Книга Рухнувшие небеса онлайн - страница 3

Глава 3

К несчастью для Кемаля, каждый школьный день казался непереносимой пыткой. Он был ниже всех в классе, даже девочек. Какой стыд! Поэтому бедняга получил сразу три прозвища: «козявка», «карлик» и «пескарь». Мальчишки смотрели на него сверху вниз. Да и предметы ему давались нелегко. К тому же он интересовался только математикой и компьютерами. Тут он легко обгонял остальных, получая только отличные оценки. В школе действовал шахматный клуб, где Кемаль вскоре стал лучшим игроком. Раньше он увлекался американским футболом и как-то пришел на тренировки школьной команды, но тренер, взглянув на пустой рукав мальчика, покачал головой.

– Прости, ты вряд ли нам пригодишься.

Он не хотел обидеть Кемаля, но эти слова прозвучали приговором и нанесли парню тяжелый удар.

Но злейшим врагом Кемаля стал Рики Андервуд. На большой перемене некоторые ученики обедали во внутреннем дворе, вместо того чтобы идти в кафетерий. Рики неизменно высматривал Кемаля и начинал издеваться. Сегодняшний день не стал исключением.

– Эй, сиротка, когда твоя злая мачеха отошлет тебя на ту помойку, откуда вывезла? – громко хихикал Рики, стараясь привлечь внимание девчонок.

Кемаль, решив не обращать на него внимания, отвел взгляд.

– Я с тобой говорю, урод! Неужели вообразил, что она оставит тебя? Все знают, зачем она тебя сюда притащила, верблюжья морда. Просто захотела прославиться еще больше, вот и спасла калеку. Сразу стала знаменитой. Зрители тут же размякли, стали проливать слезы, хвалить героиню…

– Fukat! – завопил Кемаль и, вскочив, кинулся на врага. Тот преспокойно всадил кулак в живот Кемалю и вторым ударом разбил нос. Извиваясь от боли, тот рухнул на землю.

– Если захочешь еще, только скажи, – продолжал издеваться Рики. – Да поторопись. Насколько я слышал, тебе недолго осталось поганить нашу школу.

Кемаль жил в аду сомнений. Он не верил Рики, и все же…

Что, если Дейна отправит его обратно? Рики прав. Он действительно урод. Зачем такой, как он, нужен чудесной доброй Дейне?

Для Кемаля счастливая жизнь кончилась в тот момент, когда родители и сестра погибли в Сараево. Его послали во французский приют неподалеку от Парижа, где и без того жалкое существование превратилось в кошмар наяву. По пятницам в два часа дня сироты выстраивались в длинную линию в ожидании супружеских пар, решивших взять на воспитание ребенка. По мере приближения этого дня возбуждение достигало апогея. Страсти накалялись. Дети умывались и одевались с особым старанием, и когда взрослые шествовали вдоль строя, каждый подросток истово молился о том, чтобы выбрали именно его. И конечно, никому не был нужен однорукий мальчишка. Инвалид. Никчемный инвалид.

Так неизменно повторялось раз за разом, но Кемаля все-таки не покидала надежда. Он с мольбой смотрел на незнакомцев, которые оценивающе, как на аукционе рабов, рассматривали возможных кандидатов. Но уходили из приюта всегда другие дети. И унижение становилось непереносимым, а тяжесть одиночества пригибала к земле плечи мальчишки. Он с отчаянием думал, что никому и никогда не будет нужен. Никто и никогда не захочет стать его родителями. А он так мечтал снова иметь семью! И пытался сделать все возможное для осуществления своей мечты. Приветливо улыбался взрослым, чтобы те поняли, какой он послушный, приветливый парень, иногда же притворялся, что погружен в собственные мысли и не слишком интересуется, выберут его или нет. Пусть радуются, что им попался такой сын!

Но чаще умоляюще смотрел на гостей, молча заклиная взять его. Но проходили недели, и все оставалось по-прежнему. Кого-то другого брали за руку и уводили в уютный дом к любящим родственникам.

