Рецензии на книгу Воздушные пути

Когда читаешь Пастернака — невыносимо хочется уметь писать как он. Его проза настолько поэтична, что существуй лаборатория по овеществлению писательского языка, то она бы бы превратила текст Пастернака в теплую, мягкую пудру. В которую было бы невыносимо приятно погрузить пальцы.
Это вдвойне странные ощущения, потому что в этой поэтической мягкости можно внезапно наткнуться на твердость незнамо как попавшего туда куска рыжего кирпича и раздробить пальцы в кровь — когда текучем тексте вдруг появляются неуклюжие неологизмы советской номенклатуры. И это совсем не плохо, это добавляет тексту дополнительной прелести, внезапной остроты.
Помимо наслаждения стилем, такой язык приносит и проблемы. Сюжетная составляющая становится зыбкой и с трудом уловимой — не сомневаюсь, что Пастернак этого и добивался. Но одно дело, когда сюжет ускользает, потому что этого хочет модернист или потому что мастерски применен прием ненадежного рассказчика. И совсем другое — когда сюжет убегает, потому что автор — поэт.
Поэзия не умеет говорить напрямую, она в силу своей ограниченной структуры стремится к иносказательности, что и делает язык поэта таким красивым и новым (если поэт хороший, конечно). Поэтическая проза генетически наследует этот недуг у своего прародителя.
О чем этот рассказ: о том как потеряли мальчика, а потом его нашли? О мичмане, которому дарят внезапное знание, а потом — отбирают его? А может о России до революции и после? Или это сюжет про тучу, которая все грозится пролить дождь на грешную землю — и проливает его. А может быть — о железнодорожных путях, которые скрытым мотивом пролегают через весь воздушный текст?
Рассказ состоит из двух частей и первый так и хочется переложить в стихи. Повествование там прыгает от одного к другому, внезапно изменяя даже героев, за которыми читатель вынужден следить — это может быть и мичман, и Лиля, и грозовая туча, и кусты, которые склоняются перед ней. Вторая часть коротка и конкретна — действие происходит уже "на территории большевиков" и потому приобретает четкость и твердость кирпичной кладки. Это уже не поэзия, это — практически документ, акт, подписанный каким-нибудь красным комиссаром, хотя текст все еще безусловно художественный.
В этом, без сомнения вся прелесть этого рассказа — как с течением времени меняются не только герои рассказа, не только антураж, но и сам языковой стиль.
#флешмоб_4стихии (Воздух)