Книга Леди Ангел онлайн - страница 2

3

К одиннадцати утра следующего дня гости принца Уэльского собрались за завтраком на борту плавучей гостиницы «Виктория и Альберт», где он предпочитал останавливаться, наезжая в Коуз. К полудню яхты, участвующие в гонках, должны были, показавшись из-за мыса, устремиться на всех парусах к финишной черте. Гости наследного принца имели великолепную возможность наблюдать за финалом состязаний – с палуб «Виктории и Альберта» открывался самый полный обзор, стоило лишь оторвать взгляд от тарелок на столах, расставленных под полосатыми тентами.

– Не правда ли, нам повезло отыскать столик, где не так дует? Ах, этот ужасный бриз… – Шарлотта Пемброук, она же графиня Энсли, раздраженно махнула рукой в сторону моря, волнующегося под ослепительным солнцем.

– Раз уж мы расположились на воде, от ветра нам не спастись, – заметила Анджела, наблюдая с полуулыбкой за безуспешными попытками Шарлотты расправить на плечах дочери пышный кружевной воротник, которым играл озорной ветерок.

– Не поможет, maman. Воротничок вконец растрепан. Боюсь, то же самое вскоре случится с моей прической, – злилась Присцилла, поправляя прядь каштановых волос, выбившуюся из высокой прически, модной в этом сезоне. – К тому же солнце печет немилосердно. Моя бедная кожа… – Девушка жаловалась таким тоном, как если бы ее маменька была способна запретить солнечным лучам падать на землю.

– Нам нет нужды здесь задерживаться, дорогая. Уже скоро должны показаться яхты, и тогда мы спустимся вниз, где можно найти хоть какое-то спасение от этой ужасной погоды.

Анджела не первый год близко знала Шарлотту, однако никак не могла привыкнуть к той панической суете, с которой ее подруга выполняла свои материнские обязанности. Что же касается погоды, то о столь благодатном летнем утре и мечтать не приходилось: чистое голубое небо раскинулось над искрящимся морем, солнце согревало, а ласковый ветерок нес прохладу.

– Так, может быть, вам не стоит страдать из-за меня? Идите вниз, а я посижу одна, – доброжелательно предложила Анджела.

– Но не можем же мы пропустить финиша «Дезире»! – выразительно подняла брови Шарлотта.

– Кит ни за что не простит мне этого, – вяло проговорила Присцилла.

– Его преданность Присцилле просто очаровательна. – У Шарлотты был самодовольный вид мамаши, которой удалось надежно заарканить для дочки подходящего жениха.

– Он присылает мне изумительные цветы. Огромнейшими корзинами! Впрочем, все американцы отличаются щедростью, а он к тому же и богат. Баснословно!

– Сорок миллионов в год, – уточнила Шарлотта. В аристократической среде деньги считались материей низкой, недостойной внимания, однако это почему-то не мешало им быть постоянной темой разговоров: у кого они есть и у кого их нет, кто ожидает наследства и кто сумел сколотить состояньице – подобные вещи неизменно вызывали живейший интерес.

– Кит нажил свое состояние сам. Деньги приносит ему торговля: суда и шахты. Пусть у него нет титула, – беззаботно прощебетала Присцилла. – Ну и что? Maman говорит, что если я хочу, то могу выйти за него замуж. Думаю, что свадьба на Рождество – прекрасная идея. Я бы оделась в бархат с горностаем, а бриллианты на этом фоне искрились бы, как снежинки. Кстати, компания Кита занимается также поставками алмазов из Южной Африки, – с торжествующим видом вставила она. – И, конечно, в довершение ко всему я надела бы бабушкину брюссельскую вуаль, которую надевает каждая невеста из рода Пемброуков.

– В Уинмере всегда бывает так живописно, когда выпадает снег. – Леди Энсли выговаривала каждое слово предельно четко, особым драматическим голосом, прилагая все силы к тому, чтобы заставить Анджелу поднять голову от блюда с омаром под сметанным соусом. Ей не терпелось увидеть, какое впечатление производит на подругу ее рассказ. – Всякий раз, когда оказываешься на природе среди этой первозданной красоты, кажется, будто попала в сказку. Все так романтично, словно специально – специально! – создано для молодоженов.

– А что господин Брэддок – он уже сделал предложение? – осведомилась Анджела, поскольку впечатление о Ките Брэддоке, сложившееся у нее, несколько отличалось от того, которым руководствовались Пемброуки. Идиллические понятия верности и юношеской любви как-то не очень вязались с обликом господина Брэддока, в котором явственно проступала авантюрная жилка.