И только Дейна совершила чудо. Именно она нашла бездомного малыша на разоренных улицах Сараево. После того как самолет Красного Креста переправил Кемаля в Париж, он написал Дейне и, к его изумлению, получил ответ. Дейна позвонила в приют и сказала, что приглашает Кемаля к себе в Америку. Это был самый счастливый момент в жизни искалеченного войной ребенка. Несбыточная мечта вдруг осуществилась. Обида и боль сменились радостью – ослепительной, безграничной. Все переменилось в один миг. Теперь Кемаль был благодарен судьбе за то, что никто не догадался взять его раньше. Он любил Дейну сердцем и душой, но где-то глубоко все еще жил навязчивый страх. Что, если Дейна передумает и отвезет его обратно в приют, в тот ад, из которого ему удалось выбраться? По ночам его терзал один и тот же сон: он снова в парижском предместье. И снова пятница. Очередь взрослых, среди которых и Дейна, медленно продвигается вдоль цепочки детей. Дейна видит Кемаля и громко смеется:

– У этого страшилища всего одна рука!

А потом проходит мимо и уводит мальчика, стоящего следующим за Кемалем.

Каждый раз он просыпался в слезах.

Кемаль знал, что Дейна терпеть не может, когда он дерется с одноклассниками, и делал все, чтобы не попасть в очередной переплет, но не мог вынести, когда Рики Андервуд или его приятели начинали говорить гадости о приемной матери. Как только негодяи поняли это, оскорбления участились, а вместе с ними и схватки. Часто Рики вместо приветствия спрашивал:

– Ну что, уже сложил свое барахло, козявка? В утреннем выпуске новостей говорили, что твоя сучка-мачеха собирается вышвырнуть тебя в Югославию.

Кемаль взрывался, и начиналась потасовка. Домой Кемаль приходил с фонарями, весь исцарапанный, в порванной одежде, но когда Дейна спрашивала, что случилось, у него язык не поворачивался сказать правду из страха, что, если все выплывет наружу, слова Рики Андервуда сбудутся на самом деле. И теперь Кемаль, запертый в кабинете директора, ожидал приезда Дейны в полной уверенности, что на этот раз она откажется от него и выдворит в приют.

Мальчик был вне себя от дурных предчувствий. Сердце бешено колотилось.

Войдя в кабинет, Дейна обнаружила, что хмурый как туча директор ходит из угла в угол, а Кемаль скорчился на стуле.

– Доброе утро, мисс Эванс. Пожалуйста, садитесь.

Дейна мельком взглянула на Кемаля и подошла к креслу. Томас Генри взял со стола большой мясницкий нож.

– Один из учителей отнял его у Кемаля.

Разъяренная Дейна повернулась к мальчику.

– Зачем? – прошипела она. – Зачем ты принес это в школу?!

– У меня не было пистолета, – угрюмо выпалил тот.

– Кемаль! – вскочила Дейна и обратилась к директору: – Могу я поговорить с вами наедине, мистер Генри?

– Конечно. Кемаль, подожди в коридоре, – сухо велел тот. Кемаль поднялся, с сожалением взглянул на нож и вышел.

– Мистер Генри, – начала Дейна, – Кемалю всего двенадцать лет. Бîльшую часть своей жизни он ложился спать под аккомпанемент взрывов и артиллерийского огня. Того, что убил его мать, отца и сестру. Одна из таких бомб лишила его руки. Когда я нашла Кемаля в Сараево, он жил на бывшей автостоянке в картонной коробке. Кроме него, по улицам скитались еще сотни бездомных детей. Существование животных и то завиднее!

Воспоминания вновь терзали Дейну, но она старалась не повышать голоса.

– Налеты прекратились, но эти дети по-прежнему остаются беспризорными и беспомощными. Единственный способ защититься от врага – нож, камень или револьвер, если им повезет заполучить оружие…

Дейна на мгновение прикрыла глаза и вздохнула:

– Эти дети искалечены войной. И Кемаль тоже. Но он хороший мальчик. Просто еще не понял, что здесь он в безопасности. Что у него нет врагов. Обещаю, что больше он этого не сделает.

Последовало долгое молчание.

– Если мне когда-нибудь понадобится адвокат, мисс Эванс, – объявил наконец Томас Генри, – хотел бы я, чтобы этим защитником были вы.

Дейна улыбнулась:

– Обещаю.

Генри покачал головой.

