Книга Река онлайн - страница 6

Глава II
Реки Восточной Европы по данным арабо—персидской географической литературы
(Т. М. Калинина, И. Г. Коновалова)

Часть I
Т. М. Калинина
Водные пути сообщения Восточной Европы в представлениях арабо—персидских авторов IX–X вв

ОЧЕРК 1
Водная связь между Севером и Югом Восточной Европы

В 30–40–х гг. VII в. пространства от Африки до Азии, принадлежавшие ранее Византии и Сасанидскому Ирану, завоевали арабы. Арабский флот, построенный при халифе Му‘авии I (ок. 605–680), вышел на просторы Средиземного моря, Гибралтара и Атлантики. В 711–714 гг. арабские войска завоевали южные области Пиренейского полуострова, а войны с Византией стали неотъемлемой частью политики Арабского халифата на протяжении нескольких столетий. В начале VIII в. арабы завоевали Закавказье, к 715 г. ими были захвачены земли Средней Азии. В течение всего VIII в. арабские правители были заняты усмирением населения захваченных территорий и борьбой за власть, что в конечном счете привело к падению правящей династии Омейядов и воцарению Аббасидских халифов. Именно при Аббасидах возникла арабская астрономия, география, история как летопись побед и поражений. Развитие наук определялось возросшей потребностью фискального аппарата, торговцев, военных и прочих государственных чиновников в информации обо всех территориях, занятых Халифатом, о соседних и отдаленных областях.

О Европе и окрестных территориях, о населявших эти земли народах ученые Арабского халифата получали сведения от торговцев, мореплавателей, путешественников. О народе сакалиба (в большинстве случаев имеются в виду славяне) и их областях арабы узнали от побывавших в византийском плену арабов Харуна ибн Йахьи и Муслима ал—Джарми, которые оставили заметки о Византии, славянах, аварах, болгарах и других европейских народах. Книги эти не сохранились, но информацию из них пересказывали другие арабские и персидские писатели. Данные о народах и областях Европы арабы получали и от самих европейцев, служивших в арабских войсках и населявших гарнизоны в пограничных городах. Русы стали известны после их походов в Прикаспийские области, куда они проникли по речным путям Восточной Европы. С хазарами арабы встретились, покорив Иран и выйдя в Закавказье.

При дворе Аббасидских халифов шла интенсивная работа по освоению культурного наследия народов, переводились книги античных, сирийских, византийских, иранских, индийских ученых. Из этих трудов арабы также узнавали о народах Европы. При описании Земли и ее водных пространств арабские ученые упоминали крупные восточноевропейские реки. Но поскольку эти географы не бывали на территории Восточной Европы (за редким исключением), то опирались они главным образом на книжные данные.

Особенность арабо—персидской литературы (многие ученые, по происхождению персы, писали по—арабски) заключается в том, что все авторы обязательно опирались в своих рассказах на предшественников. Использовать их сведения было и необходимо, и почетно, но ссылаться на них, по представлениям восточных писателей, было не обязательно. В тех случаях, когда первоисточник был назван, сообщения его могли быть искажены или переделаны. В большинстве же случаев оригиналы не сохранились, поэтому материалы арабо—персидских писателей зачастую относятся не ко времени жизни и работы сочинителя, а восходят к гораздо более ранней эпохе или к совсем иному, чем у арабов, кругу источников.

В соответствии с определенной античной традицией (см. о ней в главе I), Европа представлялась арабским географам похожей на остров. Он был ограничен рекой Танаис, соединявшейся с озером Меотис (в арабской передаче – Майутис или Майтас, иногда с искаженной диакритикой – Манитас или Маниташ) и морем Понт (в арабском варианте – Бунтус, с искаженной диакритикой – Нитас или Ниташ). Понт соединялся водной цепью со Средиземным морем, последнее – с Атлантикой, вплоть до ее северной части, которая воплощала собой Северный Ледовитый океан. Ал—Баттани писал: «Земля делится на три части. Первая – от Зеленого моря со стороны севера и пролива (Босфора. – Т. К.), который выходит из Понта в Великое море (Средиземное. – Т. К.), и [областей], что [лежат] между озером Меотис и Понтом. Описывают границы этой области: с запада и севера – Западное море, оно же Океан (Атлантика от Эфиопии до Британии. – Т. К.), со стороны юга – море Египта и Рума (Средиземное. – Т. К.), со стороны востока – Танаис и озеро Меотис. Эта земля похожа на остров, название ее – Европа».^[203] Такие воззрения свойственны ученым IX–X вв. Ибн Русте, ал—Мас‘уди, очевидны из географического раздела «Всеобщей истории» Агапия Манбиджского и других сочинений. Западным морем (бахр ал—Магриб) назывались воды западной оконечности «населенной части» Земли, омывающие северное и западное побережья известного мира. В IX в. астроном Мухаммад ибн Касир ал—Фергани, в описании семи широтных зон («климатов»), западной границей называл именно Западное море.^[204] Это описание семи климатов повторили многие более поздние ученые (Ибн Русте, ал—Мукаддаси, ал—Марвази, ал—Казвини и др.). Представление о Западном море как северо—западной границе Европы стало традиционным.

