Книга Просто дети онлайн - страница 2

Глава 2
ВТОРЖЕНИЕ ЧЕРЕЗ ТРУБУ

Командир Порта адмирал Хейнес, недавно выбранный Президентом Галактического Совета и благодаря этому ставший самым могущественным представителем Цивилизации, немедленно привел в движение огромный сложный механизм, который должен защитить Землю от любой агрессии. Прежде всего он собрал Комитет по стратегии, состоявший из тех же опытных тактиков и стратегов, которые помогали ему в разработке столь успешного плана вторжения во Вторую галактику и нападения на Джарневон. Нужно ли вызывать все космические эскадры, входившие в Великую Армаду и не успевшие вернуться на свои планеты? Нет – можно вызвать и позже. Пусть экипажи кораблей немного отдохнут после похода Врагу потребуется время, чтобы восстановить силы, а перед Галактическим Патрулем стоят более неотложные задачи.

Важнее наладить разведку. О ней могли позаботиться планеты, находящиеся вблизи границ галактики. По сути дела им нужно лишь наблюдать за военными приготовлениями противника, держать под контролем межгалактическое пространство и внимательно следить за всеми объектами, приближавшимися со стороны Второй галактики. Тогда Цивилизацию нельзя будет застать врасплох.

Киннисон чувствовал смутное беспокойство, но долго не мог понять причины. То, что его тревожило, было слишком неопределенным и не поддавалось логическому объяснению. От сознания своего бессилия липзмен не находил места. Что-то требовало немедленного решения, но, во имя всех космических преисподен от Вандемара до Альзакана, что именно? Вот почему, не приступая к намеченным делам, Киннисон бродил по базе, вяло принимал участие в работе генералитета и размышлял.

План обороны постепенно превращался из умозрительной идеи в технические эскизы, а из эскизов в конструкторские чертежи. Предстояла несомненно война планет. Космические корабли могут сражаться с космическими кораблями, флоты – с флотами, однако ни один флот при самом мощном вооружении не может остановить планету. В полете масса планеты увеличивается в десятки раз, а скорость достигает сорока и даже ста километров в секунду, если планета мчится из Второй галактики. Тогда кинетическая энергия возрастает в десять в сороковой степени раз. Нет, никакой военный флот не сможет задержать снаряд столь чудовищной силы.

Кроме того, атакующая планета до самого последнего момента сохранит безынерционное движение. Значит, ей необходимо вернуть инерцию, тогда, когда потребуется Патрулю, а не врагам. Но каким образом?! Ведь босконцы станут изо всех сил защищать генераторы Бергенхольма!

Ответ на вопрос инженеры нашли в средстве, которое они условно назвали супермолотом. Он был огромен и неповоротлив, однако обладал немного большей скоростью, чем свободно движущаяся планета. Супермолот походил на космическую крепость Гельмута, но имел гораздо большие размеры. Его можно сравнить со специальными оборонительными крейсерами Патруля, но, кроме того, он имеет более тяжелые защитные экраны. Он напоминал обычный космический молот, если не считать того, что на нем располагалось только Q-орудие. Вся его невообразимо огромная масса предназначена лишь для одной цели – увеличения мощности. Супермолот неприступен, и если бы его удалось приблизить к выбранному объекту, то он произвел бы чудовищные разрушения.

И вот в различных звездных системах были выбраны несколько дюжин необитаемых, бесполезных планет с различными массами и скоростями. Превращенные в космические снаряды, они одна за другой покидали орбиты своих звезд и занимали исходные позиции – не очень далеко, но и не слишком близко от нашей Солнечной системы.

Внезапно Киннисон понял причину своей тревоги – окончательная мысль выкристаллизовалась почти сама собой во время прогулки. Как ни прозаично, но катализатором мгновенной реакции послужила увиденная им розовая рубашка, и в его голове сразу образовалась цепочка ассоциаций: розовый цвет – чикладорец – навигатор Ксилпик – правители Дельгона. Кульминация процесса не заставила себя долго ждать.

– Ах, вот в чем дело! – громко воскликнул Киннисон. – Гиперпространственная труба – о черт, это же ловушка!.

