Книга Утечка мозгов онлайн - страница 2

Глава вторая

Никита смотрел в открытое окно, наблюдая за взаимными маневрами на соседней крыше двух матерых, изрядно подранных котов. Что они не поделили, сразу и не поймешь, но были в их движениях сила, ловкость и готовность, словно на пружине, подкинуть свое тело – нападая или отскакивая от удара когтистой лапы. Невероятно противный вой сопровождал ритуальные смотрины – глаза в глаза.

– Никита, вынеси мусор! – раздался из соседней комнаты голос матери.

Тут же появилась и она сама, держа на руках братишку – с вымазанной шоколадом недоуменной физиономией. Протянутой рукой тот продемонстрировал разодранную обертку.

– Ага. Сейчас, – нехотя отозвался Никита.

Коты разом взвыли и зашипели. Наступала развязка. Но Никите не удалось досмотреть бой: в семье не было заведено повторять дважды. Никита старался не огорчать мать, которая в одиночку тянула на себе два быстрорастущих молодых организма.

Никита вышел из квартиры с большим пакетом мусора и пошел вниз по лестнице. В самом низу, у выхода, он наткнулся на весьма неприятную компанию: Костолома из соседнего квартала и двух его «шестерок». Они наверняка ждали Катю, что жила этажом ниже Никиты. Сердце Никиты екнуло. Он не любил конфликтов. По крайней мере – в этом мире.

– А, Ромео! – обрадовался Костолом. – Это хорошо, что ты пришел…

– Я мусор вынести… – упавшим голосом сказал Никита. Он сразу же почувствовал слабость в ногах и руках. Это было отвратительно, но негодяя из строительного колледжа он боялся до смерти.

– Мусор? – восхитился Костолом и подмигнул приятелям. – Мусор я тебе помогу вынести. Тем более что ты всегда норовишь помочь моей подружке. Портфели, говорят, ей носишь, мороженым угощаешь…

«Шестерки» заржали.

– Давай сюда свой мусор. – Костолом взял из рук Никиты пакет и заглянул в него. – У, сколько помоев. Тяжелый. Боюсь, не донесу. Ой, ой! Сейчас уроню! Упс…

И высыпал содержимое пакета Никите на голову.

Приятели зашлись в счастливом хохоте. По лицу и за шиворот Никите текло что-то весьма неприятное. Но он не мог выдавить из себя ни слова. Не то что врезать мерзавцу промеж наглых голубых глаз…

И тут случилось самое ужасное. Наверху хлопнула дверь, застучали каблуки, и через несколько секунд раздался знакомый, слегка удивленный голос:

– Ник? Что с тобой?

Это была Катя. Такого позора Никита не испытывал давно.

– А это он мусор выносил, – сказал Костолом. – Пойдем?

– Пойдем, – легко отозвалась Катя и на прощание одарила Никиту презрительным взглядом.

Добил Никиту звонкий заливистый смех.

Снизу, опершись на перила, за сценой наблюдала Лиза.

* * *

…– Ты меня слушаешь? – спросил Стас.

Никита вздрогнул и, выйдя из оцепенения, кивнул. Стас наверняка хотел сообщить ему нечто важное. Денис смотрел на Никиту с легкой усмешкой. Он считал себя более крутым ныряльщиком, несмотря на то, что был на год моложе. Хотя, может, как раз поэтому.

В помещении Конторы царил вечный полумрак, только свечение компьютерных мониторов несколько оживляло спартанскую обстановку. Шершавые стены, ржавые капающие трубы, скрипучие складные стулья – обстановка как будто подчеркивала пренебрежение ко всему, что имело ценность в этом мире.

Все настоящее было внутри. Внутри человека.

Только теперь стал понятен глубинный смысл древнего изречения «все свое ношу с собой». Каждый человек действительно представлял собой практически необъятный и самодостаточный мир.

И от этого становилось немного страшно…

– …Так вот, – продолжил Стас, – ты, конечно, нарушил все, какие только можно, инструкции, тебя, по идее, гнать надо бы взашей. Но, как говорится, победителей не судят…

– Победителей? – не понял Никита. – Это в каком смысле?

– Бокс, который ты притащил, как оказалось, содержал очень любопытную и неожиданную информацию. – Стас поерзал в своем кресле – единственном в Конторе. – Похоже, мы получили шанс выйти на Копателя…

– Это что же – того самого?.. – встрепенулся Денис.

– Именно, – кивнул Стас.

…Это началось около пяти лет назад, когда Конторы не было даже в замыслах. Именно тогда впервые столкнулись со странным и весьма неприятным явлением: один за другим лучшие ученые-прикладники из тех, что работали на закрытых проектах, перестали быть таковыми.

Нет, они по-прежнему оставались нормальными и здоровыми людьми, могли даже продолжать работу по специальности, но…

Как будто что-то «выключалось» в их головах, пропадала «божья искра», то, из-за чего такие головы называют «светлыми». Выдающийся специалист становился попросту рядовым статистом, балластом передовой науки.

Сначала это пытались объяснить с точки зрения традиционной психологии. Но предположения о том, что проблема вызвана переутомлением, болезнями и тому подобными причинами, не выдерживали критики по одной простой причине: «выключались» именно ведущие специалисты, на которых держались целые направления и которые обладали определенными знаниями, в том числе и секретными. После воздействия феномена, который так и прозвали «выключением», накопленные знания и навыки исчезали без следа. Сам собой напрашивался вывод о чьем-то злом умысле.

Когда кто-то, то ли в шутку, то ли в серьез, провел аналогию с физической «утечкой мозгов», когда накопленные знания утекали за границу вместе с носителями, вмешалась контрразведка, и разговоры прекратились.

