Книга Город смерти онлайн - страница 4

Глава 3.

Волей судьбы сложилось так, что у нас, троих друзей, подобрались одинаковые профессии, причем никоим образом не связанные с полученным образованием. Шурик работает программистом в бюджетной организации с труднопроизносимым названием. Артем занимается разработкой баз данных в столичной частной фирме и халтурит написанием дипломных работ для студентов-программистов с целью повышения финансового благополучия. Я же вкалываю по совместительству администратором компьютерной сети и программистом в коммерческом банке.

С финансовой точки зрения хуже всех устроен именно Шурик. Организация бюджетная, платят символические деньги к тому же еще и не вовремя.

Если бы он захотел, то нашел бы себе престижную многоденежную работенку. Благо мозги и квалификация позволяют. Но он упорно сидит в своей труднопроизносимой, занимается програмлением и параллельно исполнением общественных обязанностей, заключающихся в написании писем, разноске почты и прочем еще более интеллектуальном труде. Такое поведение оставалось загадкой для всех. Хотя все, наверное, очень просто. Ему лень менять привычный стиль жизни и привычное окружение. В Шурике всегда наблюдались консервативные черты – стремление к стабильности и постоянству.

Когда я подъезжаю к зданию, в котором ютится организация Шурика, город еще дремлет. По улицам дефилируют лишь сонные собаки и патруль милиции. Двое ребят в форме стаскивают с лавочки в сквере еще спящего и, похоже, не совсем трезвого, бомжа за ноги. Бомж – мужчина средних лет, отбрыкивается, как может и вопит что-то о демократии и свободе сна на свободном месте. Милиционерам надоели его цитаты в области прав человека в нашей бесправной стране, и они вытащили два здоровенных черных аргумента, представляющих собой резиновые дубинки. Оные возымели отрезвляющее действие на оратора, и он покорно поплелся в сторону воронка сопровождаемый беззлобными пинками под зад и унылым матом.

С трудом, найдя в лабиринте темных коридоров нужный кабинет, стучусь. Заранее готовлю набор фраз, которые я выскажу. Люблю слыть остроумным и веселым человеком, но, увы, не всегда удается. Видать больно уж левое чувство юмора.

– Да. Входи Витя, – звучит из-за неопределенного цвета облупленной двери.

– Привет, Шкурик! – Ничего не могу с собой поделать, люблю давать прозвища, пусть даже и глупые – Готовь тонну извинений и бочку пива, которые в своей совокупности, может быть, оправдают тебя в моих глазах и компенсируют такую раннюю одиссею.

Только закончив свой экспромт, обращаю внимание на комнату и ее содержимое.

Шурик сидит в дальнем углу у окна за включенным компьютером, на экране которого мелькают злобные рожи на фоне средневековых стен.

Ага! По ночам на работе в Квейк рубится.

На столе, рядом с клавиатурой, стоит недопитая бутылка светлого пива, а на полу еще пара пустых.

– Культурно отдыхаешь? Мочишь монстров и запиваешь пивом? – с порога интересуюсь я.

– Ага! Садись. Пиво будешь? – не отрывая глаз от экрана, призывно машет бутылкой Шурик.

– Ты только за этим меня позвал? Чтобы выпить жалкую бутылку пива. Тем более светлого и наверняка теплого. Ты же в курсе, я пью темное и холодное!

Я начинаю потихоньку злиться. Вытащил меня среди ночи непонятно ради чего, а сам тут сидит пивко попивает и в компьютерные игры рубиться, как будто ничего и не случилось.

– Не только…

Его красноречивость и словообилие иногда меня достают. В ответ на сто моих слов он обычно с трудом выдавливает одно от силы два.

– Колись Шурик. Чего меня высвистал? Проблемы?

– Вроде того. Садись.

Он пинком ноги подвинул стул и протянул бутылку.

– Не-е-е. Спасибо. Я за рулем! – решительно отмахиваюсь от маняще блеснувшей стеклянной поверхностью искусительницы.

