Рецензии на книгу Русский язык на грани нервного срыва

#мир_знаний (лингвистика)
Иногда читаешь какой-нибудь нонфикшн и сам оказываешься на грани нервного срыва, потому что ничего не понятно, какие-то немыслимые слова, труднопонимаемые даже со словарем. Но это точно не про книгу М.Кронгауза. Здесь язык живой, понятный, с изрядной долей сарказма и юмора. Автор играючи рассказывает о том, что русский язык не стоит на месте, а как губка впитывает в себя все новые веяния технического и общественного прогресса. А иногда даже становится помойным ведром, куда сливаются слова, без которых язык вполне мог бы существовать, но он цепляется за них, чтобы быть в авангарде. В целом, процесс такого обновления языка вполне закономерен, но не всегда он идет "за руку" с логикой. Действительно, зачем в современном русском языке "менеджер клининговой службы", если это просто уборщик.
И есть ли смысл цепляться за устаревшие слова типа очи или консенсус, если нам привычнее глаза и согласие. Автор тщательно анализирует пути "поставки" новых слов в русский язык и говорит о том , что язык, конечно, должен развиваться, но и фильтры тоже какие-то нужны.
В целом книга очень интересная, подходит для широкого круга читателей, но некоторые моменты уже немного устарели. Но это только еще раз подчеркивает, как стремительно развивается русский язык. Современный подросток уже точно не поймет ничего, если его попросят "зайти в аську". А прошло всего пару десятилетий. И вроде я только недавно узнала от учеников, что модно говорить "кринж", как это уже стало кринжем))).

Внимание: возможен сарказм без опознавательной таблички, неуемная агрессия и демонстрация ненависти к русскому языку. Но это не точно.

