фуры стояли четырехугольником, а волов завели внутрь. Стало быть, поселенцы вняли его совету, хотя и поздно. Тот, что стоял на часах и окликнул его, протянул руку в знак приветствия. Это был Ши-Со – сын индейского вождя, великолепно говоривший по-английски. Теперь уже спрашивал Сэм:

– Надеюсь, вы и по-немецки сумеете, друг мой. Вы ведь шесть лет провели в Германии!

– Почему бы и нет.

– Тогда разбудите ваших сонь – по-нашему пощебечем! Они-то уж знают толк в этом упражнении… Тихо! Кто это там?

Оба прислушались. Со стороны поселка доносился легкий топот копыт.

– Всадник. Кажется, один, – прошептал Ши-Со. – Кто это может быть?

– Это не всадник. Такой удар копытом я знаю слишком хорошо. Это моя старая добрая Мэри! Соскучилась, поди… Вы ее знаете?

– Знаю. Только, пожалуйста, не говорите мне «вы»! Я – индсмен, хочу им остаться и не собираюсь нарушать обычаи моего племени.

– Конечно, мой мальчик. Раз гордыня тебя там не сгубила, то и старый Сэм верен тебе. Тебе еще многое надо мне рассказать, но сейчас не время. Обсудим все позже.

Мулица тем временем приблизилась к оглоблям фуры, у которой все еще стоял Хокенс, и уткнулась мордой ему в плечо. Начали подтягиваться сонные поселенцы, разбуженные громкими голосами. Огонь не горел, поэтому Сэма они поначалу не увидели. Когда же его заметили, Шмидт принял малыша совершенно иначе, нежели в первый раз, а старик тотчас дал указание зажечь костер. Когда огонь осветил место, Хокенс потребовал назвать имена присутствующих. Ши-Со представил ему людей. Фамилии трех самых молодых, но уже женатых поселенцев звучали как Штраух, Эберсбах и Ульман, а друга Ши-Со звали Адольф Вольф. Дальше Сэм слушать не стал, решив, что познакомится со всеми позже. Сейчас самое главное – дело.

Подошли женщины с детьми, да и скаут не остался в стороне. К моменту, когда Сэм с неповторимым, лишь ему присущим юморком стал рассказывать о происшедшем, собрались все.

Никто, кроме светловолосого индейца, не знал Сэма раньше, однако все, похоже, оценили его смекалку в деле с искателями и почувствовали, что этот маленький человечек – не просто бродяга прерий. Нечто подобное ощутил даже старый Шмидт, который в знак примирения протянул руку старику, когда тот закончил рассказ.

– Признаю, – сказал он, – что должен просить у вас прощения, я вас недооценил… Надеюсь, вы не злопамятны?

– Остерегайтесь! – засмеялся Хокенс. – Я слишком много перенес в этой жизни, чтобы еще и с вами повторять ошибки. Забудем это, если не ошибаюсь.

– Значит, вы утверждаете, что эти двенадцать мерзавцев и есть искатели?

– Да.

– И что вас вместе с Паркером и Стоуном должны были прикончить?

– Да.

– И что эти бандиты собирались напасть на нас и ограбить?

– Да.

– Значит, у нас достаточно причин, чтобы вцепиться им в глотку или хотя бы отвести в тюрьму. Будем охранять их сегодня ночью, а завтра передадим властям.

– Нет, этого мы точно делать не будем.

– Как так?

– А вот так! Вы их отпустите.

– Что? Отпустить преступников? Да вы в своем уме?

– Думаю, да, мастер Шмидт. Не забывайте, что вы прибыли из-за моря и здесь пока чужой человек. Если бы вас кто-нибудь там назвал болваном, вы бы не задумываясь отправились бы к судье. Так? А здесь? О каких «властях» вы тут говорите? Где они? Или, может, вам нужны доказательства?

– Думаю, нужны…

– Хорошо. Я посчитал этих мерзавцев искателями, потому что, во-первых, их двенадцать, во-вторых, вожака их называют Батлером, а в третьих… Утверждаю, что они собирались прикончить нас! Об этом сболтнул один из них, когда совсем опьянел. Поверьте мне, на вас они тоже должны были напасть! А что скажет на это судья? Даже если он примет обвинения и арестует этих чертовых искателей, нам придется задержаться здесь, и мы будем иметь столько неприятностей, что небо нам с овчинку покажется!

