Книга Пасынок судьбы онлайн - страница 11

А. Бине
(1857–1911)

В истории психологии известно немало примеров того, когда имя выдающегося ученого и мыслителя оказалось прочно связано с созданным им исследовательским или диагностическим методом, хотя этот метод был лишь одной из его конкретных разработок, служащей для уточнения какого-то аспекта его учения. Так, Ганс Айзенк преимущественно известен как автор популярных опросников, а его теория личности, которую и призваны были подтвердить данные опросников, столь широкого признания не получила. Генри Мюррей известен как создатель всемирно популярного ТАТа, но мало кто может похвастаться знанием той теории, которую данные этого теста призваны иллюстрировать. То же можно сказать про Леопольда Сонди, чей тест достаточно широко известен, а лежащая в его основе теория прочно забыта. Но первый и, пожалуй, самый известный пример такого рода – Альфред Бине. О шкале Бине-Симона знает сегодня любой третьекурсник психфака (в 1984 г. журнал Science отнес ее к 20 главным изобретениям ХХ столетия), но далеко не каждый профессор психологии знает хоть что-нибудь еще о ее создателе, разностороннем исследователе и мыслителе. Постараемся восполнить этот пробел. Тем более, что многое из наследия Бине и современному психологу может оказаться интересно и полезно.

Альфред Бине, единственный сын врача и художницы, родился 11 июля 1857 года в Ницце. Вскоре после его рождения родители расстались, и Альфред воспитывался одной матерью, вместе с которой в возрасте 15 лет переселился в Париж. Здесь он поступил в престижный юридический колледж, окончание которого впоследствии позволило ему получить степень доктора юриспруденции и лицензию, дававшую право на адвокатскую практику. Однако Бине, будучи человеком весьма обеспеченным, отказался от открывавшихся перед ним перспектив и предпочел продолжить свое образование, вернее – самообразование, которому он с упоением предался в стенах Национальной библиотеки. На этом основании некоторые авторы биографических очерков о Бине называют его психологом-самоучкой. Впрочем, такое определение подходит почти любому пионеру экспериментальной психологии, ибо в конце XIX века психологическое образование как таковое практически не существовало.

Чтение трудов Джона Локка, Чарлза Дарвина, Александра Бэна, Джона Стюарта Милля возбудило у Бине живой интерес к психологическим проблемам. Интересно отметить, что Бине, владевший английским языком почти так же свободно, как родным французским, предпочитал английских авторов, а немецких, чьи труды прочесть в оригинале затруднялся, – практически игнорировал.

В 1882 г. Бине познакомился с Ж.-М.Шарко и приступил под его руководством к научным исследованиям в клинике Сальпетриер. Это сотрудничество продолжалось 7 лет, на протяжении которых Бине демонстрировал полную солидарность с научной позицией своего руководителя. (Следует отметить, что влияние Шарко испытали многие психологи той поры, а З.Фрейд, стажировавшийся в Сальпетриер примерно в ту же пору, даже назвал в честь Шарко одного из своих сыновей). В 1886 г. были опубликованы первые психологические труды Бине – «Психология умозаключения» и «Животный магнетизм», которые вскоре (соответственно в 1889 и 1890 гг.) были переведены и на русский язык. Однако в отличие от того же Фрейда, сохранившего на всю жизнь благоговение перед Шарко, Бине постепенно разочаровался в научной доктрине «Наполеона неврозов» и в 1890 г. решился публично выступить с ее критикой, указав, что экспериментальные данные ее не подтверждают.

Естественно последовавшее за этим увольнение из Сальпетриер не оставило, однако, Бине безработным. В 1891 г. он случайно – на железнодорожной платформе – познакомился с Анри Бони, директором психологической лаборатории Сорбонны, и предложил ему свои услуги, причем совершенно безвозмездно. Бескорыстие Бине подкупило Бони, и он взял его своим ассистентом. В этой должности Бине и проработал (жалования, как и договорились, не получая) до последовавшей в 1894 г. отставки Бони, которого он и сменил на посту директора лаборатории. (Как видим, бескорыстие иной раз окупается сторицей!) На этом посту Бине бессменно пребывал до самой смерти. Занимался он и преподавательской деятельностью, причем сумел снискать репутацию блестящего лектора. Однако эта работа его не слишком увлекала, и от нескольких предложений занять профессорский пост в том или ином университете от без колебаний отказывался.

