Книга На катке онлайн - страница 3

Четверг. 2 дня до старта экспедиции.

Лена проснулась оттого, что по стеклу барабанил дождь. Ух ты, до подъема еще больше часа! Может, еще подремать? Вон Аркаша такие заливистые рулады носом выводит, аж завидки берут. Хотя нет, уже ничего не получится. И подушка какая-то неправильная – маленькая, жесткая и жаркая. И постель продавленная. А уж гостиница эта придорожная и вовсе дыра дырой. Вечно Аркаша экономить пытается. Нашел на чем!

Сами собой мысли Лены скатились к Удальцову и Тороповой. Интересно, как они там? Хоть бы глазочком посмотреть, что между ними сейчас происходит. Ведь не шутка же: оба вдруг выяснили, что их половина налево бегает. После таких известий и до смертоубийства недалеко. А эти гаврики всего-навсего поругались, а теперь снова вместе! Или у них, как это модно говорить, шведская семья? И именно поэтому они втроем едут?

Ладно, недолго осталось гадать. Вот доберутся до места, там она все и увидит. И кое-что обязательно разузнает. Не может такого быть, чтобы она ошиблась…

А вообще, зря она, наверное, согласилась на эту поездку. Лучше бы с детьми в Турцию отправилась. Ох, волшебство-то какое: на песочке понежиться, в изумрудном море поплескаться. Так нет же, Аркаша уперся как бык: мол, едем на Север, и точка. Да и не отпустил бы он ее одну на юг. Хоть и держит за дуру последнюю, а ревнует так, что аж искрить начинает. А когда это юг без курортных романов обходился? Тем более турки, говорят, мужчины темпераментные и красивые, за женщинами ухаживать умеют. Так нет же: вместо солнца и юга получай дождь и север. И все из-за мужа, чтоб его комар забодал!

Увлечение Аркаши внедорожниками Лена восприняла как стихийное бедствие. То есть оно тебе не нравится, но сделать все равно ничего не можешь, кроме как перетерпеть и переждать. Штурман из нее вышел аховый, муж предпочитал либо ездить в одиночку, либо просить кого-нибудь из свободных членов других экипажей. И только в самых крайних случаях, если у него не получалось заманить к себе кого-то со стороны, на штурманское место садилась Лена. С навигацией она худо-бедно справлялась, но вот выгнать ее в лужи и грязь не мог даже свирепый Аркашин рык. В итоге цеплять трос и подкладывать сендтраки приходилось самому Аркаше, а управление лебедкой, изрядно потратившись, провели в салон.

Правда, Лена не могла не признаться себе, что порой покатушки приносят ей изрядное удовольствие. Особенно в те волшебные минуты, когда экипаж Удальцова остается за спиной, а до финиша – рукой подать. А еще когда организаторы вручают тебе памятные дипломы и подарки, и все участники дружно аплодируют, признавая твои сегодняшние заслуги. Но, увы, даже это не могло перевесить природной Лениной брезгливости к грязи, а без нормального «бегающего штурмана» нечего было и думать о победе. В зачетное время уложиться бы да без эвакуатора обойтись! А значит, моменты удовольствия в целом были редки.

Лена вновь посмотрела на спящего мужа. Интересно, а если Анжелика все-таки уйдет от Антона, станет она любовницей Аркадия или нет? Ну, то, что Аркаша к ней под шумок обязательно подкатит, это очевидно. Он при виде Лики разве что слюни не пускает. А вот сама Лика? Она-то как к этому отнесется?

Лена привычно представила себя на месте Анжелики. Вот она, расстроенная, но не смирившаяся, куда-то идет. Вот Аркадий, с пивным брюшком и липкими потными пальцами, рассыпается перед ней в комплиментах, после чего следует конкретное предложение… переспать.

Брови Лены удивленно и возмущенно поползли вверх, а в уме родилась такая едкая тирада-отповедь зарвавшемуся Аркаше, что услышь он ее на самом деле, непременно провалился бы со стыда сквозь землю. С такими кобелями только так и надо! Молодец, Анжелика!…

Проснувшийся Аркадий сквозь полуприкрытые веки наблюдал за женой. Что-то она в последнее время какая-то странная стала. В глазах блеск лихорадочный горит, иногда жестикулировать ни с того ни с сего начинает, словно в театре одного актера. Видать, совсем со своим магазином с катушек съехала. Ничего, надо будет по возвращении прекращать всю эту канитель. А если Ленка упираться станет, тещу подключить. Та свою непутевую дочь быстро в чувство приведет, что-что, а с тещей ему в этом плане повезло. В конце концов, он разве мало зарабатывает? А раз так, то нечего бабе бизнесменшу из себя корчить. Пусть дома сидит и детей воспитывает, куда больше пользы будет.

Меж тем Лена разошлась. Ее губы неслышно выплевывали в пустоту что-то гневное, маленькие кулачки комкали простыню. Аркадий, которому надоело притворяться спящим и наблюдать эту картинку, сел в кровати:

– Смотрю, ты уже проснулась?

