Книга Свадьба Тоотса. Будни онлайн - страница 2

III

Cловно бы возмещая отсутствие хозяина, в один из обеденных часов в дверь квартиры Тали-Лесты-Киппеля просовывается некий житель деревни Паунвере, некоторое время сопит возле входа, затем произносит жалобным голосом:

– Ну так здрасьте!

– Здрасьте, здрасьте! – удивленно отвечает Леста. – Как это ты в городе очутился? А вообще-то ты, Кийр, пришел очень кстати, я уже давненько не видел никого из наших. Скидывай, скидывай шубу и расскажи, как вы там, в Паунвере, живете-можете?

– Как можем, так и живем, – отвечает бывший соученик Пеэтера Лесты, – полегоньку да помаленьку. Приехал в город сделать кое-какие покупки к рождеству, да и для портновской работы то да сё нужно, ну, вот и зашел к тебе, чтобы… Не знаю, стоит ли снимать шубу, у меня времени в обрез, надо еще кое-куда зайти и…

– Как знаешь. Тогда хоть присядь. Дай ногам отдых.

Кийр садится на краешек стула и оглядывает комнату. Портной схватывает своими зоркими глазами любую мелочь, как кошка, которая попала в незнакомое помещение. Даже трубка Киппеля на печном карнизе не остается незамеченной.

– Никак ты начал рыбу ловить да и курить тоже?

– Нет, в этой комнате и впрямь живет великий рыболов и куряка, но это не я. Это знаменитый торговец Киппель, ты, наверное, о нем наслышан.

– Впервые слышу. А разве Тали еще не вернулся?

– Не вернулся.

Кийр криво усмехается, обстоятельно прочищает нос и произносит, словно бы сам для себя:

– А всё из-за девицы.

– Вот как? С чего это ты взял?

– Знаю. – Кийр косо вытягивает шею. – В Паунвере уже давно ни для кого не новость, что он из-за девицы ушел. Да, да, впереди шла девица, а Тали – следом за нею! Хи-хи, интересно, докуда они успели дойти? Может, уже в Америке?

Леста хмуро молчит, взгляд у него отсутствующий.

– А ты служителя Митта помнишь? – внезапно спрашивает Кийр. Леста утвердительно кивает головой, пристально взглянув на бывшего однокашника.

– Видишь ли, этот самый Митт знает всю эту историю с начала и до конца.

– Как же он ее узнал?

– Видишь ли, это опять же не известно мне. А ему известно.

– Ну ладно, – произносит Леста через некоторое время, – а что поделывает Йоозеп Тоотс?

– А чего ему делать, – отвечает рыжеголовый портной с кислой улыбкой, – пьет да куролесит так же, как прежде. Ах да, говорят, затевает на рождество свадьбу. Я-то не знаю, я его самого уже давненько не видел, но люди болтают. Поди, разберись, у больших господ и дела большие. Ах да, небось, ты еще и того не знаешь, что Яан Имелик отбыл из Паунвере.

– Как это – отбыл?

– А всё так же: баба – впереди, а мужик – следом за нею, по примеру Тали! Отбыли туда, в Россию, к папе. Вот уж попали мужики в переплет, со стороны смотреть – обхохочешься. Хи-хи! Да и свадьба у Имелика никак не вытанцовывалась, но… понимаешь, аист или вроде того… Да я и сам не знаю толком, Либле знает. Поначалу у молодых все шло очень даже прекрасно, жили душа в душу. А потом госпоже захотелось домой, к папе. Ну что еще оставалось делать Имелику – заткнул полы за пояс и припустил следом. Да, Пеэтер, видишь, что наши однокашники вытворяют.

– Гм, – хмыкает Пеэтер Леста, пребывая в задумчивости.

– Хи-хи-и! Хорошо еще, что я такой благодати избежал, не то Бог знает что выделывал бы тоже. Ой, эта Тээле с хутора Рая – капризуля, каких свет не видел! Господь упаси! Подумай только, хотела, чтобы я выучился на управляющего имением. Ну, я сказал ей пару серьезных слов, мол: «Оставь, если можешь! Иди, играй другими мужчинами, а я не из тех, кого на поводу держат». Попомни мое слово, Пеэтер, ты еще увидишь, что она с Кентукским Львом начнет вытворять! ^[1] Ничего путного из этой свадьбы не выйдет, это как пить дать.

– Ах да, – спохватывается вдруг Леста, – с чего это твои отношения с Тээле так внезапно оборвались? Ведь это ты был ее женихом, а вовсе не Тоотс?

– Как оборвались, так и оборвались. Я сказал: «Выходи за кого хочешь, а меня оставь в покое, все равно в жены я тебя не возьму, уж больно ты злая». Да и обрываться-то было нечему.

