Книга Чужое сердце онлайн

Дорогой читатель, когда мой редактор попросил меня написать рассказ ко дню Св. Валентина, я поступила так, как обычно поступаю в таких случаях – обсудила все с мужем. И он рассказал мне о старой традиции, привезенной в Штаты из Европы. Во время бала или вечеринки каждый холостой мужчина вынимал из коробки бумажное сердце и прикалывал себе на рукав. Девушка, имя которой было написано на сердце, становилась его возлюбленной на этот вечер. Вот каким образом появилось заглавие этой книги “Сердце на рукаве”.

Я сделала так, как предложил мой редактор, начала рассказ с вечеринки, связанной с днем Св. Валентина, Но выбрала двух персонажей, которым не хотелось приходить на тот вечер: незнакомца и старую деву. Как всегда, персонажи “написали” весь рассказ от начала до конца.

Я назвала главную героиню Амандой в честь хорошенькой восьмилетней дочурки моей ближайшей подруги. Аманда Джоунс – большая озорница, и я могу предсказать, что через несколько лет не один юноша приколет сердце с ее именем себе на рукав.

День Св. Валентина особый для меня день, может, потому что я замужем за человеком, ставшим моей первой любовью, уже двадцать один год.

Думаю, вам понравится “Сердце на рукаве”.

Джоди Томас

Глава 1

Клинту Мэтьюзу была ненавистна сама мысль о посещении вечеринки с танцами по случаю дня святого Валентина. Но босс туда идет, а Клинт был нанят охранять полковника Винтерса, причем не только с помощью оружия, но, если понадобится, и ценой собственной жизни. Поэтому он облачился в свое самое лучшее траурное одеяние и проехал десять миль рядом с кабриолетом полковника. Все это было нелепо; в стране вот-вот разразится война, а все, о чем говорили повсюду – это ежегодный прием у мисс Пич.

Клинт спрыгнул с коня, натянул шляпу пониже, спасаясь от ветра, и направился с остальными гостями в дом мисс Пич. У него было такое предчувствие, что придется считать часы до окончания вечера. Клинт надеялся только на северный ветер, обещавший бурю и, возможно, раннее завершение вечеринки.

– Вам придется оставить шпоры и оружие у двери, – сказала Клинту полная дама лет пятидесяти, как только он вошел. Ростом она была ему чуть выше пояса, но, казалось, смотрела на вошедшего сверху вниз. Ее белое кружевное платье и тонкие рыжевато-седые волосы не оставляли сомнений: это – мисс Пич, хозяйка дома.

Клинт взглянул на полковника, ожидая дальнейших указаний. Вряд ли он будет полезен как телохранитель, если оставит оружие. Как только появится дон Лоусон со своей бандой, Клинту понадобится револьвер. Хотя Лоусон скорее всего сейчас играет в карты в пивной, но расслабляться все равно не стоит. Даже если Лоусон не пил или не спал с очередной женщиной, то наверняка раздувал какой-нибудь скандал.

Не привлекая внимания мисс Пич, полковник едва заметно кивнул. Клинт молча опустил свой кольт в правый сапог. Если во время танцев случится беда, он будет наготове.

Пистолет причинял неудобства, но Клинт понимал, что ему придется расхаживать несколько часов по комнате и не спускать глаз с полковника. Он явно не испытывал интереса к этой вечеринке, так как уже давно перестал быть общительным. Кое-кто ненавидел Клинта, но большинство уважало за умение владеть оружием, однако все при этом сохраняли дистанцию, что вполне устраивало его.

Клинт медленно обвел комнату взглядом. Жилище мисс Пич представляло собой фермерский дом с просторным залом для танцев, большим, чем другие танцевальные залы, которые он видел. Все было окрашено в красные и белые тона. “Любимые цвета хозяйки”, – подумал Клинт. Маленькая группа музыкантов в углу комнаты, казалось, не играла, а упражнялась в игре. Но это задворки Техаса, а не Даллас, и мисс Пич просто повезло, что вообще нашлись четыре человека, умеющиих играть одну и ту же мелодию.

