Книга Господин Зима онлайн - страница 2

Глава вторая
Мисс Тенета

Вот она, Тиффани Болит, летит на метле через лес в горах за сотни миль отсюда. Это очень старая метла, которая держится очень низко над землей. Для предотвращения переворачивания она снабжена двумя дополнительными вениками сзади, как детский велосипед – колесиками. Метла принадлежит очень старой ведьме по имени мисс Тенета, которая летает на метле еще хуже, чем Тиффани, и которой 113 лет.

Тиффани моложе ее больше чем на сотню лет, выше, чем была месяц назад и менее самоуверена, чем год назад.

Тиффани учится на ведьму. Ведьмы обычно носят черное, но насколько она могла судить, ведьмы носили черное лишь потому, что они всегда носили черное. Эта причина не казалась ей достаточно разумной, и потому она предпочитала одеваться в голубое или зеленое. Она никогда не пренебрегала пышными нарядами, поскольку ни разу ни одного не видела.

Тем не менее, избежать остроконечной шляпы было невозможно. В остроконечной шляпе нет ничего магического, не считая того, что она служит указателем, что ее владелица – ведьма. Люди обращают внимание на остроконечные шляпы.

Но и в шляпе нелегко быть ведьмой в деревне, где ты выросла. Трудно быть ведьмой для людей, помнящих тебя в двухлетнем возрасте, как «Девчурку Джо Болита», бегающую в одной рубашонке.

Отъезд из родных краев помогал. Большинство людей, которых Тиффани знала, и на десять миль не удалялись от места своего рождения, так что отправляясь в таинственные чужеземные края ты и сам становился чуток таинственным. Возвращался ты уже немного другим. Ведьмы обязаны быть другими.

Ведовсто оказалось тяжелой работой безо всяких там колдовских хлоп-трень-брень штучек. Не было ни школ, ни чего-либо, похожего на уроки. Тем не менее, пытаться учиться ведовству самостоятельно было очень неразумно, особенно, если обладаешь природными склонностями. Поймешь, что не так, и за неделю перейдешь к хихиканью…

Если разобраться, то все дело было в хихиканье. Хотя, никто об этом прямо не говорил. Ведьмы говорили о том, что «нельзя быть слишком старой, слишком костлявой или иметь слишком много бородавок», но они никогда не упоминали хихиканье. Прямо не упоминали. Но они все время были начеку.

Скатиться к хихиканью было слишком просто. Ведьмы в основном жили в одиночестве (предпочтительно с кошкой), и целыми неделями могли не встречаться друг с другом. В те времена, когда люди ненавидели ведьм, они обвиняли их в разговорах с кошками. Конечно же, ведьмы разговаривали с кошками. Проведи три недели без осмысленных разговоров о чем бы то ни было, кроме коров, и ты начнешь говорить со стенами. А это первый признак хихиканья.

«Хихиканье» для ведьмы означает не только неприятный смех. Это признак того, что твой рассудок тронулся с якоря. Это означает, что ты теряешь тормоза. Это означает, что одиночество, тяжкий труд, ответственность и проблемы других людей потихоньку сводят тебя с ума, так медленно, что ты этого не замечаешь до тех пор, пока не начнешь считать, что можно перестать умываться или надеваешь чайник на голову. Это означает, что ты начинаешь считать себя лучше других жителей деревни только потому, что знаешь больше. Это означает, что для тебя вопрос о том, что хорошо, а что плохо, может быть предметом переговоров. И в результате это означает, что ты «склоняешься к тьме», как говорят ведьмы. Это был плохой путь. В конце этого пути тебя ждут отравленное веретено и пряничный домик.

Что помогало, так это привычка ходить в гости. Ведьмы постоянно навещали друг дружку, совершая иногда путешествия длиной в тысячи миль ради того только, чтобы выпить чашку чая с булочкой. Ну, отчасти, они делали это ради сплетен, потому что ведьмы обожают сплетничать, особенно если новости были не столько правдивые, сколько волнующие. Но главным образом, визиты были нужны, чтобы приглядывать друг за другом.

Сегодня Тиффани летела навестить Матушку Ветровоск, которая, по мнению большинства ведьм (включая и саму Матушку), была самой могущественной ведьмой в горах. Визиты проходили очень пристойно. Никто не спрашивал: «Ну как, крыша еще не поехала?», и не отвечал: «Конечно нет! Я еще не рехнулась!». Не было в этом никакий необходимости. Все и так понимали, что к чему, и говорили совсем о другом. Но Матушка Ветровоск, когда она была не в духе, была крепким орешком…

Она безмолвно сидела в кресле-качалке. Есть люди, чья сильная сторона – разговоры. Матушке отлично удавалось молчание. Она могла быть так тиха и неподвижна, что постепенно исчезала из вида. Вы просто забывали о ее присутствии. Комната становилось пустой.

Это выводило людей из равновесия. Скорее всего, так и было задумано. Но Тиффани тоже изучила тишину, у своей родной Бабушки Болит. А сейчас она научилась тому, что можно стать невидимым, став по-настоящему неслышимым.

В этом Матушка Ветровоска была дока.

Тиффани полагала, что существовало такое заклинание Я-Не-Здесь, если это вообще было заклинанием. Она пришла к выводу, что у каждого внутри пряталось что-то, провозглашающее миру, что ты находишься здесь. Поэтому можно было почувствовать стоящего позади, даже если тот не издавал ни звука. Вы получали от него сигнал Я-Здесь.

У некоторых людей этот сигнал был очень сильным. Это их первыми обслуживали в лавках. Матушкин сигнал Я-Здесь был настолько силен, что в случае необходимости мог эхом отразиться от горных вершин. Когда Матушка Ветровоск заходила в лес, волки и медведи выбегали из него с другой стороны.

Но она умела и отключать свой сигнал.

Что она как раз сейчас и делала. Тиффани приходилось прилагать усилия, чтобы видеть хозяйку. Основная часть ее мозга говорила ей, что Матушки в комнате нет.

Ну, подумала она, с меня хватит. Она кашлянула. Внезапно Матушка появилась, как будто она всегда была здесь.

– Мисс Тенета чувствует себя хорошо, – сказала Тиффани.

– Замечательная женщина, – ответила Матушка.

– Эхм, да.

– У нее странные привычки, – сказала Тиффани.

– Никто из нас не совершенен, – ответила Матушка.

– Она пробует новые глаза, – сказала Тиффани.

– Вот и хорошо.

– Это пара воронов…

– Это только к лучшему, – ответила Матушка.

– Они лучше, чем глаза мыши, которыми она обычно пользуется, – сказала Тиффани.

– Надеюсь, что так.

Беседа еще немного продолжалась в таком духе, пока Тиффани не начала досадовать, что ей одной приходится проделывать всю работу. Есть же, в конце концов, обычная вежливость. Ну раз так, она знает, что ей сказать.

– Миссис Иервиг написала еще одну книгу, – сказала она.

– Я слышала, – ответила Матушка.

Тени в комнате словно сгустились.