– Гм… Я слышал несколько иное.

– Правда? – с любопытством спрашивает рыжеголовый. – Неужели и ты слышал? От кого же? Случайно, не Тоотс ли к тебе заглядывал?

– Да нет! Тоотса я не видел. А впрочем, особой разницы и не было. Говорили, примерно, то же самое, что ты сам сейчас рассказал.

– Вот-вот, – подхватывает Кийр, оживляясь, – именно так все и было! Что за нужда мне врать. Посуди сам, друг мой, с какой стати стал бы я говорить неправду? Д-да-а… – тут Аадниель Кийр вновь косо вытягивает шею, – если бы я и впрямь когда-нибудь домогался Тээле или же сейчас имел на нее виды, тогда другое дело! Но я не желаю ее. Не желаю!

Пеэтер Леста, словно бы соглашаясь, кивает головой.

– Ну вот, я вижу, ты всё правильно понимаешь, и если еще кто-нибудь станет про меня что-нибудь говорить, мол, так оно и так, мол, я будто бы домогался раяской девицы или Бог знает, что там еще, плюнь этому человеку в лицо – этот человек лжет. Ах да, за доброй беседой я чуть было не забыл о своем главном деле. Я, собственно, и приехал сюда, чтобы принести весть о том, что… Не будешь ли ты так добр, не пройдешься ли со мной немного по городу?

– А куда именно?

– Дело тут такое, видишь ли… Я бы хотел повидать еще одного бывшего школьного друга… Ну так вот, не составишь ли ты мне компанию? Вдвоем вроде бы веселее.

– Что еще за школьный друг?

– Да так, тоже один писатель, вроде тебя. Я, правда, его уже толком не помню, но в школе мы учились в одно время – это мне известно.

– Школьный друг… школьный друг… – пытается припомнить Леста. – Писатель… Не Лутс ли, случайно?

– Ишь ты, – Аадниель Кийр хитро усмехается. – верно, Лутс. Тот самый, который повесть «Весна» написал. Я ходил в редакцию газеты «Постимеэс» и добыл его адрес, теперь не мешало бы зайти повидаться. Пойдешь со мною?

– Не знаю, – пожимает Леста плечами. – Я ведь тоже не очень-то с ним знаком, да и никакого дела, чтобы зайти, вроде бы нет.

– Хи-хи-и, зато у меня есть к нему дело. Пошли!

– У тебя – дело? Не подался ли и ты в писатели? Этак половина паунвересцев писателями заделается.

– Не-ет, – трясет портной своей рыжею головою, – писателя из меня, пожалуй, не выйдет, а вот матерьяльчик для книги кое-кому, кто пишет, я и впрямь могу подкинуть. Да-да, весьма любопытный, презабавный матерьяльчик, и удивляться тут нечему, дорогой школьный друг.

– Нет, дорогой Аадниель, разреши мне все же удивиться.

– Не удивляйся, не удивляйся! Я знаю о Тоотсе такие чудные историйки, и если Лутс их туда, во вторую часть «Весны» вставит… Хи-хи-и, то-то будет потеха! А если обо всем этом еще и Тээле прочитает, тогда… Ведь ты, Пеэтер, не знаешь – уже первая часть «Весны» едва не похерила их свадьбу. А там не было и половины того, что мне известно. Пойдем, пойдем, Пеэтер! Раз уж я приехал в город, надо пойти.

– Иди себе на здоровье. Я не пойду.

– Почему?

– Ну, так… Прежде всего, у меня нет времени, пора на работу. Да вряд ли и тебе стоит идти.

– Отчего же?

– Можешь, конечно, и пойти, но я не пойду.

– Ну, стало быть, ничего не попишешь. Тогда объясни мне хотя бы, как попасть на ту улицу, где он живет. Вот его адрес.

Леста объясняет бывшему соученику, как найти нужную ему улицу, после чего тот берет свой узелок и уходит. Да, да, надо зайти, кто знает, когда опять придется побывать в городе, зима – самая горячая пора. Известное дело: когда крестьянин прохлаждается, у ремесленника – разгар работы. Ну так пусть будет дорогой школьный приятель здоров, и если кто-нибудь придет и снова что-нибудь скажет, то пусть он, Пеэтер Леста, плюнет ему в лицо. А если школьный друг когда-нибудь окажется в Паунвере, пусть и к ним тоже заглянет, всего и дела – каких-то двадцать шагов в сторону от дороги. А приветы он, Кийр, всем передаст, это уж непременно, кроме Тоотса и Тээле… они… ну да…

– Теперь, кажется, наступило время таинственных шагов, – бормочет Пеэтер Леста себе под нос, глядя на грязную лужицу от снега, оставленного на полу сапогами школьного приятеля.