У меня принципов не так уж много, точнее совсем мало. Но после того, как разбился по пьяни мой знакомый, угробив при этом всю семью сидящую с ним в машине, я установил для себя железное табу на совмещение питья и вождения.

Сижу, жду, пока друг начнет выливать наружу свою проблему. Но он не торопится. Вырубил Квейк, поставил диск Металики, отхлебнул пива, и с сожалением глянул на пустеющую бутылку.

В динамиках грустно взвыла гитара и низкий гул ударной установки наполнил комнату.

– Тебя, что пытать надо? Насильственным методом выколупывать из тебя информацию по крупинкам. – Шутливый тон скрывает мое нетерпение. В голове вертятся мысли, пытаясь предугадать его ответ. Серьезные проблемы по работе? Или наехал кто-то? Мало ли чего в жизни может случиться… Ну не просто же так он меня сюда вытащил? Причина должна быть очень весомой, чтобы он попросил о помощи.

– Сегодня вечером, извиняюсь, уже вчера вечером, я натолкнулся на факт… Понять его не могу. Бессмыслица полная, – начал, не глядя на меня, Шурик, вертя в руках, уже пустую бутылку. – Совершенно не понимаю…

Я заглянул под стол и обнаружил там еще пару непочатых бутылок. Открыв об край полированного стола одну из них, протянул ему. Острый край крышки отколол кусок лака стола, и я как бы невзначай смахнул его на пол, сделав вид, словно ничего не случилось.

– Да-да. Спасибо. – Шурик жадно присосался к бутылке. – Иду я поздним вечером домой…

– А где это ты по вечерам шатаешься? – съехидничал я.

– Дела! – как ножом обрубил. – Иду через парк возле судостроительного завода. Темно. Комары заедают. Иду, курю. Глаза сами закрываются от желания спать. На работе был тяжелый день. Вдруг из кустов раздается громкий крик. Подхожу. Заглядываю через кустарник. В свете луны различаю лежащую на земле женщину. Судя по животу, позе и крикам, она рожает…

Собеседник, похоже, вошел в состояние легкой алкогольной прострации и говорит, глядя мимо меня.

Я представил эту картину и подумал, что в кусты точно уж не полез. Мало ли кто там мог кричать? Уродов разномастных в наше время хватает… Приставит какой-нибудь обкуренный до крылатых слоников пацаненок заточку к пузу… Вот тогда точно родишь… Родишь так, что окружающие кусты завянут.

Проснувшееся любопытство зашевелилось где-то внутри, требуя продолжения.

Я раскурил две сигареты. Одну сунул Шурику, второй затянулся сам. Потом вспомнил, что мы не на улице и здесь не курят, по крайней мере, именно об этом извещает висящая напротив табличка. Глянул на Шурика, но он никак не прореагировал на клубы дыма, поэтому я снова сделал вид, что ничего не случилось.

– Подхожу ближе. Она открывает глаза и стонет: «Помогите!» «Чем?»– спрашиваю. «Возьми его! Он все скажет! Он посланник! Он сможет! Ради этого погибла целая ветвь!» – шепчет женщина. Бредит. На ее губах появляется кровь. Оглядываюсь по сторонам. Никого. А я в принятии родов не разбираюсь. Думаю – «Надо бежать к заводу. Там у проходной есть телефон. Вызвать скорую». Замечаю, что женщина лежит в луже. Похоже, отошли воды. В кино это выглядит именно так. Женщина начинает громко кричать, и задирает что-то, похожее на платье до пояса… Подробности рассказывать не буду – зрелище мало приятное, после этого и своих детей не захочешь, хоть и не мне их рожать. Все выглядело весьма мерзко… Много крови слизи и еще всякой дряни.

Да, похоже, ему пришлось действительно не сладко. Принимать роды, тем более в полевых условиях видать штука неприятная, но все-таки это не повод вытаскивать мирно спящего друга из теплой постельки.