Охрипшим голосом он крикнул такси, сам сел за руль и, не обращая внимания на дорожные знаки, на предельной скорости помчался в офис Хейнеса.

Командир Порта был как всегда занят – но не настолько, чтобы не принять Серого линзмена Киннисона. Особенно, когда последний требовал встречи столь решительно.

– Наш план обороны никуда не годится, – с порога объявил Киннисон. – Я чувствовал, что в нем есть уязвимое место, но долго не мог понять, где именно. Зачем им прорываться сквозь межгалактическое пространство и преодолевать шестьдесят тысяч кишащих планетами парсеков нашей галактики? И как они наладят линию снабжения, на всем протяжении которой наши базы будут постоянно мешать нормальному обеспечению их флота? Невозможно представить! Для подобной атаки они должны во много крат превосходить нас в силе и вооружении, что не соответствует фактам.

– Согласен, – невозмутимо ответил старый вояка, – Удивительно, что ты не понял раньше. В отличие от нас. И я еще больше удивлюсь, если они вообще рискнут напасть на Землю.

– Но вы развили такую кипучую деятельность, что…

– Разумеется. Всякое может случиться, и мы не имеем права терять бдительность. Кроме того, неплохая тренировка очень кстати для наших парней. Укрепляет выучку, боевой дух и так далее.

Хейнес улыбнулся, но затем вдруг принял серьезный вид и некоторое время внимательно изучал молодого человека.

– Однако предостережение Ментора кое-что да значит, – добавил он. – Вот почему мы готовы к любой неожиданности. Даже к тому, что они могут обогнуть галактику и атаковать с другой стороны. Хотя такое маловероятно, но мы в любом случае не дадим застичь себя врасплох. Так что – забудь свои тревоги,

– А как насчет гиперпространственного перемещения? Они ведь прекрасно знают наше местонахождение.

– М-м… Я о такой возможности не подумал, – озадаченно проговорил Хейнес. – Да, вполне вероятно. Переправить какую-нибудь сверхмощную бомбу так, чтобы она оказалась глубоко под землей…

– Вот именно, никто не подумал! – перебил его Киннисон. – Хотя не стоит пугаться их дуодековой бомбы – едва ли они смогут управлять ею с достаточной точностью в нашем трехмерном пространстве. Если она окажется слишком глубоко, то вообще не взорвется. Лично меня больше настораживает мысль об аннигиляционном оружии и о планетах.

– Есть какие-нибудь предложения? – отрывисто спросил Хейнес.

– Нет – в подобных вещах я, увы, не разбираюсь. Что, если нам нацелить наши Линзы на Кардинга?

– Хорошая мысль!

И через несколько секунд они связались с сэром Остином Кардингом, самым выдающимся математическим умом Земли.

– Киннисон, сколько раз тебе говорить, чтобы ты не отвлекал меня? – мысли престарелого ученого были готовы заискриться от ярости. – Как я смогу сосредоточиться на жизненно важных проблемах, если каждый молодой и самонадеянный нахал нашей Солнечной системы будет так дерзко и бесцеремонно врываться в мое…

– Погодите, сэр Остин, не горячитесь, – мягко обратился к нему Киннисон, – Пожалуйста, простите меня. Я бы не рискнул ворваться в ваше сознание, но перед всеми нами стоит вопрос жизни и смерти. Ведь если босконцы используют свою гиперпространственную трубу и пошлют к нам какую-нибудь планету размером с Юпитер или, скажем, аннигиляционную негбомбу, то это будет гораздо худшим вторжением в ваш кабинет, не так ли? А как раз его-то они и готовят.

– Что-что? – Кардинг ощутимо напрягся, но затем успокоился и задумался. Что ни говори, а уж думать-то сэр Остин Кардинг умел, как никто другой, – особенно когда чувствовал такую необходимость. Оперируя символами чистой математики, он в любой жизненной ситуации умел находить единственно верное решение. Оба линзмена воспринимали его мысли, но не были способны следовать за ними. Кроме членов Ассоциации ученых, едва ли кто-нибудь другой мог что-либо понять.