По традиции, тоже восходящей к античности, все моря, за исключением Каспия, рассматривались большинством арабских ученых ответвлениями единого Окружающего океана (’Укийанус), который омывал Землю.

«Книга картины Земли» математика, астронома и географа Мухаммада ибн Мусы ал—Хорезми (первая треть IX в.) содержала координатные данные для описания береговой линии морей, течений рек, очертаний гор, местонахождений городов или «центров» стран. В основу труда ал—Хорезми было положено «Географическое руководство» Клавдия Птолемея, ученого II в. н. э., хотя его координатные данные были иными. Названия земель, далеких от Халифата, были приведены те же, что и в сочинении Птолемея, хотя и в очень искаженном виде, в то время как известные восточному ученому местности и города были переданы в привычных арабам вариантах.^[205]

Очертания Восточной Европы в труде ал—Хорезми имели вид, в основном аналогичный материалам книги Птолемея. Однако были и весьма существенные отличия. Омывающие север Европы воды у Птолемея назывались Сарматским океаном; ал—Хорезми именовал их Северным Внешним морем.^[206] На юге Восточной Европы ал—Хорезми называл координатные данные для Черного и Азовского морей, однако эти материалы во многом отличаются от данных Птолемея. Ал—Хорезми не оперировал хорошо известными арабам античными наименованиями Черного и Азовского морей – Понт и Меотис. Сведения о Черном море по большей части не совпадали с представлениями античных авторов о Понте Эвксинском. В сочинении ал—Хорезми раздел, посвященный береговой линии одного из крупнейших водных массивов, называется: «море Танджа, море Мартаба, море Ифрикийи, море Барки, море Мисра и аш—Шама, море Барики и Лазики. Часть каждого из них соединяется с частью другого».^[207] Эти названия соответствовали прибрежным территориям: Танжера в Марокко, Мавритании (?) или какой—то области в Северной Африке, Ифрикийе в Тунисе, Барки – плато в Киренаике, Египта и Сирии. Очевидно, что здесь подразумеваются Гибралтарский пролив и Средиземное море. Последним в этой цепи значилось море Барики и Лазики. Издатель и исследователь текста ал—Хорезми Х. Мжик предположил, что наименование Барика (у Мжика – Барка) являлось искажением птолемеевского топонима Фракия, а Лазика – птолемеевской Ликии.^[208] В таком случае наименование этой части моря относилось бы, по данным ал—Хорезми, к Эгейскому морю. Однако координатные данные не показывают очертаний береговой линии этого моря, зато есть указания на береговую линию Черного моря: от Константинополя, мимо Истра к городам, соответствующим птолемеевским Ольвии, Евпатории, Феодосии, Ойнантее, Диоскурии (Севастополису Колхидскому), «где разбивается гора Кавказ».^[209] Эта часть моря, по данным ал—Хорезми, принимала реки, аналогичные тем, что впадают в Понт Эвксинский по сведениям Птолемея: Аксиак и Данубий (т. е. Дунай) с его сильно разветвленным устьем. Топоним Барика встречается в трудах Сухраба, Ибн Хордадбеха и Кудамы ибн Джа‘фара в отношении некоей местности на Кавказе, исследователями не определенной. Наименование Лазика встречается у целого ряда арабских географов Х в. и относится к царству лазов – Эгриси на восточном побережье Черного моря,^[210] хотя и является архаичным, взятым, возможно, из сасанидских источников, однако он был хорошо известен и арабам. Не исключено, что изначально формы Барика и Лазика и произошли, действительно, от искаженных античных названий Фракии и Ликии, но были переосмыслены арабскими учеными, начиная с ал—Хорезми, на основе их собственных представлений о берегах Черного моря. Итак, судя по очертаниям береговой линии, ал—Хорезми передавал сведения о Черном море, в основном совпадавшие с материалами Птолемея, хотя очертания Черного моря были искажены, по сравнению с птолемеевскими, на 10 градусов (как, впрочем, и Средиземного моря).

