Книга Грозная планета онлайн - страница 3

ДЕТИ РОТАНГА

РОТАНГ – лианообразная пальма, не способная существовать самостоятельно. Может расти только используя в качестве опоры другие растения, в основном – пальмы других видов.

(Большая энциклопедия Земли, том 38)

1

Собор стоял на склоне горы выше посёлка. Его стометровая громада придавливала к земле все остальные строения, заставляла их казаться меньше, чем на самом деле. Издали металлические конструкции обрамлений почти не были видны. Казалось, что собор весь отлит из цельной глыбы стекла. Заходящее солнце играло на его многочисленных гранях, ещё более подчёркивая первое впечатление.

– Ах, какая красота! – воскликнула Селия.

– Я же говорил, что вам понравится, – ответил мистер Мэрчисон и обратился ко второй девушке, сидевшей вместе с ними в машине. – А вам, мисс Оттилия?

– Я просто в восторге! – ответила та.

Машина бежала вверх по улице, приближаясь к собору. Справа тянулись одноэтажные кирпичные дома, слева – соломенные хижины, И те, и другие буквально тонули в зелени.

– В домах живут семьи членов Ассоциации, – рассказывал мистер Мэрчисон, – в хижинах ученики. Сейчас они все в школе. Если ехать по этой улице до конца, мы окажемся на площади. С одной стороны – собор, а отсюда, от посёлка – школьные здания. А если посмотреть налево, вы увидите за рядами хижин точно такую же улицу, только кирпичные дома на ней стоят не справа, а слева. Так что хижины учеников как бы закрыты этими домами внутри прямоугольника.

Идущая впереди машина остановилась около одного из кирпичных домов. Темнокожий мальчуган в белой рубашке и брюках открывал решётку ворот.

– А почему вы не построили для учеников такие же кирпичные дома?

– Видите ли, мисс Селия, они ведь живут у нас не долго – три—четыре года, а потом возвращаются в родные деревни. Там они снова будут жить в таких же хижинах… Стоит ли их приучать к иным условиям жизни? Мы решили, что нет. Когда-нибудь позже, когда наша культура уверенно войдёт в их быт… Но это будет очень не скоро!

Тем временем машина остановилась. Мистер Мэрчисон предупредительно распахнул дверцу.

– Мисс Селия, бой вас проводит в вашу комнату. Минут через двадцать—тридцать… Я думаю, вы успеете привести себя в порядок после дороги?

Селия утвердительно кивнула головой. В ней снова ожили все её страхи, рассеявшиеся было во время пути до посёлка.

– Вот и чудесно, – продолжал мистер Мэрчисон, казалось бы не заметивший её волнения. – Через двадцать—тридцать минут выходите в холл. Я вас представлю миссис Мэрчисон и познакомлю с подопечными. И не волнуйтесь, пожалуйста, моя матушка – замечательная женщина, а племянники – само послушание. А я тем временем отвезу мисс Хиббард к Свибрандтам.

Комната оказалась маленькой и уютной. Правда, ванной не было, но была небольшая умывальная. Собственно, это было даже больше, чем она ожидала. Селия разложила по полкам шкафа свой нехитрый багаж, сняла дорожный костюм, умылась. Против ожидания причёска почти не растрепалась, и на её восстановление ушло совсем немного времени. Она одела своё лучшее вечернее платье, оставшееся от былых времён. Ниточка красных кораллов дополнила туалет.

Мистер Мэрчисон распахнул перед ней двери гостиной и подвёл к пожилой даме, сидевшей в кресле.

– Мисс Цецилия Эплтон – миссис Мэрчисон, – представил он их друг другу.

– Очень приятно. Вы действительно милочка, – ответила пожилая дама. – Садитесь, пожалуйста, возле меня. Как вам нравится наша мебель? Собственное произведение. Это все из ротанга.

– Очень нравится, мэм. Замечательная мебель. Лёгкая и удобная.

– Я рада, что вам нравится. Как вы перенесли дорогу? Не очень устали?

– Что вы, мэм. Дорога такая интересная, а ваш сын такой замечательный рассказчик! Он столько рассказал нам!

– О да! Это Кларенс умеет! Только не зовите меня «мэм». У нас на Юге так не говорят! У нас говорят «маам».

– Хорошо, маам, я буду стараться. Возможно, я буду иногда ошибаться, но, надеюсь, вы не будете ко мне слишком строги?

– Конечно же, нет, милочка! Вам трудно будет сразу привыкнуть… Вы ведь из тех Эплтонов? Пенсильвания?

– Да, маам.

На этом разговор как будто окончился. Селия собиралась сказать несколько обязательных слов благодарности и отойти, как вдруг миссис Мэрчисон снова обратилась к ней:

– Скажите, мисс Эплтон…

– Мама, – перебил её Кларенс, – мисс Цецилия предпочитает, чтобы её звали просто Селия.

– Если вам так приятнее, то я буду только рада. Не люблю, знаете, милочка, в домашней обстановке всех этих официальностей…

После непродолжительного разговора о погоде и других малозначительных предметах Селия была представлена мистеру Мэрчисону-старшему, высокому представительному мужчине, старшему сыну и невестке, и, наконец, ей представили её будущих подопечных – Роберта и Эрнестину – племянников мистера Кларенса.

– Вот ваши подопечные, милочка. Дети, мисс Селия будет с вами заниматься, – девочка сделала реверанс, мальчик слегка поклонился. – Я думаю, вы будете достаточно строги с, ними?

– Вряд ли это потребуется, маам. Ваши внуки производят впечатление хорошо воспитанных детей!