– У них ничего не выйдет! – математик вдруг ликующе засмеялся. – Невозможно – абсолютно невозможно. Такие вещи тоже подчиняются определенным законам, и ты напрасно беспокоишься, мой пылкий и невежественный молодой друг. Выход из гиперпространственной трубы не может быть установлен в такой близости от Солнца с его массой. Что следует из…

– Доказательств не надо – достаточно выводов, – поспешно прервал Киннисон. – На каком расстоянии от Солнца он может быть установлен?

– Пока не могу сказать, – ответил ученый. – Ясно только, что расстояние должно быть не меньше одной астрономической единицы, но для более точных расчетов требуется время. Впрочем, задача довольно любопытна, и для тебя я готов решить ее. Назову минимальное расстояние, когда закончу необходимые расчеты.

– Заранее благодарю вас. От вашего совета будет зависеть многое. – И Киннисон отключил связь.

– Старый самодовольный осел! – фыркнул Хейнес. – Так и хочется сбить с него спесь.

– Точно такое желание испытывал и я, но это не принесло бы никакой пользы. Общаясь с ним, приходится надевать перчатки. К тому же, вы должны прощать некоторые слабости человеку с такими мозгами, как у него.

– Пожалуй. Но как все-таки быть с адской трубой. Допустим, мы узнаем, на каком расстоянии от Земли она может быть установлена, – но где именно? Вот в чем вопрос. Ты сможешь взяться за него?

– Да. Сам я не смогу на него ответить, но думаю, помогут специалисты. В таких вопросах лучше всех разбирается Мудрый с Медона. Почему бы не пригласить его сюда?

Командир Порта согласился с предложением Серого линзмена.

Мудрый с Медона явился на вызов, поговорил с ними и быстро покинул офис Хейнеса.

Решив заинтересовавшую его задачу, сэр Остин Кардинг сообщил, что минимальное расстояние от солнечного ядра до центра так называемой пространственной воронки – сложной геометрической фигуры, являющейся местом пересечения трех-и четырехмерного пространств, – составляет одну целую и две тысячи шестьсот сорок семь десятитысячных астрономической единицы, а также, что эти данные довольно приблизительны из-за быстро изменяющейся массы Юпитера и…

Далее Хейнес перестал слушать – у него не было времени знакомиться с очередной диссертацией по математике – и вызвал командиров подразделений.

– Срочные поиски гиперпространственной трубы! – приказал он. – Киннисон объяснит вам ваши действия. Приступайте немедленно!

Вскоре быстроходные космические крейсеры, оснащенные новейшим поисковым оборудованием, уже курсировали вдоль намеченных трасс, контролируя отведенные им участки пространства.

Планеты, предназначенные для тарана, переправили на исходные позиции, чтобы в нужный момент три-четыре из них могли быстро достигнуть расчетной точки. Пограничные отряды Великой Армады также были подтянуты к предполагаемым местам сражений. Остальные корабли пока находились в бездействии, однако на каждом из них объявлена полная боевая готовность.

– Никаких следов, – пришло наконец донесение от медонских дозоров, и Хейнес скептически взглянул на Киннисона.

– Превосходно, шеф! Рад слышать, – ответил Серый линзмен на его немой вопрос. Обнаружение следов означало бы, что они уже приступили к боевым действиям. Надеюсь, они еще месяца два не обнаружат себя, и бьюсь об заклад, изберут именно такой способ нападения. Чем дольше не начнется атака, тем лучше. У нас есть возможность осуществить еще один план, который потребует некоторой подготовки. Но мне придется сменить место жительства – могу я воспользоваться «Неустрашимым»?

– Он в твоем распоряжении. Можешь рассчитывать на все, что тебе понадобится.

Киннисон отправился в путь. И, как ни удивительно, взял с собой сэра Остина Кардинга. От одной звездной системы к другой, от планеты к планете мчался «Неустрашимый» на огромной скорости. Каждая посещенная им планета была родиной одного из членов Ассоциации ученых. На протяжении многих дней выдающиеся разумы трудились над поставленной перед ними сложной проблемой.

