Книга Кингсблад, потомок королей онлайн - страница 10



10

Он очень гордился тем, что его нововведение в банковской практике заслужило одобрение мистера Пратта и главного бухгалтера С.Эшиела Денвера.

Он предложил организовать Консультацию для ветеранов, куда его бывшие товарищи по оружию, демобилизовавшись из армии, могли бы прийти за советом насчет подыскания работы и найма квартиры, насчет пенсий или стипендий, а заодно могли бы открыть счет во Втором Национальном или взять надежную закладную.

Заведовать Консультацией было поручено Нийлу, ему повысили жалованье до 350 долларов в месяц и обещали, если дело пойдет, дать помощника. Уже наступил северный апрель – не весна, а та же зима, только пожиже, – и Нийл, убежденный, что война в Германии кончится через несколько месяцев, торопился с подготовкой помещения для Консультации, сильно напоминавшего конюшню красного дерева; туда уже был водворен стол самого Нийла, а также два мягких кресла и значительно менее мягкий диван для приема героев.

Весь день он возился, а весь вечер тараторил о своих делах. Вестл радовалась его успеху и повышению, а Бидди основала собственный банк, в первый же день принявший вклады в виде шести булавок от Руби, дочки дяди Роберта, и надкусанного сухаря от Принца. Впрочем, этот банк просуществовал недолго, потому что Руби, которой было далеко до финансовых принципов мистера Пратта, вместо своих шести булавок выпросила обратно одиннадцать, и Бидди, посовещавшись с дядей Оливером Бихаусом, объявила себя банкротом.

Мистер Пратт говорил о перспективах Консультации с осторожностью, Нийлу же возможности ее представлялись неограниченными, и в конце апреля он выехал в Сент-Пол и Миннеаполис для переговоров с банкирами, правительственными чиновниками штата и руководителями Американского легиона и других организаций, объединяющих ветеранов.


На правах финансового эксперта он ехал в пульмановском вагоне «Борап».

Завзятым путешественникам из Дулута и Гранд-Рипаблик «Борап» уже много лет служил домом на колесах. Он был так стар, что завсегдатаи утверждали, будто он построен не из стали, а из дерева, затвердевшего от зимних метелей и июльского зноя прерии, где жара достигает пятидесяти градусов. Внутри стены его были отделаны деревянной мозаикой оливково-зеленого, розового и серого тонов. План его отличался приятной асимметрией, так что даже после долголетнего знакомства с ним можно было вдруг открыть дверь и обнаружить еще одно, не виданное дотоле купе с ломберным столиком и четырьмя допотопными креслами, обитыми колючим зеленым кретоном.

В вагоне «Борап» старший мистер Спаррок – Хайрем Спаррок, отец доктора Генри, – который в девяносто четыре года еще не умер, хотя отчасти и удалился от дел, – держит свой запасной комплект из пяти сортов пилюль, трех сортов возбуждающих капель и двух вставных челюстей, а также гребешок и палочку бриллиантина. Этот добродушный старый бандит, близко знавший Джона Д.Рокфеллера-старшего и Сесиля Родса, хоть и передал большую часть своей собственности сыну, до сих пор имеет чуть ли не полмиллиона гектаров земли в Соединенных Штатах, а его владения в Мексике измеряются не милями, а летными часами. В Гранд-Рипаблик считают, что Хайрем богаче и Уоргейтов и Эйзенгерцев, но сам он вечно толкует о своей бедности и никогда не дает негру Маку – проводнику «Борапа» – больше двадцати пяти центов на чай.

Его сын доктор Генри Спаррок хранит в вагоне «Борап» брошюру Карла Маркса в издании «Современной библиотеки», которую он уже пять лет как собирается прочесть в тайной надежде понять, «чего хотят все эти левые конгрессмены и красные рабочие лидеры», но приглашение на партию в бридж отвлекает его каждый раз, как он дойдет до второй страницы.