– Д-да, – вздрогнув, ответила Лена, и блеск в ее глазах тут же померк.

– Ладно, хорош валяться, надо бы подумать, чем завтракать будем.

– Но тут же кафе есть, – растерянно произнесла Лена. – Я думала, там и поедим…

– Думать будешь, когда мозгами обзаведешься, – оборвал ее Аркадий. – Неизвестно, какую еще отраву нам там предложат. Я сейчас принесу плитку, воду и сухпай, а ты быстренько сваргань что-нибудь перекусить. Только, умоляю, не такую гадость, как вчера. До сих пор с души воротит, как вспомню!

Лена вздохнула. Раньше она точно заплакала бы после таких слов, а сейчас уже нет. Лимит на слезы исчерпан, да и что толку плакать? Все равно Аркашу не переделать. Слова о том, как он боится отравиться, – ерунда, в кафе он не пойдет исключительно потому, чтобы деньги сэкономить. А сухпай как водой не разводи, все равно безвкусная гадость получается. И в этом ее вины нисколечко нет. А сказать мужу, мол, нечего было всякую фигню покупать, лучше бы нормальные консервы взял, – себе дороже. Как пить дать скажет, что это она готовить не умеет и какие продукты не покупай, она их все равно испортит. Куда ни кинь, всюду клин.

Интересно, а как бы повела себя на ее месте Анжелика?…

Лена еще толком не успела себе этого представить, как с ее губ сорвалось:

– А я все-таки настаиваю на том, чтобы пойти в кафе. Цены здесь невысокие, да и за желудок можно не бояться. Вряд ли в их интересах травить своих постояльцев. А сухпай лучше прибережем для экспедиции. Мало ли чего?

Аркадий, натягивая брюки, ворчливо буркнул:

– Так и скажи, что готовить не хочешь. Чего вокруг да около ходить? Ладно, сегодня, так и быть, завтракаем в кафе. Все равно из тебя повар никудышный. Что с твоей стряпни траванусь, что с местной – все едино.

Одержанная победа Лене никакой радости не доставила. Она безразлично кивнула в ответ и тоже принялась одеваться.

* * *

Пробуждение далось Анжелике нелегко. Вставать с кровати не хотелось даже под угрозой расстрела. Вот еще бы пару-тройку часов поспать… Но судя по аромату с кухни, Антон и Олег уже пили кофе, так что затягивать подъем по отношению к ним было просто свинством. И так Антон всю дорогу бурчать будет, что это она всех задерживает. Ладно, раз-два-три, встаем!

Минут через пятнадцать экипаж был уже на трассе. Анжелика, которой физически было неприятно сидеть возле Антона, в меру вольготно разлеглась на заднем сиденье посреди разномастного багажа, а Олег отправился на штурманское место.

Ну вот, все и случилось. Они едут на Север. Как странно. Раньше она себе представляла этот выезд совсем по-иному. Раньше. Еще месяц назад все воспринималось празднично, по-другому даже и не скажешь. Целый год они готовились к этой поездке, достраивали машину с учетом специфики арктического бездорожья, копили деньги на снаряжение, буквально считали дни до старта. А что сейчас? Антон если и улыбается, так очень редко и то Олегу. В ее сторону предпочитает даже не смотреть. Да еще бандиты эти…

Почему-то чем дальше они отъезжали от Москвы, тем меньше Лика верила в приключившуюся с ней историю. Так было легче и проще. В конце концов, никакие шантажисты ей в поездке не угрожали, да и не могли угрожать. А за две недели все само собой прояснится. Обязательно.

О том, что ждет ее по возвращении, Анжелика предпочитала не думать, слишком уж это было больно.

Как-то сами собой мысли скатились к Антону. Анжелика вспомнила все те эпитеты, которыми он наградил ее во время той ужасной ссоры, попыталась вызвать в себе чувство гнева на него… и не смогла. Черт с ней, с любовницей, она все равно любила своего неверного мужчину!

Осознание этого факта заставило Анжелику сморщиться, как от зубной боли. Елки-палки, но так же нельзя! Надо быть гордой, черт побери! Гордой и сильной, и не позволять вытирать об себя ноги. А Антон именно это и сделал, отправившись налево. Разве не так? Он же предал ее! Предал ее чувства и их любовь!