Затем, доставив каждого гостя на его планету, Киннисон направил «Неустрашимого» на Главную Базу. Не успела его летающая военная лаборатория совершить посадку, как сотни метеорных старателей – скоро они должны исчисляться миллионами – уже начали создавать искусственный астероидный пояс, состоящий из железных метеоритов.

Через некоторое время в космосе стали появляться новые объекты относительно небольшого размера. Они не имели вооружения, если не считать защитных экранов. Каждый из них был по существу энергетическим резервуаром, до отказа напичканным атомными двигателями, ускорителями и генераторами особой конструкции и особого назначения. Незамеченные никем, кроме выбившегося из сил Торндайка, который спешно перекочевывал от одного странного объекта к другому, неизвестные объекты заняли свои места на строго определенном расстоянии от Солнца.

Новый плотный астероидный пояс появился между орбитами Марса и Юпитера. Часть кораблей Великой Армады выстроилась в форме гигантской полусферы, опоясывающей Солнце и выгнутой в сторону Земли. Во всем ближнем космосе теперь сновали быстроходные дозорные корабли и небольшие эскадры. Однако все эти действия казались напрасными, потому что ни одна стрелка на детекторах пространственных искривлений не отклонялась от нулевой отметки.

Почти в самом центре скопления космических эскадр и соединений курсировал флагманский корабль «Директриса», имевший технический номер Z9M9Z и сигнал GFHQ. У входа в командный пункт корабля всегда стояли две сотни ригелиан, державших свои щупальца на изготовку. Они были безмолвны и неподвижны.

Межгалактическое и межзвездное пространства оставались свободными. Казалось, что космические корабли напрасно расходовали топливо.

Но если космос выглядел спокойным и бесстрастным, то внутри корабля Z9M9Z все обстояло иначе. Что касается Хейнеса и Киннисона, то нервы обоих линзменов, ответственных за исход операции, были напряжены до предела.

Командир Порта отдал все необходимые приказания, однако район предполагаемых боевых действий был слишком огромным, а противник мог появиться в любом месте. Если бы Хейнес не успел вовремя перестроить боевые порядки, то последствия оказались бы поистине трагичны. Вот почему у него было так тревожно на душе. Минуты тянулись одна за другой – он в нетерпении ждал надвигавшихся событий.

Все началось внезапно. Стрелки детекторов отклонились сразу на несколько делений. Щелкнули реле, зажегся яркий красный свет, и в отсеках дозорного корабля зазвучал сигнал тревоги. Мгновение спустя он уже гремел на всех судах Великой Армады. Поисковые группы тотчас ринулись к дозорному кораблю, который первым обнаружил опасность и автоматически сообщил свои координаты. В течение нескольких секунд они должны определить точное место атаки.

Командир Порта Хейнес, считавшийся опытным тактиком, заранее разработал план оборонительной операции. Согласно первому пункту плана, нужно окружить неприятеля и уничтожить его прежде, чем он успеет развернуться для маневра. Если силы Патруля займут необходимую позицию еще до появления врага, то им удастся быстро расстрелять его, словно на учении. В противном случае все произойдет как раз наоборот. Вот почему исход сражения решали секунды. По той же причине все предыдущее время непрерывно работали сверхбыстродействующие компьютеры, вычислявшие подходы к любому из возможных центров вторжения.

– Информацию о центре! Живо! – рявкнул Хейнес на операторов, которые и так вовсю суетились возле пульта.

Наконец все данные получены. На мониторе главного компьютера вспыхнули ряды цифр. Расшифрованная информация отпечатана на листках бумаги, которые тотчас оказались в руках Командира Порта.

– Все наблюдение – на монитор! – взревел Хейнес.

Сам он должен был отдавать только общие указания, деталями занимались другие. Объемная карта «Директрисы», на которой миллионами огоньков отмечались передвижения кораблей, эскадр, планет и всех более или менее значительных объектов, достигала свыше двухсот метров в диаметре, и ни одно существо не могло самостоятельно уследить за тем, что происходило примерно в пятистах тысячах кубических метров контролируемого им пространства.