– И вот в честь того, что ты стал почетным акушером всех времен и народов я сюда и приехал? – интересуюсь, стряхнув пепел прямо на пол.

– Нет! Главное дальше! – он с удивлением взглянул на зажатую в руке сигарету, как бы не понимая, откуда она взялась. Всласть насмотревшись, Шурик глубоко затянулся и продолжил рассказ. – Стою, держу ребенка на руках. Он молчит. Странно. Вроде должен кричать. Обращаюсь к ней «С вами все в порядке?». Молчит. Вдруг женщина начинает усыхать.

– Как усыхать? – вклиниваюсь я удивлением и сарказмом одновременно. – Шурик, у меня есть дикое подозрение, что ты пытаешься меня довольно неуклюже разыграть. Ты меня знаешь, шутки я, конечно, люблю… но всему есть предел!

– Это не шутка, – тихо буркнул Шурик себе под нос.

– Ну, если это не шутка, то тогда точно пьяный бред.

– Я не пил. – Он тут же себя поправил, – Не пил до…, а вот после да, – он махнул рукой в сторону пустых бутылок.

– Шурик, а ты случайно никакими сексуальными отклонениями не страдаешь? – Друг недоуменно уперся в меня взглядом. – Я тут недавно Зигмунда Фрейда читал. Интересная между прочем книженция. Очень познавательная. Так вот, он считает, что все наши психологические проблемы от психотравм перенесенных в детстве. Усыхающая женщина… женщина… усыхающая. – Глубокомысленно упираю глаза в потолок, пытаясь подавить рвущуюся наружу улыбку и придать лицу серьезный вид. На самом деле Фрейда я прочитал всего ничего – страниц двадцать от силы. На большее меня не хватило, но думаю, что даже полученных знаний мне хватит, чтобы вывести Шурика вместе с его необычным приколом на чистую воду. – Шурик, – громко вскрикиваю как бы осененный догадкой, – может ты питаешь тайную подсознательную страсть к мумиям? Если так, тогда явление усыхающей женщины в кустах для тебя нормальное явление. Галлюцинации, вызванные извращенными сексуальными пристрастиями.

Шурки скорчил брезгливую мину и показал мне язык.

– Сам ты мумия с извращенными сексуальными пристрастиями. Как ты не поймешь, что я не шучу? Это все было на самом деле!

– Ну, ладно-ладно. Продолжай. На чем ты там остановился… А, вспомнил! Мол усохла тетка и … Что там дальше было? Как она начала усыхать? – Как это ни странно, но, похоже, Шурик действительно меня не разыгрывает. Ладно, не буду делать предварительных выводов, лучше дослушаю басенку до конца.

– Становиться меньше в объеме, съеживаться. Это длилось секунд тридцать… Может больше. На траве остается что-то похожее на трухлявое полено длиной приблизительно в метр и диаметром сантиметров тридцать-сорок. Удерживая ребенка, наклоняюсь, чтобы рассмотреть этот предмет. Коснуться боюсь. Чертовщина какая-то происходит. Налетает легкий порыв ветра. Полено превращается в тучу легкой трухи и часть ее ветер уносит в сторону завода.

– А ребенок? – Я еще не знаю верить или нет. Но знаю точно, что Шурик мне никогда не врал. По крайней мере, до сих пор…

– Ребенок мокрый и дрожащий у меня на руках. Молчит. «Надо его во что-то завернуть, а то замерзнет " – догадался я. Ложу его на землю и начинаю стягивать с себя рубашку. Ребенок – мальчик, лежит на освещенном месте. Случайно замечаю, что с ним, что-то не то. Он слишком худой и длинный для новорожденного. И потом немного несвойственная детям мускулатура и телосложение вообще. Он похож на взрослого чересчур стройного и высокого мужчину, только в миниатюре. А уши и глаза… – Шурик замялся, ища подходящее слово.

– Что? – Происходящее выглядит как дурацкий розыгрыш, но лицо рассказчика, точнее, выражение на нем полностью опровергает эту гипотезу.