Собственные аргументы казались Анжелике уже не столь бесспорными. В конце концов, такое с ними случилось в первый раз. Может быть, стоит простить его? И попытаться начать все сначала? Ведь измены случаются во многих семьях, но не все же после этого расстаются. Может быть, это просто сигнал о том, что надо что-то менять в их отношениях. Может быть, ей, Анжелике, надо измениться, чтобы Антона больше не привлекали всякие размалеванные стервятницы. Все-таки десять лет совместной жизни – это слишком большой срок, чтобы так просто взять и расстаться. Поэтому надо собраться с духом, откровенно поговорить, простить его…

А если Антону этого не надо? Если он уже настроен на разрыв с Ликой, чтобы ничто не мешало ему продолжать встречаться со своей шлюшкой? Ведь неспроста он перестал обращать внимание на Анжелику как на женщину. Видимо, она ему просто надоела. А раз так, о каком прощении может идти речь? Скорее это он у нее должен просить прощения. Ведь Антон фактически обвинил ее в том, что она спит со своими клиентами! Да как у него только язык повернулся такое ляпнуть! Нет, решено: никакого примирения. Пусть это больно, но она сильная женщина и найдет в себе силы начать новую жизнь без Антона.

А может… попытаться хотя бы поговорить с ним? Нет, не сейчас, позже, когда они будут на Севере. Мол, я не могу отказаться от тебя, скажи, зачем тебе любовница, ну и так далее. Просто тихо поговорить, без криков и нервов. В конце концов, они оба разумные люди, неужели не смогут хоть раз сдержать свои эмоции?

Да, наверное, так и надо сделать. По крайней мере прояснить все непонятные моменты этой некрасивой истории и окончательно решить: расходиться или оставаться…

Анжелика вздохнула. Ну что она себя обманывает! Невозможно никакое продолжение в такой ситуации, только разрыв, да желательно побыстрее, чтобы друг друга не мучить. Ведь как ни говори, а Антон тоже страдает, хотя в это и трудно поверить. Иначе с чего бы он довел себя до такого состояния, в каком она застала его, вернувшись домой? Небритый, под глазами синяки, во всех углах пустые водочные бутылки. Что-то не слишком похоже на быт счастливого человека.

Лика нахмурилась. Что-то здесь не сходится. Если Антону была нужна свобода, то он по логике вещей должен сейчас радоваться тому, что они практически расстались. А он ведет себя так, словно их разрыв для него – это крах всей жизни. Впрочем, может быть, зря она приписывает Антону такие высокие чувства? А вдруг он просто всех разыгрывает? Ведь если он честно расскажет своим друзьям и знакомым, что они с Анжеликой расходятся из-за того, что он переспал с другой женщиной, многие могут его осудить. Вот и перекладывает ответственность на нее: мол, это Лика у меня сволочь неблагодарная, не мог дальше выносить ее выходки… и далее по тексту. В итоге в глазах окружающих он – жертва, а жертв жалеют.

Точно! Так вот он какой двуличный тип! И она, глупая, еще хочет предложить ему мир? Да никогда! Он ноготка ее недостоин! Трус, гад, обманщик!…

Мысли Антона в этот момент мало чем отличались от мыслей Анжелики. Правда, он не позволял эмоциям захлестнуть себя, да и мысли эти словно служили фоном, вроде назойливого жужжания комара над ухом. Самое главное – следить за дорогой. Остальное все потом.

Антон так и не решил для себя, чем вызвано внезапное желание Анжелики во что бы то ни стало отправиться в эту экспедицию, да и думать об этом не хотел. Если она хочет продемонстрировать ему, что у нее все хорошо, то зря старается. Ему на это глубоко плевать. Если просто хочет помучить его, то тоже обломается. Удары, которые он принял от судьбы за последнюю неделю, здорово закалили его. По крайней мере Антону хотелось в это верить.

А если Лика таким вот завуалированным образом дает ему понять, что готова начать все сначала? Если поездка не более чем повод восстановить отношения после той страшной ссоры? Вроде логично: сначала вспылила, когда он признался ей, что все знает, и ушла к своему хахалю. Провела там два дня и поняла, что дома лучше. А вернуться просто так и сказать: «Я ошиблась, прости меня» – гордость не позволяет. Вот и решила, что удобнее всего будет подкатиться к нему на Севере. Мол, размякнет, родные места увидев, да и отпустит ей все грехи разом. Обратно к себе под бочок пустит и сопли вытрет.

Почему-то эта мысль показалась Антону неприятной аж до тошноты. Все, хватит, не думать об этом! Следи за дорогой, слушай музыку. Кстати, а где музыка-то? Радио ловить перестало, как назло! Тогда магнитолу включить. Черт, кассеты дома забыл!!! Вот гадство…

Антон посмотрел на рацию. Что ж, на безрыбье хоть сам раком стой. Он нажал кнопку «power» и настроился на 15-й канал сетки С. Лучше слушать переговоры дальнобойщиков, чем сходить с ума от собственных раздумий.

* * *

Как Анна и подозревала, все разговоры о том, как они буквально за день долетят до Мурманска, а дальше только и будут делать, что веселиться на полную катушку, оказались пустой похвальбой. Игорь решил, что Мурманск, без сомнения, хороший город, но появиться в нем днем раньше или днем позже – особой разницы нет. А раз так, то нечего себя насиловать. Поэтому перегон Питер – Мурманск сам собой редуцировался до Питер – Петрозаводск, и весь предыдущий вечер прошел в каком-то местном кабаке, где подавали вполне душевное мясо по-французски.