В ходе битвы за Джарневон Великой Армадой командовали Киннисон и Ворсел. Им на смену готовили четверых ригелиан, но те еще не закончили курс обучения. Поэтому сейчас у пульта Z9M9Z стояли два опытных космических командира – землянин Киннисон с его целеустремленностью и несгибаемой волей к победе и велантиец Ворсел, способный даже без Линзы охватить мысленным взором все пространство в одиннадцать световых лет от Солнечной системы. К ним присоединился ригелианин Тригонси, обладавший хладнокровием и умением полностью сосредоточиться, столь свойственными его древнему народу. Все трое линз-мены второго уровня, объединив свои силы, превратились в один могучий мозг, готовый выполнить возложенную на линзменов гигантскую задачу.

С виду спокойные и неподвижные, они напряженно обрабатывали сигналы Командира Порта. По их мысленным лучам приказы передавались сотням ригелиан, находившимся на борту флагмана, а от них поступали в штурманские рубки бесчисленных боевых кораблей. Флотилии, эскадры и соединения космической армады согласованно занимали новые позиции. Супермолоты мчались к границам поля боя. Дозорные крейсера уже выполнили свою роль и теперь уходили с места будущего сражения, так как защитные экраны быстроходных суденышек не были приспособлены для сколько-нибудь серьезных боевых действий. Генераторы энергии также пришли в движение. Строго соблюдая дистанцию, они образовали полусферу, обращенную к невидимой горловине пространственной воронки.

Босконский флот материализовался, когда Хейнес почти закончил перегруппировку сил. В первое мгновение космос был пуст, затем переполнился военными кораблями, входившими в состав многочисленных флотов и подразделений и выстроенными в безупречном боевом порядке. Они еще не могли маневрировать, но уже явно готовились к атаке.

Хейнес едва слышно выругался, линзмены внутренне напряглись, однако не последовало ни одной дополнительной команды. Все, что можно, было уже сделано.

Готовились ли босконцы встретить сопротивление или надеялись высадиться в пустом пространстве и сразу взять курс к незащищенной Земле – вряд ли вообще когда-нибудь станет известно. Но появились они уже развернутыми в монолитно сплоченное боевое построение. Несомненно, если бы босконцы имели в своем распоряжении «Директрису» и триумвират Киннисон – Ворсел – Тригонси у его пульта, то результат битвы оказался бы совсем другим. Ибо незначительной отстрочки всего в несколько секунд, необходимой для ориентации босконцев, было вполне достаточно, чтобы две сотни ригелиан успели принять и выполнить распоряжения линзменов.

Вот распрямились миллионы антенн, сконструированных из медонских проводников и изоляторов и способных излучать огромную энергию. Каждый ватт сейчас использовался для создания мощных защитных экранов перед кораблями. Выдвинулись и засверкали Q-спирали, посылая навстречу врагу заряды чудовищной разрушительной силы. Одновременно торпеда за торпедой, начиненные дуодеком, стали врезаться в энергетическую броню, взрываясь с такой неистовой силой, что казалось, будто само пространство лопалось от чрезмерною напряжения.

Один за другим были пробиты тысячи защитных экранов, не выдержавших яростного напора смертоносных зарядов. Не меньше восьмой части флота Патруля было выведено из строя в течение первых секунд столкновения с грозным противником. Иначе и быть не могло: столкновение напоминало скорее вселенский катаклизм, чем обычную битву. Стрельба же велась не просто прямой наводкой – космические боевые монстры встретились броня к броне.

Однако ни один человек не погиб – по крайней мере на стороне Цивилизации, – хотя были уничтожены почти все корабли, находившиеся на передних рубежах. Дело в том, что они были автоматическими – то есть управлялись роботами, – и любые сигналы об изменениях их программ передавались на расстоянии. Можно предположить, что и вражеский авангард управлялся подобным образом.