Потому что шутник попал в точку.

Накопленный потенциал действительно куда-то «утекал», только быстро, легко и безболезненно. Очевидно, при помощи совершенно новых, ранее невиданных технологий.

Руководство страны и армейское командование никогда раньше не испытывали подобного шока. Соревнование технологий, существовавшее благодаря гонке вооружений, шло с давних времен и с довольно переменным успехом. Если и намечался отрыв одной из противоборствующих сторон – ту довольно быстро догоняли и даже несколько обходили. Так или иначе, спецы, как с одной, так и с другой стороны, примерно представляли себе возможности друг друга.

Но теперь это шаткое равновесие рухнуло. Потому что никто не представлял, каким образом можно осуществлять ТАКОЕ. Это было за гранью понимания лучших специалистов. Оставалось только опустить руки и с горечью посыпать головы пеплом.

И тут объявились представители разведки вместе с неизвестно откуда взятым Челноком. Вопросы «откуда» неизменно вызывали раздражение или просто хмурое молчание: видимо, цена этого устройства оказалась достаточно высока даже для высококлассных агентов.

Впрочем, как и цена его изучения.

Несколько экспериментаторов, пытавшихся воспользоваться устройством, сошли с ума. Четверо погибли в дебрях чужих миров, так и не вернувшись в собственные тела.

И тогда, совершенно случайно, открыли зависимость способностей к нырянию от психологического возраста.

А вскоре, не без помощи разведки, пришли к выводу: в сознании ученых копается вражеский агент. Он-то и получил прозвище Копатель…

– Ребята, – заговорил Стас, – мне очень неприятно об этом говорить, но сегодня вам придется сделать выбор…

Никита заерзал, ощутив нахлынувшее вдруг волнение. Начиналось что-то серьезное. Даже Денис перестал самодовольно ухмыляться.

Стас внимательно посмотрел на подчиненных и, стараясь говорить как можно внятнее, продолжил:

– Боюсь, что нам придется столкнуться с Копателем лицом к лицу. Точнее, это придется сделать кому-то из вас.

Стас вздохнул и нервно постучал пальцами по крышке стола.

– Кочет должен был передать Копателю координаты очередной цели. Нет сомнений – он так или иначе выйдет на этого человека. Ведь все, что ему нужно, – это всего-навсего пометить того маркером своего Челнока, или как они его сами там называют… И сделать это, кстати, может кто угодно, не обязательно он сам. Мы не знаем, откуда ожидать удара. Поэтому действовать будем по факту… Чтобы не возникало никаких подозрений, бокс мы скинем обратно – Кочету. Тот ведь не знает, что является носителем бокса, так что никаких подозрений со стороны Копателя быть не должно. Один из вас встретит его во внутреннем мире цели.

Стас встал и прошелся между столами. Его явно терзали сомнения. Он посмотрел на часы и продолжил:

– Главное, что вы должны понять: Копатель – это не резидент внутренней вселенной. Он даже не сейвер. Он самый настоящий ныряльщик. Гораздо более опытный, чем вы. К тому же взрослый. Видимо, у врага гораздо больше возможностей, чем у нас. Если бы у меня был хоть какой-то выбор… Но мы не умеем работать со взрослыми, и кроме вас некому туда идти. Я предлагаю вам подумать и при малейших сомнениях отказаться…

Никита и Денис переглянулись. Какие еще сомнения?

– Мы пойдем, – сказал Никита.

– И надерем этому Копателю задницу, – добавил Денис.

Стас невесело усмехнулся.

– Я не сомневался, – сказал он. – Пойдете вы парами. Денис, ты пойдешь с Русланом. Он завтра выходит из больницы. А ты, Никита, пойдешь в паре с одним особо секретным сотрудником…

– Особо секретным? – недоуменно переспросил Никита.

Неужели в их деле может быть что-то еще более секретное?!

Эта планета была безумно красива. Во всяком случае, Никита никогда еще не бывал в подобных местах там, на Земле. Если отсюда удастся выбраться – он обязательно объездит мир. Свой мир, конечно.

А пока надо работать. Неизвестно, сколько времени придется провести здесь – и сколько пройдет ТАМ. Ведь время – самая относительная вещь на свете. Тем более относительно разных Вселенных…

Он лежал на морском берегу на дико удобном пляже из мелкой-мелкой гальки. Синее, просто до неприличия, море разбивалось в пену у его ног. Кричали какие-то птицы – вроде чаек, только не белые, а какие-то бледно-голубые. Огромное мохнатое солнце лезло к горизонту, достаточно освещая, но не слепя, как на родной планете.

С трудом верилось, что его собственное тело сейчас лежит на узкой койке в сыром подвале детского садика, а дома к ужину его ждет мама, уверенная, что он катается с ребятами на велосипеде. Самое забавное, что здесь пройдут недели и месяцы, а там – какие-то минуты. И никто не заметит его отсутствия…

Где-то далеко из воды показалось несколько острых плавников. Это резвились существа, ужасно напоминающие земных дельфинов.

Да, интересный мир скрывался внутри этого ученого. Неудивительно, что именно он придумал такую штуку, за которую готов удавиться сам Копатель. Что это за штука – Никите так и не сказали. В принципе это не и имело особого смысла.

Задача состояла совсем в другом: найти здесь нужный бокс и спасти его от Копателя.