Что же, это объясняло дурное настроение. Одна мысль о миссис Иервиг приводила Матушку Ветровоск в ярость. Во-первых, она была не местная, что уже само по себе было преступлением. Во-вторых, она писала книги, а Матушка книгам не доверяла. И еще, миссис Иервиг (произносится, как Ае-виг, по крайней мере, самой миссис Ае-виг) верила в блестящие палочки, магические амулеты, мистические руны и влияние звезд; в то время как Матушка Ветровоск верила в чашку чая, печенье, умывание холодной водой по утрам и, ага, главным образом она верила в Матушку Ветровоск.

Молодые ведьмы предпочитали Миссис Иервиг, потому что быть ведьмой по ее способу давало возможность носить так много украшений, что ходить было трудно. Матушку Ветровоск мало кто выбирал – за исключением тех случаев, когда в ней была нужда. Когда над колыбелью стоял Смерть или топор соскальзывал и кровь струилась в мох, тогда посылали в холодный, кривой домишко на пустоши. Когда все надежды были потеряны, звали Матушку Ветровоск, потому что она была лучшей.

Она всегда приходила. Всегда. Но любили ли ее? Нет, ведь нужда и любовь не одно и то же. Матушка Ветровоск была для серьезных случаев.

Тем не менее, Тиффани она по-своему нравилась. Тиффани думала, что и она нравилась Матушке. Она позволяла Тиффани называть ее в лицо Матушкой, тогда как другие молодые ведьмы обязаны были обращаться к ней – госпожа Ветровоск. Иногда Тиффани приходило в голову, что если вы чувствовали дружеское расположение к Матушке, она проверяла вас, как далеко вы можете зайти. Все, что касалось Матушки Ветровоск было испытанием.

– Книга называется «Полеты на метле для начинающих», – продолжила Тиффани, внимательно следя за Матушкой.

Матушка Ветровоск улыбнулась. Это означало, что уголки ее рта приподнялись.

– Ха! – ответила она. – Я говорила это раньше и скажу снова: нельзя научиться ведовству по книгам. По мнению Летиции Иервиг, чтобы стать ведьмой достаточно сбегать в лавку.

Она одарила Тиффани пронзительным взглядом, словно что-то прикидывая про себя. Затем она сказала:

– Спорю, что вот так она делать не умеет.

Матушка взяла чашку горячего чая и сжала ее одной рукой. Другой она взяла Тиффани за руку.

– Готова?

– К че… – начала Тиффани и вдруг почувствовала, как ее руке стало горячо. Жар разлился по руке, согревая ее до костей.

– Чуешь?

– Да!

Нагрев прекратился и Матушка Ветровоск, не сводя глаз с лица Тиффани, медленно перевернула чашку.

Чай выпал одним куском. Он полностью замерз.

Тиффани была достаточно взрослой, чтобы не сказать: «Как вы это сделали?» Матушка Ветровоск не отвечала на глупые вопросы, или, если уж на то пошло, совсем не отвечала на большинство вопросов.

– Вы переместили жар, – сказала Тиффани. – Вы вытянули жар из чая и переместили его ко мне, да?

– Да, но жар меня не коснулся, – торжествующе сказала Матушка. – Это все равновесие, понятно? Вся штука в равновесии. Балансируй и… – Она сделала паузу. – Ты когда-нибудь качалась на перекладине? Доска, у которой один конец идет вверх, а другой вниз? В середине доски, в самой середине, есть место, которое не двигается. Оно отвечает за подъемы и спуски. Не имеет значения, как высоко или низко качаются концы, середина сохраняет равновесие. – Матушка фыркнула. – Магия, в основном, заключается в перемещении.

– Могу я научиться этому?

– Почему нет? Это не трудно, если у тебя голова на месте.

– Вы можете научить меня?

– Я только что тебе показала.

– Нет, Матушка, вы только показали, как это делается… а не как это сделать!

– Этого я объяснить не могу. Я знаю, как я это делаю. Ты будешь делать это по-другому. Все, что нужно – правильно настроиться.

– Как мне это сделать?

– Да мне-то откуда знать? Это ж твоя голова! – отрезала Матушка. – Поставь чайник снова, будь добра. Мой чай остыл.

Сказано это было почти злорадно, но такова Матушка. Она стояла на том, что коли ты способен учиться, то сам во всем разберешься. Какой смысл облегчать кому-либо задачу. Жизнь трудна, любила говорить Матушка.

– Да, ты все еще носишь эту побрякушку, – сказала Матушка. Она не жаловала побрякушки – так она называла любой кусок металла, надетый на ведьму, не предназначенный скреплять, застегивать или поддерживать. Это было безделкой.

Тиффани прикоснулась к серебряной лошадке, которую она носила на шее. Лошадка была маленькая, безыскусная и очень много значила для нее.

– Да, – спокойно ответила она, – я все еще ношу ее.

– Что у тебя в корзинке? – неожиданно спросила Матушка, что было на редкость неприлично. Корзинка Тиффани стояла на столе. Конечно же, в ней лежал подарок. Все знали, что каждый брал с собой подарок, отправляясь в гости, но общепринятая вежливость требовала удивляться при виде подарка и восклицать, что-то вроде «Ооох, ну зачем же!»

– Я вам что-то принесла, – сказала Тиффани, ставя черный чайник на огонь.

– Не было никакой необходимости везти подарок, – сурово заявила Матушка.

– Ну да, – ответила Тиффани и ничего больше.

Она слышала, как Матушка приподняла крышку корзинки. В корзинке сидел котенок.

– Ее мать Пинки, кошка вдовы Кэйбл, – сказала Тиффани, чтобы заполнить тишину.

– Не нужно было! – рявкнула Матушки.

– Мне было совсем не трудно, – Тиффани улыбнулась, глядя на огонь.

– Только не кошки.

– Мышей гонять будет, – ответила Тиффани, все еще не оборачиваясь.

– Нет мышей.

Потому что им нечего есть, подумала про себя Тиффани. И сказала вслух:

– У миссис Иервиг шесть черных кошек.

Беленький котенок в корзинке уставился на Матушку Ветровоск с печальным, изумленным выражением, обычным для всех котят. Ты проверяешь меня, я проверяю тебя, думала Тиффани.

– Представления не имею, что мне с ним делать. Пусть спит в сарае с козами, – сказала Матушка Ветровоск. Многие ведьмы держали коз.

Котенок потерся о руку Матушки и мяукнул.

Когда спустя какое-то время Тиффани собралась домой, Матушка попрощалась с ней в дверях и очень осторожно выставила котенка за дверь.

Тиффани пересекла пустошь, на которой она привязала метлу мисс Тенеты.

Но она не стала сразу улетать. Она зашла за куст остролиста и застыла неподвижно, пока не исчезла, пока все в ней не заявило – меня здесь нет.

Каждый может увидеть образы в пламени или в облаках.

Проделайте это в обратном направлении. Отключите в себе часть, говорящую миру о вашем присутствии. Вы растворитесь. Ваше лицо сольется с листвой и тенями, а тело станет частью дерева или куста. Мысли людей сами заполнят пустое место.

Тиффани, совсем неотличимая от куста остролиста, наблюдала за дверью. Ветер усилился. Теплый, но назойливый, он срывал красные и желтые листья с платанов и с шумом гнал их через пустошь. Котенок попытался ловить их, затем уселся, жалобно и тонко мяукая. Вот сейчас, в любую минуту, Матушка Ветровоск решит, что Тиффани уже улетела, откроет дверь и…

– Забыла что-то? – раздался голос Матушки над самым ухом.