В 1894 г. Бине выступил одним из основателей журнала «Психологический ежегодник» (L’Annee Psyychologique), который по сей день является психологическим журналом № 1 во Франции, и занял пост его главного редактора. Примерно в то же время он принял лестное предложение из-за океана и вошел в редколлегию американского журнала «Психологическое обозрение» (Psychological Review).

В 1899 г. Бине был приглашен войти в состав вновь созданного Свободного общества по изучению ребенка. В ту пору французская система образования переживала драматические перемены в связи с введением обязательного школьного обучения для детей в возрасте до 14 лет. Становилось очевидно, что традиционные педагогические доктрины плохо применимы в условиях массового обучения. Общество ставило своей задачей содействие психологическому обоснованию процессов воспитания и обучения. (С этой же целью, в частности, Бине совместно с Ф.Бюиссоном в том же году основал лабораторию экспериментальной педагогики.)

Бине, интересовавшийся широким кругом психологических проблем, со временем все большее внимание уделял проблемам детской и педагогической психологии. Основу его знаменитой книги «Экспериментальное изучение интеллекта» (1903) составили длительные, длившиеся три года наблюдения над учащимися начальной школы, а также, что особенно интересно, над двумя собственными дочерьми – Маргаритой и Армандой^[5]. Тщательно организованное исследование с использованием 20 различных методик (описание предметов, запоминание чисел, сочинение на заданную тему и др.) позволило Бине сделать обоснованный вывод о том, что его дочери принадлежат к разным мыслительным типам. Маргариту он определил как тип наблюдательный, или объективный. Образы, возникавшие у нее, были четкими и конкретными, преобладали ассоциации по смежности, выбор предпочитаемых слов относился к предметам, воспринимавшимся в данный момент или взятым из ближайших воспоминаний. У Арманды образы были расплывчатыми и фантастичными, преобладали ассоциации по сходству, предпочтение она отдавала словам абстрактным, редко употребляемым. Нередко из области фантазии. Поэтому Арманду отец-исследователь отнес к типу фантазирующему, или субъективному.

Отмечая различие этих двух типов, Бине не считал преграду между ними непреодолимой, не рассматривал их как врожденные и неизменные. По его мнению, различия между типами в значительной мере могут быть сглажены педагогическим воздействием. Дальнейшие исследования подтвердили это предположение.

Проведенные исследования заставили Бине все больше разочароваться в принятых методах определения умственного развития, каковыми в ту пору преимущественно выступали школьные оценки в сочетании с измерением остроты чувствительности (поклон сэру Гальтону!), краниометрией (идеи Галля еще не вышли из моды) и т. п. В 1905 г. в статье «По поводу измерения интеллекта», опубликованной в «Психологическом ежегоднике», Бине подверг резкой критике существовавшие методы. Взамен их он рекомендовал определять уровень развития интеллекта по образовательному уровню, достигнутому ребенком данного возраста, и предложил шкалу для измерения интеллекта. Непосредственным поводом для ее разработки была необходимость тщательного отбора детей во вспомогательные школы. Совместно с Т.Симоном, с которым Бине активно сотрудничал с 1899 г. до конца своей жизни, он разработал шкалу для определения уровня умственного развития и опубликовал ее в «Психологическом ежегоднике» в 1908 г.