Легко сказать! Этот мир был огромен – не то что убогий полицейско-уголовный мирок Кочета. Здесь, очевидно, были сотни обитаемых планет, и люди, населяющие их, были не в пример умнее. Во всяком случае, на это намекали весьма продвинутые космические корабли, что стартовали с близлежащей станции. А значит, местные враги – гораздо опаснее. Но, с другой стороны, Копателю здесь должно быть не легче.

Так или иначе, у него было достаточно времени, чтобы добраться до бокса и доставить его в Контору…

Стоп. Он что, по привычке подумал о себе в единственном числе?

Никита тряхнул головой и снова посмотрел в сторону прибоя.

Д-да, подумал он так напрасно. Потому что из морской пены, покачивая роскошными бедрами, в откровенном бикини в его сторону шел напарник.

Вернее, напарница.

– Вода – супер! – сказала Лиза, блаженно потягиваясь. – Чего смотришь? Красивый загар, правда?

То, что его напарницей оказалась Лиза, стало для Никиты шоком. Значит, он сидел за одной партой с суперныряльщиком, воображая себя героем и даже не подозревая о том, что именно Лиза порекомендовала его персону Конторе!

Жизнь умеет устраивать сюрпризы. Вот и теперь, в этом мире, она наделила его знакомую неказистую девчонку внешностью суперзвезды!

Никита отвел взгляд. От греха.

Лиза заметила его смущение и звонко рассмеялась. Что ж, выглядела она довольно счастливой. Как и полагается, по легенде, молодой жене преуспевающего предпринимателя.

Никита вздохнул и решил перевести мысли в деловое русло.

– Нет, ну ты скажи: почему ты такая засекреченная? Ну, чего в тебе такого особенного?

Лиза села и, изящно перевернувшись на живот, растянулась на гальке. И закрыла глаза.

– Секрет, – не раскрывая глаз, с улыбкой произнесла она.

– Нет, я серьезно, – неуверенно пододвинувшись ближе, сказал Никита.

Тоже мне, муж! Собственную жену боится! Так и легенда, чего доброго, развалится…

– Ну… – нехотя протянула Лиза. – Вот ты, к примеру, знаешь, где искать бокс?

– Пока нет, – отозвался Никита. – Но контроллер подскажет…

Лиза усмехнулась и перевернулась на спину.

– Контроллер! – иронически произнесла она. – Эх ты, спец… Много он тебе поможет в более или менее обширном мире? Это тебе не уголовников да лаборантов обшаривать…

– А что, ты найдешь бокс без контроллера? – прищурился Никита.

– Конечно, – отозвалась Лиза. – Контроллер – это то, что тебе дает Челнок, чтобы компенсировать твои собственные недостатки. Как протез. А я чувствую то, что мне здесь нужно найти…

Никита почувствовал, как его щеки начинают гореть. Он был словно самонадеянный мальчишка, которого ловко щелкнули по носу. И кто? Невзрачная девчонка из восьмого «В»!

– Ты хочешь сказать, что настолько крутой ныряльщик? – заговорил Никита, пытаясь скрыть пробивающуюся в голосе обиду. – Что тебе море по колено? Что я так – второй сорт, не брак?..

Лиза рассмеялась, вскочила на колени и обняла за мощные волосатые плечи Никиту. Ему с телом тоже повезло, грех жаловаться.

– Вот потому-то я и взяла тебя с собой! – радостно сказала Лиза. – Чтоб скучно не было…

– Ты – меня?! – вспылил Никита и, сбросив Лизины руки, встал, уперев руки в бока. – Нормально… Нет, я все понимаю…

И пошел к морю, сопровождаемый заливистым смехом и бормоча ничего не значащие «нормально», «тоже мне», «офигеть»…

Они ехали вдоль моря довольно долго. Никите не составило труда разобраться с машиной, тем более что навыки носителя обычно передавались и ныряльщику.

Машина была удобная, если не сказать – роскошная, и не слишком отличалась от земных автомобилей. Но вот дорога была выше всяческих похвал. Во-первых, непонятный материал не был ни асфальтом, ни бетоном, ни чем-либо еще определяемым на глаз и на ощупь. Колеса цепко держали матовую поверхность, которая не давала о себе знать ни единым бугорком – словно Никита управлял машиной на экране игровой приставки. Особенно его поразили живая мерцающая разметка, бегущие по покрытию информационные надписи и необъяснимое свойство дороги удерживать машину в пределах нужной ей траектории.

Все-таки это был весьма продуманный мир. Очевидно, его хозяин действительно всей душой был устремлен в будущее…

Лиза, казалось, наслаждалась всем, что послало ей это задание, – и своей внешностью, и машиной, и смешным напарником, и проплывающим за окном морем. Она вытянула свои роскошные ноги, уперев их в лобовое стекло, чем здорово отвлекала внимание Никиты: если бы не умная дорога и хитрая автомобильная электроника, они несколько раз могли бы вылететь за пределы трассы.

Путь их лежал на звездную станцию, как здесь именовался космодром. На вопрос, где надо искать бокс с сокровенной информацией, Лиза просто ткнула пальцем в небо:

– Там!

И теперь Никита с трепетом ожидал первого в своей жизни космического полета. Ведь полет этот был совершенно реальным – как и все в этом мире. Может быть, в несколько земных секунд удалось бы уместить целую жизнь в этом мире. И глядя на Лизу, Никита мельком подумал, что, пожалуй, и не отказался бы от подобного варианта…

Но дома на ужин ждала мама. И маленький смешной братишка…

…Станция представляла собой гибрид автовокзала и аэродрома. Небольшое одноэтажное здание с кассой, залом ожидания и баром – с одной стороны, и обширная бетонная площадка – с другой. На площадке, уткнувшись носами в бетонный пандус, стояли на обыкновенных самолетных шасси рейсовые звездолеты, отдаленно напоминающие ярко раскрашенные туристические автобусы. Видимо, межзвездные перелеты были здесь уж больно обыденным делом: откинув слой обшивки, во внутренностях рейсовика безо всяких комплексов ковырялся какой-то работяга в грязном комбинезоне, помогая в своей тонкой работе тихими матюками и нешуточными ударами кувалды.