Самым разительным отличием сведений ал—Хорезми о Черном море как от материалов Птолемея, так и от действительности, является отделение Черного моря от Азовского: по данным ал—Хорезми, эти два моря являются отдельными, не соединенными друг с другом бассейнами. Меотис назван ал—Батихой, т. е. «озером». Это озеро представлено в книге ал—Хорезми отдельным водным бассейном, не связанным с Черным морем. Керченский пролив показан как замкнутый на севере рукав. Это не соединенное с Понтом озеро, отстоявшее гораздо далее, чем Меотис Птолемея, на север, оказывается связанным двумя широкими водными потоками с Северным Внешним морем. У Птолемея нет данных о соединении Меотиса с Сарматским океаном. По его данным, реки Лик и Порит начинаются с гор Бодин и впадают в Меотис. Имеются также данные о реках Турунт и Хесин, которые начинаются в горах Рипеи и впадают в Сарматский океан. На реконструируемой, по данным координат, карте ал—Хорезми эти четыре реки Птолемея сливаются в два почти параллельных потока, соединяющих ал—Батиху и Северное Внешнее море.^[211] Эти сведения отражены на сохранившейся в рукописи ал—Хорезми карте ал—Батихи (см. илл. 13^[212]).

Возможно, на подобные воззрения арабского автора, занимавшегося теоретическими изысканиями, оказала влияние информация о начавшейся в IX в. активной торговле между севером и югом Восточной Европы, что находит подтверждение в данных нумизматики. Клады восточных монет, относящиеся к концу VIII–IX в., были найдены в скандинавских странах, в Польше, Германии, на севере Руси, на юге – в восточнославянских областях и в Хазарии. С образованием Древнерусского государства торговля интенсифицировалась, активно действовали пути от Прибалтики в Восточную Европу, Волжский путь и пути по Дону через переволоки на Волгу и Каспий.^[213]

Однако не исключено, что изменение данных Птолемея могло произойти под влиянием античной и, возможно, византийской картографий, где существовали подобные представления (см. Глава I, Очерк 2).

В некоторых случаях на античных и средневековых латинских картах роль водного потока, соединяющего южные и северные моря Восточной Европы, играла река Танаис (см. Часть I, Очерк 2).

Однако ал—Хорезми реку Танаис изобразил почти так же, как Птолемей. Назвав реку Танис (или, поскольку огласовки не указаны, Танаис, хотя в этом случае, строго говоря, должен был бы стоять алиф после нун), ал—Хорезми, как и Птолемей, указал исток реки в некоем «источнике» (айн), ее поворот близ города Наварис (у ал—Хорезми искаженно – Сурис) и впадение в Меотиду, которая у ал—Хорезми названа ал—Батиха^[214] (см. выше). На грубоватом изображении Меотиды, сохранившемся в рукописи труда ал—Хорезми, где имеется изображение Танаиса (см. илл. 13), эта река тоже имеет истоком небольшое озерцо, хотя у Птолемея таких данных нет. Впадает река в Меотис = ал—Батиху. В целом изображение соответствует данным Птолемея и не несет новой информации об этой реке.

Кроме сведений об Азовском море (ал—Батихе), ал—Хорезми приводит данные о некоем озере Барастанис. Название и координатные данные этого очень небольшого озера показывают, что ал—Хорезми взял здесь за основу сообщение Птолемея об истоках реки Борисфен (т. е. Днепра) в озере. Однако это озеро у ал—Хорезми соединено не с Понтом, как у Птолемея, а опять—таки с Северным Внешним морем, и еще принимает две реки без названия, аналогий которым у Птолемея нет. Таким образом, очевидно стремление арабского автора показать некие известные ему водные связи на северо—востоке Европы, положив, однако, в основу старые материалы Птолемея (см. илл. 14).