– Ну… не в буквальном смысле. – Большие глаза Присциллы, глядевшие с идеального овала лица, как два голубых озера, чуть сузились. – Но maman говорит, что он непременно предложит мне руку и сердце, потому что из всех девушек, которые в этом году впервые вышли в свет, я самая красивая. Все так говорят! А уж когда я выйду за него замуж, вот тогда-то папа сможет обзавестись новыми рысаками и конюшнями, a maman заново отстроит Уинмер. Полностью! Заново отделанное восточное крыло будет нашим гнездышком. Я и мысли не допускаю о жизни в этих ужасных колониях. Как ты думаешь, могла бы крошка Мэй держать букет во время нашего венчания?

– Думаю, она с радостью согласилась бы на такую роль, – вежливо ответила Анджела за свою двухлетнюю дочь, задаваясь в то же время вопросом, догадывается ли Кит Брэддок о том, что какая-то пигалица сейчас без тени смущения решает вопрос о его свадьбе и всей дальнейшей жизни.

– Скажи, а Фитц вернется с континента к тому времени? – начала допытываться теперь уже Шарлотта. – Хорошо, если бы он успел к свадьбе. Твой сын идеально подходит на роль шафера. – Ее брови изогнулись, выдавая еле скрываемое любопытство. – Или он все еще намерен держаться подальше от Англии и этой дочки манчестерского купца, которая вознамерилась женить его на себе?

– Он писал, что приедет в следующем месяце, – ответила Анджела. – Ему пока нечего опасаться, поскольку я предложила Бруку больше, чем Лофтоны предлагают для устройства дальнейшей судьбы Фитца.

– Но Брук продолжает играть, – полувопросительно произнесла Шарлотта.

– Естественно, – чуть скривила рот Анджела. Проигрыши ее мужа за карточным столом, ставшие притчей во языцех, постоянно требовали от нее все новых расходов.

– Значит, найдено только временное решение.

– Непосредственной угрозы того, что Фитц будет продан дочке Лофтонов за сумму, равную карточным долгам Брука, сейчас нет. Ее удалось предотвратить. Что же касается будущего, – вздохнула Анджела, – то, видимо, мне и в дальнейшем придется выручать Брука всякий раз, когда у него будут возникать финансовые затруднения. Решать каждый кризис в отдельности – по мере возникновения.

Ее супруг отравлял жизнь не только ей – он нес угрозу собственным детям, и ее часто посещала мысль о том, надолго ли хватит у нее сил защищать их от вздорного нрава и алчности отца. Анджела до сих пор не могла прийти в себя после недавнего происшествия с ее семнадцатилетним сыном. Фитц отправился к своей бабушке, чтобы поздравить ее с днем рождения, где, к собственному изумлению, узнал, что ему вскоре предстоит помолвка. Это известие хладнокровно преподнес ему отец. Фитц, вскочив на коня, умчался из замка де Грей в одной рубашке. На следующий день он, измотанный и дрожащий от потрясения, прискакал в Истон. Анджела в каких-нибудь несколько часов собрала его и отправила за границу, где до него не дотянулась бы отцовская рука. А когда она прибыла к Бруку, чтобы обговорить будущее их сына, муж запросил за освобождение Фитца от необходимости подписывать брачный контракт такую цену, что впору было самой лишиться рассудка.

– Брук всегда был для тебя обузой, дорогая, – веско произнесла Шарлотта. – Мой Арнольд тоже не ангел, но уж во всяком случае в мотовстве его не обвинишь.

– Так, значит, Фитц избегает наследницы Лофтонов? – невинно поинтересовалась Присцилла. – Той самой, чей папа владеет дюжиной фабрик, тремя банками и самым лучшим конным заводом на Севере?

– Той самой, – подтвердила Анджела, изумившись в душе тому, насколько точно молоденькая девушка, почти девочка, осведомлена о размерах состояния Реджинальда Лофтона. – А разве ты знаешь ее?

– О Боже, конечно, нет! Не хватало еще водить знакомство с этой дурехой девицей. Но ведь у вас полно денег, и Фитцу нет необходимости жениться на ней. Семья без наследника… Бог знает что!

– А что, если бы на ее месте оказался какой-нибудь богатый буржуазный юнец? – резко спросила Анджела, не ожидавшая от девушки такой холодной рассудочности в разговоре о браке.

– Он хотя бы был побогаче Кита.