Никита полюбовался этим зрелищем и принялся нервно насвистывать какую-то песенку. За что и был одернут Лизой:

– Чего свистишь, муженек? Кэша не будет…

Кэшем здесь именовались как наличные, так и электронные деньги. Особенно Никитино воображение поразило то, что электронные деньги можно было хранить на любых носителях информации типа кристаллов и дискет, в мобильных телефонах, передавать из устройства в устройство по радио, а также попросту временно вытатуировать на ладони. Очень удобно это было придумано.

– Ну, я за билетами, – сказал Никита и направился в кассу.

– Я тебя в баре подожду, – кивнула Лиза.

Касса здесь была вполне земная, с полукруглым окошечком и добродушной пожилой женщиной за ним.

– Здравствуйте, – вежливо обратился к ней Никита. – Мне два взрослых до второй Фомальгаута…

– О, наши рейсовые туда не идут, – покачала головой кассирша. – Очень далеко. Вам надо на Беркут. Это три локальных скачка. Оттуда – пять мегаскачков большим лайнером…

– Ага. Понятно, – сказал Никита, хотя толком ничего не понял и решил уточнить: – А как…

Но удивленно осекся: у кассирши принялась нервно подергиваться щека. Никита хотел было предложить сходить за доктором, но подошел уже знакомый работяга и неожиданно с размаху заехал большим разводным ключом прямо в висок кассирше.

Никита вскрикнул и отскочил. Кассирша перестала дергаться и улыбнулась.

– Простите, – сказала она.

– Древний девайс, – сипло сказал работяга, обдав пространство перегаром, – менять пора, да у мэрии кэша нет…

Никита в ответ лишь нервно кивнул. Забрав свои билеты до Беркута и с опаской косясь на кассиршу, он отступил в сторону бара…

Они сидели, задумчиво попивая местный коктейль «Злой Санта» и наблюдая, как грузятся в их рейсовик туристы. Туристы были самые что ни на есть земные: небритые и лохматые, с огромными бесформенными рюкзаками, с закопченными котелками и обшарпанными гитарами. Пока одни втискивались в не слишком широкий люк, другие, привалившись к шасси, распевали под гитару какую-то дико грустную песню. Странно было, что, несмотря на толстое стекло, песня эта в баре была прекрасно слышна. Никита не очень хорошо знал авторскую песню, но было что-то похожее на Визбора.

– Не нравится мне все это, – пробурчал Никита. – Уж слишком спокойно. Это добром не кончится.

– Наслаждайся жизнью, – улыбнулась Лиза, потягивая коктейль через соломинку. – Сидел бы сейчас дома, уроки учил…

– Ты бы уж помолчала, – хмыкнул Никита. – Это ж надо – столько шифроваться, выдавать себя за простушку. А я-то думал, что в нашей школе только тебе и можно верить…

– Вот, – задумчиво произнесла Лиза. – Так и происходит взросление. Через обиды и разочарования…

Никита от возмущения чуть не подавился. Он хотел было ответить этой нахалке какой-нибудь ядовитой фразой, но его внимание привлекла группа военных, что незаметно вошла и тихо расположилась в углу бара.

Выглядели они весьма внушительно. Начать с того, что ростом каждый из них был не менее двух метров. Телосложение было уж чересчур мощное, правильное и подозрительно одинаковое. «Клоны, что ли?» – подумалось Никите. К большим серым рюкзакам были приторочены удивительной формы шлемы. Одинаковые длинные тубусы намекали на их небезопасное содержание.

Один из военных цепко поймал взгляд Никиты и, не меняясь в лице, подмигнул ему, отчего Никите стало немного не по себе.

– М-да, – пробормотал он. – Что-то мне подсказывает, что не все так уж спокойно в этом мире.

– Это точно, – легко согласилась Лиза. – Спокойствием здесь и не пахнет, можешь мне поверить…

Никита с подозрением посмотрел на «супругу», но промолчал.

Что-то невнятно пробубнил громкоговоритель, и военные, быстро поднявшись, направились к выходу. Их место заняла семья, состоявшая из весьма полных супругов в яркой курортной одежде и троицы невероятно шумных детей. Их крики и визг смог заглушить только вой уходящего в небо рейсовика.

Наконец объявили окончание посадки на Беркут. Никита и Лиза, спохватившись, бросились на перрон. Благо, вещей у них было мало: один большой чемодан, содержания которого Никита до сих пор не знал. Он взял его по инерции из багажника автомобиля. Сработала привычка – невозможно ведь лететь куда-то с пустыми руками!

Внутри рейсовика все было обставлено более чем по-спартански. Кресла, поставленные в шесть рядов, оказались достаточно удобными, но никаких иллюминаторов, индивидуальной вентиляции, видео и прочей роскоши. Единственный проход был завален туристскими рюкзаками и гитарами. Судя по запаху, кто-то из туристов решил одновременно выпить водки и снять изрядно поношенные кеды. Ненавязчивым фоном играла тихая, но какая-то странная, непривычная музыка.