Строение этого первого в мире теста интеллекта психологам хорошо известно и не требует подробных разъяснений. Следует лишь отметить, что Бине, предлагая свою шкалу, настойчиво предупреждал: ее применение в обязательном порядке требует тщательного анализа результатов, подробного их комментария, сопоставления с иными диагностическими данными. В противном случае, по мнению Бине, предложенная им процедура утрачивает всякую ценность. Столь же высокие требования он предъявлял к квалификации экспериментатора. Важно также отметить указание Бине на то, что недопустимо смешивать уровень умственного развития, измеряемый с помощью его методики, с так называемыми школьными способностями, которые включают не только интеллект, но и внимание, желание учиться (в современной терминологии – мотивацию учения), характерологические особенности ребенка. В оценке интеллектуальных характеристик ученика следует учитывать сложный комплекс врожденного интеллекта, школьных знаний, жизненных наблюдений и языковой компетентности.

Вторую редакцию своей шкалы Бине опубликовал незадолго до своей безвременной кончины (он умер в 1911 году в возрасте 54 лет). Нет сомнения: проживи он дольше, то и далее продолжал бы совершенствовать свой метод. Увы, за него это сделали другие, причем во многом вопреки его замыслам. В 1912 г. В.Штерном было предложено понятие коэффициента интеллекта, использованное Л.Терменом в его Стэнфордской редакции шкалы Бине, которая и получила всемирную известность. Вряд ли сам Бине одобрил бы такую трактовку. Ведь задолго до Штерна идея численной квантификации ума высказывалась В.Вундтом. Бине отнесся к этому крайне негативно. Он заявил: природа ума слишком сложна, чтобы ее можно было выразить одним числом. Так что во всех последовавших издержках тестирования IQ Бине не виноват, более того – совершенно к ним не причастен. Его попытка найти для каждого возрастного периода задачи, показательные для умственного развития детей на данном этапе, не может вызвать возражений.

Результаты наблюдений и экспериментов Бине в области детской и педагогической психологии наиболее полно представлены в его книге «Современные идеи о детях» (1908). Из трудов Бине эта книга приобрела наибольшую популярность. Сразу после выхода в свет она была переведена на русский язык. Книга появилась в тот период, когда в большинстве стран Европы и в Америке очень остро стоял вопрос о взаимоотношении традиционной и новой педагогики, основанной на использовании данных экспериментальной психологии. Содержание новой педагогики было еще весьма неопределенным, возможности и границы применения эксперимента были не обозначены. Об этом свидетельствует само разнообразие терминологии, применявшейся для ее названия, – «экспериментальная педагогика», «педагогическая психология» «педология» и др. Издавалось довольно много литературы, имевшей разную научную и практическую ценность. Разобраться в этом вопросе, определить, какие работы достойны внимания и применения в практике обучения, а какие должны быть отринуты, какие из предлагаемых методов могут привести к прогрессу обучения, а какие нет, было нелегко. Бине предпринял попытку дать ответ на эти вопросы, опираясь на свой многолетний опыт исследовательской работы. Поэтому он свой труд определил как «книгу итогов». Такое определение кажется странным для пятидесятилетнего ученого. Увы, оно оказалось верным.

К решению проблем образования с точки зрения старой, традиционной, и новой, экспериментальной педагогики Бине подходил очень осторожно, стараясь объективно оценить достоинства и недостатки каждого подхода. «Это старое – значит лучшее», – так говорят глупцы. «Это новое – значит лучшее», – говорят другие глупцы». Под этим ироничным современным афоризмом Бине, наверное, охотно подписался бы. Традиционная педагогика складывалась эмпирически, ее правила и приемы вырабатывались для решения реальных, жизненно важных вопросов, соприкасались непосредственно со школьной действительностью. Бине признавал за такой педагогикой определенные достоинства, сравнивая ее со старой телегой, которая скрипит и движется очень медленно, но все-таки везет. Достоинство новой, научной педагогики состоит в том, что она выдвинула на первый план психологию ребенка и стремление найти точные методы его изучения и обучения, соответствующие детской природе. Однако на деле полученные экспериментальные данные нередко оказываются малопригодными и вызывают разочарование практических работников. Характеризуя эту ситуацию, Бине сравнил экспериментальную педагогику со сложной машиной, с первого взгляда поражающей воображение, однако составные части которой как будто бы не приспособлены друг к другу, и машина имеет один недостаток: она не работает. Поэтому Бине считал не только возможным, но и необходимым найти золотую середину, признать за каждой свои функции. «Нам представляется нетрудным, – писал он, – примирить эти две тенденции, так как мы предъявляем различные требования к старой и новой педагогике. Старая педагогика должна нам дать проблемы, подлежащие изучению; новая педагогика укажет нам способы изучения». По существу, это суждение Бине по сей день сохраняет свою научную и житейскую мудрость.