Впрочем, вопреки ожиданиям Анны, когда они за полночь пришли в свой номер, Игорь не предпринял никаких попыток завладеть ее вниманием, что серьезно ее покоробило. Да за кого он себя считает! Тоже мне крутой водила выискался! «Без полноценного отдыха за руль не сяду», – вспомнились сами собой его слова перед отъездом. Да тут дороги полупустые, топи себе да топи и в ус не дуй.

Как назло, Анне аж до судорог захотелось мужчину. И не какого-нибудь, а именно его, Игоря. Но даже легкий намек на то, что она не прочь бы заняться любовью, означал потерю лица. Она же сказала ему «перетерплю». Значит, надо терпеть. В конце концов, вдруг Игорю буквально через полчаса приспичит? Сколько раз уже так было…

В итоге Игорь сладко продрых до самого утра, а злая и измученная бессонницей Анна, глядя в белый гостиничный потолок, тупо размышляла: стоит принять холодный душ или все-таки наплевать на все и наброситься на Игоря прямо сейчас? И начхать на все его будущие подколки! В конце концов, Игорь – не более чем расходный материал. Еще неделя, ну, максимум десять дней, и о нем можно будет забыть раз и навсегда. Так какое ей дело, как именно она выглядит в его глазах?

Но невесть откуда взявшаяся гордость намертво пригвоздила Анну к матрасу и не дала пройти полтора метра, разделявшие их кровати.

Игорь, который похоже ни сном ни духом не ведал, что творится с сестрой жены, после плотного завтрака сразу же собрался в дорогу.

– И куда ты так торопишься? – буркнула Анна, усаживаясь на штурманское место.

– Я? Никуда, – пожав плечами, отозвался Игорь. – А вообще-то странно. Если память мне не изменяет, кто-то вчера весь вечер шпынял меня тем, что мы все еще не в Мурманске, а в Петрозаводске. И кто из нас после этого торопится?

– Не переиначивай! Идея с марш-броском до Мурманска была твоей, а не моей!

– А ты имеешь что-то против того, что вместо изнурительной и никому не нужной гонки мы тихо и спокойно приедем на место в срок и даже со значительным запасом по времени? Кстати, если вдруг не заметила: на улице дождь.

– Ну и что? Можно подумать, тебе это здорово мешает.

– Здорово – не здорово, а скорость придется сбросить. Мне только «ушей^[4]» в придорожный кювет не хватает для полного счастья.

– Ну будут «уши», и что? Нам-то ничего не грозит. Даже если на скорости полный оборот сделаем, ничего не случится! Каркас безопасности стоит, мы с тобой в «ковшах^[5]», как два космонавта, спеленаты.

Игорь с веселой усмешкой посмотрел на спутницу:

– Знаешь, так-то оно так, но только не забывай, что машина у нас тяжелая. Пока найдем, чем ее из кювета вытянуть, массу времени потеряем. Места глухие, «дяденьки трактористы!» кричать некому, их тут днем с огнем не найдешь. Да и с пассивной безопасностью все не так лучезарно, как кажется. Пока ремни на тебе, все вроде в ажуре. Только вот скажи мне: а когда ты последний раз пристегивалась?

Анна фыркнула, подтверждая тем самым правоту Игоря. Она действительно не любила ездить пристегнутой, поскольку ей казалось, что ремни ужасно ограничивают свободу действий. На соревнованиях на скоростных участках – да сколько угодно. А на обычной-то трассе зачем? Ни до чего не дотянешься – ни до термоса, ни до карты. Даже чтобы просто потянуться, столько манипуляций надо проделать, что рука поневоле тянется к замку на груди. Отщелкнуть, и вся недолга.

Разговор на этом как-то сам собой сошел на нет. Анна хмуро смотрела в окно на пробегавший мимо пейзаж, Игорь, тихонько насвистывая какую-то мелодию, спокойно и уверенно вел машину.

Мысли Анны упорно возвращались к одному и тому же вопросу, который она до поры до времени успешно гнала от себя: как все произойдет ? И чем меньше времени оставалось до старта экспедиции, тем навязчивее становился страх: а вдруг у меня ничего не получится ? Там, в городе, казалось, что самое главное – это уговорить Игоря принять участие в экспедиции и добраться до Кольского. А как именно все устроить – представлялось делом десятым. Как-нибудь. Там видно будет. Наверняка подвернется удобный случай. Пусть езда на внедорожнике не столь опасна, как на тех же болидах «Формулы-1», но это все равно автоспорт. А значит, риск. Поэтому если с Игорем во время экспедиции произойдет несчастный случай, никто этому особенно не удивится. Скажут: ребята знали, на что шли. И никакого разбирательства не будет.