Никита пропустил Лизу на среднее кресло, рядом с высоким и тощим, похожим на баскетболиста, пассажиром, а сам сел возле прохода. И принялся изучать схемы с изображением спасательных средств. Средства эти делились на привычные, вроде люков запасных выходов, и экзотические, вроде надувных скафандров. Никиту так и подмывало посмотреть, что же это такое, но ни под сиденьем, ни на полке над головой скафандра он не нашел. И только потом прочел в схеме фразу о том, что скафандр чудесным образом надевается автоматически при разгерметизации…

В невидимых динамиках прозвучал нежный женский голос:

– Рейс 127-11 до Беркута, с остановкой на Зет, Гамме Бицепса и Молькино, отправляется. Общая продолжительность полета – пять часов. Туалет в хвосте, на носу не работает. Просьба пристегнуться…

– Слушай, Лиза, а где там наши данные на хозяина? – поинтересовался Никита. – Хочется понять все же, что он за птица…

«Хозяином» именовали того, в чей мир отправляли ныряльщиков. Связь его земной сущности и устройства внутренней Вселенной прослеживалась слабо, но все-таки имела место. Спецы из Конторы так и не установили пока более или менее четких закономерностей. Возможно, что недоставало статистических данных.

В этом нырке данные на хозяина были у Лизы. Вот ведь засада – и память у нее тоже оказалась куда лучше! Сразу после адаптации она перенесла данные на бумагу – аккуратным девчачьим почерком.

Теперь Никита знакомился с человеком, которого никогда не видел и скорее всего никогда не увидит – настолько тот был секретным и важным для обороны страны.

Вот ведь смешное дело: показать его фото – означало повредить безопасности, а залезть, что называется, в самую душу – это пожалуйста, это совсем другое дело…

Итак, Николай Громин. Физик-теоретик. Гм… 47 лет. Не женат. Родился, учился… Лечился. Ага. Дважды проходил курс лечения в психиатрической клинике такой-то… Мания преследования. Ну, это неудивительно – с такой-то засекреченностью… Что еще? Да, вообще толком ничего. Можно было этого и не читать – он знал бы не меньше. Только… Только вот во внутренних мирах психов ему до сих пор не доводилось побывать…

– Лиза, – тихо сказал Никита, – а то, что он сумасшедший – это нормально?

– Кто сумасшедший? – не отрываясь от журнала, пробормотала Лиза.

– Кто-кто – пилот нашего рейсовика, ты что, не знала?! – буркнул Никита. – Хозяин, кто ж еще!

– Не сумасшедший, а немного не в себе, – ответила Лиза и подняла взгляд на Никиту. – Мой тебе совет – постарайся не думать об этом. Я вот не думаю. Может, и обойдется…

И продолжила чтение.

– Спасибо, дорогая, успокоила, – поблагодарил Никита и продолжил изучение спасательных инструкций.

Рейсовик заметно тряхнуло и ускорением слегка вдавило в спинки сидений. После чего все ощущения полета прекратились. Оставалось только ждать, когда объявят прибытие. Лиза достала откуда-то местный женский журнал и углубилась в чтение. Никита мельком взглянул на картинки, и у него от изумления отвалилась челюсть. Чтобы не нервничать, он переключился на изучение пассажиров. Но пассажиры оказались настолько скучными и сонными, что он сам не заметил, как заснул…

…Этот сон снился ему много раз. Как будто Челнок бросает его в удивительную Вселенную– самый прекрасный из всех существующих в сознании людей миров.

Это действительно чудесное место – здесь чувствуешь себя легко, словно в невесомости, мысли становятся ясными, душу наполняет радость. Все люди здесь сияют счастливыми улыбками, отовсюду струится радостный детский смех и прекрасные девушки с восхищением смотрят на пришельца.

Города здесь похожи на хрустальные дворцы, всюду густая, пышущая жизнью зелень. Здесь у него есть настоящие друзья и здесь ждет его любовь… Никите не раз казалось, что здесь он обретает понимание сути вещей, смысла всего происходящего в его судьбе.

Но Никита должен выполнить задание. Он направляется в самое высокое и самое прекрасное здание на берегу голубого озера. Он поднимается на стремительном прозрачном лифте и оказывается на просторной, наполненной пьянящим воздухом веранде на огромной высоте. Где-то здесь хранится заветный бокс – самый главный в его жизни.

И происходит что-то странное: ему не приходится сражаться с сейверами, бороться с собственным страхом и уходить от погони.

Седовласый человек с умными и печальными глазами с легкой улыбкой протягивает ему на ладони прозрачный, а оттого едва видимый куб.

Это и есть тот самый бокс.

Никита собирается взять его, но вдруг беспричинный страх охватывает все его существо. Человек с пониманием и сочувствием смотрит на Никиту, будто разделяя его переживания.

И впервые Никита не знает, стоит ли ему брать этот проклятый бокс…

Никита открыл глаза от прикосновения: сон в чужом мире очень чуток. Это один из давешних туристов, перешагивая через завалы в проходе, крался по направлению к носу рейсовика.

– Туалет впереди не работает, – зачем-то ляпнул Никита.

Турист вздрогнул, но не обернулся, а лишь прибавил хода.

Никита пожал плечами и только решил продолжить сон, как зашевелились остальные туристы. Одни встали и вышли в проход, другие принялись копаться в своих вещах. Никита немедленно заподозрил неладное.

Но разобраться в собственных мыслях не успел: перед его носом замаячил непривычного вида дырчатый ствол. Над ним склонился бородатый «турист» в желтых очках и вязаной шапке с помпоном и жестко прошептал в ухо:

– Дернешься – убью!

Через мгновение раздался усиленный громкоговорителем голос:

– Внимание! Рейс захвачен! Попытки сопротивления и паники будут пресекаться смертью!