В прошлом году я прочитала Слово живое и мёртвое и была сильно разозлена узколобием и консерватизмом, показанным в книге. Я решила дать подобной литературе ещё один шанс и обратиться к автору посовременней, который застал эпоху перемен и технологий (и видел стейк и фондю).
Книга Максима Кронгауза определённо свежее, хотя и в ней попадаются устаревшие лет за десять главы, да и к русскому языку он относится, как к живому существу, которому свойственно эволюционировать, а не как к мамонту, чучело которого нужно беречь и хранить в музее.
Минутка признаний: я, как скромно говорящий на трех языках человек, часто сталкиваюсь с проблемой перевода. Хоть убей, но бывают слова, которые идеально описывают нужную вещь, но не та том языке. И приходится либо судорожно вспоминать перевод, либо объясняться долго и нудно, вводя собеседника в сон описаниями вокруг да около. А ведь есть слова, у которых идеального перевода нет (например, шикарный емкий глагол леэнот להנות, обозначающий получить удовольствие/насладиться чем-бы то ни было, от отдыха, до новой работы) . Беда в общем, а не разговор.
К чему я это? К тому, что я очень люблю заимствования, особенно из английского. Ведь тогда надо помнить намного меньше, а это упрощает коммуникацию. Но вот Нора Галь делала из таких слов целую трагедию. Чем меня расстроила. А вот Кронгауз осознает, что иначе нельзя и уже этим заслуживает уважения.
Не могу сказать, что я во всем согласна с автором. Например, мне не режет глаз упоминания элитных и эксклюзивных вещей , не пугают бьюти-блоггеры и айтишники. Но я человек нового поколения, с полной смесью языков в голове, меня ничем не удивишь. Но в любом случае, интересно читать рассуждения автора на эти темы.
Отдельное недоумение вызвала жалость автора по поводу потери слов в родственных связях. Серьёзно? То есть простой отец и мать по закону, хуже, чем куча всяких тёщ, свекровей, сватов и прочих непонятных личностей? Ну нет, я против.
Ах да, ещё автор жалеет об устаревающих словах. Для меня грусть по промокашке и кляксе равна ностальгии по большим машинам и перфокартам. Вот раньше было программирование, то ли дело сейчас, эти ленивые проггеры сразу в свой кампухтер пишут. Ух, обмельчали люди, то ли дело раньше.
Интересная глава про обращения. Мне в русском всегда не хватает какого-то нормального, гендерно и именно нейтрального обращения. Но пока не судьба. А от обращения по полному имени и тем более имени-отчеству меня просто бросает в дрожь. Серьёзно, обратись ко мне кто-то, София Григорьевна, я б не отреагировала.
Глава про приветствия и прощания понятна, но посмешил один момент (Нора Галь одобряет). Исконно русское приветствие: "Хлеб да соль!". Особенно великолепно смотрится посреди рабочего дня, когда обед давно прошёл, а до ужина ещё далеко. Краткое пособие по самоубийству на рабочем месте.
Глава про общение в сети показала, насколько далеко ушло общение онлайн с момента написания книги. Тогда единственным видом общения (для автора) были мейлы (е-мейлы по-авторски) и ему казалось странным, что переписка по ним может становиться неформальной и даже включать смайлики, зато исключать подпись. Это он не видел общения в чатах в соц.сетях, где мы с подругами здоролвались лишь при первой "встрече", которая была n лет назад. Про сленг и говорить не нужно, это отдельный вид современного искусства.
Одна глава называется "Ирония по инерции" и кажется теперь у меня есть оправдание своего поведения и девиз по жизни.
Дальше шли две интересных главы про образование и детективы. Обе поднимают свои проблемы, и обе очень неплохо освещают аспекты современной реальности.
Потом автор возвращается к языку и его сохранению и изменению. И тут было несколько интересных моментов.
У автора спросили, почему бы не сделать русский алфавит латинским, на что тот ответил, что-то умное и правильное. От себя же отмечу, что использовать три разных языка с тремя разными раскладками, это лучший вариант. И т9 не бузит, и проще переключаться между разговорами на разных языках.
Ещё одно размышление о том, что грамотные люди не читают все буквы в слове, им хватает первой и последней буквы, а дальше дело привычки. Так вот, на опыте польского, чешского , болгарского и немного украинского (его я правда немного знаю со школы) - если я читаю не думая, я воспринимаю куда больше, чем читая вдумчиво и стараясь разобраться в написанном. Видимо мозг на уровне привычки интерпретирует слова лучше.
Глава про большие и маленькие буквы, а также их уместность прекрасна, когда знаешь иврит. У нас тут все буквы маленькие, и никаких вопросов. Нет тела, нет КАПСА.
Главная моя претензия к автору, это излишнее количество политики. Мне неинтересно читать про "мочить в сортире" и прочие гениальные фразы его коллег. Может российскому читателю и интересно, но мне не очень. Тем более, что много других имён для меня звучали как пустой звук.
Но в целом, автор легко и не без иронии смотрит на русский язык и его развитие. И да, никакого нервного срыва у языка нет, он есть только у тех, кто сильно волнуется за него. И это точно не я. Но было познавательно и часто интересно.
#мир_знаний сентябрь
#буклайв_книжный_магазин_завоз
#буклайв_навык_писательство1 замена свечой

Я очень люблю русский язык! Люблю беззаветной любовью еще со школы, когда читала русскую классику и писала с большим удовольствием сочинения по литературе. У меня патологическая грамотность, при этом никогда не учила правил русского языка по правописанию, но пишу всегда почти со 100% грамотностью, срабатывает какая - то внутренняя интуиция. Но читать книг по лингвистике и языковедению никогда не приходилось. Книга «Русский язык на грани нервного срыва» М. Кронгауза была первой по этой тематике.