Задачу своей книги Бине видел в том, чтобы помочь педагогу не только понять ребенка, но и построить обучение так, чтобы подготовить его к будущей жизни, помочь ему найти свое место в обществе. С этой точки зрения, по его мнению, и следует оценивать, хорошо или дурно построено образование. При этом всегда следует иметь в виду интересы обеих сторон: и индивида, и общества. Анализируя некоторые статистические данные о судьбе школьников в послешкольной жизни, Бине пришел к заключению, что хорошо успевающие школьники сумели лучше устроить свою жизнь в дальнейшем. Это обусловлено тем, что школьная и социальная жизнь подобны друг другу, подвергаются влиянию одних и тех же факторов. К числу факторов несомненно влияющих на успех человека в школе и жизни, Бине отнес три главных – здоровье, ум и характер. Определенную роль играет и четвертый фактор – имущественное положение, дающее возможность успешно реализовать природные потенции. Поэтому содержание школьного образования должно сообразовываться с особенностями и возможностями учащихся, с их темпераментом и характером, а также учитывать экономические условия, в которых будет протекать их жизнь. Так как школьные и жизненные успехи во многом координируются, очень важно уделять самое серьезное внимание правильной оценке школьной успеваемости.

Это и побудило Бине скрупулезно заняться разработкой методов объективной оценки успешности обучения. Предложенная им система основывалась на двух принципах: 1) содержание экзаменационных вопросов не должно иметь случайного характера; оно должно слагаться из системы вопросов, имеющих неизменное содержание и строго соразмеряющих степень трудности; 2) достигнутые ребенком успехи должны оцениваться не по субъективным меркам экзаменатора («хорошо», «удовлетворительно» и т. п.), а сравниваться со средней успешностью детей того же возраста и того же социального положения, посещающих те же школы. Таким путем определяется не только успешность учения, но и умственное и физическое развитие ребенка. Это сразу дает возможность понять, соответствует ли ребенок норме, опережает ее или отстает.

Но одного установления успешности или неуспешности учения и развития ребенка недостаточно. Постановка диагноза, по убеждению Бине, составляет лишь половину дела. Педагогика в известном смысле подобна медицине, которая включает не только диагностику, но и лечение. Необходимо помочь школьнику преодолеть имеющиеся у него недостатки. И в этом случае подход должен быть сугубо индивидуальным. Найдя причину отклонения в развитии ребенка, надо искать наиболее подходящие средства для устранения недостатков. В этих целях надо поочередно исследовать физическое состояние ребенка, его органы чувств, его умственные способности, его память и характер. В такой последовательности Бине и рассматривает в своей книге каждый из этих вопросов.

Значительное место в книге занимает проблема умственных способностей школьников, возможность их измерения и воспитания. Указывая на несовершенство детского ума, Бине вместе с тем утверждал и возможность его совершенствования. Он был убежден, что воспитание интеллекта возможно и необходимо. «Интеллект любого лица способен к развитию: упражнением и настойчивостью, а особенно методичностью можно сделаться в буквальном смысле более умным, чем раньше… Я бы еще прибавил, что для разумного образа действий не столько важен объем способностей, сколько манера пользования ими, – так сказать, интеллектуальное искусство, а это искусство необходимо должно изощряться вместе с упражнением». Поэтому первостепенная задача школы заключается в том, чтобы научить ребенка учиться.