– Пожалуй, – вполголоса согласилась Анджела, по-прежнему изумленная столь жестким, чисто деловым подходом юной Присциллы.

– Ну конечно же! Фабрики Лофтонов – самые крупные в Англии, а их банки активно участвуют в мировой торговле, особенно в Южной Африке.

Присцилла просто без ума от бизнеса, – с гордым видом вмешалась в разговор ее маменька. – Они с отцом точно знают, кто сколько стоит, – до последнего пенни.

«Звучит устрашающе», – внутренне содрогнулась Анджела, задумавшись на секунду, не стоит ли перевести собственное состояние за границу – подальше от подобного надзора.

– Значит, господин Брэддок возглавил ваш список перспективных женихов лишь по той простой причине, что у Лофтона нет сына?

– Я в любом случае не вышла бы замуж за того, кто не может похвастать гигантским состоянием, – буднично пояснила Присцилла. – К тому же не вижу в такой сделке ничего предосудительного. Все предельно честно. Ведь он получает в жены не кого-нибудь, а меня. – Ее улыбка светилась сознанием собственных высочайших достоинств.

– Ты непременно должна познакомиться с господином Брэддоком. Кстати, почему бы тебе не наведаться к нам в Уинмер на следующей неделе? Там бы и увидела кавалера моей Присей, – жизнерадостно предложила Шарлотта. – Вчера вечером мы с ног сбились, разыскивая тебя на балу. Но ты как сквозь землю провалилась. Так не упусти же сейчас возможности убедиться, сколь обворожительным может быть наш богатенький Брэддок.

Анджеле уже довелось изведать силу чар Кита Брэддока, а потому она предпочла под благовидным предлогом отказаться от приглашения.

– Боюсь, что не смогу приехать к вам, поскольку уже дала обещание быть на следующей неделе в Оуксе.

– Полагаю, с принцем Уэльским, – лукаво подмигнула Шарлотта.

– Ты же знаешь, как он любит старых друзей, – ответила Анджела, не приняв ядовитого намека на свой счет.

– А как поживает Алиса Кеппел? Надеюсь, вы с ней ладите? – Теперь речь шла о новой любовнице принца Уэльского, которой тот обзавелся совсем недавно.

– Я не иду с ней ни в какое сравнение. Она играет в бридж гораздо лучше.

– Зато ты имела счастье быть другом принца еще в те времена, когда он был достаточно молод для того, чтобы увлекаться не только бриджем, – по-кошачьи промурлыкала Шарлотта, опять приподняв бровь.

– С Берти всегда приятно общаться. Так что, полагаю, госпожа Кеппел в полной мере наслаждается его дружбой. – Несмотря на попытки Шарлотты вызвать ее на откровенность, Анджела не намеревалась обсуждать свои прежние отношения с принцем Уэльским.

– А Джо и Джорджиана? – не унималась между тем Шарлотта. – Кажется, их нет в Коузе, или я ошибаюсь? – спросила она, зная потайной ход в душу подруги. У всех в памяти был свеж скандал, разыгравшийся, когда Анджела бросила принца, отдав предпочтение Джо Мэнтону.

– Они все еще в Европе, – мягко и сдержанно ответила графиня.

– А ведь ты, помнится, участвовала вместе с Джо в прошлогодних гонках, не так ли? Интересно, яхта была твоя?

– Нет, мы шли на его яхте.

– Уж не тогда ли вы выиграли какой-то кубок? Кажется, Кубок Королевы…

– Да, выиграли.

– Не тот ли серебряный, что стоял у тебя в гостиной на китайском столике? И до сих пор, полагаю, стоит? – Леди Энсли картинно выгнула спину, тонко улыбнувшись.

– А я и не знала, что ты участвовала в гонках, – подала следом голос Присцилла, удивленно распахнув глаза. – Но ведь это, должно быть, ужасно. Мало того, что вымокнешь вся до нитки, – тебя еще и продует насквозь.

Анджела, сдержав улыбку, возразила:

– Это не мешает. Ведь получаешь ни с чем не сравнимое удовольствие.

– Действительно? Не знаю, как тебе, а мне помешало бы. Если так, то ты, наверное, и охоту любишь?

– Мой дед любил ходить под парусом и охотиться, вот и я пристрастилась и к тому, и к другому с тех пор, когда была совсем еще ребенком.

– Странно, однако.

«Не более странно, чем обыкновение оставлять молоденьких аристократок вроде Присциллы без хорошего воспитания и образования», – подумала Анджела.