Судя по количеству гостей, ни один человек в Квэйл Спрингс не отказался от приглашения. Пока взрослые танцевали, дети бегали без присмотра. В одном углу несколько пожилых дам сбились в круг теснее, чем караван повозок. Их мужья толпились у окон и курили сигары или трубки. Время от времени голоса обеих групп заглушали оркестр.

В центре зала на подставке возвышалась хрустальная ваза. Клинт наблюдал, как молодые люди выбирают из вазы красные бумажки в форме сердца и читают написанные на них имена. Кто-то улыбался, кто-то хмурился, а кто-то тихонько опускал бумажку обратно в вазу и доставал новую. Каждый мужчина, отходя, прикалывал бумажное сердце на рукав рубашки. Наконец в вазе осталось одно-единственное сердце, а молодых людей без сердечка на рукаве больше не было видно.

– Мистер Мэтьюз, – Мисс Пич, переваливаясь, подошла к нему, в ее глазах горела решимость. – Могу ли я поговорить с Вами несколько секунд?

Мэтьюз видел, что полковник занят в обществе дам. Ничто ему не угрожает, и значит, Клинту можно переключить внимание на женщину.

– Пытаюсь угадать, может ли быть женат такой красавец, как Вы. – Мисс Пич положила руку ему на плечо.

– Нет, не женат, мадам, – ответил Клинт, не давая ей возможности продолжать этот разговор. Многие женщины считали его красивым, но это было до того, как последние четыре года добавили жестокости его скулам, а глаза потемнели до стального с голубизной цвета.

Заметив, что собеседник не поддерживает беседу, мисс Пич продолжила свой допрос:

– А сколько Вам может быть лет?

Клинт приподнял черную бровь:

– Достаточно зрел, чтобы знать наверняка: хочу остаться не связанным ничем.

Мисс Пич рассмеялась и с силой ударила его по руке, словно он сказал что-то немыслимо глупое. Она даже не потрудилась заглянуть в его совершенно серьезные глаза.

– Знаете, мистер Мэтьюз, у меня небольшая проблема. Видите ли, я положила в эту вазу бумажки с именами всех своих молодых гостей женского пола. – Она потащила Клинта за собой в центр комнаты, как ковбой волочит годовалого теленка.

– Кажется, я обсчиталась. Но, мистер Мэтьюз, что за бал в день Св. Валентина, если не у каждой девушки окажется пара? Понимаете?

Клинт едва сдерживался, чтобы не возмутиться, так мало его волновала данная проблема. Он знал, что за этим последует. Если бы мисс Пич была мужчиной, он бы просто отвел ее руку со своего плеча и сказал в довольно резких выражениях, что ей нужно делать с последним сердечком, оставшимся в вазе. Но сейчас они стояли в центре зала, вызывая всеобщее внимание.

– Не беспокойтесь, – мисс Пич потрепала его по руке. – Я поговорила с полковником, он считает, что будет просто здорово, если Вы немного расслабитесь в этот вечер.

Клинт перевел взгляд на полковника Винтерса и обнаружил, что старик глупо и робко ему улыбается.

Маленькая женщина вытащила оставшуюся бумажку из вазы и развернула ее.

– О, боже мой, – прошептала она с таким же благоговением, с каким обсуждала неизлечимые болезни.

Клинт спокойно стоял, пока мисс Пич прикалывала бумажное сердце ему на рукав. Он был не из тех мужчин, которые позволяют крутить собой, но мисс Пич не знала этого, так как не могла видеть выражения его глаз.

– Вашей возлюбленной на этот вечер будет мисс Аманда Гамильтон. Прекрасная женщина. Прекрасная женщина! Все в этом городе ее уважают.

Клинт хотел напомнить мисс Пич, что имя Аманды Гамильтон осталось последним в вазе. Это значит, что она явно не первая красавица. Закрыв глаза, Клинт ругался про себя. Он и без того ненавидел вечеринки и толпы людей, а теперь придется провести целый вечер, развлекая самую непопулярную и, наверняка, невзрачную девушку в городе.

Мисс Пич вновь потрепала его по руке почти что с сожалением.

– Ее еще здесь нет. Может, она и вовсе не появится. – Казалось, маленькой даме было неудобно за свои немилосердные мысли: – Она прекрасная женщина. Прекрасная женщина!

– Вы это уже говорили, – напомнил ей Клинт.