– Так и быть. Потолкуйте с Кемалем. Если он выкинет что-то подобное еще раз, боюсь, мне придется…

– Обязательно потолкую. Спасибо, мистер Генри.

В коридоре переминался с ноги на ногу Кемаль.

– Едем домой, – коротко велела Дейна.

– Он не отдал нож?

Дейна даже не потрудилась ответить.

Уже сидя в машине, Кемаль пробормотал:

– Прости, Дейна, я не хотел втянуть тебя в неприятности.

– О, ничего страшного. На этот раз тебя не вышибут из школы. Послушай, Кемаль…

– Клянусь, больше никаких ножей.

Недавняя история повторилась снова. Втолкнув Кемаля в квартиру, Дейна сказала:

– Мне пора на студию. Я вызвала няню. На этот раз с тобой посидят, но вечером мы поговорим по душам.

Случившееся не давало Дейне покоя. Она волновалась так, что после окончания вечернего выпуска Джефф повернулся к ней и сочувственно шепнул:

– У тебя встревоженный вид, солнышко. Что случилось?

– Опять Кемаль. Не знаю, что с ним делать, Джефф. Сегодня опять вызывали к директору. Две экономки уже уволились из-за него.

– Он чудесный парень, – возразил Джефф, – просто ему нужно время притереться.

– Может быть. Джефф!

– Что, милая?

– Надеюсь, я не совершила ужасной ошибки, привезя его сюда.

Когда Дейна вернулась, Кемаль еще не спал.

– Садись, – скомандовала она. – Побеседуем серьезно. Ты должен подчиняться школьному распорядку, и всяким свалкам пора положить конец. Знаю, тебе нелегко приходится, и мальчишки сами тебя задирают, но неплохо бы с ними подружиться. Если не прекратишь ссориться с одноклассниками, мистер Генри исключит тебя из школы.

– Плевать.

– Ну уж нет. Мне не все равно, и тебе тоже. Хочу, чтобы у тебя было чудесное будущее, а это невозможно без образования. Мистер Генри делает тебе одолжение, соглашаясь потерпеть…

– Ну и хрен с ним!

– Кемаль! – охнула Дейна и, не помня себя, ударила его по лицу. Поняв, что натворила, она в ужасе прикрыла рот рукой, но было уже поздно. Несколько секунд Кемаль неверяще смотрел на нее, прежде чем вскочить и метнуться в кабинет. Громко хлопнула дверь.

Зазвонил телефон. Дейна подбежала к столику. Это оказался Джефф.

– Дейна…

– Дорогой… я сейчас не могу говорить. Слишком расстроена.

– Что с тобой, детка?

– Опять Кемаль. Он невозможен.

– Дейна?

– Ну что?

– Поставь себя на его место. Нельзя всех стричь под одну гребенку.

– Что?!

– Подумай об этом. Прости, мне пора. Люблю, целую, поговорим позже.

Поставить себя на его место? Чушь какая-то. Откуда ей знать, что испытывает Кемаль? Как ни старайся, а не станешь двенадцатилетним мальчишкой-калекой, пережившим то, что нормальным детям и не снилось.

Но Дейна не могла не думать о словах Джеффа. Очутиться в шкуре Кемаля? Каково это?

Она встала, направилась в спальню и плотно прикрыла дверь. Еще до приезда Кемаля Джефф часто проводил ночи в квартире Дейны и оставил свою одежду в шкафу. На полках лежали джинсы, рубашки, галстуки, свитер, висела спортивная куртка. Дейна старательно разложила вещи на кровати, вынула из комода носки и трусы Джеффа и разделась догола. Решив влезть в трусы, пользуясь только левой рукой, она потеряла равновесие и шлепнулась. Только третья попытка оказалась удачной. За трусами последовала сорочка. На то, чтобы надеть и застегнуть ее, не пуская в ход правую руку, ушло несколько бесконечных минут. Для того чтобы напялить брюки, ей пришлось плюхнуться на кровать, и молния никак не застегивалась. Еще две минуты Дейна потратила на то, чтобы натянуть свитер.

Одевшись, она снова села, чтобы отдышаться. И Кемаль вынужден проходить через такое каждое утро! А ведь это только начало! Нужно умыться, почистить зубы и причесаться. Это сейчас, в чистой, теплой, уютной квартире! А в прошлом? Каково ему было жить среди ужасов войны, видеть, как убивают родителей, сестру и друзей?!