– Я никогда не усматривала в этом ничего необычного, – спокойно продолжила она вслух. – Впрочем, мы жили в Истоне довольно уединенно. Тогда еще был жив дедушка.

– У тебя с Китом много общего, – глубокомысленно заметила Присцилла. – Он тоже любит охоту, – подчеркнула она, снова свернув иа излюбленную тему. – Никогда не подумала бы, что у американца могут оказаться столь утонченные привычки. Какая жалость, что следующую неделю ты проведешь в Оуксе!

– Думаю, что вскоре познакомлюсь с ним. У меня почему-то есть в этом уверенность. Похоже, ты нашла себе хорошего поклонника, – произнесла Анджела с особой лаской в голосе, благодарная Присцилле за то, что та прервала расспросы своей матери о Джо Мэнтоне.

– Мы все могли бы приехать в Истон через неделю, – с особой интонацией проговорила Шарлотта, с лица которой не сходила легкая усмешка, – в том случае, конечно, если бы ты пригласила нас.

– Неплохая мысль, – заметила Анджела, улыбнувшись. – Но мне думается, господин Брэддок предпочтет заняться чем-нибудь другим, более интересным. Мы живем в Истоне очень просто, без затей.

– А я уверена, что он предпочтет делать то, что захочется мне, – твердо возразила Присцилла. В ее голосе зазвучали капризные нотки.

– Да он, похоже, у тебя совсем ручной.

– Поскольку в нынешнем сезоне моя Присцилла самая красивая девушка на выданье – а это бесспорно, – с его стороны было бы верхом глупости не влюбиться в нее без памяти, – изрекла леди Энсли, будто удивившись, как столь очевидная истина может быть кем-то еще не усвоена. – Ну так что скажешь, милая? Мы приглашены или нет?

Шарлотта напрашивалась в гости на правах давней подруги, наверняка зная, что ей не будет отказа. Когда ей что-нибудь требовалось, она шла к цели, не особенно заботясь о светских условностях.

– Конечно, если вас не утомит наша ленивая жизнь, – изящно капитулировала Анджела перед таким напором. – В Истоне нечего предложить гостям, кроме простых деревенских забав. Правда, приедут Милли и Сазерленд. Может быть, будут также Долли и Карсонс.

– Истон – настоящая жемчужина! К тому же, милая, никто не умеет развлечь гостей так, как умеешь ты. Похоже, у тебя там намечается нечто вроде уютной семейной встречи с участием твоих сестер. Мы были бы рады присоединиться.

Истон был загородным поместьем, которое Анджела унаследовала от деда. Поскольку владения ее мужа находились далеко от этой усадьбы, супруги виделись нечасто, что не было столь уж необычно в высшем свете. Как и многие другие браки, основанные исключительно на финансовых и иных практических соображениях, их союз со временем превратился в нечто, пропитанное натянутой вежливостью и холодным равнодушием друг к другу.

– Что ж, в таком случае решено, – весело произнесла Анджела, хотя в эту секунду напряженно размышляла над тем, каким образом можно было бы нарушить «уют» предстоящего сборища. Выходные дни на природе неизменно означали отчаянный флирт. И хотя ей не хотелось предвзято судить о намерениях Кита Брэддока в отношении Присуиллы, а также о собственных порывах в краткие минуты, проведенные с ним наедине, было бы гораздо спокойнее, если бы рядом с ней там оказалось еще несколько человек.

– Скажи, – осторожно предложила она Присцилле, – а не пригласить ли мне еще несколько гостей твоего возраста, чтобы вам с господином Брэддоком не было там слишком скучно?

Шелковые фиалки на соломенной шляпке Присциллы возмущенно подпрыгнули, блеснув на солнце.

– Только, ради Бога, не вздумай пригласить Гарриетту Вилье, Фанни Фрэмптон или кого-нибудь еще из этих дебютанток, – с жаром произнесла она. – Они все до одной – вертихвостки. Всем известно, что Фанни румянится, а про Гарриетту даже ее собственная тетушка говорит, что она шустра не в меру. Взгляните хотя бы на Сеси-ли: на вид – сама невинность, а на вечеринке у лорда Олбмарла затащила Кита в оранжерею, так я его буквально вырвала из ее щупалец. И я вовсе не хочу, чтобы все эти маленькие шлюшки снова увивались вокруг него.

– Господи, да откуда ты набралась таких выражений? – сделала ей замечание мать. – Что подумает о тебе Кит, когда услышит, что ты разговариваешь, как какая-нибудь простолюдинка?