– Пожалуй, вы правы. Тогда устроим свой суд. Приговорим бандитов к смерти и выдадим каждому по пуле!

– Боже, упаси меня от подобной глупости! Я не убийца!

– Может, хотите их отпустить?

– Да.

– Без всякого наказания?

– Ну нет! Именно потому что они должны быть наказаны, я их и отпускаю.

– Бог мой, это невозможно, это просто бессмысленно! Недоумком меня считаете?

– Кто ж новичка считает недоумком? Мастер Шмидт, дело гораздо глубже, нежели кажется на первый взгляд, если не ошибаюсь. Как у вас насчет смекалки, хи-хи-хи?

– Только без оскорблений! – повысил голос Шмидт, вопреки обещанию не способный совладать со своим темпераментом.

– Оскорбления? Ни в коем случае! Как вы ко мне, так и я к вам! Вы только что утверждали, что все это не имеет смысла. А я вам поясняю, что речь вовсе не о том. У нас нет никаких доказательств – только предположения. Стало быть, надо искать веские аргументы. Если мы отпустим их, они обязательно нападут на караван, и тогда мы возьмем их с поличным. Тогда у нас будут доказательства, и мы вцепимся им в глотку, если не ошибаюсь.

– Что? Позволить напасть на нас?

– Конечно.

– Это же смертельный риск!

– Не думаю! Вопрос в том, с какой стороны взяться за дело. Положитесь на меня! Сэм Хокенс, старый енот, – лукавый блеск глаз старика можно было заметить даже в ночи, – сумеет расставить силки, куда обязательно попадутся искатели. Мы еще поговорим об этом. А сейчас мне надо посоветоваться с Диком Стоуном и Уиллом Паркером. Самое главное – выполнить обещание. Пора наконец возместить вам ущерб за украденного и убитого вола. Вы готовы его принять?

– Я-то готов, но заплатят ли искатели всю сумму?

– А почему бы и нет?

– Потому что они взяли только вырезку, а остальное мы сами, естественно, поджарили.

– Это дела не меняет. Бык мертв, и за него должны заплатить. Стало быть, вперед! Только об одном прошу: ни в коем случае не называйте меня Сэмом Хокенсом! У меня есть причины не ставить об этом в известность искателей.

– Кто из нас пойдет в поселок?

– Только вы один, мастер Шмидт. Больше нам никто не нужен. Остальные останутся здесь, пусть готовятся к отъезду и запрягают волов, чтобы сразу после нашего возвращения отправиться в Тусон.

– Прямо сейчас? Ночью? Вообще-то мы хотели выспаться и намеревались ехать только утром.

– Это невозможно. Обстоятельства вынуждают нас забыть об отдыхе.

В этот миг оттуда, где находились женщины, неожиданно раздался звучный бас:

– Слушайте, вы! Ничего у вас не выйдет! Люди должны отдохнуть, скот – тоже. Мы останемся здесь!

Сэм повернул голову и в удивлении вскинул брови – слова эти слетели с уст женщины. Подобного возражения, да еще от прекрасной половины и в таком тоне старик явно не ожидал. Хокенс окинул придирчивым взглядом свою оппонентку: та своим решительным видом очень напоминала мужчину. Гори костер ярче или происходи все ясным днем, Сэм заметил бы, как под острым носом женщины виднелась темная полоска… усов.

– Эй, вы только посмотрите! – повысила голос женщина, поймав на себе взгляд вестмена, и продолжила на родном ей саксонском диалекте: – И не надейтесь на иное: нормальные люди путешествуют днем, а по ночам спят! Так всякий может заявиться и устраивать свой порядок!

– Но я предлагаю вам это ради вашей же безопасности, дорогая… – ответил Сэм.

– «Дорогая»? Не надо тут сказки рассказывать! – женщина резко махнула рукой. – Порядочный человек здесь, в Америке, никогда не станет будить людей среди ночи. Дома я, может, еще и стерпела бы, но на чужбине надо вести себя учтивее! Понятно вам?