– Неужели? – мисс Пич оглянулась, отыскивая предлог для исчезновения. – Не беспокойтесь, мистер Мэтьюз. Как только Аманда появится, я тут же ей представлю Вас. В прошлом году она не смогла прийти на бал, но я заставила ее пообещать мне, что она посетит нас в этом году.

– Замечательно, – промямлил Клинт, – представляя, что Аманда Гамильтон – не просто невзрачная старая дева, но и остаток с прошлого года.

Он вспомнил, что когда он пришел, ковбои разливали пунш. Внезапно Клинту захотелось пить.

Он пил и наблюдал за танцующими. Вечер тянулся медленно, и Клинт начал понемногу расслабляться. Своим длинным худощавым телом он подпирал угол и изучал население этого городка. Все вокруг были достаточно приятны. Клинт давно уже уяснил себе, что люди в праздничной одежде ведут себя по-другому, нежели в обыкновенном платье. Некоторые из тех, кто спалил в Канзасе его дом и убил его жену, на следующий день явились на похороны в траурной одежде. Если бы тогда, на похоронах, он знал, кто есть кто, то пристрелил бы их во время службы в церкви.

Тогда Клинт решил для себя, что лучше с людьми совсем не общаться, а оставаться в стороне. Если не иметь с ними дела, они не могут причинить тебе зла. Но прежде, чем Клинт хорошенько усвоил этот урок, ему пришлось ожечься не один раз.

– Мистер Мэтьюз, – позвала его из фойе мисс Пич. – О, мистер Мэтьюз!

Клинт отстранился от стены и посмотрел на женщину. Мисс Пич входила в зал, ведя за собой очередную жертву. В этот раз ею оказалась высокая женщина, которой, как прикинул Клинт, было лет 25–26. Ее каштановые волосы были туго скручены на затылке в узел, а одежда скорее напоминала костюм классной дамы, чем бальный наряд. Прямой жакет делал ее массивной. Незнакомка стояла как высокий кукурузный стебель в клумбе из цветов пастельных оттенков.

Приблизившись, она прямо взглянула на Клинта холодными, как лед, серыми глазами. В ее манере держаться не было мягкости.

– Мистер Мэтьюз, – начала мисс Пич, – я знаю, Вам не терпится познакомиться с Вашей возлюбленной на этот вечер. Могу ли я представить Вам мисс Аманду Гамильтон? Она прекрасная женщина. Прекрасная женщина! Управляет городской газетой и выполняет большую работу.

Клинт знал, что в этой ситуации полагается пожать даме руку и сказать что-нибудь. Однако все, что он мог в тот момент – это смотреть, не отводя глаз, на женщину, стоявшую перед ним. Он ожидал увидеть коротконогую курицу, которая бы хихикала и несла вздор, стряхивая крошки с платья. Но Аманда Гамильтон, если, конечно, не изменит себе, то наверняка останется у него в памяти как действительно прекрасная женщина.

– Извините за опоздание, – произнесла Аманда без намека на смущение. – Мне пришлось закончить номер, который выходит завтра.

– Ничего, моя дорогая, все хорошо. Я так рада, что Вы пришли. – Мисс Пич, как всякая женщина с юга, знала, каким образом нужно притворяться, даже если люди вокруг нее не собирались этого делать. – Мистер Мэтьюз терпеливо ждал Вас весь вечер. Пока вы знакомитесь, я принесу еще напитков. Как всегда во время танцев все пьют больше пунша, чем я рассчитываю.

Она удалилась, оставив Клинта и Аманду смотреть друг на друга. Мэтьюз не мог оторвать взгляда от ее глаз. Они были цвета бесконечного неба в ненастный день. Голубые – точнее, серые. “Бог мой, – подумал он, – в таких глазах немудрено заблудиться”.

– Может… может, хотите присесть? – Клинт заикался, как юнец на первой вечеринке.

– Спасибо, – ответила Аманда, направляясь к стульям в одном из углов зала. Несколько минут она наблюдала, как танцуют пары, больше изучая их, чем наслаждаясь.

Клинт опустился на стул рядом с ней. Ему стало интересно, замечает ли она его присутствие. Казалось, журналистку интересовали все, кроме него. Мэтьюз любил одиночество, но ненавидел, когда его не замечают.