Анджела понимала, что Кита Брэддока трудно поддеть на крючок. Спокойствие и невозмутимость, судя по всему, были его жизненным принципом. Однако, учитывая антипатию Присциллы в отношении соперниц, графиня предложила:

– А что, если ты сама составишь и пришлешь мне список гостей, которых тебе хотелось бы видеть в Истоне? Из тех, кто не флиртует… – добавила она с улыбкой. И тут из-за отмели Гэрнард на всех парусах, которые, казалось, готовы были сорваться с рей, вышла «Дезире». Даже издали было видно, сколь велика ее скорость. Придя в возбуждение, которое она всегда испытывала при виде стремительной яхты, Анджела закричала:

– Смотрите, «Дезире» впереди!

И хотя ее палец показывал всего лишь на крохотный силуэт парусника, появившийся далеко к востоку от Коуза, она была не единственной, кто заметил яхту. Компания принца, расположившаяся у самых перил ограждения палубы, взорвалась возгласами ликования.

– Принц Уэльский просто обожает Кита, – Прис-цилла выговаривала каждое слово с нескрываемым самодовольством, как если бы дружба Кита Брэддока с принцем была просто еще одним свидетельством ее собственного обаяния.

– Кит всегда находится подле принца, – гордо добавила Шарлотта.

– В таком случае он, должно быть, умеет развеселить любую компанию, – отметила Анджела, переведя взгляд с гоночных яхт на своих спутниц. Она знала, что Берти не выносит скуки.

– О, Кит такой милашка, такой забавннк! Он кого угодно рассмешит, хоть самого папу римского.

«В их глазах это достоинство едва ли не самое главное», – не без иронии подумала Анджела. Арнольд Пемброук отличался нравом тяжелым и властным, к тому же начисто был лишен чувства юмора.

– А еще Кит помогает его королевскому высочеству со скаковыми лошадьми, – торопливо добавила Присцил-ла. – Они вместе побывали в Ньюмаркете.

– Ты разве не слышала, что он помог на прошлой неделе команде Нолтона выиграть чемпионат в Хэрлинге-ме? – подхватила новую тему Шарлотта.

– То-то, должно быть, у Чарли радости было, – усмехнулась Анджела. Однако, представив себе Кита Брэд-дока во время игры в поло, скачущего во весь опор, рискуя свернуть себе шею, она неожиданно почувствовала странное беспокойство. Графиня почти наяву ощутила его безудержную страсть и силу. – Не забудь же прислать мне список имен, – нервно напомнила она Присцилле, – и чем раньше, тем лучше. – Толпа гостей должна была помочь ей уберечься от безрассудства.

– У меня есть блестящая идея! – радостно объявила Шарлотта. – Почему бы нам сегодня вечером не прихватить с собой Кита Брэддока на ужин в Иден-хаус?

– Браво, maman! – восторженно вскричала При-сцилла, одновременно одарив Анджелу одной из своих самых обворожительных улыбок. – Анджела, у тебя всегда такне великолепные ужины, и люди на них собираются самые лучшие – самые избранные! Ну пожалуйста, скажи, что можно!

В это время практически все зрители и болельщики стояли у перил, наблюдая за тем, как «Дезире» неудержимо приближается к финишу, оставив французскую яхту далеко позади. Что же касается итальянцев, то их вообще еще не было видно. Только Шарлотта и Присцилла казались абсолютно спокойными в этой атмосфере дикого возбуждения. Глядя на изящные, стремительные очертания яхты, легко разрезающей морские волны, Анджела сознавала, что сейчас не может отказать им в этой просьбе, даже если бы желала этого. И согласие, уже готовое вырваться, было продиктовано не только вежливостью по отношению к хорошим знакомым. С высокой палубы, где собрались возбужденные зрители, было хорошо видно мускулистое тело Кита, помогавшего экипажу управляться с парусами. Его обнаженный торс, орошенный морскими брызгами, блестел, будто смазанный оливковым маслом, подобно телу гладиатора, вышедшего на арену. Вид крепкой разгоряченной плоти волновал, заставляя забыть обо всем на свете.

– Анджела, миленькая, скажи«да». Ну пожалуйста… Голос Присциллы с трудом дошел до затуманенного сознания. Мозгу Анджелы потребовалась целая секунда, чтобы зафиксировать просьбу девушки, и еще одна, чтобы оцепеневшие губы наконец медленно прошептали:

– Ну конечно. Господин Брэддок будет желанным гостем, если, конечно, сам того пожелает.