Она была кустом.

– Эээ… Он такой милый. Я только подумала, может вы смогли бы полюбить его со временем, – сказала Тиффани, но про себя она думала: она могла успеть добраться сюда, если бы побежала, но почему же я ее не видела? Можно бежать и в то же время прятаться?

– Не беспокойся обо мне, деточка, – ответила ведьма. – Отправляйся назад к мисс Тенете и передай ей мои наилучшие пожелания. Но… – тут ее голос немного смягчился, – хорошо ты сейчас спряталась. Мало кто смог бы тебя разглядеть. Представь, я едва расслышала, как растут твои волосы!

Когда Тиффани и ее метла покинули пустошь, Матушка Ветровоск вернулась в дом, предварительно убедившись в том, что девочка и вправду улетела. Котенка Матушка старательно не замечала.

Через несколько минут дверь, скрипя, отворилась. Возможно, это был просто сквозняк. Котенок прошмыгнул в дом…

Все ведьмы чудные немножко. Тиффани привыкла к чудачествам, так что все чудное казалось ей вполне нормальным. Взять мисс Левел, у которой было два тела, хотя одно из них было воображаемым. Или госпожа Пуландер, которая разводила земляных червей и давала им имена… Ну она не то чтобы была чудной, скорее своеобразной, и к тому же земляные черви были довольно интересны, в общем неинтересном отношении. Еще была такая Матушка Дисмасс, страдающая от припадков расстройства времени, что в случае с ведьмой может быть весьма странным. Движение ее губ не совпадало со словами, иногда звук ее шагов по лестнице раздавался через несколько минут после того, как она проходила по ступенькам.

Но если говорить о странностях, то мисс Тенета выигрывала не только призовой торт, но и пачку печений, и свечку впридачу.

С чего начать, когда странность на странности сидит и странностью погоняет?

Мисс Эвменидия Тенета ослепла в шестьдесят лет. Для большинства людей это стало бы несчастьем, но мисс Тенета была искусна в Заимствовании, особом ведьминском таланте.

Она могла смотреть глазами животных, читая образы прямо из их сознания.

В семьдесят пять лет она оглохла, но она уже набила руку и использовала любые уши, шныряющие неподалеку.

Когда Тиффани появилась у нее, чтобы пожить с ней, мисс Тенета смотрела и слушала с помощью мыши, потому что ее старая галка умерла. Было несколько неуютно видеть старую женщину, разгуливающую по дому с мышью в протянутой руке, и было очень неуютно, когда вы что-то говорили и мышь поворачивалась, чтобы посмотреть вам в лицо. Просто удивительно, каким пугающим мог быть маленький сморщенный розовый носик.

Новые вороны были гораздо лучше. В одной из окрестных деревушек ей сделали насест, который она крепила на плечи, одна птица сидела слева, другая – справа, что вместе с длинными седыми волосами мисс Тенеты производило впечатление весьма, кхм, ведьминское, правда, к концу дня плащ снизу был весь исгажен.

Далее, ее часы. Они были тяжелыми и сделанными из ржавого железа кем-то, кто работал скорее кузнецом, чем часовщиком, и потому говорящими скорее дин-дон, чем тик-так. Она носила их на поясе и могла узнавать время, ощупывая их обрубистыми короткими пальцами.

В деревнях говорили, что часы были сердцем мисс Тенеты, появившемся у нее после того, как ее первое сердце остановилось. Но о мисс Тенете много чего говорили.

Нужно быть очень невосприимчивым к странностям, чтобы мириться с мисс Тенетой. Согласно традиции, молодые ведьмы покидали родные края, чтобы жить со старыми ведьмами, набираясь от них опыта в обмен на то, что мисс Тик, ведьмознатка, называла «небольшая помощь по дому» (что в действительности означало «выполнение всей работы»). Обычно девочки сбегали после первой же ночи, проведенной в доме мисс Тенеты. Тиффани держалась уже три месяца.

А еще, временами, когда мисс Тенета искала себе пару глаз, через которые она могла бы смотреть, она вкрадывалась в ваши. Вы начинали испытывать странное раздражение, будто кто-то невидимый смотрел вам через плечо.

Да… Может быть мисс Тенета выиграла бы не только торт, пачку печений и свечку, но и пирожные, и сэндвичи, и даже продавца воздушных шаров.

Когда Тиффани вошла, мисс Тенета ткала. Два клюва повернулись к ней.

– Ах, дитя, – сказала мисс Тенета тонким, надтреснутым голосом. – Хорошо провела день.

– Да, мисс Тенета, – послушно ответила Тиффани.

– Виделась с девицей Ветровоск и у нее все в порядке. – Клик-клак стучал станок. Дин-дон стучали ее часы.

– Все в полном порядке, – ответила Тиффани.

Мисс Тенета не задавала вопросов. Она отвечала на них за тебя.

Девица Ветровоск, думала Тиффани, садясь за ужин. Но мисс Тенета была очень старой.

И довольно жуткой. Да, что было, то было. Этого вы у нее не отнимете. Хоть и не было у нее крючковатого носа и все зубы были целы, только пожелтели, но во всем остальном она словно сошла с картинки из книжки про злую ведьму. Ее колени хрустели, когда она ходила, а ходила она очень быстро, опираясь на две трости, шныряя по дому, как огромный паук. Вот еще одна странность: в доме было полно паутины, которую мисс Тенета запретила Тиффани трогать, но пауки нигде не попадались.

Чернота вот тоже. Почти все ведьмы любили черный цвет, но у мисс Тенеты даже козы и куры были черными. Стены были черными, полы были черными. Уроните лакричную палочку на пол и вам ее уже никогда не найти. И, к содроганию Тиффани, она заставляла ее делать черный сыр, то есть покрывать сыр блестящим черным воском. Тиффани была мастерица по сырам и воск сохранял влагу, но черным сырам она не доверяла. Они всегда выглядели так, как будто что-то замышляли.

Казалось, что мисс Тенете не нужен был сон. День и ночь для нее сейчас мало различались. Когда вороны засыпали, она призывала сову и ткала, пользуясь совиными глазами. Она говорила, что сова была особенно удобной, потому что могла полностью поворачивать голову, чтобы не выпускать из виду челнок. Клик-клак стучал станок, дин-дон стучали часы.

Мисс Тенета в ее развевающей черной накидке, с повязкой на глазах, со свободно ниспадающими седыми волосами…

Мисс Тенета с ее двумя тростями, шныряющая по дому и по саду в темную морозную ночь, вдыхающая аромат отмерших цветов…

У каждой ведьмы был свой конек, мисс Тенета несла людям Справедливость.

Со всей округи шли к ней люди со своими бедами:

Я знаю, это моя корова, а он говорит, что его!

Она утверждает, что это ее земля, но отец оставил ее мне!

…И мисс Тенета будет стучать станком, развернувшись спиной к комнате, полной взволнованных людей. Ткацкий станок беспокоил их. Они кидали на него боязливые взгляды, а вороны разглядывали пришедших.

И наконец, запинаясь, бекая и мекая, они поведают свои беды, а станок будет постукивать в неверном свете свечей. Подсвечниками служили два черепа. На одном из них было вырезано слово Эночи, на другом – Атутитта.