– Уши острые, а у глаз внешний угол изогнут вверх! – выпаливает он. – Вот что! Как у эльфов из сказок!

– Как у эльфов, – эхом повторяю я, вслушиваясь в непривычное звучание слова превратившегося из сказки в быль.

Похоже нервы у него на пределе и только выпитое пиво удерживает от срыва.

– И говорит мне…

– Кто говорит? Ребенок? Ты часом с катушек не съехал? Тебе чертики по вечерам не являются? А зеленые человечки верхом на бутылках пива? – чуть ли не вскочил на ноги я от избытка эмоций.

Странно, но меня больше удивляет не то, что произошло с женщиной, а то, что новорожденный младенец разговаривает.

Шурик умолк и посмотрел на меня грустными раскосыми глазами. Под его взглядом я утих. Он подождал еще немного, отхлебнул пива и продолжил, не замечая моих слов.

– Дословно не помню, но сказал приблизительно следующее «Вы должны им помочь. Вы должны исправить ошибку. Только люди усмирят гниль и не дадут древу умереть. Возьми самых близких тебе, но не более пяти. Вы уйдете отсюда через неделю. Вас поведет древо. Вы корыстны. Вас вознаградят. Они будут щедры, очень щедры. Мой выбор слеп. Ты обязан помочь». Мальчик говорил очень неприятным голосом. Голосом очень старого и беззубого человека. Все это кажется невероятным, но я, сам не знаю почему, поверил… Поверил всему. Это глупо… Но я привык доверять своим глазам и ушам. Теперь не знаю, что делать дальше. Поэтому я сразу вернулся на работу и позвонил тебе… Ну, как? Поможешь?

– Помогу? В чем? Вылечить от шизы я тебя не смогу, а вот знакомство с первоклассным психиатром обеспечу! Если же это была шутка, то, не смотря на свою миролюбивость, сочту за честь дать тебе в глаз! – забушевал я, но невозмутимость и уверенность в собственной правоте в глазах друга заставляют меня умерить пыл. – А с мальчиком то что? – спрашиваю, немного утихомирившись.

– То же, что и с женщиной. Холмик трухи по окончании разговора.

– А случайно фотографий или видеозаписей процесса исчезновения у тебя не сохранилось? – опять проснулась моя язвительность. – Факты, Шурик! Факты!

Я победно откинулся на спинку стула и затянулся очередной сигаретой.

– Есть у тебя факты? А? Ну, хоть малюсенький такой фактусик? – Я раскачиваюсь на задних ножках стула, нагловато поглядывая на угрюмого собеседника.

– Есть! – резко наклонившись ко мне, вплотную выдал друг.

От неожиданности я потерял равновесие и грохнулся вместе со стулом на пол. Сигарета выпала из губ и прожгла дыру в синтетическом коврике на полу. Глядя на ставшую радостной физиономию Шурика, я очень тихо спросил:

– Что, правда?

– Ага!

Я вскочил на ноги. С хлопком катапультировалась крышка с последней бутылки пива, и я с жадностью припал к горлышку, забыв о давно установленном табу, которое кстати до сих пор не разу не нарушалось, но все когда-то бывает впервые.

Верю! Это глупо, но я ему верю.

Вот это да! Это покруче будет, чем наше последнее прошлогоднее приключение – участие в группе спасателей-спелеологов, разыскивавших в подземных лабиринтах пещер парочку дилетантов, возомнивших себя первооткрывателями глубинных пространств. Выходит что – два супермена спасают… Кого мы там спасать будем? А какая, черт возьми, разница! Главное что спасать! Что такое древо и тем более гниль я не имею ни малейшего представления, но это никакой роли не играет.

От будущих перспектив закружилась голова. Неведомый мир, порабощенный темной силой, стонет под гнетом захватчиков или еще кого-нибудь. А тут я с Шуриком на крутом гравитационном танке с бластерами в руках. Бац, бац! Мозги красивым веером на стену, и хана захватчикам. Трибуны приветствуют победителей. Туш! Овации! Полуголые девушки с букетами цветов и роскошными формами обнимают и целуют! Толпа несет на руках! И в конце пути объемный финансовый приз плюс бессрочная путевка на все галактические курорты.