Его кожа бронзовела под солнцем. Немного опустив глаза, она невольно задержала взгляд на заметном бугорке, который должен был свидетельствовать о его мужской силе. Чуть позже на палубе яхты показались женщины, и ей пришли на память интригующие рассказы о его гареме. Много же дам ему требуется, чтобы поддерживать свое тело в тонусе.

Кит Брэддок был на удивление распутен.

Даже для его эпохи, которая устанавливала новые стандарты распутства.

Графиня отличалась гораздо большей сдержанностью. В этом не могло быть никакого сомнения.

После неизбежного водопада поздравлений и восторженных тостов в Королевском яхт-клубе Кит получил от Шарлотты приглашение отужинать вместе. Выйдя на свежий воздух, он прочитал записку еще раз и с наслаждением вдохнул запах лаванды, которым была пропитана бумага. «Что за сладкая награда, – мелькнула у него мысль, – завершить этот день, уже отмеченный одной победой, в обществе обворожительной Анджелы де Грей».

– Скажи графине Энсли, что с радостью присоединюсь к ней и леди Присцилле, – сказал он лакею, почтительно ожидавшему ответа, и, сложив записку, сунул ее в карман сюртука.

Слуга вышел на террасу, и Кит глубоко вздохнул, чтобы справиться с захлестнувшим его возбуждением. Напомнив себе, что речь идет всего лишь о приглашении на ужин, но не в постель к Ангелу, ему удалось несколько успокоиться. Быстро пригладив волосы, все еще влажные от морских брызг, он замер ненадолго, предавшись соблазнительным мечтаниям. А затем, опустив руки, энергично встряхнул пальцами, словно избавляясь таким образом от чрезмерного возбуждения. «Успокойся, Брэддок, – властно приказал Кит самому себе, – ты слишком стар для юношеских грез».

Спокойствие, только спокойствие. Это всего лишь ужин, и ничто иное. И, медленно расправив плечи, он задумчиво ухмыльнулся. Хотя, с другой стороны, как знать…

– Ты в отличном расположении духа, – с улыбкой заметила Саския, лениво наблюдая с кровати Кита за тем, как он собирается к ужину. – Может, я, конечно, и ошибаюсь, но, сдается мне, что победа «Дезире» – далеко не единственная причина твоего приподнятого настроения.

– Мы с тобой так долго дружим, душечка, – ответил Кит, умело завязывая белый галстук и улыбаясь своему отражению в зеркале, – что ты без труда читаешь мои мысли.

– Она, должно быть, всерьез заинтриговала тебя. Похоже, в твоей душе уже нет места Присцилле Пемброук что, впрочем, и понятно: ведь пикантности в ней не больше, чем в кухонных помоях, – томно протянула Саския, и ее брови картинно поползли вверх. – Так кто же она? Назови ее имя.

– Досточтимая Графиня Ангел, и сегодня вечером я чувствую себя зеленым юнцом. Ты помнишь, как было у тебя в первый раз?

– О, да. Это было восхитительно, – промурлыкала она. – Разве такое забудешь?

– Жаль только, что моя скромная персона, похоже, не очень-то ее интересует, – посетовал Кит с горестным видом, проведя ладонью по прилизанным волосам.

– Ах, вот как… Но, может быть, тебе все же удастся завоевать ее расположение?

– Может, и удастся, может, нет… Кто знает? – неопределенно пожал он плечами и бросил серебряную щетку для волос на туалетный столик. – Она более чем достаточно наслушалась всяких историй.

– О нас…

Кит мрачно кивнул и потянулся за жилетом, висевшим на спинке стула.

– Пемброуки, стало быть, согласны просто закрыть глаза, чтобы не замечать никаких скандальных деталей.

– Чего не сделаешь ради денег? – презрительно бросил он, натягивая белый шелковый жилет.

– А для Ангела, значит, твои деньги не имеют ни малейшего значения?

Кит, застегивавший жилет, отрицательно покачал головой.

– Других таких скряг, как и семье Присциллы, на всем белом свете не сыщешь. А у графини самой денег куры не клюют.

– А ты разве не сказал ей, что мы всего лишь друзья?

– Еще не было подходящего случая. Ведь видел я ее всего один раз, да и то мельком, к тому же мне пришлось выслушать от нее суровое напоминание о том, что они с мамашей Присциллы – добрые приятельницы.