– Я вас очень хорошо понимаю, дорогая, однако думаю…

– Опять «дорогая»? – она прерывала малыша. – Я не ваша дорогая! Вы знаете, кто я, собственно?

– Конечно. Вы супруга одного из этих четырех джентльменов.

– Джентльменов?! Говорите по-немецки, когда перед вами стоит настоящая немецкая фрау! Я – фрау Эбершбах, урожденная Моргенштерн и овдовевшая Лейермюллер. Вот это, – она указала на одного из трех молодых поселенцев, – мой теперешний супруг, герр Шмидемейстер Эберсбах. Обратите внимание: так только пишется, а произносится Эбершбах! Он не станет плясать под вашу дудку, а сначала подойдет ко мне, потому что я на одиннадцать лет его старше и имею больше разума и опыта, нежели он! Я остаюсь здесь, и он, следовательно, тоже. Во время сна никто никуда не поедет!

Поскольку никто из поселенцев не возразил разбушевавшейся мадам, старый Сэм, хитро прищурившись, окинул взором людей в кругу и произнес:

– Раз господа привыкли подчиняться этой очень энергичной леди, мне остается только одно: просто попросить вас сделать исключение…

Сэм хотел договорить, но суровая фрау не дала ему это сделать:

– О, да что вы там говорите! Исключение! Будто я позволю… Вы меня плохо знаете! Что вы уставились на меня? Не нужно корчить такие гримасы! Видели мы и не таких, понятно? Кто за все платил? За переправу, за весь путь сюда, а? А кто будет это делать дальше? Я, и только я! Теперь вы знаете все, и мы спокойно пойдем спать.

Снова никто из мужчин не сказал ни слова против. Даже Шмидт промолчал, хотя и был вожаком или, скорее, хотел им казаться. Тогда Сэм встал и сказал совершенно равнодушно:

– Как пожелаете. Пожелаем друг другу спокойной ночи, если не ошибаюсь. Это последнее, что вы сделаете, ибо я убежден, что сегодняшний сон станет для вас роковым, хи-хи-хи!

Старик развернулся, готовый уйти, но тут женщина быстро вскочила, крепко вцепилась ему в руку и воскликнула:

– Наш последний сон? Что вы имеете в виду, маленький человечек?

Стоя, она возвышалась над стариком Сэмом на целую голову. Хокенс сделал вид, словно не расслышал последних слов и ответил:

– Думаю, что утром вам уже не проснуться.

– Но почему? – искренне сделала круглые глаза фрау Эберсбах.

– Все вы будете мертвы.

– Такое мне на ум еще не приходило! Фрау Розали Эбершбах умрет еще нескоро!

– Полагаете, что двенадцать бродяг, с которыми вы имели несчастье встретиться, откажутся от удовольствия разобраться с фрау Розали Эберсбах?

– Как это у них получится, если они, как вы говорите, пойманы и связаны?

– Они снова будут на свободе и нападут на вас, как только я с моими спутниками покину это место.

– Хотите удалиться от нас?

– Естественно!

– И куда?

– В Тусон.

– Но почему? Ваш долг охранять этих разбойников, пока мы не окажемся в безопасности! Что же я о вас подумаю, если вы бросите нас на произвол судьбы, исчезнув, как масло на горячей сковороде?

– Думайте что хотите.

– Прекрасная речь, поистине прекрасная! Разве вы не знаете, что мужчины должны быть внимательны к женщинам и обязаны их защищать? А фрау Розали Эбершбах настоящая женщина, понятно?

– Совершенно верно. Но тот, кто находится под моей защитой, должен считаться со мной. Вам это понятно? Они должны напасть. Если это произойдет здесь, после того как вы снова заснете, вы пропали. Если не произойдет, то мы не сможем ничего доказать. Чтобы иметь доказательства, нам необходимо добраться до Тусона, где я хочу упросить коменданта дать нам в помощь отряд солдат. Тогда мы будем превосходить бандитов и спокойно разоружим их, не сделав ни единого выстрела. Поэтому мы должны тотчас ехать, чтобы уже утром быть в Тусоне и подготовить западню для искателей, прежде чем они обо всем догадаются. Поймите вы это, наконец, фрау Эберсбах, урожденная Лейермюллер!