Какой бы краткой ни была первая встреча с неприятелем, времени хватило на то, чтобы подоспели резервные силы Галактического Патруля, – вот когда нервы главных операторов Z9M9Z напряглись до предела. Выстроенный корабль к кораблю, экран к экрану, босконский флот был, вероятно, так же многочислен, как Великая Армада, которой командовал Хейнес. Однако у его противников не было такой же отлаженной системы контроля и управления подразделениями, необходимой для согласованных боевых действий, – слишком велик район сражения, слишком много кораблей участвовало в нем.

Трое линзменов второго уровня мысленно считывали информацию с объемной карты флагмана и Передавали ее на уменьшенную модель поля сражения, перед которой стоял Командир Порта адмирал Хейнес. Сканируя обобщенные данные, он руководил действиями сразу нескольких сотен планетарных флотилий. Уточняя и детализируя его приказы, Киннисон, Ворсел и Тригонси отдавали команды операторам, которые в свою очередь решали, что делать адмиралам и вице-адмиралам флотов. А те немедленно посылали подробные указания линейным офицерам и командирам эскадр.

Ни у кого не возникало сомнений в правильности приказов. Ни линейные офицеры, ни даже адмиралы не знали и не могли знать, что происходило за пределами их боевых соединений. Однако они не в первый раз действовали по командам с Z9M9Z и полностью доверяли Хейнесу. Они знали, что он командует ими так же умело и продуманно, как гроссмейстер передвигает фигуры на шахматной доске. Знали они и то, что Киннисон, Ворсел и Тригонси в силах справиться с поставленной перед ними задачей, и не опасались, что неприятель застанет их врасплох или неожиданно атакует с ненадежно защищенной стороны. Ни в одном из сотен тысяч кубических метров пространства, заполненного вражеским грозным военным флотом, корабли, которыми командовал Хейнес, не могли быть серьезно повреждены. Вот почему они действовали так решительно и хладнокровно, – удивляться приходилось не им, а босконцам.

У босконцев не было столь организованного управления боем. Корабли Галактического Патруля, используя свое преимущество, синхронно окружали одно из подразделений противника, почти в упор расстреливали его и сразу отходили на безопасное расстояние. Все совершалось так быстро, что соседние флотилии босконцев не успевали ничего предпринять. Второй этап битвы двух Великих Флотов закончился тем, что уцелевшие босконские корабли отступили под прикрытие фаланги планет, которая находилась в центре их боевого построения.

Планет было семь – вооруженных надежно, укрепленных бесчисленными орудиями и генераторами такой мощности, какая достижима лишь при наличии планетарных запасов топлива. Все военные суда Цивилизации отошли назад, так как они не были предназначены для битвы с планетами. Впереди же находились грозные супермолоты, тотчас вступившие в битву. Окруженные мощными защитными экранами, на которые обрушилась вся яростная сила заградительного огня, они неуклонно продвигались к целям. Необходимо было прорвать оборону противника и сберечь в ураганном обстреле собственные генераторы Бергенхольма. Одного разряда чудовищной энергии хватило бы на то, чтобы в мгновение ока раскрошить любой первоклассный боевой корабль со всеми его защитными экранами и броневыми плитами!

Перед сокрушительной силой ударов супермолотов не устояла бы ни одна из материальных субстанций, известных ученым Галактического Патруля. Неудивительно, что каждый патрульный, включая самого Киннисона, ожидал быстрой гибели вражеских планет. Однако те устояли. Больше того, ответный залп был таким разрушительным, что вдребезги разнес почти все защитные экраны супермолотов, и те оказались лишенными брони.

– Назад! Отозвать их назад! – прошептал Киннисон побледнев, и космические снаряды почти сразу повернули обратно.

– В чем дело? – Хейнес заскрежетал зубами от ярости, – У нас нет ничего кроме них!

– Шеф, вы забыли о нашем новом изобретении. Дайте нам шанс!

– Ты думаешь, это подействует? – быстро спросил Командир Порта. – Ведь в противном случае…

– Если не подействует, то мы еще раз попробуем пустить в ход супермолоты, – ответил молодой линзмен. – Но лучше попытаться уничтожить планеты сейчас, когда они сгруппированы, а не мчатся к Земле по отдельности.