Джефф прав. Кругом прав. Она слишком многого ожидает от него. И слишком скоро. Ему нужно больше времени, чтобы приспособиться. И мне нельзя сдаваться. Даже думать нечего, чтобы отказаться от мальчика.

Отец Дейны бросил их, и девушка так его и не простила. Господу следовало бы изречь одиннадцатую заповедь: «Не бросай тех, кто любит тебя».

Дейна медленно переоделась, вспоминая, как любит Кемаль нежные лирические песни, как снова и снова слушает компакт-диски Бритни Спирз, «Бэкстрит Бойз», «Лимп Бизкит»: «Не хочу терять тебя», «Ты нужна мне сегодня», «Пока ты любишь меня», «Мне нужна любовь».

Песни об отчаянии и одиночестве. Тоскливая мольба израненного сердца.

Дейна рассеянно поднесла к глазам табель Кемаля. Пусть он не успевает почти по всем предметам, зато по математике – лучший в классе.

Это самое важное. У него блестящие математические способности. Вот в чем его будущее. Остальное он нагонит. С моей помощью.

Дейна бесшумно направилась к кабинету. Кемаль был уже в постели и старательно делал вид, что спит. Глаза крепко зажмурены, на бледных щеках блестящие дорожки от слез.

Дейна наклонилась над ним и нежно поцеловала в щеку.

– Я не хотела, Кемаль, – прошептала она. – Прости меня.

Завтра все будет другим. Лучше и светлее.

Утром Дейна отвезла Кемаля к известному хирургу-ортопеду доктору Уильяму Уилкоксу. После осмотра доктор Уилкокс отвел Дейну в сторонку.

– Мисс Эванс, протез для мальчика обойдется в двадцать тысяч долларов, но это еще не все. Кемалю только двенадцать. Он будет расти до семнадцати-восемнадцати лет, и протез придется менять каждые несколько месяцев. Боюсь, такие расходы вам не по карману. Вряд ли это осуществимо.

Сердце Дейны упало.

– Понимаю. Спасибо, доктор.

Закрыв за собой дверь, она поклялась Кемалю:

– Не беспокойся, дорогой, мы найдем способ.

Она отвезла его в школу и поехала на студию. Раздалась негромкая трель сотового телефона.

– Алло?

– Это Мэтт. В полдень в полицейском управлении назначена пресс-конференция по поводу убийства Уинтропа. Поезжай туда. Я хочу, чтобы ты вела оттуда передачу. Операторы уже в пути. На этот раз полиция влипла по-крупному. История привлекла к себе внимание властей, а у следователей ни единой улики.

– Я там буду, Мэтт.

Начальник полиции Дэн Бернетт, багровый от ярости и унижения, разговаривал по телефону, невнятно бормоча оправдания. И тут, в довершение всех неприятностей, вошла секретарша.

– Мэр на второй линии.

– Передайте, что я говорю с губернатором, – рявкнул Бернетт и снова залепетал в трубку: – Да, губернатор… Знаю… Конечно, сэр… Думаю… Уверен, что мы сумеем… Как только… верно… до свидания, сэр. – Он швырнул трубку и вытер вспотевший лоб.

– Пресс-секретарь Белого дома на четвертой линии, сэр.

И так все утро. Бернетт уже на стенку лез от бессильной злости.

В полдень в конференц-зале Муниципального центра на Индиана-авеню не осталось свободных мест. Сюда, в деловую часть Вашингтона, слетелись репортеры всех столичных газет и телестудий. В дверях появился Бернетт и громко потребовал тишины.

– Успокойтесь, пожалуйста, сейчас начнем. Постепенно шум голосов стих.

– Прежде чем отвечать на вопросы, я должен сделать заявление. Зверское убийство Гэри Уинтропа – огромная трагедия не только для Америки, но и для всего мира, и наше расследование будет продолжаться, пока мы не отыщем ответственных за это гнусное преступление. Прошу задавать вопросы.

– Шеф Бернетт, полиция нашла какие-то следы? – выкрикнул один из репортеров.