– Что же вы сразу-то не сказали? – спросила она совершенно другим тоном. – Впрочем, я овдовела, будучи Лейермюллер, а не родилась с этой фамилией. Если вы так же благоразумно будете говорить со мной и впредь, я тоже стану благоразумной. Я еще не выжила из ума, если вы успели заметить. Итак, мы запряжем быков и подготовимся к отъезду. Шмидт, конечно же, один с вами не пойдет. Я сама хочу взглянуть на этих искателей. Подождите чуть-чуть, я схожу за флинтом.

Эберсбах отошла к фургону, где находилось ружье. Когда она вернулась, ее муж впервые подал свой голос:

– Останься, Розали! Это не для женщин. Я могу пойти вместо тебя.

– Ты? – ответила она. – Тебя там только не хватало! Героя хочешь разыграть? Ты же знаешь, что я терпеть этого не могу! Останешься здесь и будешь ждать моего возвращения!

Она вернулась к Сэму, тихо посмеивающемуся себе под нос, и зашагала с ним и Шмидтом в сторону поселка. Когда они вошли в кабак ирландца, связанные искатели уже шумно галдели, а Батлер с яростью кричал на Стоуна и Паркера.

– Чего он хочет? – спросил Сэм Хокенс у обоих.

– Чего он может хотеть? – усмехнулся Стоун. – До сих пор удивлен, что это мы их, а не они нас поймали. Говорит, что с нашей стороны это чудовищная неблагодарность за еду и выпивку.

– Именно! – рявкнул Батлер, силясь разорвать веревки и освободить хотя бы верхнюю часть тела. – С чего это вдруг вы хватаете нас во время сна? Мы вас гостеприимно приняли, мирно беседовали и не сделали ничего такого, что…

– К чему так много слов? – прервал его Сэм. – Мы отлично знали ваши бандитские помыслы и намерения, а потому сейчас повезем вас к судье!

Батлер не выдержал и громко заржал, после чего спросил:

– Думаете, он поверит вам на слово? Где доказательства?

– Вы проболтались, будучи под хмельком.

– Ха, даже если и так, ни один судья не станет слушать ваш пьяный бред. Ваши доказательства слишком шатки, мистер. Хорошо! Пусть будет судья, и мы его спокойно подождем. Но что мы вам сделали? Ни один волосок не упал с ваших голов!

– Только потому, что мы вас опередили. Однако понятно, что поход к судье сейчас – полная глупость. Хотя мы и смогли бы доказать нашу правоту, все же не хочется тратить на это наше драгоценное время, так что к правосудию мы обращаться не будем.

– Отличная мысль. Надеюсь, вы и веревки с нас снимете.

– А вот с этим торопиться не стоит, мистер! Прежде немного потолкуем.

– Только поскорее! Что вам еще надо?

– Заплатите за вола, которого вы убили.

– А вас это касается?

– Еще как! Отныне мы вместе с этими немецкими переселенцами. Они тоже собираются в горы – хотят поохотиться на медведей и бобров, как и мы. Стало быть, они наши спутники, и наш долг заботиться о том, чтобы им возместили убытки.

– Вас это не касается! – вскричал Батлер. – Мы ничего не дадим!

– Не хотите – не надо, мы сами возьмем.

– Хотите нас обокрасть?

– Нет, хотим, чтобы вы остались в нашей памяти честными людьми. Сколько стоит бык, мистер Батлер?

– Нам все равно. У нас нет больше денег. Вы же знаете, что мы все проспорили.

– Однако это вас не сильно расстроило, вы ведь собирались основательно пошарить по нашим карманам. По нашим расчетам, с вас за вола около ста пятидесяти долларов. Или я не прав?

– Хм, мы не сможем заплатить.

– Речь не о деньгах. У вас много сумок при себе, как я погляжу. Явно они не пустые.

– Черт возьми! Хотите заглянуть в них?

– Почему бы и нет?

– Но это грабеж!

– Нисколько. Только так мы сможем перечеркнуть ваши бандитские планы!

– Мы вовсе не грабители, и если вы хоть чуть-чуть разбираетесь в тех вещах, что есть у нас, мы охотно вам их покажем.

