Книга Не спешу онлайн - страница 3

Озабоченный похититель шапки

В преддверии зимы Арсений получил от родителей посылку, а в ней кроме продуктов новая кроличья шапка. Лучшего подарка для бедного студента первого курса особенно в условиях промозглой питерской погоды и придумать не возможно – морозы ударили рано в том году.

Целую неделю успел проносить, бережно вешая шапку для просушки на общую вешалку после походов в институт и тщательно расчёсывая мех на ней перед выходом на улицу.

В общежитской комнате на четверых помимо Сени проживал студент четвёртого курса, член студсовета 5А корпуса, студенческого городка на Лесном проспекте армянин Ипрем. Пользуясь своим общественным положением и хорошим отношением с Капой, заведующей общежитием, деловой кавказский студент оформил ещё двоих ребят, числящихся в общаге, но проживающих в частном секторе.

Одного из них, семьянина с пятого курса так и не пришлось увидеть. Другой с рабфака, Виктор несколько раз забегал, то оставляя, то забирая свои вещи. Наверное, подыскивал квартиру для совместного проживания со своей подругой, тоже студенткой, но с другого факультета. Дважды видел их вместе.

Поздно вечером, вымотавшись в институте от непосильных нагрузок для недавнего дембеля, пару часов новоиспечённый студент позанимался в «учебке», общей комнате для занятий на этаже, пока Ипрем ублажал новую пассию. Наконец беззаботно задремал на своём законном койко-месте.

Однако сон был непродолжителен, в полночь в комнату ввалился Витёк, с запахом перегара и со страданием на лице после ссоры с подругой, ночевать и ему где-то надо. Открыв дверь, и не слушая его полупьяный бред, Арсений отправился досыпать.

Проснувшись утром, Виктора и Ипрема не застал – в этот день на занятия ему нужно было ко второй паре. Быстренько пробежался до общего туалета, совмещённого с умывальной комнатой и после процедур обратно. Наскоро обулся, надел пальто, взял портфель и только потянулся за своей новенькой кроличьей тёмно-коричневой шапкой….

Как неожиданно вместо неё обнаружил старую потёртую, со свалявшимся мехом, неопределенного тёмного цвета и давно бывшую в употреблении, скорее всего, то же шапку из кроличьего меха.

Куда делась его красавица – было непонятно, кавказскому джигиту Ипрему уж точно не понадобилась. Значит, Витёк прихватил и придётся разбираться….

Хорошо, что старую заношенную шапку до службы в армии Арсений так и не собрался выбросить – вовремя пригодилась. Больше двух месяцев озабоченный похититель шапки не объявлялся, находясь в сложных сексуально-оздоровительных отношениях со своей сожительницей. Попытки разыскать или хотя бы воздействовать на его сознательность через общих знакомых оказались безрезультатными.

Успокоился, смирился, тем более сессия позади, а зима заканчивалась, и почти забыл. Только иногда сенин взгляд останавливался на чём-то, несуразном на общей вешалке, напоминавшем о дорогой для него пропаже.

Витёк со случайно похищенной шапкой появился в общаге, когда Арсений перебрался в другую комнату к ребятам однокурсникам, а у «похитителя» окончательно закончился роман с подругой. Как впоследствии оказалось, она его бросила и вернулась в общежитие к подружкам-однокурсницам. А он, как истинный джентльмен-студент собрал её личные вещи в грязные простыни, отвёз в общежитскую комнату и швырнул к ногам.

Наконец-то у сексуально озабоченного рабфаковца в голове прояснилось, и любовно-эротический туман рассеялся. Возможно, даже зашевелилась совесть и наконец, появилась возможность вернуть чужую шапку, которую он успешно проносил всю зиму. Изрядно помятое и затасканное меховое сокровище Арсению занёс Ипрем.

Виктор, посчитав, что мелкое недоразумение исчерпано, решил на глаза пострадавшему не показываться и не приносить свои извинения, а то мало ли что. Позднее в студентах его никто не видел, наверное, своё образование решил ограничить рабфаком, подготовительными курсами для поступления в ВУЗ.