(Слова эти означали «Вина» и «Невиновность». Тиффани очень хотелось бы этого не знать. Девочка, выросшая в деревне на Мелу, никоим образом не могла их знать, потому что слова эти были на иностранном и к тому же очень древнем языке. Но знала она их благодаря Сентименту Суетону, Доктору Магической Философии, Бакалавру Сверхъестественных Языков, Почетному Профессору Магии Незримого Универститета, живущему у нее в голове).

Ну, жил, конечно, не весь профессор, но, по крайней мере, его малюсенькая частичка.

(Несколько лет назад ее захватил Роитель – нечто, собиравшее чужие сознания миллионы и миллионы лет. Тиффани удалось выгнать его из своей головы, но кое-какие частички перепутались с ее рассудком. Среди них и крошечный осколок эго, приправленного памятью, все, что осталось от почившего доктора Суетона. Особых неприятностей от него не было, но когда она видела перед собой слово на иностранном языке, она могла прочитать его – вернее, услышать голос доктора Суетона, переводящего его. Похоже было, что больше от него ничего не осталось, но Тиффани по возможности избегала глядеться в зеркало неодетой).

И вот, когда все слова были сказаны, станок внезапно замолкал и в шокирующей тишине мисс Тенета поворачивалась в своем тяжелом кресле на колесиках, снимала повязку со своих жемчужно-серых глаз и произносила:

– Я услышала. А теперь я буду смотреть. Я увижу, что есть правда.

И кое-кто убегал, когда она пристально вперялась в них, в неверном свете, идущим из черепов. Эти глаза, которые не могли видеть твое лицо, каким-то образом могли читать твои мысли. Когда мисс Тенета пронизывала тебя взглядом, ты либо говорил правду, либо был невероятно глуп.

Никто никогда не спорил с мисс Тенетой.

Ведьмам не позволялось принимать плату за применение своих талантов, но каждый, приходящий на суд мисс Тенеты, приносил ей подарок, обычно что-нибудь съестное, иногда – чистую поношенную одежду или пару стоптанных ботинок, если размер подходил. И уж коли мисс Тенета решала не в твою пользу, очень глупым было просить свой подарок обратно, так как редко кому нравится быть превращенным в нечто маленькое и липкое.

Говорили, что если вы солжете мисс Тенете, то умерете ужасной смертью в течение недели. Говорили, что по ночам к мисс Тенете являются короли и принцы, просить ее совета в государственных делах. Говорили, что в подвале у нее лежали груды золота, которые охранял демон с огненной кожей и тремя головами, нападающий на каждого встречного и откусывающего ему нос.

Тиффани подозревала, что по меньшей мере две последние истории были неправдой.

Про третью историю она точно знала, что это были выдумки, потому что как-то раз она спустилась в подвал (с ведром воды и кочергой на всякий случай) и там не было ничего, кроме россыпей картошки и моркови, а также одинокой мыши, что внимательно за ней наблюдала.

Тиффани совсем не испугалась. Во-первых, никакого демона вообще не было, разве что он очень удачно замаскировался под картошку. И во-вторых, хотя мисс Тенета и выглядела и разговаривала, как злая ведьма, и запах от нее был, как от старого платяного шкафа, она не воспринималась плохой.

Первое зрение и Второй помысел, вот на что должна полагаться ведьма: Первое зрение, чтобы видеть действительность, и Второй помысел следить за Первым помыслом, правильно ли он все понимает. Был еще Третий помысел, но Тиффани никогда не слышала, чтобы его обсуждали, потому о нем не болтала. Он был необычным, казалось, что он думает сам по себе и он редко проявлялся. И он говорил ей, что мисс Тенета таит в себе больше, чем кажется на первый взгляд.

И затем, в один прекрасный день, вытирая пыль, она взялась за череп Эночи…

…И внезапно узнала о мисс Тенете больше, чем той хотелось бы, чтобы о ней знали.

Сегодня вечером они ужинали овощным рагу (с черными бобами) и мисс Тенета сказала:

– Ветер поднимается. Скоро придется выходить. Не стала бы я доверять метле в такую ночь как сегодня. В лесу могут быть странные создания.

– Выходить? Мы собираемся выйти? – спросила Тиффани. Они никогда никуда не выходили по вечерам, поэтому вечера тянулись бесконечно.

– Обязательно. Сегодня они будут танцевать.

– Кто будет?

– Вороны не видят в темноте, а сова растеряется, – продолжала мисс Тенета. – Мне понадобятся твои глаза.

– Кто будет танцевать, мисс Тенета? – спросила Тиффани. Она любила танцевать, но похоже, что здесь танцев не устраивали.

– Идти недалеко, но будет буря.

Ничего не поделаешь, мисс Тенета не собиралась ничего объяснять. Но идея была интересной. Да и взглянуть на то, что мисс Тенета считала странным, могло оказаться очень поучительным.

Но это также означало, что Мисс Тенета должна надеть свою остроконечную шляпу, а Тиффани этого терпеть не могла. Ей приходилось стоять перед мисс Тенетой и пялиться на нее, ощущая легкое раздражение в своих глазах, пока престарелая ведьма использовала ее вместо зеркала.

К тому времени как они закончили ужин, ветер завывал среди деревьев как большой угрюмый зверь. Он вырвал дверь из рук Тиффани, когда она открыла ее, и влетел в комнату, загудев струнами ткацкого станка.

– Вы уверены, что мы должны идти, мисс Тенета? – спросила она, пытаясь закрыть дверь.

– Хватит разговоров! Не говори мне ничего! У танца должны быть свидетели! Я в жизни своей танца не пропустила! – мисс Тенета выглядела нервной и раздраженной. – Мы должны пойти, а ты должна надеть черное!

– Мисс Тенета, вы же знаете, я не ношу черное, – ответила Тиффани.

– Нынешняя ночь приемлет только черное. Ты наденешь мою запасную накидку.

Она сказала это с ведьминской непоколебимостью, как будто сама идея о непослушании никогда не приходила ей на ум. Ей было 113 лет. У нее был большой опыт. Тифани не стала спорить.

Не то чтобы я имела что-то против черного, думала Тиффани, доставая запасную накидку, но только это буду уже не я. Когда люди говорят, что ведьмы носят черное, они подразумевают старых ведьм. И потом, я же не ношу розовое или что-то в таком духе…

Потом ей пришлось закутать часы мисс Тенеты в тряпки, чтобы ДИН-ДОН стало звучать как дин-дон. И речи быть не могло о том, чтобы оставить часы дома. Мисс Тенета всегда носила их с собой.

Тиффани собралась и старая ведьма с ужасным скрежетом завела часы. Она каждый день заводила их, иногда прямо во время судилища, в комнате полной ошарашенных просителей.

Когда они вышли из дома, дождь еще не начался, но в воздухе кружились сухие веточки и листья. Мисс Тенета бочком сидела на метле, вцепившись в нее изо всех сил, а Тиффани шла рядом и тянула ее за край одежды.

Закатное небо еще пылало красным и растущая луна была высоко, но облака мчались по небу, наполняя лес скачущими тенями. Ветви стучали друг о друга и Тиффани услышала, как где-то в темноте, с шумом и треском, упала на землю ветка.