И в том же «Борапе» Мэдж Дедрик держит колоду пасьянсных карт со своей монограммой, Оливер Бихаус – сборник кроссвордов, а Дайанта Марл – книгу по психоанализу, книгу о правилах этикета и бутылку коньяку.

Проводник Мак – очень толстый, очень черный, приветливый по долгу службы: ему скоро стукнет семьдесят, и он знает их всех. Под его присмотром уезжают в колледж девушки, чьим родителям он прислуживал во время их свадебного путешествия, и он называет их «мисс», хотя помнит маленькими Тутс и Кэй. Он находит им потерянные сумочки и коробки конфет и старается уберечь их от слишком быстрого знакомства с красивыми попутчиками. Ему известно, чьи мужья прощаются с чьими женами на одном конце перегона и чьи мужья встречают и целуют этих жен на другом.

Мак – это Готский альманах, горничная-лакей, облаченная в брюки дуэнья всей молодежи Дулута, Гранд-Рипаблик и других городов на линии Дулут – Сент-Пол; если Мак не узнает вас, это куда опаснее для вашего положения в обществе, чем если доктор Спаррок не пожмет вам руку или миссис Дедрик сделает вид, что незнакома с вами; назвать его «Джорджем» вместо «Мака» значит выставить себя полнейшим варваром; фамилии у него нет, по крайней мере Нийл и люди его круга в этом уверены.

При виде Нийла он расплылся в улыбке:

– Милости просим к нам, капитан Кингсблад, сэр. Позволю себе надеяться, что ваше ранение уже не так вас беспокоит, сэр?

– Да, спасибо, Мак, нога гораздо лучше.

«Все-таки лестно, что Мак меня помнит. Не забыть дать ему двадцать пять центов на чай».

– Желаете просмотреть миннеаполисскую газету, капитан?

– Давайте, Мак, спасибо.

«Нет, двадцать пять мало. Вот старый негр, который знает свое место. Почему какая-нибудь девчонка вроде Белфриды не может держать себя так же прилично? Просто стыдно дать ему пятьдесят или даже семьдесят пять центов!

К тому же это все равно включается в дорожные расходы».


В конце пути, когда Мак счистил с него последнюю воображаемую пылинку и напутствовал ласковым: «Надеюсь, вы окажете нам честь и обратно ехать с нами, капитан?» – Нийл величественно протянул ему доллар.

Показался вокзал. В своем отделении старый Хайрем Спаррок ворчал на Мака:

– Ну, ты, потомок Макиавелли, а меня ты не просишь оказать тебе честь ехать обратно в твоем вагоне?

– Нет, сэр. С вами слишком много хлопот, генерал, да еще эти ваши пилюли!

– Ах ты, дядя Том несчастный! Ах ты, старая черная кокотка, все деньги вынюхиваешь? Вот тебе четвертак, и скажи спасибо.

– Как же не спасибо, генерал. Деньги немалые, а за что? Я всего только и делал, что смотрел на вас. Обычно вы больше пятнадцати центов не даете. Опять удачная спекуляция на бирже, генерал?

– Не твое собачье дело. Ты для скольких газет шпионишь, а?

– Для всех, сколько есть, генерал. До скорого свиданья.

Оба умолчали о том, что каждый год на рождество старый Хайрем давал старому Маку пятьдесят долларов. Два реликта эпохи земельно-железно-лесного феодализма 900-х годов обменялись улыбками, а молодой Нийл Кингсблад с одобрением взирал на этот знакомый, заигранный спектакль.



Помоги Ридли!
Мы вкладываем душу в Ридли. Спасибо, что вы с нами! Расскажите о нас друзьям, чтобы они могли присоединиться к нашей дружной семье книголюбов.
Зарегистрируйтесь, и вы сможете:
Получать персональные рекомендации книг
Создать собственную виртуальную библиотеку
Следить за тем, что читают Ваши друзья
Данное действие доступно только для зарегистрированных пользователей Регистрация Войти на сайт