Лиза вскрикнула. В ту же секунду салон наполнился мерцающим светом и мяукающими звуками сирены. «Туристы» немедленно нахлобучили на лица резиновые маски вроде противогазов.

– Что это? – сдавленно спросила Лиза, вцепившись в Никитину руку.

Где-то завизжала женщина. Послышался шум какой-то возни, что прервался хлесткими приглушенными выстрелами.

– Это… – сказал было Никита, почувствовав странный запах.

И отключился.

…Когда он пришел в себя, все вроде бы оставалось, как в момент старта. Никита даже подумал, что здешние воздушные, а точнее, «пустотные», террористы – просто дурной сон. Он поднял было руку, чтобы вытереть со лба испарину, и убедился, что руки его скованы пластиковыми наручниками с подозрительно помигивающими лампочками. Никита скосил глаза на Лизу. Та продолжала спать, и руки ее так же были скованы. Как и у все остальных пассажиров, находящихся в зоне видимости.

Надо было что-то предпринять.

– Лиза! – прошептал на ухо «супруге» Никита. – Лиза, проснись! Беда!

– Разговоры! – пискнуло снизу, и Никита не сразу сообразил, что вещают его же наручники. Через пару секунд его ощутимо огрели по затылку.

– Прекратить разговоры! – грубо сказал «турист» с короткоствольным автоматом на шее. – Слушать только меня!

Его красное морщинистое лицо было, очевидно, обожжено, и не будь этого зловещего автомата, Никита легко поверил бы, что тот обварился на лесной подгитарной посиделке, пролив на себя походный котелок с кипящей кашей. Он открыл рот, и из скрытых где-то громкоговорителей полилась его весьма неприятная речь:

– Значит, так, леди и джентльмены, не буду вдаваться в подробности, вы и так все поняли. Сейчас мы дружно и организованно перейдем на борт другого судна. Чтобы все прошло быстро и гладко, вначале отправятся пассажиры передних рядов. Надеюсь, мне не придется повторять и пускать в ход оружие…

Люди медленно, словно сомнамбулы, полезли в проход. Очевидно, на большую часть пассажиров газ подействовал сильнее, чем на ныряльщиков.

Никита уже успел обменяться взглядами с Лизой. Они поняли друг друга: выныривать пока не имело смысла. Во-первых, это давало фору Копателю, который мог добраться до бокса гораздо раньше, а во-вторых, практика показывала, что таким «переныриванием» ныряльщик только усугублял свои проблемы. Вселенная хозяина словно накапливала иммунитет против незваного гостя, с каждой новой попыткой обрушивая на того все больше и больше испытаний.

К тому же в крайнем случае ничто не мешало раскрыться. Контроллеры не указывали на близость сейверов в необъятном космосе. Этот мир был слишком велик…

Они дошли до люка, через который на станции заходили в салон.

И у Никиты вдруг закружилась голова, к горлу подступил ком, ноги предательски подкосились.

Он смотрел в бездну открытого космоса. Мерцали невероятно яркие, слепящие звезды, и, казалось, чувствовалось, как воздух утекает в пространство…

Никиту грубо вытолкнули наружу. Он уже представил себе, как, кувыркаясь, задыхаясь и отплевываясь разорванными легкими, полетит в безвоздушном пространстве. Однако этого не произошло. Шатаясь и борясь с тошнотой, он стоял на небесной тверди. Он закрыл глаза и разученным приемом моментально вернул себе самообладание.

Теперь он примерно понимал, что с ним происходит. Далеко впереди на фоне звездного неба он заметил темное пятно, формой напоминающее перезрелый кабачок. Это, видимо, и был корабль захватчиков. И пленные брели к нему через пучину космоса по какому-то удивительному, совершенно прозрачному туннелю – то ли из особого материала, то ли из каких-то силовых полей. Только сейчас Никита заметил бледные стрелки, что бежали вдаль, указывая дорогу. Сделав несколько шагов, Никита обернулся.

– Е-мое… – пробормотал он.

Их рейсовик теперь еще больше напоминал автобус, сломавшийся и съехавший на обочину трассы. Он был по-прежнему ярок и дико контрастировал с межзвездным пейзажем. Очевидно, его подсвечивали каким-то невидимым внешним источником света. Особенно нелепо выглядело помигивание оранжевых огней по краям: ни дать ни взять – обыкновенные земные «аварийки».

Но вот Лиза на фоне звезд смотрелась потрясающе! Ее не портили даже наручники. Наоборот, придавали какую-то пикантность, что ли…

Из совершенно неуместного озорства Никита попытался сойти с обозначенного стрелками пути. Его немедленно скрутило и буквально вывернуло наизнанку: он упал на колени. Его стошнило.

Наручники пискнули:

– Двигаться по направлению! Не останавливаться!

Лиза подхватила Никиту под мышки и помогла подняться. Они молча двинулись дальше. Увиденное настолько поражало воображение, что разговаривать ни о чем не хотелось.

Когда громада вражеского корабля стала заметно ближе, Никита увидел, что звезды начали двигаться. Это было странно, так как он не ощутил никакого движения. Впрочем, видимо, здесь прекрасно умели играть с гравитацией. Никита оглянулся назад, и его взору предстала невероятная картина: подсвеченная непонятным источником света длинная вереница людей, перпендикулярная чужому кораблю, отошла от рейсовика, будто кто-то принялся водить невидимой веточкой с ползущими по ней муравьями. Одинокий рейсовик недолго оставался без внимания: от громадной тени отделилась яркая черточка и широкой спиралью понеслась к брошенному кораблю. Тот сверкнул так, что померкли звезды. А может, просто сработали какие-нибудь светофильтры «перехода». Но через пару секунд звезды вернулись на место. А рейсовика уже не было.