А вот ближе к весне Сеня случайно встретился с его подругой. Вечером она кого-то разыскивала в общаге, может и Витька. Заявила, что с ним всё кончено, расстались окончательно, и предложила совместно отправиться на дискотеку в соседний корпус.

Несмотря на соблазнительное приглашение провести вечер с уже свободной и опытной, очаровательной и весьма соблазнительной девушкой с возможными перспективами, Арсений от предложения решительно отказался. Почему-то не захотелось стать очередной жертвой сексуально-эротического натиска и любовного обаяния молодой хищницы….

Пострадавшую шапку как смог почистил, а изнутри постирал, чтобы случайно не «заразиться любовным дурманом и не потерять голову» от какой-нибудь студентки-красавицы.

На экономическом факультете их было более чем, предостаточно, по мнению двадцатилетнего офицера в запасе с высоким воинским званием «МЛАДШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ».

Заноза из детства

Все мы родом из детства, но не всегда детские воспоминания светлые и радостные. Порой какие-то события оставляют долго не заживающие душевные раны и калечат психику будущих молодых людей, и даже в зрелом возрасте не каждому удаётся вытащить занозу негативных эмоций и чувств, сопровождающих отыгранные сцены жизни и поступки из нашего прошлого.

А порою жизнь систематически подбрасывает повторяющиеся события и ситуации конкретному человеку, пока тот не научится преодолевать их, не оставляя в своей психике эмоционального следа или сведя его к минимуму.

Арсению везло до десяти лет – судьба или проведение оберегали его от столкновений с мелкими школьными и уличными вымогателями, обычно переростками из неблагополучных семей, отбирающих мелочь или заставляющих делиться школьными завтраками, конфетами или печеньем под угрозой расправы.

Да и сам он научился избегать таких ситуаций, добираясь до школы и обратно безопасными маршрутами и не покидая без нужды освоенной дворовой территории в одиночку. Сеня рос мальчиком не жадным и не корыстным, но одно дело делиться с дворовыми и школьными приятелями не частыми и нехитрыми родительскими угощениями по доброй воле, отчего он даже получал удовольствие, и совсем другое дело, когда тебя принуждают к этому.

Первая смена в пионерском лагере на берегу Финского залива пролетела безбедно и без проблем, двоюродная сестра Лариса работала при кухне лагеря, а заодно обстирывала и баловала малолетнего пионера выпечкой из кухни, которой он тут же делился с новыми друзьями из шестого отряда. Обращаться же к родственнику, двоюродному брату Валере из старшего пионеротряда за защитой, и вообще не пришлось.

Дважды за месяц по воскресеньям приезжала проведать своих детей родная тётка Лида с супругом, заодно прихватывая и непоседливого племянника на пикник на живописном берегу залива.

Сенины мать и сестрёнка отдыхали на юге Украины, в гостях у другой тётки Тамары, а отец приехал проведать сына только один раз между сменами, ссылаясь на занятость по работе, зато вручил Арсению громадную сумму в три рубля на мелкие расходы.

В те далёкие времена пирожок с повидлом или с мясом стол пять копеек, стакан газировки с сиропом – три копейки, а вафельный стаканчик с молочным мороженым в переделах десяти – пятнадцати копеек, в зависимости от наполнителя.

В следующей смене отношения с ребятами также сложились неплохие, даже в футбол научили играть Арсения новые друзья и всегда делились привезёнными родителями сладостями с кратковременным «сиротой».

А приятель Женька из их посёлка, из параллельного класса, уговорил своих родителей взять на традиционный воскресный пикник нового друга Сеню под их ответственность.

Чтобы не чувствовать себя должником в сложных детских взаимоотношениях Сеня пару раз в неделю сбегал из пионерского лагеря до ларька недалеко от побережья Финского залива, расстояние менее километра, где на полтинник покупал конфеты, чаще ириски или карамель для своих новых приятелей, и быстро возвращался обратно незамеченным в самоволке.

До конца лагерного срока оставалось менее недели, удачно смывшись после обеда в тихий час, Сеня привычным маршрутом добежал до ларька с последним металлическим рублём. Чуть в стороне стояли два парнишки лет тринадцати – четырнадцати, не вызывая опасений, что-то жуя и кого-то ожидая.