В книге ал—Хорезми имеется ряд координат для населенных пунктов вокруг Понта (моря Лазики и Барики). Так, на южном побережье перечислены города в следующем порядке (часть названий искажена и приводится в восстановленном виде, часть имеет современный арабскому автору облик): Константинополь, Амасея, Халкедон, Гераклея, Герма (или Терма), Зефирион, Ласкориа, Комана Понтийская, Анкира, Зела, Анкон (или Темискюра), Полемонион, Керасус, далее назван пункт на восточном побережье моря – Диоскурия, она же Себастополис Колхидский. Указаны также города западного и северного побережья: Истрос, Борисфен (Ольвия), Евпатория, далее автор почему—то приводит координаты и название Синопы, города на южном побережье Понта, за ним снова переходит на северное побережье, назвав Феодосию. Также даны координаты для городов на побережье ал—Батихи (Меотиса), соответствующие материалам Птолемея и имеющие искаженные названия в книге ал—Хорезми: Гермонасса, Ойнантея, Танаис, Наварис, Эксополис, Тирамба.^[215] В перечне городов по климатам отсутствуют названия таких крупных центров черноморской торговли, как Трапезунд, Херсонес Таврический. Однако последний все же назван среди «центров» в соответствующей главе; а задействованными в торговле IX в. городами были как минимум: Константинополь, Амасея, Халкедон, Гераклея, Комана Понтийская, Анкира, Диоскурия, Истрос, Синопа, Феодосия, Гермонасса, Танаис. Часть бывших античных городов в IX в. имела уже совсем другие имена, как, например, Феодосия – Кафа, Гермонасса – Матраха или Таматарха, что никак не отразилось в материалах ал—Хорезми.

Возможно, непоследовательность перечисления причерноморских прибрежных городов объясняется попыткой привести в систему современные автору знания о торговом пути, идущем от Константинополя, по прибрежным городам Понта до Синопы, далее кратчайшим путем по морю к Херсонесу и портам на побережье Северного Причерноморья, а далее до Приазовья,^[216] с теоретическими материалами из труда Птолемея, лежавшими в основе «Книги картины Земли» ал—Хорезми. Это тем более вероятно, что, например, иранские и среднеазиатские населенные пункты совпадают с хорошо известными арабам торговыми маршрутами в этих областях. Так, ал—Хорезми перечислял области и города южного побережья Каспия и Средней Азии: Дейлем, Казвин, Демавенд, Шалус (порт на Каспии), Руйан, Амуль, Сари; область Кумис, города Тамис, Астрабад, Гурган, Нишапур, Тус, Серахс, Мерв, Мерверруд, Амуйе (Амуль) на Амударье, Бухару, Балх, Самарканд, область Усрушану (город Хаджанда?), Ахсикет, Тарбенд, Исфиджаб, Тараз; указаны также Хорезм (город Кят?), некий пункт Хазар, расположенный, по координатам, несколько восточнее Хорезма, Невакет. Далее климаты уходят далеко на восток – указаны Тибет, Китай, Гог и Магог (Йаджудж и Маджудж).^[217] Заметны и здесь пропуски названий некоторых крупных торговых центров, однако остальные являются вполне действующими городами во времена ал—Хорезми, хотя часть из них (как, например, Бухара, Самарканд и др.) были очень древними и существовали не только во времена Птолемея, но и ранее. То же касается земель Закавказья: упомянуты в пятом климате – Азербайджан, в шестом – Андзевацик, Картли, Сюник, Нашава (так арабы именовали Нахичевань), некий пункт между «двух ворот» (т. е. между Дербентом и Дарьялом), Барда‘а, Кабала.^[218] Через эти территории и города проходили издавна известные международные торговые пути.^[219]

Справедливости ради следует отметить, что координаты для упомянутых населенных пунктов в книге ал—Хорезми приведены не по порядку их местонахождения на торговом пути, а только в соответствии с таблицей координат в том или ином из семи климатов. Порядок городов редко соответствует их перечислению внутри климата, названы города и в разных климатах. Однако, выстроенные по данным в книге ал—Хорезми координатам, города и местности более или менее «ложатся» на карту торговых маршрутов, хотя и не всегда точно. Не эти сведения были для ал—Хорезми главными: для него решающее значение имели данные Птолемея о самых длинных днях, о долготах и широтах, поскольку именно такими параметрами определялось положение того или иного климата. Этим объясняется в значительной мере и сам отбор населенных пунктов, что особенно заметно, например, в перечислении городов вокруг ал—Батихи, т. е. Меотиса. Некоторые пункты выбраны ал—Хорезми как точка для построения береговой линии или как совпадение с устьем какой—либо реки (как, например, Диоскурия – восточная оконечность Черного моря, Борисфен – северо—западная его оконечность, Истрос – восточная; Тирамба – при впадении реки, соответствующей Псатису Птолемея, и т. д.). И тем не менее следует учитывать возможность реальной информации о торговых путях, которой мог руководствоваться ал—Хорезми; можно предполагать некие, пусть не явные, знания о них первого арабского географа и картографа (см. илл. 14).