– Какая любезность! Хотя, признаюсь честно, с удовольствием послушал бы судью, выносящего вам приговор. Итак, к делу, Дик и Уилл! Осмотрите их сумки.

Оба вестмена с радостью исполнили приказание старика. Связанные искатели пытались воспрепятствовать этому, как могли, но тщетно – все их сумки были проверены. Обнаружилось немало предметов, происхождение которых вызывало большие сомнения. Особенно это касалось дорогих часов, несомненно, украденных. Сэм взял их, показал: Шмидту и сказал:

– У этих парней нет наличности. Может, возьмете эти часы?

– Если у них нет монет, то возьмем, – кивнул Шмидт. – Вопрос только в том, не прогадаю ли я? Уверен, что если я захочу продать эти часы, то не найду ни одного торговца, который заплатит за них приличную сумму.

– Не беспокойтесь. Вы не ничего не потеряете. Часы эти стоят четырех ваших быков. Можете быть уверены!

– А моя совесть, мистер?

– Что?

– Она позволит мне взять такую вещь?

– А почему нет?

– Часики-то краденые!

– Скорее всего.

– Значит, они мне не принадлежат.

– Верно, но прежние хозяева уже никогда не получат их назад. Думаю, что они убиты. Даже если это не так, вы все равно смело можете забрать их. Запомните: здесь совсем другие отношения, нежели там, в Германии!

– Что бы там ни случилось с владельцем, я просто обязан передать эти вещи куда следует.

– Кого вы имеете в виду, говоря «куда следует»? Ни один здешний служащий палец о палец не ударит, чтобы разыскивать владельца потерянной вещи. Он просто прикарманит эти часы, а в душе посмеется над вами. Забирайте их спокойно, а в случае каких-либо проблем всю ответственность я беру на себя.

– Ну, если так… пожалуй, соглашусь.

Шмидт спрятал часы в карман. Увидев это, Батлер в ярости заорал:

– Что это значит? Почему этот тип забирает наши вещи? Я…

– Тихо, мошенник! – прикрикнул на него Сэм. – Он возместил свой ущерб. Скажите лучше спасибо, что этим для вас все и кончилось. Вам просто повезло, что вы встретились с тремя портными, которые знают, как кроить костюмы на таких мерзавцев, как вы. Вряд ли вам захочется снова спорить с мастерами швейного дела, да еще на деньги! Впрочем, мы вовсе не хотим иметь проблемы из-за этих часов. Мы едем в Тусон и уже завтра вечером разобьем лагерь у железнодорожной станции, которая расположена там поблизости. Вы можете приехать туда вместе с полицией, и мы охотно потолкуем обо всем со стражами порядка. Если все будет хорошо, получите часы обратно.

– Да, да, мы обязательно это сделаем, обязательно! Мы заявим в полицию, что вы нас обокрали, приедем в ваш лагерь и разберемся. А сейчас развяжите нас! Мы требуем, чтобы вы покончили наконец с этой унизительной процедурой!

– За дураков нас принимаете? Если мы освободим вас, вы уже сегодня выкинете какой-нибудь фортель, а это не входит в наши планы. Нет уж, лежите здесь тихо. Утром кто-нибудь из нас придет и освободит вас.

– Вы ответите за все в аду!

– Благодарю, мистер! А чтобы вы не смогли больше нам ничем навредить, мы заберем ваши боеприпасы. Может быть, получите их завтра назад вместе с часами.

Хокенс, Стоун и Паркер разрядили ружья искателей, забрали порох и патроны, чем привели связанных в бешенство.

Фрау Эберсбах наблюдала за происходящим молча, похоже, у нее были проблемы с английским. Однако позже быстро все поняла после короткого объяснения. Была и еще одна немая свидетельница – старушка Мэри, мулица Сэма, всегда следовавшая за хозяином по пятам. Все это время верное животное стояло у двери и одним глазом сквозь щель с величайшим вниманием наблюдало за движениями старика.

Когда с искателями наконец разобрались, Сэм и сотоварищи покинули кабак и прижали дверь снаружи большим, тяжелым камнем. Потом все пятеро направились в лагерь. Мэри гарцевала сзади. Она давно привыкла быть верным псом своего хозяина и обычно была рядом, если только старый Сэм неуловимым для непосвященного знаком не требовал от нее иного.