Выныриваю в реальность.

– Показывай. Где это? – от нетерпения задрожали руки. – Что это? Давай! Давай! Не тяни резину, а то потом внеплановые дети появятся!

– Тут! – замогильным голосом говорит Шурик.

Я ожидаю увидеть какой-нибудь чужеродный предмет. Что-то из другого мира. Что-то такое… такое… необычное … неземное. Чтобы увидел и моментом с копыт от восхищения.

Он достает из кармана спичечный коробок и протягивает мне.

Открываю дрожащими раками в предвкушении чуда. И не просто чуда, а ЧУДА. Содержимое – серый порошок на донышке сильно пахнущий свежевспаханной землей.

– Ну и? – разочарованно протянул я, ожидавший совсем другого.

Ничего не говоря, Шурик подходит к подоконнику, на котором в глиняном горшке стоит кактус. Маленький такой, сморщенный. Наверное, воды почти никогда и не видел. В общем, живет в условиях максимально приближенных к природным.

С таинственным видом Шурик посыпал порошком растение и землю вокруг него и замер в ожидании.

Стоим. Ждем. Смотрим на кактус.

Начинаю чувствовать себя как минимум обманутым ребенком. Вместо продукта нечеловеческой технологии я получил кучку какого-то вонючего удобрения.

По истечении пары минут и большей части моего терпения кактус начинает расти на глазах. Его размер увеличивается более чем в три раза, и вид становится поздоровее. Длинные иголки хищно торчат в разные стороны как острые копья. Даже не скажешь, что еще несколько минут назад это был чахлый комок покрытый еле заметными штырьками.

Недоуменно качаю головой не находя слов. Ну и ну! Действительно, правда!

– Этот порошок – останки ребенка. Труха, которая от него осталась, – чуть ли не суеверно шепчет Шурик.

– А почему так мало? – с сожалением заглядываю в опустевший коробок.

– Все остальное очень быстро впиталось в землю. И почти сразу начали расти трава и кустарник на которые попал этот порошок. Когда я оттуда уходил, то вместо маленькой полянки с низкой травой были заросли кустарника вперемешку с травой по пояс, – не отрывая взгляда от кактуса-акселерата, отвечает Шурик.

В комнате воцарилась тишина. В голове мыслей как кур в курятнике, но путевых, как на зло, ни одной. Кактус как магнит притягивает взгляд. Разум, заглушенный сказочной реальностью, пытается строить какие-то опровержения, доказывать нереальность этой самой реальности, но предчувствие небывалых приключений захлестнуло меня с головой, отвергая напрочь логические доводы.

– Что будем делать, Витя? – нарушил друг гробовую тишину.

– Не знаю. Пока, не знаю. Надо подумать, – сдвигаю плечами не в силах родить путевую идею.

Пустой желудок напоминает о себе грустным урчанием.

– У тебя тут есть чего пожевать? – спрашиваю с надеждой. – Мистика – мистикой, а кушать хочется всегда.

– Нет. Тут поблизости есть продуктовый магазинчик. Китайцы открыли. Работает круглые сутки. Но я не при деньгах. Остаток зарплаты ушел на пиво, – машет он рукой в сторону пустых бутылок.

– Поехали. Я угощаю! – царским жестом указываю на дверь. – К черту магазины!

Лучше в какой-нибудь забегаловке пошамаем.

– Есть тут одна, – радостно кивнул Шурик. – Кормят вкусно и главное не дорого.

Я понимаю его радость. Носить груз таких невероятных знаний одному слишком

тяжело. От таких фактов не то, что голова кругом…. крыша съехать может. Но стоит лишь поделиться грузом с другом и сразу же на душе становится легче. Ты чувствуешь, что ты не один и всегда можешь рассчитывать на помощь. В общем-то, для этого друзья и существуют.