Только сейчас Анна осознала, насколько тяжелую задачу поставила перед собой. На случайную или, скажем так, почти случайную аварию надеяться глупо. Все равно с ее помощью желаемой цели не достигнешь. Ну, заработает Игорек в худшем случае пару шишек. Может, челюстью об руль приложится, хотя вряд ли. И все. От такого не умирают. Значит, если все-таки авария, то уж какая-нибудь значительная. Например, лобовое столкновение с фурой. Тут и каркас с ремнями не спасут, к бабке не ходи. Значит, дожидаемся подходящую фуру на встречке, потом резко выворачиваем руль влево, – и адью, Игорек!

Ага, все просто замечательно. Только где после этого искать ее саму? После таких фортелей немудрено преждевременно на встречу с Создателем отправиться. И даже если она выживет, как бы Ольгино наследство не пришлось до конца жизни на лекарства и сиделок тратить. Нет, о такой катастрофе лучше и не думать.

А если… если авария будет одновременно сильной и не сильной? То есть внешние повреждения машины и сила удара вроде как приличные, но люди в салоне вполне целы. Но не невредимы. То есть удар, скрежет металла, и пока Игорек приходит в себя от шока, свернуть ему шею. Если вдруг будет суд, покойного Игорька и признают виноватым в аварии. Мол, не справился с управлением, врезался и от полученных травм скончался на месте.

Анна и так и сяк смаковала эту мысль. Заманчиво, очень заманчиво. Единственное, что вызывает опасение, так это способ отправки Игорька на тот свет. Как ломать шеи, Анна представляла себе исключительно по западным боевикам и сильно сомневалась, сработает ли этот способ на практике. Да и с точки зрения судмедэкспертизы не все так чисто, как хотелось бы. Скажут еще, что шея не под тем углом сломана, и все: пишите письма мелким почерком. Можно, конечно, попытаться всучить взятку, но тогда все становится еще запутаннее. Да и вряд ли Ольга даст ей денег, чтобы спасти от тюрьмы за убийство собственного мужа. Нет, это не годится.

Но противный чертик внутри не унимался и нашептывал Анне все новые и новые детали:

…не надо шею ломать, ты его монтировкой сзади по голове ударь. А потом если спросят, скажешь, что она на заднем сиденье лежала. Видимо, после столкновения улетела вверх и стукнула его, какая жалость…

…а сама сделай вид, что ты без сознания. Лучше всего тут же приложись о стойку двери, чтобы кровь по лицу потекла. Вот тебе и алиби: ничего не помню, ничего не знаю. Где я? В больнице?! С Игорем несчастье? Какой кошмар!..

…хотя зачем тебе-то страдать? У вас же в регламенте прописано «горный массив – Ловозерье». Ловозерье не нравится? Как запасной вариант Хибины подойдут, туда экспедиция тоже заедет. Что тебе стоит спустить машину в какое-нибудь симпатичное ущелье? Пока никто не видит, оглуши Игоря, сними машину с ручника, и пусть себе катится под откос. Все равно потом уже ни один патологоанатом не разберет, как именно он себе голову расшиб…

Мысли об убийстве Игорька становились все назойливее и назойливее, и Анна, чтобы прекратить все это, сжала голову руками.

– Эй, ты чего за виски держишься? Давление, что ли, скакнуло? – поинтересовался Игорь, заметив странные манипуляции Анны.

– Угу, – буркнула та, лишь бы отвязаться.

– Хочешь, остановимся? Выйдешь, свежим воздухом подышишь. Глядишь, и полегчает.

– Куда? Под дождь? Нет уж, благодарствую. Промокну до нитки, ты меня, что ли, потом лечить будешь?

– Могу и печку ради такого дела включить. Высохнешь в момент. Но смотри сама, хозяин – барин. Не хочешь останавливаться – не будем.

– С чего это вдруг ты такой предупредительный? – окрысилась Анна. – Аж противно становится.

– Анюта, я не знаю, что с тобой происходит, – тут Игорь ухмыльнулся краешком губ, но так, что Анна этого не заметила, – и прошу тебя только об одном. Если у тебя болит голова, то выпей таблетку, открой окно – в общем, сделай что-нибудь, только не сиди с таким видом, будто все вокруг сволочи. Ей Богу, не по себе становится. Если совсем тяжко, давай я остановлю машину, и ты переберешься на заднее сиденье, полежишь там чуть-чуть?

– Нет,– быстро ответила Анна. – Лучше я действительно открою окно.

Игорь пожал плечами, но больше с дурацкими расспросами к ней не приставал.

Как ни странно, свежий воздух действительно помог Анне прийти в себя. Лишь одна крохотная заноза осталась, вертелась рефреном дурацкого, почти детского стишка:

– Раз, два, три, четыре, пять – будем Гарьку убивать…

Избавиться от нее, как от всех остальных, у Анны не получалось, хоть убей… Хм, да, действительно хоть убей…

* * *

Анжелика вздрогнула и открыла глаза. Надо же: она умудрилась задремать! Впрочем, сзади так укачивает, что немудрено. Интересно, где это они едут? Трясет ужасно. О-па, да тут и асфальта нет! Куда это Тошка их завез? С дороги, что ли, сбился?