– Мы идем в деревню? – закричала Тиффани сквозь шум.

– Нет! Иди в лес! – прокричала в ответ мисс Тенета.

Ага, подумала Тиффани, уж не на знаменитые ли «танцы без подштанников», о которых я так много слышала, мы идем? Вообще-то, не так уж и много, потому что как только кто-нибудь начинал о них говорить, всегда находился тот, кто затыкал им рот. На самом деле я почти ничего о них не слышала, но не слышала весьма многозначительным образом. Танцы, как думали обычные люди, были обычным ведьминским занятием. Но у ведьм было свое мнение на этот счет, прямо противоположное. Тиффани признавала, что их можно понять. Ведь даже жаркие летние ночи не были настолько теплыми и еще всякие ежики и чертополохи путались под ногами. Кроме того, невозможно даже представить себе кого-то вроде Маутшки Ветровоск, отплясывающей без… В общем даже вообразить невозможно, а если и попытаешься, у тебя голова лопнет.

Когда она свернула на лесную тропинку, буксируя за собой плывущую в воздухе мисс Тенету, ветер затих, но он нагнал холодного воздуха. Тиффани порадовалась теплой накидке, ну и ладно, что черная.

Тиффани медленно тащилась вперед, сворачивая на боковые тропинки по указанию мисс Тенеты, пока не заметила за деревьями, в неглубокой низине, костер.

– Остановись здесь и помоги мне сойти, деточка, – сказала старая ведьма. – И слушай внимательно. Есть правила. Не разговаривай – раз; гляди только на танцоров – два; не двигайся, пока танец не закончится – три. И я не буду потворять дважды!

– Хорошо, мисс Тенета. Здесь так холодно.

– И станет еще холоднее.

Они двинулись на свет. Что хорошего в танцах, если ты можешь только смотреть? – удивлялась Тиффани про себя. В этом нет ничего приятного.

– Оно и не должно быть приятным, – сказала мисс Тенета.

Костер пересекали чьи-то тени и Тиффани расслышала мужские голоса. Когда они добрались до края низины, кто-то плеснул воду в огонь.

Костер зашипел и над землей вознесся столб дыма и пара. Все произошло в одно шокирующее мгновение. Умерло то последнее, что в этом лесу казалось живым. Сухие опавшие листья шуршали под ее ногами. Луна светила в безоблачном небе, творя серебристые образы на травяном покрове.

Тиффани не сразу осознала, что на поляне стоят шесть человек. По всей видимости, они были одеты в черное, лунный свет превратил их в чернеющие пустоты, имеющие человеческие очертания. Они стояли в два ряда по трое, лицом друг к другу, но так неподвижно, что Тиффани подумала, а не вообразила ли она их себе.

Послышался стук барабана: бум… бум… бум…

Барабанный бой продолжался где-то с полминуты и затем стих. Но в безмолвии холодного леса барабанный бой продолжился в голове у Тиффани, и похоже, что не только в ее голове, потому что мужчины начали слегка покачивать головами в такт ритму.

А затем они начали танец.

Единственным звуком был стук ботинок, ударяющих о землю, когда их силуэты подпрыгивали и опускались. В голове у Тиффани продолжал бить неслышимый барабан, но затем она услыхала новый звук. Ее нога выбивала ритм по земле, сама по себе.

Она уже слышала этот ритм, она уже видела раньше других мужчин, танцующих этот танец. Но танцевали его среди белого дня и в преддверии лета. И у танцоров были нашиты на одежду колокольчики.

– Это же танец Морриса! – прошептала она громче, чем следовало.

– Тсс! – шикнула мисс Тенета.

– Но это неправильно…

– Тише!

Вспыхнувшая от негодования, Тиффани отвернулась от танцоров и демонстративно оглядела пустошь. Вокруг поляны собирались какие-то тени, человеческих или почти человеческих очертаний, она не могла их толком разглядеть, но возможно это было к лучшему.

Становилось холоднее. Иней посверкивал на листве.

Барабанный стук продолжал звучать. Но Тиффани казалось, что он был уже не один, что к нему присоединлись другие биения и отголоски в ее голове.

Мисс Тенета может шикать сколько угодно. Это был танец Морриса. Но не в это же время года!

Моррисовские танцоры приходили в деревню где-то в мае. Никто не мог сказать, в какой точно день они придут, потому что их зазывали во многие деревни Мела и в каждой деревне была пивнушка, где они застревали.

Они держали в руках трости и нашивали на белые одежды колокольчики, чтобы люди знали об их приближении. Никому не нравилось, когда танцоры появлялись неожиданно. Тиффани обычно поджидала их за околицей деревни вместе со всей детворой и потом вприпрыжку шла вместе с ними в деревню.

Обычно они плясали на деревенской лужайке под барабанный бой, перестукиваясь поднятыми тростями. Затем все шли в пивнушку и лето начиналось.

Тиффани никак не могла понять, как это было связано между собой. Танцоры плясали, затем начиналось лето – вот и все, что знали все в округе. Ее отец рассказывал, что в один год танцоры не появились и холодная сырая весна, сменившись туманными, дождливыми месяцами с ранними августовскими заморозками, перешла в промозглую осень.

Звуки барабанов наполнили ее голову, заставляя ноги подрагивать. Но в этих звуках была какая-то неправильность, что-то с ними было не так…

И тогда она вспомнила седьмого танцора, того, что звали Дурнем. Обычно это был маленький человечек в измятой шляпе и в одежде, расшитой яркими лоскутами. Он только и делал, что слонялся среди зрителей с протянутой шляпой да скалился им до тех пор, пока ему не давали денег на пиво. Но иногда он отставлял шляпу и кидался в круг танцующих. Все думали, что он столкнется с ними, но такого никогда не случалось. Он подпрыгивал и кружился вокруг обливающихся потом мужчин и всегда умудрялся оказываться на свободном месте.

Мир закрутился вокруг нее. Она моргнула. Барабаны звучали у нее в голове как гром и среди них слышался один, с низким и глубоким, как у океана, звучанием. Мисс Тенета была забыта. Загадочные существа, окруживщие поляну, были забыты. Существовал только танец.

Круг танцующих извивался, как живое существо. Но среди них было свободное место и оно двигалось. Она знала, это место для нее. Мисс Тенета запретила ей. Но когда она это говорила? И потом, куда ей понять. Что она вообще понимает? Когда она танцевала в последний раз? Танец был в крови Тиффани, он манил ее. Шести танцующих недостаточно!

Она рванулась вперед и впрыгнула в танец.

Танцоры не сводили с нее глаз, а она подпрыгивала и кружила между ними, каждый раз оказываясь там, где никого не было. Барабаны управляли ее ногами, она ступала туда, куда посылал ее ритм.

И затем…

…появился кто-то еще.

Словно кто-то стоял позади нее, но также будто кто-то был перед ней, рядом с ней, над ней, под ней – все сразу.

Танцоры застыли на месте, но мир продолжал вращаться. Люди превратились в тени, в черные силуэты в темноте. Барабаны замолчали и, в течение одного бесконечного мгновения, Тиффани плавно и бесшумно поворачивалась: руки вытянуты, ноги не касаются земли, лицо повернуто к звездам, холодным, как лед и острым, как иглы. Это было… изумительным ощущением.