– Тебе не позавидуешь, милый мой. Отпор был оказан по всем правилам военного искусства.

– И не говори… Все очень убедительно, но только мое влечение к этой женщине от этого не пропадает. Она у меня из головы не выходит.

– Графиня Ангел, женщина, которая всегда сама выбирала мужчин… Кто ж ее не знает? Не удивительно, что она обладает для тебя такой притягательной силой.

– Ты, права, репутация этой женщины делает ее еще притягательнее.

– А как же твой великий поход за женой и внуком для твоей матушки?

Его брови едва приподнялись.

– Не смешивай одно с другим.

– В таком случае следует ли полагать, что ты остановил свой выбор на хорошенькой, но тупой, как пробка, Присцилле Пемброук?

– Я еще не сделал окончательного выбора, хотя и должен признаться, что до встречи с графиней мои планы казались гораздо более определенными. Появившись передо мной, она заставила меня увидеть многие недостатки Присциллы.

– Вот видишь, а что я тебе говорила последние две недели? Но ты никак не хотел прислушаться к моим словам.

– Да, но ведь ты не испытала того, что испытал от своей матушки я – эти исполненные любви, но вместе с тем столь надоедливые мольбы подарить ей внука. И если уж на то пошло, то молодые особы вроде Присциллы прекрасно знают условия сделки, называемой браком. За деньги они отдают свою красоту или титул, а вдобавок рожают такое количество детей, которое устроило бы их мужа. Чисто деловое соглашение. Которым я и заинтересовался в первую очередь.

– А как же любовь – хоть на мгновение брал ли ты ее в расчет?

– Нет. А разве ты брала? Что-то не припомню, чтобы твой брак был основан на романтических идеалах.

Собеседница ухмыльнулась. – Он был чертовски богат.

– И стар.

– К сожалению… И вдобавок жесток.

– Послушай, милочка, мы оба деловые люди. Когда я встретил тебя на Яве, ты хотела только одного – сбежать куда-нибудь подальше, и я был рад оказать тебе эту услугу, но все те годы, что мы знакомы… а это… это очень долгий срок…

– Уже пять лет.

– Так вот, за все эти пять лет я не слышал от тебя ни слова о любви, а потому прошу тебя, продолжай в том же духе и не проси меня рассматривать это чувство как условие моей предстоящей женитьбы. Я и о самой женитьбе никогда в жизни не задумался бы, если бы моей матушке не взбрело в голову во что бы то ни стало женить меня на англичанке. Ей даже хотелось бы, чтобы ее невесткой стала какая-нибудь особа из Девона, откуда идет ее род, однако я предупредил ее, что и родительская власть имеет свои границы. И если уж я должен ублажить ее, то придется ей согласиться на то, чтобы я порскал себе невесту не в одном городе, а хотя бы во всем графстве.

– Н-да, на влюбленного ты что-то не очень похож, – язвительно проворковала Саския.

– Я люблю холостяцкую жизнь, дорогая, ты же знаешь. К тому же не похоже, чтобы и ты активно занималась поисками жениха.

– Мне это вовсе ни к чему при тех деньгах, которыми ты щедро наделил меня. Да и ни одна другая из нас не помышляет о замужестве. И все это благодаря тебе. – Для своих спутниц Кит открыл солидные банковские счета, а потому их союз был основан прежде всего на взаимной симпатии, но никак не на финансовой зависимости.

– Такой замечательной компании, как ваша, у меня никогда не было. Так что не стоит благодарности. Скажи лучше, как ты думаешь, улыбнется ли мне Графиня Ангел сегодня вечером или нет?

– Если рядом будет Присцилла, то ни за что не улыбнется. Сам хорошенько подумай.

– Гм-м-м… – Почти незаметная морщинка пролегла между его бровями. – И что же ты предложишь в такой ситуации? Дай мудрый женский совет.

– Пошли свою неженку Присциллу ко всем чертям.

– Хорош совет! Ну, спасибо, милочка, мудрее не придумаешь… О Боже, мне просто необходимо выпить. – В несколько шагов он пересек каюту и достал графин из ячейки бара, сконструированного таким образом, чтобы во время качки бутылки не опрокидывались. Налив себе в хрустальный стакан кентуккского бурбона^[4], он рухнул на стул и, вытянув длинные ноги, поднял шутливый тост: – За попутный ветер!

– Выпей несколько стаканчиков, тогда и на Присциллу потянет, – с издевкой отметила Саския.