– Проснулась, Анжелика? – спросил Олежка, повернувшись к ней.

– Ага, – подтвердила она.

– А мы тут столько забавных местечек проехали, честное слово – так и подмывало выйти из машины и сфотографироваться. Представляешь: одну из деревушек назвали Бухалово! Я чуть не прослезился от полноты чувств. Сразу начал вспоминать, куда мы алкогольные припасы складировали.

– Ты лучше про речку расскажи, – буркнул Антон.

– А что там с речкой? – оживилась Лика.

– Да тоже название весьма характерное. Тошня.

– Как?!

– Речка Тошня. Маленькая такая и невзрачная. Впрочем, особо ее разглядывать времени не было, сама понимаешь.

– Страшно даже предположить, почему ее так назвали, – поежилась Анжелика.

– Да уж, какие-то не самые лучезарные ассоциации в голову лезут, – подтвердил Олег.

– Ладно, все это очень здорово, конечно, только я не могу понять, куда это нас занесло? Почему мы едем по этой кошмарной дороге? Решили путь срезать?

– Можешь смеяться, это совершенно официальная трасса, указанная во всех мыслимых и немыслимых картах. Перегон Вытегра – Медвежьегорск.

– А асфальт-то где?

– Закончился.

– Да ладно тебе, я серьезно!

– И я тоже. Как только Вытегру проехали, так грунтовка и пошла. Кстати, тут ваш приятель Аркаша отзванивался, так он предупредил, что это довольно продолжительное «удовольствие». Несколько десятков километров придется по этой дряни тащиться.

– Ничего себе «удовольствие»! Трясет, как белье в стиральной машине!

– Скорее уж как кубики льда в шейкере.

– Но я все равно не понимаю: может, здесь просто ремонтные работы ведутся? Старый асфальт сняли, теперь новый кладут?

– Иногда меня восхищают размеры женской глупости, – желчно прокомментировал слова Лики Антон. – Ты где-нибудь видела, чтобы старый асфальт полностью снимали, до грунта? И как ты тогда объяснишь наличие таких ям и колдобин там, где когда-то была проложена нормальная дорога?

Анжелика проглотила оскорбление, поскольку затевать очередной скандал при Олеге ей не хотелось. Да и в чем-то Антон определенно прав. Никакими дорожными работами здесь не пахло. Но хоть ругани не последовало, настроение испортилось окончательно.

Лика уставилась в окно. Боже, какая тоска кругом! И дождь этот, мелкий, упорный, никак не прекращается. Все небо серой дрянью заметано, ни одного просвета. Деревушку проехали – вся черная какая-то и покосившаяся. И как здесь только люди живут?

Машину вновь ощутимо тряхнуло. Да, знатные здесь ямы! Да и дорога хороша: глинистая, расползшаяся под дождем в липкую кашу. Им-то ладно, как-никак на внедорожнике едут. А каково остальным приходится? И представить страшно. Вон сзади иномарка какая-то ползет еле-еле, круги вокруг луж выписывает, чтоб не засосало. Видать, грамотный водитель за рулем, подвеску бережет. А вот навстречу дальнобойщик попался. Ну, этому даже на такой дороге сам черт не страшен. Если только груз небьющийся. А то ведь трясет изрядно…

Почему-то вдруг вспомнилось, как однажды им с Антоном в руки попался диск с компьютерной игрой «Дальнобойщики-2». И как Антон, с головой погрузившись в игровой процесс, пытался опередить всех конкурентов и доставить заказчику товар. Анжелика тогда ради хохмы предложила ему взять груз шампанского. В случае удачной доставки за него полагалось приличное количество виртуальных денег, на которые вполне можно было купить более мощный тягач. В итоге Антон таки успел в срок, но неумолимая компьютерная статистика показывала, что процент сохранности груза составил 3%… А штрафы за побитое свели на нет весь возможный выигрыш…

Анжелика махнула головой. Надо же какая ерунда в голову лезет! Игрушки, шампанское… Все, забыть и не вспоминать. Только себя расстраивать.

А кстати, сколько время? Ух ты, почти пять вечера! Теперь понятно, почему в желудке бурчит: бедолага кушать просит. Ага, а вот и пакет с бутербродами. Раскрываем…

Ну не гады ли эти мужчины! Тут же штук двадцать бутербродов было, а осталось всего два! И они считают, что для молодой здоровой женщины этого достаточно? Или распределение шло по принципу «у кого аппетит сильнее разыгрался, тому больше достанется»? Что ж, как только она увидит по дороге хоть один открытый магазин или тем паче кафе, она потребует остановиться. В конце концов, пытки голодом повсеместно запрещены, вот!