Голос спрсил:

– Кто Ты?

У него было эхо или, возможно, два человека одновременно произнесли это.

Бой барабанов внезапно вернулся и все шестеро мужчин столкнулись с ней.

* * *

Несколькими часами позже, в маленьком городке Собачье, что на равнинах, горожане бросили в реку связанную по рукам и ногам ведьму.

Такого рода вещи никогда не случаются в горах, где к ведьмам относятся с уважением. Но там, внизу, на широких равнинах, все еще находились люди, настолько безмозглые, что верили всяким мерзким росказням и изнывающие от безделья по вечерам.

Но не так уж и часто случалось, чтобы перед утоплением ведьму угощали чаем с печеньем.

А случилось это потому, что жители Собачья Сделали Все По Книге.

Книга называлась: Magavenatio Obtisus^[1].

Никто не знал, как эта книга попала к ним в город. Просто в один прекрасный день она оказалась на полке в магазине.

Раазумеется, они умели читать. Даже в таком городе, как Собачье, вы должны уметь читать и писать кое-какие слова. Но они не доверяли книгам, а также тем, кто книги читал.

Однако эта книга говорила о том, как справиться с ведьмами. У нее был довольно внушительный вид и не слишком много длинных (и, следовательно, не заслуживающих доверия) слов, таких, как «мармелад», например. И горожане сказали себе – наконец-то у нас есть то, что нам нужно. Очень дельная книга. Конечно, это не совсем то, что мы ожидали, но вспомним ту прошлогоднюю ведьму? Которую мы бросили в реку, а потом попытались сжечь живьем? А она оказалась насквозь промокшей и просто удрала. Давайте больше не повторять таких ошибок!

С особым вниманием они прочитали следующий раздел:

Очень важно, коли вы поймали ведьму, никоим образом не причинять ей вреда (пока не причинять)! Ни за что на свете не пытайтесь поджечь ее! Это ужасная ошибка, которую часто делают начинающие. Так вы только разозлите ведьму и она вернется более сильной. Как всем известно, есть еще один способ избавиться от ведьмы – бросить ее в реку или в пруд.

Вот самый лучший план:

Во-первых, заточите ее на ночь в умеренно теплой комнате и дайте ей столько похлебки, сколько она попросит. Подойдет морковно-чечевичная, но для лучших результатов мы советуем порейно-картофельную, приготовленную на крепком мясном бульоне. Было доказано, что похлебка очень сильно вредит ее магическим силам. Не давайте ей похлебку из томатов – она сделает ведьму слишком могущественной!

Чтобы обезопасить себя, положите ей в каждый ботинок по серебрянной монетке. Она не сможет вытащить монетки, потому что ей будет жечь пальцы.

Предоставьте ей теплое одеяло и подушку. Так вы хитростью заставите ее заснуть. Заприте дверь и следите, чтобы никто не вошел к ней.

За час до рассвета войдите в комнату. В этом месте вы можете подумать, что надо вбежать и закричать. НИЧЕГО ПОДОБНОГО! Тихо, на цыпочках подойдите и поставьте чашку горячего чая рядом с ведьмой, затем на цыпочках вернитесь к двери и тихонько покашляйте. Это очень важно, если резко разбудить ведьму, она может проснуться очень злобной.

Некоторые специалисты советуют давать шоколадное печенье к чаю, другие полагают, что имбирного будет достаточно. Если вам дорога ваша жизнь, не предлагайте ей простых печений, иначе из ее ушей посыпятся искры. Когда она проснется, продекламируйте могущественные мистические руны, которые не позволят ей превратится в рой пчел и улететь:

ITI SAPIT EYI MA NASS

Когда она закончит с чаем и печеньем, свяжите ей руки и ноги впереди веревкой с помощью Боцмановского узла № 1 и киньте ее в воду.

Важное замечание: Сделайте это прежде чем рассветет. Смотреть на это нельзя!

И находились те, кто следовал этому плану. Они видели, как ведьма уходила под воду и больше не выныривала на поверхность. Они видели, как ее нечестивая остроконеная шляпа уплывала прочь по реке. Затем они уходили домой завтракать.

В последующие несколько минут в вышеупомянутой реке ничего не происходило. Затем остроконечная шляпа начала двигаться в сторону густых зарослей камыша. Там она остановилась и очень медленно приподнялась. Из-под ее полей выглянула пара глаз…

Убедившись, что поблизости никого нет, мисс Проникация Тик, учительница и ведьмознатка, выкарабкалась ползком на берег и стремительно бросилась в лес, успев скрыться до восхода солнца. Там, в барсучьей норе, она спрятала сумку с чистым платьем и свежим бельем, а также спичечный коробок (она никогда не брала с собой спички, если была возможность попасться, чтобы не подсказать кому неподходящую мысль).

Ну вот, думала она, просушиваясь у костра, все могло быть и хуже. Слава богу, в деревне еще остались люди, умеющие читать, иначе она попала бы в переплет. Пожалуй, хорошо, что она решила напечатать эту книгу большими буквами.

Да, это правда, именно мисс Тик написала книгу «Охота на ведьм для чайников» и постаралась, чтобы она попала в те области, где люди все еще верили в необходимость сжигания или утопления ведьм.

И, поскольку в нынешние дни, единственной ведьмой, бывающей в этих краях, была сама мисс Тик, то в случае провала она могла как следует выспаться и неплохо перекусить перед своим утоплением. С водой у мисс Тик, выпускницы щеботанского колледжа Юных Девиц, никаких проблем тоже не было. В колледже было принято каждое утро принимать ледяную ванну в целях повышения моральной устойчивости. Да и боцманский узел № 1 можно было запросто развязать зубами, даже под водой.

О, да, подумала она, выливая воду из своих ботинок, ей досталось два серебряных шестипенсовика впридачу. Поистине, жители Собачьево очень сильно поглупели за последнее время. Вот что случается, когда вы избавляетесь от своих ведьм. Ведьма – это та, кто всего лишь знает немного больше вас. Вот что означает это слово. Но некоторые люди не любят тех, кто знает больше, потому-то в наши дни странствующие учителя и библиотекари избегают таких мест. Все идет к тому, что если жители Собачьево решат закидывать камнями всех, кто умнее их, скоро придется кидать камни в свиней.

Место было очень неприятным. К сожалению, в городке жила весьма многообещающая девочка лет восьми и мисс Тик заглядывала сюда время от времени, чтобы проведать ее. Но, разумеется, не как ведьма. Потому что, хотя ей и нравились ледяные купания по утрам, но все хорошо в меру. Она маскировалась под скромную торговку яблоками или предсказательницу будущего. (Ведьмы обычно не предсказывают будущего, потому что если бы они предсказывали, то у них слишком хорошо бы это получалось. Люди вовсе не хотят знать, что произойдет на самом деле, а только то, что им понравится. Но ведьмы никогда не подслащивают пилюлю).

Как на грех, пружина на шпионской шляпе мисс Тик сломалась как раз посреди главной улицы и острая верхушка шляпы выскочила. В такой ситуации даже мисс Тик не смогла бы отвертеться. Что же, теперь ей придется составить новый план. Поиск ведьм всегда был занятием опасным. Но тем не менее, его надо продолжать. Ведьма, растущая одна, без присмотра, это достойный сожалений и опасный ребенок…

Она прервала размышления и уставилась в огонь. Почему она только что подумала о Тиффани Болит? Почему именно сейчас?

