Книга Охота на медведя онлайн - страница 17

Глава 19

Очнулся Олег в салоне того же джипа, скованный спереди наручниками, между двумя молчаливыми парнями. Тряхнул головой, спросил:

– Далеко едем, пацаны?

– На кладбище, – ответил тот, что сидел слева.

Джип и вправду через некоторое время выехал за кольцевую, прокатил с десяток километров, и вскоре Олег увидел ровные ряды могил и крестов подмосковного кладбища, выросшего на месте некогда деревенского погоста.

Свернули на грунтовку. Тяжелый джип шел, переваливаясь на разбитой дороге.

– Дали б сигаретку, что ли.

– Нервничаешь?

– Курить хочу.

Тот, что слева, скривился в ухмылке:

– Сашок, дай ему. Здоровью это уже не повредит.

Сидевший справа жилистый вставил Олегу в рот сигарету, поднес огонь, Олег жадно затянулся.

Кладбище обогнули по периметру, остановились у крепкой избы.

– Приехали.

Гринева провели в дом. У стены в ряд стояло несколько свежеструганых гробов, вкусно пахло свежей сосновой доской.

– Наверх, – скомандовал провожатый.

На чердак вела крепкая тесаная лестница.

Чердак был просторный, ухоженный, светлый. Несколько стульев, стол и двое мужчин за ним: молодой очкарик из породы вечных отличников в модном галстуке и дорогом костюме и кряжистый мужик лет шестидесяти, с бурого цвета морщинистым лицом и блекло‑серыми глазками, одетый в дорогой, из хорошего бутика, свитер и свободные брюки.

– Усаживать, что ли? – спросил сопровождавший Олега здоровяк у старшего. – Да. И кандалы с него сними.

– Я бы поостерегся. Прыткий этот брокер, забодай его коза. Кутика и Веню уложил в три секунды, они и чирикнуть не успели. Хорошо, мы на подкате оказались и запечатали, а то бы – как знать.

– Куда ему здесь бечь, кроме как в могилу? Мне говорили, мужчина он разумный, понимать должен. Понимаешь? – спросил старший, уставясь на Гринева мутным взглядом. Он смотрел так, словно не проспался еще – от пьянки или наркоты. А может, и талант у него таковой имелся: прятать интерес, тревогу, жалость, жестокость – за тусклой поволокой взгляда.

Олег безучастно пожал плечами.

– Лады. Береженого бог бережет, небереженого конвой стережет. Времена поменялись, а все идет по‑прежнему: одни за забором припухают, другие – на воле куражатся. Ты, Курень, к стулу его пристегни. Стул на совесть сработан, с ним егозой не поскачешь.

Подошел жилистый Сашок, вдвоем с Куренем Олега усадили, пристегнув правую руку к громоздкому стулу. «Дипломат» поставили рядом со столом.

– Портфелек с ним был, – пояснил Курень.

– Угу, – кивнул старший.

Пауза зависла длинная, тяжелая, как бетонная свая. Прошла минута, потянулась другая, третья. Олег сидел и смотрел прямо перед собой.

– Ну ладно, парень ты не нервный, – заговорил пожилой. – А чего тогда руками махать начал, ребят разозлил?

– Вообще‑то я их хотел водочкой угостить, да не успел.

– А руками помахать успел...

– Мышечная память.

– Чего?

– Инстинкты. Срабатывают быстрее мышления. В критической ситуации это важно.

– Для «торпеды» – да. А бухгалтер, я чаю, головой спервоначалу думать должен. Ты ведь бухгалтер?

– Угу. Счетовод.

– Счетовод... – усмехнулся пожилой. – Что‑то погоняло у тебя для счетовода громкое: Медведь.

– Медведь – не погоняло, а профессия.

– Угу. Твой Чернов, значит, «капусту» рубит, а ты – в погреба складываешь?

– Нет. Он рассаду добывает, а я – за огородом присматриваю.

– Вот и я присматриваю. Коллектив поручил. Чтобы все по уму шло. Зовут меня Сан Санычем.

Сан Саныч пожевал губами, потом сказал:

– Так вот, Медведь. На то, в каких лесах ты своих клиентов обламываешь, мне плевать. С чего лавэ поднимаешь и сколько «крыше» засылаешь – тоже. А только непонятка у нас выходит.

– Да? – Вот этот, – кивнул Сан Саныч на молодого, – Руслан, шепнул нам: упали вы ниже грязи. А он к вам двести кусков отнес, так сказать, плодиться и размножаться. Деньги те не мои, и не Руслана, деньги коллектива; он доверил по молодости и глупости вам. Картина ясна?

– Кристально. Кто принимал деньги? Чернов? – быстро спросил Олег лощеного Руслана.

– Том.

– Иностранец? – уточнил Сан Саныч.

– Здешний. Том Степанов. Он в Англии родился. Предки работали в обслуге посольства, вот и нарекли чадо Томасом, – пояснил Олег.

– Какая разница, Медведь, кто принял, кто сдал?.. – продолжил Сан Саныч. – В конторе заправляешь ты и Чернов, так? Так. Работаете вы, по сути, на одну руку, а как уж потом лавэ пилите – мне тоже без интереса. А интерес мой в том, что деньги вам дали, денег теперь нет. Отсюда и проблема. Больша‑а‑ая проблема.

У тебя лично, Медведь.

– У нас, Сан Саныч.

– У нас?

– Именно. Вы спрашиваете с меня, коллектив спросит с вас. Я правильно все понял?

– Лады. Хватит пустыми понтами греметь. По существу вопрос решать станем?

– Да. – Олег полез в карман пиджака левой рукой, извлек сигареты, вытянул одну. – Огоньку бы.

Сан Саныч кивнул, Курень, стоявший чуть поодаль за спиной, дал зажигалку, Олег прикурил, выдохнул, спросил глядя в глаза Руслану:

– Срок договора?

– Год.

– Процент?

– Пять.

– Сколько?!

– Пять.

– Красиво. Но мы не «Bank of America».

– Не понял, – жестко перебил их Сан Саныч.

– Игра на бирже – дело рисковое. Двести штук, на год, под пять процентов... Что, в стране крупных банков мало? Они предлагают поболее и без рисков.

– А сколько предлагаете вы?

– Кому как. Но обычно – больше. Год – неплохой срок, чтобы сумму по уму прокрутить.

– Ты хочешь сказать... – начал Сан Саныч и резко повернулся к Руслану:

– Так сколько тебе тот Том Степанов откатил, выползок сучий? Ты что же, милок, решил сладко на деньги коллектива пожить? Куски втихаря отпиливать и себе в хлебало пихать, крыса?

– Саныч, ты кого слушаешь?! Они же кидалы! Разводилы цирковые! И Гринев этот, и Чернов! Они людей опустили на такие бабки, что представить жутко...

– А ты считал? – резко оборвал его Сан Саныч.

– Что? – смешался Руслан.

– Ты сидел подсчитывал, кого и на сколько они наладили?

– Да об этом вся Москва говорит.

– Не люблю пустобрехов. У того, кто считает чужие деньги, никогда не будет своих.