Они приближались к борту самого настоящего «пиратского» корабля. Тот увеличился уже настолько, что его размеры не находили в голове аналогий.

Подумав об этом, Никита невесело усмехнулся и, ничего не опасаясь, повернулся к Лизе:

– А я-то думал: и когда же начнет проявляться мания преследования у нашего хозяина? Видишь, долго ждать не пришлось…

– Хочу тебя порадовать, – сказала Лиза. – Сдается мне, что это все только цветочки…

Наручники злобно запыхтели, но не нашлись что сказать.

…Неизвестно, чего следовало ожидать от внутренностей пиратского звездолета. Может, криков и хохота вокруг, скрипа такелажа, повешенных на реях и бочек с ромом по всем углам? Одноногих злобных киборгов с лазерными пушками наперевес или еще чего похлеще, о чем воображение даже боится заикнуться? Во всяком случае, не такой подавляющей сознание пустоты и неэкономного использования пространства.

Они входили в колоссального размера ворота, створки которых терялись в темноте. Гулко стукнуло, и вспыхнул свет. Не столь яркий, сколь силен был звук от его включения. Может, он не казался достаточно ярким из-за невероятного объема помещения, куда они попали.

А попали они на самый настоящий стадион. Под ногами, правда, была не трава, а какое-то пружинящее покрытие. Но вот трибуны по сторонам не оставляли никакого сомнения. Это был именно стадион. У него была положенная пара футбольных ворот с обрывками сетки, беговые дорожки, разметка и даже огромные экраны над воротами. Правда, совершенно черные и мертвые. Свет же исходил от высоких ажурных прожекторных башен, установленных по углам над трибунами. Горела только часть прожекторов. Остальные выглядели то ли разбитыми, то ли расстрелянными…

– Господи, где это мы? – поразилась Лиза.

– Надо полагать, на пиратской олимпиаде, – пробормотал Никита. Дурацкая вышла шутка, конечно…

Пассажиры, столпившись ближе к центру, бессильно опускались на синтетическое покрытие. Выглядели все весьма испуганными. Женщины плакали. Одна из них, прижимая к себе ребенка лет пяти, попросту выла от ужаса. Несмотря на неприятность ситуации, такая реакция показалась Никите все же чрезмерной. Видимо, пассажиры знали куда больше них с Лизой.

Никита подошел к бывшему соседу по полету – тощему долговязому «баскетболисту».

– Скажите, а вы в курсе, вообще, что происходит? – поинтересовался Никита.

Тот недоуменно уставился на Никиту.

– Вы что, с луны свалились? – нетвердым голосом сказал он. – Это же бандиты, охотники за живым товаром!..

– Ну, это я понял, – нетерпеливо прервал его Никита. – А отчего такая паника? Нас из-за выкупа взяли? Для обмена? Или политические требования выдвигать будут?

«Баскетболист», несмотря на довольно невеселое настроение, усмехнулся.

– Ну, вы даете, – сказал он. – Какой еще выкуп? Как вы представляете передачу кэша уголовникам? Какой обмен? При чем здесь политика?..

– Ну, мало ли… – пожал плечами Никита. – Всякое может быть…

– Да, нет, – возразил долговязый, – вариантов тут нет. Рабство или… сублимация…

Последнее слово долговязый произнес дрогнувшим голосом.

– Что за сублимация? – спросил Никита.

Долговязый уставился перед собой в одну точку, нервно дергая кадыком. И произнес:

– Экстракт души…

– Что?!

– Они извлекают из пленных экстракт души… Ценнейший товар на черном рынке… Это хуже, чем смерть.

– Нормально… – только и нашелся, что сказать, Никита.

Эта Вселенная оказалась не так проста и благополучна, какой казалась на первый взгляд. Что и неудивительно при хозяине-параноике. Впрочем, не зря ведь говорят, что у всех талантливых людей мозги немного набекрень. Только от понимания этого как-то не становится легче. Может, плюнуть на все – и вынырнуть?..

Он вернулся к Лизе и поделился с ней этими довольно экзотическими новостями. Та как-то странно посмотрела на него.

– Может, пора сматывать удочки? – предложил Никита. – Пока у нас еще есть время…

– Только не говори, что ты струсил, – сказала Лиза и с усмешкой повела бровью.

– Конечно, нет, – обиделся Никита. – Я за тебя больше переживаю. Страшно представить, что эти бандиты могут сделать с симпатичной девушкой. Да, что там – вариантов-то немного…

Лиза усмехнулась:

– О, спасибо за заботу! И за комплименты, конечно! Только что ты скажешь, если я сообщу тебе одну интересную вещь…

Лиза картинно вздохнула и достала откуда-то зеркальце. И принялась смотреться в него, устраняя совершенно невидимые недостатки в макияже. Чем, конечно же, страшно разозлила Никиту.

– Э, мать, ты чо! – насупился он. – Что ты играешься со мной? Что за театральные паузы? Нашла время!

Лиза скосила взгляд на Никиту и с жалостью оглядела его с ног до головы. Ей все было понятно про этого недотепу. Он ничего не понимал в сложившейся ситуации. Что поделать – ребенок… Так по крайней мере воспринимал ее взгляд Никита.

– А что там твой контроллер? Молчит? Ну-ну… – Лиза снова спряталась за зеркальцем.

– Что – контроллер? – прищурился Никита.