Она торопливо опустошила карманы и начала плести запутку.

Запутки работали. Больше о них ничего нельзя было сказать наверняка. Их делали из ремешков и веточек, и из всего того, что можно было найти в карманах. Для ведьм они были тем же самым, что перочинные ножики с пятнадцатью лезвиями, тремя отвертками, крошечным увеличительным стеклом и штуковиной для выковыривания ушной серы у цыплят.

Точного объяснения, что они делали, не существовало, но мисс Тик полагала, что с их помощью можно было прочитать то, что было спрятано в сокровенных уголках вашего рассудка. Каждый раз надо было делать новую запутку и только из того, что было под рукой. Что же, ничего страшного не было в том, чтобы таскать в карманах всякие интересные разности.

Менее чем за минуту мисс Тик сплела запутку из:

Одной двенадцатидюймовой линейки

Одного шнурка от ботинок

Отрывка поношенного ремешка

Черных ниток

Одного карандаша

Одной точилки для карандашей

Маленького камешка с дыркой

Спичечного коробка с мучным хрущаком по имени Роджер и кусочком хлеба для него, потому что в каждой запутке должно было быть что-то живое.

Примерно половины пакетика сосательных пастилок для горла миссис Ширголд

Пуговицы

Запутка была похожа на Кошачью колыбельку^{1} или на перепутанные струны какой-то очень странной марионетки.

Мисс Тик разглядывала запутку, давая ей время прочитать свой разум. Затем линейка крутанулась, пастилки для горла взорвались облачком красной пыли, карандаш выстрелил и застрял в шляпе мисс Тик, а линейка покрылась инеем.

А вот такого никто не ждал.

* * *

Мисс Тенета сидела на ступеньках своего дома и наблюдала за Тиффани, спящей наверху в низкой спаленке. Наблюдение вела мышь, устроившаяся на потускневшей латунной спинке кровати. За серыми окнами (мисс Тенета не мыла окна тридцать три года и Тиффани так и не удалось отскрести всю грязь) в деревьях завывал ветер, даже сейчас, среди бела дня.

Зимовой ищет ее, думала она, протягивая кусочек застарелого сыра еще одной мыши, сидящей у нее на коленях. Но ему ее не найти. Здесь она в сохранности.

Мышь оторвала взгляд от сыра. Она что-то услышала.

– Я те сказал! Тута она, парни!

– В толк не возьму, чего ж нам со старой каргой не покумекать. Уж мы с каргами ладим.

– Ладить-то ладим, но эта карга из крррррутых будет. Сказывают, у нее в грязнючем подполье лютый демон сидит.

Мисс Тенета озадачено посмотрела. «Эти?» – прошептала она про себя. Голоса доносились из-под пола. Мышь, посланная ею, стремительно кинулась через комнату и скрылась в дыре.

– Не хочу тя разчаровывать, но мы сейчас в подполье и грязюки тут навалом.

Немного погодя, голос спросил:

– Ну и где он?

– Мабудь выходной?

– Зачем демону выходной?

– Повидать своих маманю и батяню?

– Айе? У демона маманя есть?

– Кривенс! Хорош свару разводить! Услышит нас она!

– Нае, она, сказывают, слепа как крот и глуха как тетеря.

У мышей очень хороший слух. Мисс Тенета заулыбалась, когда мышь торопливо вылезла из дыры в старой каменной кладке погреба.

Она смотрела ее глазами. Мыши хорошо видят и в полутьме.

Несколько человечков крадучись шли через подвал. У них была синяя кожа, густо покрытая татуировками и грязью. На каждом был замызганный килт, а за спиной был привязан меч, такого же размера, как и они сами. Волосы у них были красными, настоящего орнажево-красного цвета, собранные в неряшливые хвостики. Один из них нацепил кроличий череп вместо шлема. Это выглядело бы довольно жутким, не съезжай тот все время ему на глаза.

В комнате наверху мисс Тенета снова улыбнулась. Значит они слыхали о мисс Тенете? Они явно слышали не все.

Когда четверо человечков согнувшись полезли в старый крысиный ход, чтобы выбраться из подвала, к наблюдающим присоединились еще две мыши, три жука разных видов и мотылек. Человечки на цыпочках пересекали комнату, миновали старую ведьму, совершенно очевидно погруженную в сон – как вдруг она хлопнула руками о подлокотники кресла и завопила:

– Еп-тыть! Зрю вас, противцев!

Фиглы немедленнно впали в панику и, трепеща и ужасаясь, налетели друг на друга.

– Не упомню я, чтоб позволение было вам ворушиться! – снова вскричала мисс Тенета, зверски оскалясь.

– Ой, вэйли, вэйли-вэйли! Она по нашенски речет! – вслихпнул кто-то.

– Вы Нак Мак Фиглы, верно? Только мне клановые приметы не ведомы. Ну-ка, тихо! Я с вас котлетки еще не кручу! Ты! Как тебя зовут?

– Я Роб Всякограб, Большой клана Мелового Холма, – сказал человечек с кроличьим черепом. – И…

– Айе? Большой? Так уважение окажи и скинь свой костяной чепчик, коли со мной говоришь! – сказала мисс Тенета, веселясь от души. – И стань по струнке! Я расхлябанность не терплю!

Все четыре фигла тут же встали по стойке смирно.

– Вот так! – сказала мисс Тенета. – А те кто будут?

– Вот брат мой, Вулли Валенок, – ответил Роб Всякограб, тряхнув за плечо фигла, который как раз разводил «вейли…». Тот в ужасе не сводил глаз с Эночи и Аттотитты.

– А оставшаяся парочка… То бишь те двое? – спросила Тенета. – Я тебя спрашиваю. То бишь тя. Ты гоннагль, коли с мышлинкой?

– Айе, мистрисс, – сказал фигл, выглядящий опрятнее и смышленнее, чем Вулли Валенок.

– Прозвание твое какое?

– Ужасен Велик Билли Подбородище, мистрисс.

– Чего уставился, Ужасен Велик Билли Подбородище, никак устрашился?

– Не, мистрисс. Я на вас не налюбуюсь. Душа поет и очи радуются, видя такую всем ведьмам ведьму.

– Прямо такую? – с подозрением спросила мисс Тенета. – Ты уверен, что не страшишься меня, мистер Билли Подбородище?

– Не страшусь, мистресс. Но коли надо, я завсегда могу страшиться, – осторожно сказал Билли.

– Ха! – ответила мисс Тенета. – Да ты у нас… умник. Кто у тя побрательник, мистер Билли?

Билли пихнул локтем Величего Яна под ребра. Несмотря на свои размеры, просто огромные для фигла, Ян заметно нервничал. Как многие существа с развитой мускулатурой, он опасался тех, кто был силен в другом.

– То Величий Ян, мистресс, – представил его Билли Подбородище, пока Ян разглядывал свои ноги.

– Зрю, у него на шее бусья из зубов, – сказала мисс Тенета. – Из людских?

– Айе, мистресс. Четыре, мистресс. По одному с каждого, кого он приложил.

– Да ты о человеке ли речешь? – в изумлении спросила мисс Тенета.