В IX в. в арабской географии появились дорожники. В них подробно описывались торговые и почтовые связи внутри Халифата; далекие, но давно известные пути из Багдада через Среднюю Азию в Китай и Индию; а также упоминались дороги в мало известные области, такие, как Восточная Европа.

Первым сохранившимся сочинением этого жанра явилась «Книга путей и государств» Ибн Хордадбеха, начальника почтового ведомства в Табаристане, знавшего многое о почтовых и торговых дорогах, которые связывали земли Халифата с дальними странами. Сохранился неполный вариант его труда, редакция которого относится к 40–м или 80–м гг. IX в.^[220] По дошедшим материалам можно судить, что автор не был связан с кругом теоретиков типа ал—Хорезми, хотя писал и о форме Земли, и о ее делении на обитаемую и непригодную для жизни части, и о семи климатах в обитаемой четверти, и о великом море, покрывающем всю необитаемую часть Земли, ссылаясь на Птолемея. Он имел ясное представление об Атлантике, называя ее морем ал—Гарбий (т. е. Запада), Средиземном – море ар—Рума (т. е. Византии) или море аш—Шама (т. е. Сирии), о Пропонтиде – Бунтусе («Понте») и о Черном море – море ал—Хазар. Этим названием для Черного моря он пользовался при описании византийских фем – Македонии, Фракии и других, получив сведения от бывшего византийского пленника Муслима ал—Джарми (Ибн ал—Факих и Кудама ибн Джа‘фар пользовались этими материалами книги Ибн Хордадбеха). Прочие географы именовали морем ал—Хазар только Каспий. Ибн Хордадбех же именовал последнее морем Джурджана, т. е. Гиркании – области южного побережья Каспия. Впрочем, пользуясь данными какого—то другого информатора, в одном случае Ибн Хордадбех все же назвал морем ал—Хазар Каспий, упомянув, что на его побережье расположен Дербент (Баб ал—Абваб).^[221] Такая же информация содержится в географическом сочинении ал—Йа‘куби (подробнее см. ниже).

Упоминается в книге Ибн Хордадбеха и некое несудоходное море: «Что же касается моря, которое позади славян, и на нем – город Туле, то не плавают по нему ни корабли, ни лодки и не вывозят оттуда ничего, и не выходит из него никто, и также это море, в котором Острова Счастливых, не плавают по нему и не вывозят оттуда ничего, и это [море] тоже Западное (Гарбиййу)».^[222]

Острова Счастливых – это Канарские острова в Атлантике. Представление же о крайнем обитаемом острове Туле на севере пришло к арабам из античной традиции; упоминание города Туле Ибн Хордадбехом, кажется, имеет ту же основу, поскольку описывается в целом Атлантика. (Впрочем, есть предположение, ничем, однако, не подтвержденное, что именем Туле в данном случае назван Тулон.^[223]) В то же время некоторые ученые полагают, что «морем позади славян» названа Балтика.^[224]

Упоминая известные ему водные массивы, Ибн Хордадбех рассказывал и о морских торговых маршрутах. Так, в его книге находится ставший хрестоматийным текст о торговых дорогах еврейских купцов арразанийа и торговцев—русов:

«Путь еврейских купцов ар—разанийа, которые говорят по—арабски, по—персидски, по—гречески, по—французски, по—испански, по—славянски, так вот, что касается их, то они путешествуют с востока на запад и с запада на восток сушей и морем. Вывозят с запада слуг, девушек и юношей, парчу, шкурки бобра,^[225] пушнину, соболей, мечи. Плывут из Фиранджи (земель франков. – Т. К.) в Западное море, выходят в Фараме и доставляют свои товары по суше в Кулзум, а между ними 25 фарсахов. Затем плывут по Восточному (Красному. – Т. К.) морю из Кулзума в Джарр и Джудду. Затем отправляются в Синд, Хинд, Син. Вывозят из Сина мускус, алоэ, камфару, корицу и другие товары, из тех, что традиционны для этих краев, пока не вернутся к Кулзуму. Затем везут это к Фараме. Затем плывут в Западное море. А иногда поворачивают со своими товарами к Константинополю и продают их в Руме. Иногда идут с ними к царству франков и продают их там. А если хотят, отправляются со своими товарами от франков в Западное море и выходят в Антиохии, проходят по суше три дневных перехода до ал—Джабии, затем плывут по Евфрату к Багдаду, затем плывут по Тигру к Оболле, а от Оболлы к Оману, Синду, Хинду, Сину – все это связано друг с другом.