Сердце забилось чаще. Никита решительно отобрал у Лизы зеркальце и сделал страшные глаза:

«Ну?!»

«Да», – кивнула Лиза.

Никита, недолго думая, рванул на себе рубашку. Несмотря на неудобство наручников, ему удалось оторвать сначала один рукав, затем второй. Недоумение на лице Лизы сменилось пониманием: он неловкими движениями, но довольно туго, замотал объемную смычку между кольцами Лизиных наручников. Там просматривалось нечто, напоминающее окошко микрофона. Также поступили и с его собственными наручниками. Зачем нужны чужие уши?

– Ну?! – нетерпеливо прошипел Никита.

– Бокс здесь, – совершенно спокойно сказала Лиза. – Так что суета вообще неуместна.

– Но… Как это возможно?! Мы ведь летели почти наугад… Вероятность такой случайности…

– Господи… Какие случайности? Тебя хоть раз Челнок хоть куда-нибудь закидывал случайно? Так, чтобы ты не смог обнаружить нужный тебе бокс через достаточно короткое время?

– Н-нет… Но ведь здесь космос… Он огромен…

– А маршрут рейсовика вполне конкретен. Ладно. Не забивай голову всякой ерундой. Пора за дело…

– Будем раскрываться?

Лиза положила скованные руки Никите на плечо и вдруг поцеловала его в щеку. Довольно чувственно поцеловала – словно ее возбуждала вся эта зловещая атмосфера. Это было весьма неожиданно, и Никита на мгновение потерял дар речи, мысли его путались. Лиза прошептала ему на ухо:

– Подожди… Мне кажется, пока рано…

В их странный разговор ворвался немыслимый по силе писк и скрежет, будто перегрузка динамиков на рок-концерте. Все пленные пассажиры схватились за уши. Писк прекратился, раздалось характерное постукивание по микрофону. Следом заговорил сиплый и недобро-насмешливый голос:

– Э-э-э… Господа пленные! Попрошу вас не покидать центра нашей спортивной арены. В противном случае буду вынужден вас отстреливать. Сейчас к вам выйдет сам кэп Хантер. Не берусь обещать, но, может, кому-то из вас повезет прожить немного дольше остальных, хе-хе… И не надо паники. Наслаждайтесь приятной атмосферой…

Из-под трибуны выскочила вереница самых обыкновенных открытых джипов, битком набитых людьми. Дымя бензиновым перегаром, они подкатили к жавшимся к центру перепуганным пассажирам злосчастного рейсовика.

Никита ожидал увидеть всякое. И команду роботов, во главе со зловещим киборгом, и кучу фантастических головорезов, обвешанных лазерными пушками и сверкающей броней. Да мало ли чего ждать в этом мире безумия высоких технологий. Однако облик того, кого называли кэпом Хантером, поразил его.

Из переднего джипа легко, но с ленцой, полной достоинства и самодовольства, выскочил самый махровый, самый хрестоматийный, самый натуральный…

Пират.

На миг Никитин взгляд подернулся дымкой – и он увидел этого человека, стоящего на мокрой скрипучей палубе в окружении звенящего на ветру такелажа. Все, как полагается – в треуголке, перчатках, в кафтане по колено и огромных ботфортах. Со шпагой и двумя титаническими пистолетами за широченным кожаным поясом. Смуглый, остроглазый, с подобающей имиджу эспаньолкой…

Наваждение прошло. Но остался этот человек, за которого говорили его глаза – огромные, глубоко посаженные и черные. Одет он был довольно просто – в джинсах с широким поясом и белоснежной рубашке с закатанными по локоть рукавами – может, это и вызывало у Никиты полудетские «пиратские» ассоциации.

Впору было посмеяться над собой. Но кэп Хантер не вызывал ощущения комичности. Никита с ужасом почувствовал, что перед ним НАСТОЯЩИЙ звездный корсар, из тех, чье любимое развлечение – раздавать черные метки, пускать в прогулки по доске и вешать на реях. Пусть даже условно.

Это было дико, нелепо, глупо. Но образ кэпа почему-то не давал поводов к сомнениям.

Похоже, смутные ощущения Никиты без всякого удовольствия разделили и остальные пленники.

Свита кэпа была менее колоритна, но все же, несомненно, следовала какому-то общему настроению. Почему-то, несмотря на довольно внушительный вид, все бандиты выглядели какими-то зловещими оборванцами. Возможно, все дело было в выражениях лиц, которые вполне формировали образы изрядных мерзавцев. И надо признать, эти образы были более гармоничны, чем карикатурные кээспэшники, так играючи захватившие рейсовый звездолет.

– Нормально… – пробормотал Никита и обомлел, увидев, что зловещий кэп, скрепя ботинками на толстой подошве, вразвалочку направился прямо к нему.

И улыбнулся, отчего душа моментально ушла в пятки.

Однако кэп неожиданно прошел мимо, больно ударив Никиту по бедру торчащей в сторону большой и тяжелой кобурой, с торчащей в сторону изогнутой рукоятью. И Никита с изумлением увидел, как негодяй обнял за талию его условную «супругу» и страстно поцеловал в губы. Самым диким в этой сцене было то, что Лиза ответила наглецу горячими объятиями и жадно впилась тому в губы.

Обалдевший Никита, не понимая, что происходит, сжал кулаки. Пора было раскрываться и прекращать это безумие.

Ему вдруг дико захотелось домой, к маме.

Однако раскрыться ему не удалось. В голове звонко лопнуло что-то стеклянное. Уже падая, Никита увидел в чьей-то крепкой волосатой руке истекающую красным «розочку» из горлышка бутылки, только что разбитой о его голову…