Получив от знакомой малоприветливой продавщицы, говорящей с акцентом кулёк с конфетами «цветной горошек» и полтинник на сдачу Арсений повернулся, и… путь ему преградили два коротко стриженных и похоже одетых подростка, каждый из них был выше его на целую голову.

– Детдомовцы, с этими особо не договоришься. Ребята говорили, что обычно они отбирали все деньги и купленные сладости, а несговорчивых, в основном, пионеров из младших отрядов избивали. Да и пионервожатая предупреждала о них, чтобы не бегали до ларька в одиночку, – мысли пронеслись в голове у десятилетнего пионера мгновенно, а ноги стали предательски подкашиваться.

– Торопишься успеть обратно, пока тихий час не закончился? Давай конфеты и деньги и беги, – выдавил из себя рыжеватый парень с веснушками на лице.

– Даже бить не будем, у нас сегодня хорошее настроение, – тихо добавил, что-то дожёвывая, другой пацан. Кого-то детдомовцы уже успели обобрать.

Слёзы самопроизвольно покатились из глаз Арсения от бессилия и безысходности. Последний полтинник никак нельзя было отдавать, неизвестно ещё, как придётся добираться домой, если не приедет автобус из посёлка за детьми. После прошлой смены не приехал.

Родители могут понадеяться, что автобус гарантированно будет, и не приедут забирать своего сына. Конфеты же ждут приятели из отряда, уже привыкшие к сладкой традиции два раза в неделю. Тем более Сеня своё слово всегда держал.

Видя нерешительность упрямца, детдомовцы попытались под руки оттащить несговорчивого пионера в сторону кустов, но тот ловко сопротивляясь, незаметно спрятал полтинник в маленький карманчик коротких штанов и артистически добавил звук плача, стараясь оставаться на виду у продавщицы, слабо надеясь на её поддержку.

Слишком многое поставлено на кон: и деньги на обратную дорогу домой, и данное слово пионерским приятелям. Мелкие вымогатели, не ожидавшие такого отпора, чуть отошли в сторону, отрезав потенциальной жертве обратную дорогу домой. Времени у них хватало, а других клиентов пока не предвиделось.

Сеня продолжал подвывать, иногда бросая короткие взгляды на пожилую продавщицу, явно не русскую, которой было наплевать на разборки детей этих русских свиней, но всхлипывания маленького пионера порядком надоели.

– Ну, чего ты плачешь? Не хочешь отдавать деньги, так поделись конфетами с мальчиками, у них родителей нет, а ты сладости по два раза в неделю покупаешь. Наверное, отец партийный начальник! – с акцентом и долей призрения подсказала выход пожилая эстонка, насмотревшаяся на своём веку на много несправедливостей от советской власти.

Арсений молча, дрожащей рукой протянул кулёк с «цветным горошком» детдомовским сИротам.

– Ты нам сам немного отсыпь, – попросил рыжий парень, услышав от продавщицы про отца жертвы, партийного начальника и понизив планку мелкого вымогательства.

Любую власть в советской империи все боялись или вынужденно уважали. Отсыпав каждому детдомовцу в ладонь цветного горошка, при этом пакет уменьшился на треть, пострадавший и отделавшийся испугом пионер, стремительно нырнул в образовавшийся проход между мелкими вымогателями и ларьком и быстро устремился в сторону спасительного пионерлагеря.

– Ты, пацан на нас не обижайся, мы просто попугать тебя хотели! – крикнул кто-то из детдомовцев вдогонку.

– Некоторые из вашего лагеря пионеры в штаны наделали, а ты только поныл, – добавил другой, но этих слов убегающий Арсений уже не слышал.

Ему нужно было вернуться до окончания тихого часа и не попастись. Не хотелось получать очередное замечание или выговор от пионервожатой, а тем более быть отчисленным из пионерского лагеря.

Отец, рядовой член КПСС и мелкий служащий, систематически проводящий политику партии и правительства в семье, мог неправильно расценить такой проступок и отлупить за милую душу провинившегося сына тем, что под руку подвернётся.