С первых строк чувствуется, что написана она профессионалом и знатоком русского языка, состоит из отдельных глав. Мне показались наиболее интересными главы про слова, пришедшие в русский язык извне и про устаревшие слова. Заимствованные слова вливаются в русский язык очень давно, этот процесс напоминает мне процесс вливания мелких притоков в большую полноводную реку. Причем эти «вливания» очень разнятся по странам и по тематике, есть внутренние «пришельцы» и «внешние». «Внутренние» происходили благодаря расширению территории Русского государства, при включении в его состав отдельных территорий, местные жители начинали «запускать» свои слова в русский язык, и сейчас уже очень трудно поверить, что многие слова имеют не русское происхождение, они стали просто родными. Примерами могут служить слова «шаньга», «пельмени», «тундра», «пурга» и многие другие. Но чаще всего они не получают повсеместное участие в языке, имеют несколько локальное применение. Другое дело – внешнее заимствование. Первый глобальный всплеск произошел при царствовании Петра I. Этот царь – реформатор принес своей деятельностью огромное количество слов, которые вот уже не одно столетие буквально не сходит с уст, эти слова были в основном из стран Балтии. Из самых известных и наиболее употребительных – «капитан», «генерал», «флот», «флаг», «матрос» и много – много других слов. Следующим был «приход» слов из Франции, когда после разгрома Наполеона пошла мода на все «французское». Разумеется, автор книги анализирует «пришлые» слова последних десятилетий, справедливо отмечая, что основной «поставщик» слов в наш язык – английский. Здесь мне было несколько трудновато пробираться по его отсылкам к «инглишу», так как я учила в своё время язык Гёте и Шиллера. Но в любом случае, это было очень интересно читать, тем более, что я узнала много новых, ранее не известных мне слов.

Также было интересно прочитать про «умирающие» слова, которые уходили из обихода вместе с какой - то определённой эпохой. В средневековой Руси была речь, которую мы сейчас просто не поймем – засим, десница, токмо, паче, вечерять. Сейчас это просто «мёртвые» слова, в советское время – чернила, промокашка, ударник, субботник, парторг, партсобрание, получка. И эти слова уже понятны далеко не всем. Получается, что словарный состав языка очень мобилен, он подстраивается под конкретное время.

Очень интересны были рассуждения автора про слова, обозначающие профессии. Автор отмечает, что эти слова наиболее трудны в понимании и произношении. Для примера можно взять – «хедхантер», «коучер», «пруфридер», «копирайтер», «креатор».

И, конечно же, отдельная глава была посвящена русскому мату, автор не стремится, невинно опустив глазки, сделать вид, что мата в русском языке нет или с ним легко бороться. Факт присутствия мата в языке автор пытается объяснить логически и даже как то с уважением отмечает, что мат – сложная, уникальная языковая и культурная система с большим количеством функций.
Одним словом, книгу прочитала с удовольствием и даже без нервного срыва.
#школа_декабрь_3

#школа_декабрь_3

Эта книга была не первой из списка, на которую упал мой взгляд, но она мне по-настоящему понравилась, чтобы продолжать ее читать. Быстро читать эту книгу не получалось. Мне хотелось вдумчиво перечитывать многие главы, а лучше вообще пересказывать или читать вслух всем своим знакомым. Это с одной стороны мне очень понравилось, но с другой сильно тормозило чтение. А так как у нас в «школе» есть ограничение по времени, полностью насладиться книгой я не успевала.

Мне понравилось, как автор описывал с точки зрения и профессионального лингвиста, и обычного человека слова, фразы и стили общения. Некоторые из них за почти (или более, ведь разные главы были написаны в разное время) 10 лет полностью вышли из употребления и вызывают легкую ностальгию по эпохе, которую унесли с собой. Некоторые новые слова, вопреки ожиданиям автора, прочно закрепились в языке, и сейчас мы не можем себе представить, что когда-то они звучали чужеродно и дико. Некоторые частично или полностью изменили свое значение, а какие-то (например, та же авоська)

Книгу я прочитала с удовольствием, погружаясь в языковые исследования. Была информация абсолютно новая для меня, были и слова, о которых я уже знала (они при этом могли иметь и неизвестные мне значения). Очень забавно было читать про новые слова и тенденции того времени, с которыми мы теперь живем. Все это погружение и исследование своего языка оказалось интересным и увлекательным.

P.S. И это автор тогда еще про ТикТок не знал ничего =).