Лика вновь посмотрела в окно и горько усмехнулась. Да, пожалуй, придется подождать. Тут населенных-то пунктов раз-два и обчелся, а уж про магазины и говорить не приходится. Вполне вероятно, местные жители и вовсе в автолавках отовариваются. Но ничего, возле Медвежьегорска наверняка должно что-то быть. Город-то немаленький, если верить карте. Хотя… после этой грунтовки трижды задумаешься над особенностями картографии в России…

* * *

– Слушай, а тебе не надоело?

– Ты это о чем?

– Ну, я имею в виду машину вести.

Игорь бросил взгляд на Анну.

– Хочешь сама порулить? Новенькие права карман жгут?

– Ой-ой, тоже мне суперпрофи нашелся! У тебя водительского стажа всего на три года больше моего.

– Ну, знаешь ли, по сравнению с нулем тройка – уже величина. Особенно с учетом нашей внедорожной специфики.

– Говоришь так, будто единолично по грязи лазил, а я в это время кружавчики на балконе вязала.

– Ты в это время выполняла штурманские обязанности. А штурман и пилот – уж извини, подруга, – две большие разницы. И не мне тебе это объяснять. Но за руль, так и быть, пущу. Трасса здесь почти пустая да прямая. Вроде бы ничего непредвиденного случиться не может. Сейчас подходящую обочину найду, и пересядем. А то у меня и правда что-то спина затекла. Да и руки слегка устали. Часок перерыва был бы весьма кстати.

– Или два?

– Посмотрим на твое поведение, – шутливо отозвался Игорь.

Когда Анна оказалась на водительском месте, у нее почему-то заходили ходуном руки. «Вот дура!» – мысленно обругала она себя. Сделала вдох, глубокий выдох и тронулась с места. Тяжелая машина послушно стала набирать скорость. Анна почувствовала себя увереннее, но после случайного взгляда на Игоря вся ее уверенность внезапно куда-то испарилась. Игорь не был пристегнут! А она-то как раз не забыла накинуть на себя ремни безопасности. Может, прямо сейчас все и провернуть? Когда еще подобная оказия представится? И зачем ждать Севера? В конце концов, у нее действительно небольшой водительский стаж, все случившееся можно списать на него. Мол, не справилась с управлением, неумышленное убийство… Ай-ай-ай, каким чудом сама жива осталась… Ну так что? Дожидаемся подходящей фуры и вперед?

Анна почувствовала, как между лопаток заструилась липкая струйка пота, а на висках выступила испарина. Ну же, решайся, клуша! Чет или нечет, жизнь или смерть?…

Пока Анна решала, исполнить ли ей смертельно опасный трюк с нырком под встречную машину или нет, Игорь избавил ее от сомнений. Он посмотрел на судорожно вцепившиеся в руль руки своей спутницы, отметил про себя бледный цвет ее лица, лихорадочный блеск глаз… и потянулся за ремнями. Мгновение, и тихо клацнул замок на груди, а тело оказалось спеленатым идущими крест-накрест полосами. Эх, все-таки великий человек придумал спортивные ремни! Травматичность с ними сведена к минимуму в отличие от обычных штатных, неравномерно сдавливающих грудную клетку пассажира, а при сильном ударе вдобавок ломающих ему ребра. Кроме того, от спортивных ремней всегда можно быстро освободиться. Просто нажать на замок на груди – и лети, пташка. Очень актуально, особенно если машина вдруг загорелась или пошла ко дну. В спорте ведь всякое бывает…

Анна поняла, что упустила свой шанс. Но сказать, что она огорчилось из-за этого обстоятельства, значило бы погрешить против истины. Скорее уж обрадовалась, что получила отсрочку. Выплеск адреналина, пока она размышляла, устроить аварию или нет, был настолько мощным, что на какое-то мгновение у нее все поплыло перед глазами, а руки сорвались в предательскую дрожь. И какой из нее в таком состоянии злоумышленник? В момент убийства сердце должно оставаться спокойным, а душа хладнокровной. Это Анна знала твердо. Не ясно откуда, но знала. А тут такое… Можно считать, только что состоялась репетиция. А уж в следующий раз она будет действовать не в пример мудрее и расчетливее.

Игорь посмотрел на Анну. О, вроде бы порозовела. Да и черты лица стали мягче. Ну-ну, давай, наматывай мили на кардан. Посмотрим, что из тебя в итоге получится…

* * *

За окнами собирались пасмурные сумерки. Из-за рыдающих дождем туч, заволокших небо, вокруг казалось еще темнее. Впрочем, по календарю уже август месяц. Про белые ночи можно забыть до следующего года. Да и если с той же Москвой сравнивать, в ней сейчас тьма кромешная. А здесь, в Карелии, – так, сумерки…

Медвежьегорск они проехали как-то сбоку, лишь краешком зацепив этот город, поэтому в памяти Анжелики не осталось ничего определенного. Был ли город – не было…

Но голод давал о себе знать все сильнее и сильнее, а кафе и круглосуточных магазинов, как назло, по дороге не попадалось. Лика уже всерьез подумывала о том, не открыть ли ей банку тушенки, и только полное незнание, где именно в ворохе их барахла лежат съестные припасы, останавливало ее от того, чтобы прямо на ходу перерыть вещи и достать консервы.