В этих целях под руководством Бине была разработана система упражнений по так называемой умственной ортопедии. В качестве важнейшего требования она предусматривала активность самого учащегося. Суть предлагаемого подхода заключалась в стремлении создать из ученика деятеля, вместо того чтобы превращать его в слушателя. («Новаторы», ау! Вот уж поистине – «хорошо забытое старое»…)

В то же время, поощряя активный характер обучения, Бине вовсе не отрицал, что многое достигается путем заучивания. Отсюда следовала и высокая оценка роли памяти в успешности обучения. «Учиться – значит упражнять свою память, приобретать воспоминания; кто имеет слабую память, тот не выучивается почти ничему или выучивается плохо». Важно лишь, чтобы интеллект и память находились в гармонии. Память Бине образно сравнивал с полем, подлежащим обработке, а интеллект уподоблял капиталу, необходимому для этого. «Нужно желать, чтобы память следовала за развитием интеллекта и соизмерялась с ним», – писал он.

Природа оделяет людей памятью в разной мере. Педагогу необходимо учитывать это обстоятельство. Применяя приемы, измеряющие память, учитель сможет лучше соразмерять задаваемые уроки со способностями учеников, не будет наказывать ребенка с плохой памятью за ленность и т. п.

Рассмотрев различные виды мнемической деятельности, Бине наметил обширную программу воспитания памяти. Она включала целую систему упражнений. Особенно настаивал он на постепенном усложнении этих упражнений.

Не обошел вниманием Бине и вопрос о соотношении умственных способностей. Темпы развития разных способностей могут быть различны. Поэтому нельзя делать скороспелых выводов о способностях ребенка и планировать его дальнейшую судьбу. Бине выступал против ранней специализации. Столь же осторожным он советовал быть в решении вопроса о соотношении специальных способностей и общего образования: «Полезно уделять известное место общему образованию в тех случаях, когда природные данные ученика позволяют ему усвоить его; но необходимо также пользоваться в качестве рычага образования специальными способностями, если они достаточно резко выражены».

Завершается книга главой о нравственном воспитании. Обращение Бине к этой проблеме не случайно. Он был убежден, что забота о нравственном здоровье так же важна, а может быть и важнее, как забота о материальном благополучии, ибо именно нравственной силе «принадлежит руководство миром».

Много внимания Бине уделял также умственно отсталым детям. Его интересовали их психологические особенности, специфика их обучения и воспитания, в известной мере их трудоустройство. Совместно с Т.Симоном им была написана книга «Ненормальные дети», явившаяся руководством для отбора детей во вспомогательные школы. Указывал он и на такое явление, как «мнимо неспособные дети»: ребенок может лишь в силу не зависящих от него причин казаться неспособным, тогда как при соответствующих условиях он вполне способен нормально учиться в обычной школе. Впоследствии к таким детям стали применять понятие «педагогическая запущенность».

В последние годы жизни Бине стал много заниматься проблемами патопсихологии, продолжая сотрудничество с Т.Симоном. Ими были описаны психологические признаки различных душевных болезней. Очень важное значение придавали они отношению больного к своим психическим отклонениям. Например, галлюцинация не является свидетельством патологии, если человек отдает себе отчет в том, что это галлюцинация, и она не нарушает общего хода его душевной жизни. Бине было сделано множество тонких психологических наблюдений над душевнобольными и их отношением к своей болезни.

Бине был создан также ряд оригинальных работ и по другим проблемам – по проблеме внушаемости, умственного утомления, по психологии шахматистов и феноменальных счетчиков, по психологии искусства и судебной психологии, и др.

За свою недолгую жизнь пионер французской экспериментальной психологии сумел очень много создать как в научном, так и в организационном плане. Многие его труды в начале прошлого века были переведены на русский язык. Увы, сегодня мало надежды на их переиздание. (Единственное исключение – недавнее переиздание книги «Ненормальные дети». Наверное, никакая другая издателям в руки не попалась. Да и название ради политкорректности и рыночной привлекательности пришлось поменять на… естественно, «Измерение умственных способностей»). Похоже, занимавшие Бине проблемы перестали рассматриваться как приоритетные современными психологами. А жаль…