– Не знаю насчет Присциллы, а на графиню точно потянет, – тихо произнес он.

– Ты точно околдован этой женщиной. Прикрыв глаза, Кит опустил бокал.

– Да.

– Но почему?

– Не знаю. Наверное, потому что она очень красива.

– Она высокая? – поинтересовалась Саския, зная, что он отдает предпочтение высоким женщинам.

Кит покачал головой.

– Флиртует? Он фыркнул.

– Вряд ли. Она отшила меня.

– А вдруг это вызов?

Кит пожал плечами, но потом вновь отрицательно мотнул головой.

– Нет, это не игра. Тут что-то… что-то другое. – Кит медленно подбирал слова. – Она очень маленького роста, – добавил он, словно это могло как-то прояснить загадку. – Она блондинка… очень светлая… – Его голос становился все тише по мере того, как мысли уходили куда-то далеко, и Саския неожиданно открыла для себя нового Кита Брэддока, очень не похожего на того, которого она знала в течение пяти лет. Может быть, в конце концов ей все-таки удастся добиться своего в том, что касается Присциллы. У нее все внутри переворачивалось, когда она наблюдала, как Кит оказывает этой вздорной девчонке знаки внимания, которых та вовсе не заслуживала.

– Итак, сегодня мы победили, – произнес он наконец, выйдя из задумчивого состояния и намеренно переключив разговор на тему, которая не сулила противоречий. – Ты верила в победу?

– Конечно.

– И я тоже, – усмехнулся Кит. – Значит, мы с тобой вполне заслужили выходной день.

– Правда, это не освобождает тебя от выполнения светских обязанностей в обществе принца Уэльского.

– Еще неделя-другая, а там, глядишь, мне как-нибудь удастся отвертеться от охоты в шотландских угодьях.

А это могло означать, что он, возможно, и не сделает предложения Присцилле, не без внутреннего ликования пришла к выводу Саския. Еще два дня назад он планировал задержаться, чтобы принять участие в королевской охоте.

– И тогда – в Нью-Йорк? – как бы между прочим поинтересовалась она. Кит кивнул.

– И далее – в Ньюпорт.

«Интересно, он уже отказался от мысли жениться на Присцилле?» – размышляла взволнованная Саския, наблюдая за тем, как Кит одним глотком допил свой бурбон.

– На второй стакан уже не остается времени, – сказала она, угадав его намерения. – Ты наверняка опоздаешь, если не закончишь одеваться в несколько минут.

Поднявшись с кровати, Саския подошла к гардеробу и достала оттуда его черный вечерний сюртук. Она не смогла устоять перед искушением слегка поддеть своего друга:

– Будь же сегодня вечером воспитанным мальчиком, не забывай о хороших манерах.

Отложив зеркало, он с тяжелым вздохом поднялся со стула.

– До чего же я ненавижу всяческие сложности…

– В таком случае тебе лучше оставить твоего Ангела в покое.

Кит замер на мгновение, словно обдумывая такую пер. спективу.

– Но мне не хочется оставлять ее, – тихо проговорил он, направляясь к Саскии, которая продолжала держать сюртук наготове.

– И без слов видно, – спокойно подтвердила она. – Bon chance, mon ami^[5].

Ее улыбка излучала особое тепло, которое предназначалось только одному человеку – тому, кто спас ее в порту Сурабаи.

Кит сдержанно улыбнулся.

– Спасибо за пожелание. Удача сегодня мне отнюдь не помешала бы, – откликнулся он, засовывая руки в рукава сюртука. – У меня такое чувство, словно мне всего шестнадцать лет.

– Одно лишь это обстоятельство может заинтриговать твою графиню. Благо причуд у нее достаточно, – съязвила Саския, поправляя сюртук на широких плечах Кита.

Обернувшись, он нежно взял ее за подбородок.

– Тем более что Присцилле нравятся мужчины постарше.

– Боже, какой конфуз! В таком случае ей придется подыскать себе кого-нибудь другого.

– А ведь это идея, не правда ли?

– Первая здравая, которая пришла к тебе в голову с тех пор, как мы прибыли в Англию.

– Зато ты, судя по всему, много чего передумала. Можешь излить мне все, что у тебя накопилось, не стесняйся, – проговорил он.

– Я была сама сдержанность все то время, что ты носишься со своей брачной авантюрой.

– За что я тебе очень благодарен, – негромко произнес он.

– А теперь иди! – напутствовала его Саския, подталкивая к выходу. – Твоя графиня уже заждалась.