– Боюсь, что это вам только кажется… Они все-таки выросли в глуши, далеко от Штатов…

– Мы будем с вами дружить, правда?

Девочка согласно кивнула головой, на её лице промелькнула улыбка. Мальчик ничего не сказал, но его взгляд, казалось, говорил: «А это мы ещё посмотрим!».

– Ну вот, милочка… Вы не обижайтесь, что я вас так называю?

Мисс Селия изобразила на своём лице максимум удовольствия.

– Заниматься вы будете с ними здесь, в этой гостиной. Мы, знаете, милочка, живём по-просту, по-сельски… Здесь и рояль стоит, здесь и стол. Вы пока не утруждайте их особенно… Ни историей, ни географией… Музыка, литература… Станут старше – тогда другое дело. А сейчас уже пора к столу. Кларенс, предложи мисс Селии руку…

Поздно вечером, укладываясь спать, Селия пробормотала:

– Нет, дядя, ты, конечно, не прав. Такая милая семья, со старыми традициями. Такие милые дети…

Несмотря на усталость после дороги и трудного дня, сдать ей не хотелось. Она снова вспомнила дядю. Вот ой, погрузневший, седоватый мужчина, сидит в кресле в её комнатушке и говорит своим низким, чуть хрипловатым голосом:

– Селия, мне не нравится эта фирма – Ассоциация Свободных Людей. Понимаешь, не те люди её организовали. Что-то здесь не так… Мне бы не хотелось, чтобы ты с ними связывалась. И, вообще, девушкам не место на Новой Гвинее.

– Но, дядя, – возражала Селия, – мне же просто ничего не остаётся другого. Доходы мои стали меньше в десять раз, я уже не могу жить как раньше… Работать стенографисткой? Это выход. Но это же мизер… Вечные кредиты… А тут такие хорошие условия. И дело-то какое: учить детей из хорошей семьи! Меня же готовили к этому! Правда, в другой роли. В роли матери и хозяйки дома. Думаю, что я справлюсь и гувернанткой. Потом, когда я вернусь, можно будет подумать и о своих… Мне же всего девятнадцать! Пять лет пролетят быстро… К тому же, контракт уже подписан!

– Ты твёрдо решила, девочка?

– Да.

– Тогда послушай меня, старика. Я тут немного занимался этой Ассоциацией. Нет, нет, они не нанимают девушек, чтобы продать их потом в публичные дома. Уж в этом их никак обвинить нельзя… Меня беспокоит совсем другое. Организовал эту фирму мистер Джошуа Пендергаст, полковник. Знаешь, из тех южных полковников, которые никогда в армии не служили. Года три—четыре назад он и его друзья, как на подбор все крупные плантаторы, вдруг, ни с того, ни с сего, ликвидировали свои плантации, обратили в деньги все имущество и поехали в Новую Гвинею… И зачем? Учить чернокожих ребятишек! Не верится мне, что все здесь чисто! Откуда вдруг такое человеколюбие? Правда, те плантаторы, что остались, на земельной реформе потеряли гораздо больше…

– Ну вот, видишь, дядя? Они просто оказались более дальновидными.

– Так-то оно так… Но все равно, не нравится мне это дело…

– Дядя, а может быть, это все твои профессиональные привычки? Видеть везде и во всем преступление?

Майор Бакмастер, поседевший в борьбе с преступностью, промолчал. Через некоторое время он заговорил снова:

– Ладно, девочка, пусть будет по-твоему… Но на всякий случай я подарю тебе одну вещицу, – и вынул из кармана зажигалку.

– Зачем она мне? – удивилась Селия. – Я же не курю!?

– Это не зажигалка. Это – рация. Нажать нужно здесь… Видишь вот эту кнопочку сбоку? А говорить – сюда. Поняла?

Селия кивнула головой.

– Воспользоваться ею можно только один раз. Так что это – на крайний случай. Мало ли что может случиться? И ещё одно. Но это уже не только моя тайна. Об этом нигде, никому, никогда говорить нельзя. Там, среди учеников, есть наш человек. Мальчишка, правда. Но взрослых они к себе и не пускают. Зовут его – Каури. Странное имя. Ведь каури – раковинка, которую на многих островах в том районе используют вместо денег. К этому мальчишке можно подойти и сказать: «Каури, ты мне нужен для блага всех людей». Запомнила? Повтори.

Селия повторила пароль.

– Смотри же, никому ничего! Это только тебе на крайний случай, если вдруг окажется, что я был прав. А если там все хорошо – забудь обо всем этом… Ну, счастливого тебе пути, племянница… Хорошо, что твоя мать до брака с твоим отцом была замужем за Локхвудом. Никто и не знает, что её девичья фамилия – Бак-мастер! Ну, ещё раз – счастливо!

Селия улыбнулась своим воспоминаниям:

– Нет, дядя, ты просто старый ворчун, привыкший подозревать всех и все. Такие милые люди… Конечно, рассказывать им я ничего не буду, зачем их обижать?

И с этими мыслями она заснула. Селия не знала, что через несколько дней после её отъезда мистер Джошуа Пендергаст получил записку:

«Майор Бакмастер докладывал, что ему, через его знакомых, удалось внедрить к вам своего человека. Это – одна из девушек, прибывших с последней партией. Имя девушки, также как и этих знакомых, установить не удалось».

И сейчас, в ночной тиши, в том же самом доме, Кларенс Мэрчисон изучал эту записку, на которой было написано чётким почерком мистера Джошуа:

«Мэрчисон! Все двадцать девять девушек отобраны вами. В любом случае её надо установить за неделю до назначенного срока. Не позже! Джошуа».