– Айе, мистресс. Он на них с древа как коршун кидается, башкой вниз. Башка то у него дюже прочная, – добавил он для уточнения.

Мисс Тенета откинулась на спинку кресла.

– А теперь вы мне любезно растолкуете, что вы тут рыскаете по дому моему? – сказал она. – Ну-ка, шибче!

Последовала совсем короткая пауза, после которой Роб жизнерадостно заявил:

– А, делов то. Мы тут рыщем – хаггис ищем, уловляем.

– Ничего подобного, – резко ответила мисс Тенета. – Потому что хаггис – это пудинг из овечьих потрохов и мяса, хорошо проперченных и запеченных в овечьем желудке.

– А, ну то вам справный хаггис не попадался, мистрисс, – осмотрительно ответил Роб. – На справном-то хаггисе ни ляпки, ни латки. Очень хитрая бестия, этот хаггис, норы роющий в грязнючем подполье…

– Таки верно? Так мы тут хаггис изловляем, Вулли Валенок? – спросила мисс Тенета, ее голос внезапно стал резким. Все взгляды, включая уховерткин, устремились на невезучего Вулли

– Эээ… Аааа… Оооо… Вейли, вейли, вейли! – застонал Вилли и бухнулся на колени с вполем: – Не погубите, мистрисс! Уховертка-то на меня зверем зырит!

– Придется начать все сначала, – сказала мисс Тенета и сняла повязку с глаз. Фиглы попятились, когда она прикоснулась к черепам, стоящим по обе стороны от нее.

– Мне глаза не нужны, чтобы ложь увидать, – сказала она. – Рассказывайте, что вы тут делаете. Рассказывайте все… заново.

Роб Всякограб чуть помедлил, что в данных обстоятельствах было великой храбростью. Затем он сказал:

– Прибути мы за каргой, мистрисс.

– За каргой… О, ты это про Тиффани?

– Айе!

– В ковах мы все, мистресс, – сказал Вулли Валенок, стараясь не смотреть ведьме в глаза.

– Он имеет в виду узы, мистресс, – сказал Роб Всякограб, пристально глядя на брата, – что значит…

– Прочнейшее обязательство, которое вам нарушить нельзя, – сказала мисс Тенета. – Мне ведомо, что узы значат.

За свои 113 лет мисс Тенета всякого наслышалась, но сейчас она с изумлением слушала историю о девочке, которой пришлось, хоть и всего несколько дней, пробыть кельдой клана Нак Мак Фиглов. И если вы были их кельдой, даже в течение нескольких дней, опекать они вас будут… всю оставшуюся жизнь.

– И она карга холмов наших, – добавил Билли Подбородище – Она хранит их и сберегает. Только…

Он замялся и Роб Всякограб продолжил:

– Видение нашей кельде было. Видения будучыня нашего. Привиделось ей, что холмы наши льдом покрылись и все вокруг сгинули, привиделась ей карга наша в ледяной короне!

– Боги мои!

– То не все! – сказал Билли и взмахнул руками. – Привиделось ей древо, зеленеющее среди льда! Привиделось ей кольцо из чистого железа! Привиделся ей человек, что с гвоздем вместо сердца! Привиделись ей полчища цыплят и сыр, что как живой ходит!

Все немного помолчали и потом мисс Тенета сказала:

– Первые два видения, дерево и кольцо, ничего необычного, старые добрые оккультные символы. Гвоздь опять же, довольно образно. Сыр меня немного смущает – может ли это относиться к Горацио? И цыплята… Что-то мне не верится в полчища цыплят.

– Дженни на том твердо стояла, – сказал Роб Всякограб. – Столько ей всякой страхоты и дива дивного привиделось, что порешили мы проведать, как наша карга поживает.

Через глаза самых разных существ мисс Тенета уставилась на Роба, Роб, ни разу не сморгнув, ответил ей взглядом небывалой честности.

– Вот достойный уважения почин, – сказала она. – Но зачем было пускаться во вранье?

– Ох, брехня-то поинтереснее будет, – ответил Роб Всякограб.

– А по мне, докопаться до истины намного интереснее, – сказала мисс Тенета.

– Мабудь, только замышлял я росказни о великанах и пиратах, да волшебных дурностаях, – заявил Роб. – Оно того стоило.

– Ну что же, – сказала мисс Тенета, – когда мисс Тик привела ко мне Тиффани, она упоминала, что девочку охраняют какие-то особые силы.

– Айе, – гордо сказал Роб, – то про нас, не сумневайтесь.

– Мисс Тик поважничать любит, – сказала мисс Тенета. – К сожалению, я не прислушивалсь к ней особо. Она всегда твердит, что ее девицы жаждут знаний, но почти все они оказывались всего-навсего вертихвостками, жаждущими поразить своих кавалеров, и через несколько дней они все обычно сбегали. Но эта не убежала, о нет! Наоборот, она рвется в бой! Ведомо ли вам, что она с Зимовым танцевать пошла?!

– Айе. То нам ведомо, были мы при том, – ответил Роб Всякограб.

– Вы там были?

– Айе. Следом шли.

– Но вас никто не заметил. Я бы знала, если кто заметил, – удивилась мисс Тенета.

– Айе? Вот и ладушки, мы мастаки ховаться, – ухмыльнулся Роб. – Диву даешься, как никто нас углядеть не можэ.

– Она пошла танцевать с Зимовым, – повторила мисс Тенета. – А ведь я запрещала ей двигаться.

– А, нам завсегда запреты чинят, – сказал Роб Всякограб. – Через то и прознаем, чем бы таким заняться.

Мисс Тенета уставилась на него глазами мыши, пары воронов, нескольких мотыльков и уховертки.

– И то верно, – сказала она и вздохнула. – Да уж. Беда со старостью в том, что молодость кажется такой далекой, будто и не с тобой все было. Жизнь прожить – не поле перейти…

– Зимовой каргу шукает, мистресс, – сказал Роб Всякограб. – Зрили мы, как отплясывала она с ним. Вот он ее и шукает. Чуем мы его в вое ветра.

– Знаю, – ответила мисс Тенета. Она замолчала и прислушалась. – Ветер стих. Он нашел ее.

Она подхватила трости и заковыляла вверх по лестнице с удивительной быстротой. Фиглы проскочилии мимо нее в спальню, где на узкой кровати спала Тиффани.

В каждом углу комнаты стояли блюдца с зажженными свечами.

– Но как он нашел ее? – спросила мисс Тенета. – Я же ее спрятала! Эй вы, синие человечки, принесите дров, быстренько! – Она поглядела на них. – Я сказала принести…

Послышался глухой стук, в комнате медленно оседала пыль. Фиглы выжидающе смотрели на мисс Тенету. В крошечном камине были кучкой сложены ветки.

– Хорошо проделано, – сказала она. – Да не больно шибко.

Из каминной трубы сыпались снежинки.

Мисс Тенета скрестила трости перед собой и с силой топнула ногой.

– Дерево гори, огонь полыхни! – вскричала она.

Дрова на каминной решетке вспыхнули. Но окна уже начали заиндевать, морозные узоры, потрескивая, покрывали стекло.

– Только этого мне не хватало, в мои-то года! – сказала ведьма.

Тиффани открыла глаза и спросила:

– Что случилось?