– Хорошо, – согласился Командир Порта. Как только супермолоты были возвращены на исходные позиции, Киннисон мысленно окликнул своего товарища:

– Лаверн! Мы не можем справиться с ними! Похоже, наступает твой черед действовать – что ты скажешь?

– Скажу, что мое устройство полностью готово, но не знаю, сможет ли оно поджечь хотя бы сигарету!

Яркое солнце внезапно померкло, стало почти невидимым, и в следующее мгновение вражеские военные корабли исчезли, сверкнув крохотными искорками света.

Прежде чем был накоплен заряд энергии, способный воздействовать на огромную массу планеты, инженеры потеряли контроль над солнечным излучением. Оно снова вспыхнуло, замерцало и стало светиться то ярче, то более тускло. Однако даже слабого излучения было достаточно, чтобы планеты свернули с курса согласно приказам своих перепуганных командиров.

И пока миллионы патрульных офицеров напряженно всматривались в экраны внешнего обзора, Торндайку и его уставшим помощникам удалось восстановить контроль над солнечным излучением и сфокусировать его. Планеты вспыхнули одна за другой. Ледяные горы растаяли, и образовавшаяся вода закипела. Каменная поверхность мгновенно окуталась паром, горы расплавились, и лавина расплава потекла в долины. Чудовищные босконские снаряды потеряли управление и превратились в безжизненные космические тела.

– Достаточно, Киннисон, хватит, – приказал Хейнес. – Не расходуй энергию вхолостую. Неплохие планеты – может быть, мы сумеем приспособить их для чего-нибудь.

Солнце засияло с прежней яркостью. Планеты начали остывать – очевидно, даже титанические силы повредили только их поверхность.

Битва была закончена.

– Хейнес! Во имя всех преисподен Палейна, что это было. – спросил капитан «Директрисы».

– Устройство использовало нашу Солнечную систему как вакуумную трубу, – улыбнувшись, объяснил Хейнес. – Все энергетические станции с их двигателями и экранами – ни что иное, как накопители зарядов. На астероидном поясе и, возможно, даже на некоторых планетах установлены приемники и излучатели. Солнце же…

– Постойте, шеф, – перебил его Киннисон. – Не совсем так. Видите ли, управляющее поле задается с помощью…

– Ладно, ладно, – замахал руками Хейнес. – Не будь таким ученым занудой, как наш костоправ Лейси. Какое нам с Рексом дело до технических деталей, если мы все равно их не поймем? Нам важен результат – то, что почти вся энергия Солнца оказалась сфокусированной в одной точке. Ведь так?

– Да, такова основная идея, – согласился Киннисон. – Нам удалось аккумулировать энергию, равную примерно четырем миллионам ста сорока тысячам дезынтегрирующих единиц в секунду.

– Фью! – присвистнул капитан. – Неудивительно, что они так быстро поджарились.

– Ну, теперь-то я могу сказать, что Земля защищена надежно, – удовлетворенно заметил Хейнес. – А ты как думаешь, Ким?

– Думаю, что на некоторое время они оставят нас в покое, – кивнул Киннисон. – Кардинг утверждает, что связь через гиперпространственную трубу невозможна. Вероятно, так оно и есть. Однако если какому-нибудь их наблюдателю удалось ускользнуть от нас, то они скоро узнают, насколько были близки к победе. С другой стороны, Лаверн говорит, что исправит дефекты в светоуловителях недели через две. Значит, кое-кто сможет заметить необычные изменения в характере солнечного излучения.

– Пожалуй, – согласился Хейнес. – Поэтому мы оставим здесь дозорных, а поблизости будет дежурить часть нашего флота. Небольшая часть – экипажам кораблей нужно отдохнуть после сегодняшних событий. Как ты считаешь, таких мер предосторожности хватит?

– Думаю, да, – задумчиво произнес Киннисон. – Тем более что босконцы еще долго не оправятся после поражения А если так, то я могу заняться своими делами – вы не возражаете, сэр?

– Разумеется, нет, – ответил Хейнес.

Итак, Земля была надежно защищена, а Киннисон получил возможность снова заняться своими поисками, от успеха которых мог зависеть весь исход борьбы между Босконией и Цивилизацией.