Максим Горький цитаты из книг - страница 3

Мать всегда будила очень много ласковых дум о ней, но выговорить думы эти я не решался никогда.

...как выдумал, что нет его умнее, с той поры и озлился, и глупым стал.

Русские люди, по нищете и скудости жизни своей, вообще любят забавляться горем, играют им, как дети, и редко стыдятся быть несчастными.
В бесконечных буднях и горе – праздник, и пожар – забава; на пустом лице и царапина – украшение.

Дураку ни ног, ни рук не надо, он и глупостью своей сытно кормится. Глупого всякий любит, глупость безобидна. Сказано: и дьяк, и повытчик, коли дурак – так не обидчик.

В детстве я представляю сам себя ульем, куда разные простые, серые люди сносили, как пчелы. Мед своих знаний и дум о жизни, щедро обогащая душу мою, кто чем мог. Часто мед этот бывал грязен и горек, но всякое знание – все-таки мед.

Так кончилась моя дружба с первым человеком из бесконечного ряда чужих людей в родной своей стране, - лучших людей ее.

Много было интересного в доме, много забавного, но порою меня душила неотразимая тоска, весь я точно наливался чем-то тяжким и подолгу жил, как в глубокой темной яме, потеряв зрение, слух и все чувства, слепой и полумертвый.

Скучно; скучно как-то особенно, почти невыносимо; грудь наливается жидким, теплым свинцом, он давит изнутри, распирает грудь, ребра; мне кажется, что я вздуваюсь, как пузырь, и мне тесно в маленькой комнатке, под гробообразным потолком.

Человечью ласку на базаре не купишь.

Будь хитер, это лучше, а простодушность – та же глупость.