– Приблизительно в три часа ночи свидетель видел двоих мужчин, грузивших что-то в белый фургон на подъездной аллее дома Гэри Уинтропа. Эти люди показались ему подозрительными, и он записал номера машины. Они оказались снятыми с украденного грузовика.

– Полиции известно, что именно украдено из дома?

– Несколько ценных картин.

– А кроме того?

– Ничего.

– Как насчет денег и драгоценностей?

– Сейф не взломан. Ни денег, ни драгоценностей не тронули. Грабители охотились за картинами.

– Шеф Бернетт, разве в доме не было сигнализации? А если была, почему ее не включили?

– По словам дворецкого, сигнализацию всегда включали на ночь. Взломщики нашли способ ее отключить. Мы еще не знаем, как им это удалось.

– Но каким образом грабители пробрались в дом?

Бернетт немного замялся.

– Весьма интересный, хотя и непростой вопрос. Следов взлома нет. И ответа мы пока не нашли.

– Может, тут замешан кто-то из прислуги?

– Мы так не считаем. Все они служили у Гэри Уинтропа много лет.

– Он был один в доме?

– Насколько мы знаем, да. Мистер Уинтроп дал слугам выходной.

– У вас есть список похищенных картин? – осведомилась Дейна.

– Разумеется. Все они хорошо известны. Перечень разослан в музеи, антикварные магазины и коллекционерам. Как только хотя бы одна из них всплывет, считайте, что дело раскрыто.

Дейна села, недоуменно покачивая головой.

Воры не хуже других осведомлены, что продавать украденное опасно, поэтому они на такое не отважатся. Но в этом случае какой смысл так рисковать, да еще идти на убийство? И почему они не притронулись к наличным и драгоценностям? Что-то тут не так…

Пресс-конференция вскоре закончилась. Журналисты проводили начальника полиции разочарованным гулом. Дейна, тяжело вздохнув, направилась к выходу. Пора ехать на студию.

Заупокойная служба по Гэри Уинтропу проходила в Национальном соборе, шестом по величине в мире. Висконсин и Массачусетс-авеню перекрыли для движения транспорта. Агенты секретной службы и вашингтонской полиции в полном составе охраняли безопасность присутствующих высоких особ. В соборе ожидали начала службы вице-президент Соединенных Штатов, несколько сенаторов и членов конгресса, судья Верховного суда, двое членов кабинета министров и важные сановники и прелаты со всего мира. Люди платили дань уважения не только Гэри, но и всей злосчастной династии Уинтропов.

Дейна в сопровождении двух операторских бригад вела репортаж с места событий. В соборе царила тишина, прерываемая лишь монотонным голосом священника.

– Пути Господни неисповедимы. Уинтропы положили жизни на то, чтобы осуществлять чужие мечты. Жертвовали миллиарды долларов школам и церквам, бездомным и голодным. Бескорыстно отдавали свое время и таланты. Гэри Уинтроп продолжал прекрасные семейные традиции. Нам не дано узнать, почему эта семья, столь великодушная и щедрая, так жестоко отнята у этого мира. Но мы твердо верим: память о них не умрет, а добрые деяния навсегда останутся с нами. Мы будем всегда гордиться тем, что они жили среди нас…

«Господь не должен позволять, чтобы такие люди погибали ужасной смертью», – грустно думала Дейна, едва сдерживая слезы. Ей почему-то казалось, что навсегда ушел близкий человек и мир без него уже не будет таким. До самого вечера она механически выполняла свои обязанности, двигаясь, как робот, деланно улыбаясь, говоря ни о чем. И немного очнулась, только когда позвонила мать.

– Мы с приятельницами слушали твой репортаж, Дейна, и знаешь, мне на момент показалось, что ты едва не заплакала, когда говорила о Уинтропах.

– Так и было, мама. Так и было.

Мать непонимающе хмыкнула:

– И кто они тебе? Что ты так переживаешь? Да, хорошие люди, но таких немало. На твоем месте я подумала бы о себе!

После этого разговора Дейна долго не могла уснуть, а когда задремала, измученный мозг все же не нашел отдыха. Ей снился дикий калейдоскоп пожаров, автокатастроф, бомбежек… Среди ночи она внезапно проснулась и села.

Пять членов одной семьи убиты меньше чем за год. В чем причина? И что нужно убийце?