Цитаты из книги Волхв - страница 5

Я - будто уродливый паразит, который может существовать лишь при удачном стечении обстоятельств, в неком непрочном симбиозе. Те, на суде, ошиблись, сочтя, что я охотник за женщинами. На самом деле достичь комфорта, искренности в общении, духовной свободы я могу только с помощью женщин, которые охотятся за мной. Я жертва, не палач.

(…) надо отказаться от привычных сексуальных табу. Не потому, что мы развратнее остальных. Потому, что мы чище.

Морис на моем месте сказал бы, что секс отличается от других удовольствий интенсивностью, но не качеством. Что это лишь часть, причем не главная, тех человеческих отношений, что зовутся любовью. И главная часть - это искренность, выстраданное доверие сердца к сердцу. (…) Что физическая измена - лишь следствие измены духовной. Ибо люди, которые подарили друг другу любовь, не имеют права лгать.

Они говорили о чем угодно, кроме того, что думали и чувствовали на самом деле. Ни один не проявили широты взглядов, непосредственности; и беседа все сильнее отдавала мелодрамой.

Любой судья и сам рано или поздно становится подсудимым; приговор ему выносят вынесенные им приговоры.

(…) бунтарю, который не обладает даром бунтаря от природы, уготована судьба трутня; (…); при некотором умственном усилии он осознает себя существом абсолютно бесплодным, существом, для которого отрезан путь не только к вершинам успеха, (…) но и к простым блаженствам рабочих пчел, копошащихся в человеческом улье. Подобная личность, по сути, низведена до уровня воска, потребителя впечатлений (…).

В настоящем спектакле занавеса не бывает. Как только его доиграют, он принимается играть сам себя.

(…) ее небытие умаляет мое бытие.

(…) свойства его натуры таковы, что ее благосклонность отливается в форму жестокости.

На опыте военных лет я окончательно уяснил себе значение чувства юмора. Это демонстрация свободы. Ибо свободен лишь тот, кто умеет улыбаться. И раз улыбка исчезает, - в мироздании все определено.