Откровенно говоря, дорога порядком утомила Анжелику, и она втихаря завидовала Антону. Да, он с самого утра за рулем и наверняка здорово устал. Но он хотя бы чем-то занят. А тупо сидеть и ничего не делать, просто ждать – хуже этого себе и представить ничего нельзя. Вот взять, например, поездку в машине и поездку в поезде. Вроде бы ехать по времени примерно одинаково получается. На машине даже быстрее иногда выходит. Да только в поезде ты можешь книжку почитать, в вагон-ресторан зайти, на больших остановках по перрону погулять. Да даже просто в туалет сходить, не отрываясь, так сказать, от процесса перемещения тела в пространстве. А в машине ты заперт, как крыса в коробке. Кроме как дремать да есть, пассажиру ничего другого не остается. Ну, с едой понятно – временный облом приключился. А дремать… Даже это приятное занятие начинает утомлять. В конце концов, люди обычно спят восемь часов и бодрствуют соответственно шестнадцать, а не наоборот. А тут весь привычный график в тартарары летит.

Когда впереди по трассе наконец показалась круглосуточная заправка, радости Анжелики не было предела. Еще бы, там красными неоновыми буквами горела надпись «Магазин». О том, что это вполне может оказаться магазин запчастей, а не продуктовый, думать как-то не хотелось.

Ругаться с Антоном не пришлось. Он сам, взглянув на датчик топлива, свернул на заправку. Бак на двести литров, поставленный взамен двух штатных по тридцать девять, снимал острую потребность в наличии на больших перегонах одной, а то и парочки запасных канистр с бензином, но все равно не следовало забывать, что даже его, казалось бы, бездонная емкость может как-то очень быстро исчерпаться. А куковать с протянутой рукой на довольно безлюдной по столичным меркам трассе – невелико удовольствие.

Пока Олег снимал закрепленный на борту Дуняши сендтрак, закрывавший собой горловину бензобака, а Антон встал к кассе, Анжелика вышла из машины и прямой наводкой отправилась в магазин. На ее двойное счастье, он был открыт и в нем в числе всего прочего торговали продуктами. Правда, даже на непритязательный взгляд ассортимент магазинчика был более чем скуден. Пара наименований чипсов, жвачка, леденцы на палочке, небрежно завернутые в мутные кусочки полиэтилена, еще что-то подобное и невесть каким чудом оказавшиеся здесь беляши.

Помимо нее в магазин вошел неопрятного вида мужик в спортивном костюме и тут же принялся нудно копаться в карманах. Видимо, выискивал мелочевку на сигареты. На всякий случай Лика отодвинулась от него подальше и принялась рассматривать пирожки, вид которых вызывал у нее большие сомнения в их съедобности.

– Беляши-то хоть свежие?

– А я почем знаю? – отозвалась продавщица. – Привезли сегодня днем.

– Значит, свежие, – уточнила Анжелика.

– Если привезли свежие, то, значит, свежие. А если привезли уже несвежие, так откуда же тут свежим взяться? – подробно объяснила продавщица и посмотрела на Лику, как на недоразвитую.

После подобных комментариев интерес Лики к пирожкам скакнул ниже критической отметки. Рисковать здоровьем не было никакого желания. «Ты лучше голодай, чем что попало ешь…» – мгновенно пришли на память строчки Омара Хайяма.

– Что ж, тогда будьте любезны: шесть пакетиков чипсов…

– Только пять осталось.

– Ну тогда пять, что ж поделать. Два пакетика мармелада, две пачки жевательных конфет…

Стоявший у окна мужик поднял глаза, оглядел Анжелику, плотоядно облизнулся и сказал:

– Ну надо же, какие цыпы тут ходят!

Лика внутренне напряглась. Черт побери, не хватало еще с этим придурком разбираться!

– …так вот, две пачки жевательных конфет и большую бутылку газировки. Нет, не эту, лучше пепси. Да, спасибо. Сколько с меня?

– Цыпа, да ты только скажи, и я тебе все бесплатно организую! – не унимался мужичок.

Он подошел ближе, и Лика почувствовала запах свежего перегара, источаемого мужичком. Так он еще и пьян вдобавок! Черт, как с самого утра день не заладился, так и понеслось.

Игнорируя попытки мужичка разговорить ее, Лика расплатилась и уже собиралась выйти из магазина, как мужичок преградил ей дорогу.

– Эй, куда это ты? А ну стой, курва, когда с тобой разговаривают!