– Могу ли я предложить Вам немного пунша? – попытался он растопить лед, которым веяло от девушки.

– Можно ли мне, – поправила его Аманда. – Да, можно.

Клинт удалился, бормоча: “Ну, знаете, леди, Вам можно захотеть принести его себе самой в следующий раз”. Когда он вернулся, Аманда поблагодарила за напиток и возобновила свои наблюдения за танцующими, даже не пытаясь начать разговор.

Клинт откинулся на спинку стула и с любопытством посмотрел на девушку. Она неплохо выглядела, но была холодна, как январский мороз. Все в ней говорило о том, что она заинтересована в общении не больше его. На ногах ее были высокие с черной шнуровкой ботинки, а не мягкие атласные туфельки, какие носили молоденькие женщины. Если он решит остаться в городе, то постарается побольше узнать об этой особе.

В конце концов Клинт больше не мог выносить молчания.

– Вы не хотели бы потанцевать, мисс Аманда? – спросил он. И в голове мелькнула нелепая мысль: “С кольтом в сапоге?” С другой стороны, он едва ли сможет провести вечер, не сказав ей ни слова.

– Нет, спасибо, – ответила она, не глядя на Клинта.

Злость вскипела в душе телохранителя быстрее, чем он смог бы нажать на курок.

– Ну ладно. Почему бы нам не просидеть здесь, не замечая друг друга весь вечер?

Аманда впервые посмотрела на него. Их взгляды встретились и задержались, будто проверяя, кто первым не выдержит этого испытания. Клинт смог увидеть где-то в глубине ее глаз золотые отблески, похожие на молнию, пробивающуюся сквозь облака.

Аманда повернулась очень медленно, и, встретившись с Клинтом взглядом, проговорила:

– Простите, мистер…?

– Мэтьюз. Клинт Мэтьюз.

– Простите, мистер Мэтьюз. Наверное, мне стоит кое-что объяснить Вам. Видите ли, я знаю, что из знаменитой вазы мисс Пич мое имя было извлечено последним, и Вас просто оседлали на этот вечер.

Клинт вздрогнул. Если он и восхищался чем-то, так это ее честностью.

– Вы читаете мысли или Вы журналистка?

К его удивлению на лице Аманды промелькнула улыбка.

– Не нужно читать чужие мысли, чтобы знать, что произошло перед моим появлением здесь. Видите ли, мистер Мэтьюз, я самая непопулярная из незамужних женщин в этом городе.

Он не стал ни прерывать ее, ни спорить с ней.

– Во-первых, – продолжала Аманда, испытывая благодарность за молчание, – я выше половины находящихся здесь мужчин, и ни один из них не захочет провести весь вечер с задранной вверх головой. Во-вторых, я образованна, а это для женщины хуже, чем оспа.

Впервые за многие месяцы Клинт от души рассмеялся. Когда же он смог остановиться, то заговорил:

– А меня, невинного незнакомца, захомутали.

Аманда подняла голову.

– Ну, Вы тоже не подарок. Я знаю, что Вы – наемный телохранитель полковника, и сомневаюсь, что в этом зале найдется женщина, которая пришла бы в восторг, увидев свое имя, приколотое к Вашему рукаву.

Клинт кивнул, продолжая улыбаться, и Аманда присоединилась к нему. Кое-кто из присутствующих посматривал на эту пару, думая, вероятно, что старая дева и бандит перепили пунша.

– Мир, – Клинт протянул руку. – Раз уж мы оказались вместе, постараемся оставить друг друга в живых.

– А всем вокруг все равно.

– Да, все равно, – согласился Клинт.

– Ну, тогда, мистер Мэтьюз, мне бы хотелось потанцевать.

Аманда стояла и улабалась, пока он распрямлялся.

– Да, давно я не танцевала так, чтобы чувствовать голову мужчины на своем плече.

Клинт обнял девушку. Ему нравилось, что, танцуя, он мог смотреть ей прямо в глаза. Стройное тело Аманды двигалось рядом с его телом, естественно покачиваясь в такт музыке. Они протанцевали три рила (Рил – шотландский танец.) подряд, прежде чем до охранника дошло, что кольт, спрятанный в сапоге, вылез наружу.