Ложа чернокнижников
Описание
Роберт Ирвин (р. 1946) - блестящий романист современной Великобритании, историк-медиевист, специалист по Арабскому Востоку, прославившийся романом "Арабский кошмар" - оригинальным творением, в котором переплелись колорит "Тысячи и одной ночи" и занимательность романов Умберто Эко. Лондон в легендарное лето 1967 года. Донован, Битлз, Прокол Харум... Что значило быть молодым в шестидесятые? Это надежда сделать мир мягче и добрее, построить общество, где выше всего будет цениться любовь, а не деньги и сила, это надежда раскрыть в человеке задавленные прежней культурой способности, это медитация, доступный секс, наркотики… Но даже в самые светлые дни "Лета Любви" среди психоделических огней таилось зловещее облако тьмы. В лето 1967 года Роберт Ирвин тоже был молодым, и все, что видел и пережил герой романа, он знает не понаслышке.
Интересные факты
Цитаты из книги
С этой книгой читают:
— Какой наступил час?
— Время не властно сейчас.
— Какое избрано место?
— За границей пространства.
— Какого бога мы вызываем?
— Повелителя Змея.
— Чем служим делу?
— Помыслом, сердцем и телом.
— Алтарь во мрак погружен.
Во мне живет бес, который заставляет меня делать прямо противоположное тому, что я хочу. Но я делаю. Я пишу этот отзыв, я прочитала дневник Питера. Или всё-таки самого Роберта Ирвина?
Мой бес говорил: – "Брось. Не читай." Однако я упорно продолжала. Ведь слушать своих бесов не самая хорошая затея. Следуя рекомендациям я проконсультировалась с астрологическими таблицами и поняла, что сегодняшняя луна в знаке рака поможет решить мне проблему с восприятием этой книги, однако гороскоп ещё никогда не был таким ошибочным. Сто фунтов я точно не получу за свой набросок. Может стоило как главный герой набить щеки запретными веществами, а не черным шоколадом? Или продвинуться по Оккультным путям?
Идёт снег. Дети не играют на площадках. Питер следил за ними из-за диссертации «Аспекты ритуализованного поведения в детской игре», я же бесцельно смотрю в окно. Скрипят качели. Люди сидят дома. Многое в моем отзыве вызывает раздражение, точно как дневник, стиль и грамматика Питера вызвали раздражение и пренебрежение у Фелтона, как "Ложа чернокнижников" вызвала раздражение у меня. Неудивительно, что Фелтон критиковал дневник Питера - он унылый и нагоняет зевоту. Но получается ли что книга Роберта Ирвина тоже зевототворящая, ведь она - это дневник П? Очень скучно. Бытовуха с претензией на возвышенность. Постоянная рефлексия Питера передается через чтение и вызывает ответную рефлексию. Уже два часа анализирую свое психологическое состояние. Не обманывайтесь лёгким на первым взгляд стилем повествования. "Ложа" высосет из вас все соки.
Не хотела бы жить в 1967 какими их описывает Ирвин. Не хочу изучать дзэнские стихи, покуривая сушеные банановые шкуры. Я как никогда далека от ваби – радостного восприятия обыденности окружающих вещей, хотя испытываю аварэ – умиротворенное созерцание прошлого вещей. В данном случае с тянущей тоской созерцаю свой читательский опыт до прочтения этой книги. Хотела получить роман об оккультистах и черной магии, а получила разглагольствования на тему оргазмов, постоянный кайф героев и немного самого таки оккультизма, но показанного опять же через призму секса и наркотиков.
Пью вино. Но мое вино красное, а не белое, и такое же обычное как у героя. Благодаря черному ящику, я получила приглашение попасть в Ложу, но чтобы попасть в Ложу чернокнижников нужно вести дневник. Показывать его еженедельно наставнику. Хорошо, что в ДП не надо вести дневник для вступления. Ещё вы можете попросить курс оккультных поцелуев, но учтите, что велика вероятность того, что старый наставник покажет вам как достичь муладхары, коренной чакры. (Я лично готова открывать чакры только с картошками, но не с обрюзгшими наставниками. Хотя есть исследование, что любовь к картофелю тоже помогает достичь Оккультных путей и просвещения). Также будьте готовы открыть не только чакры, но обсуждать тему некрофилии как признания в любви, рассматривать способы писать стоя, если ты женщина или читать о воображаемом сношении Питера с членом Сатаны. Кажется, что скрупулёзность описаний не всегда стоит проявлять. К экватору книга стала ещё грязнее и беспощаднее, но немного бодрее. Хочется вымыть руки и глаза. Хорошо, что закупилась антисептиком. Тошно до омерзения. Философия проста. Хотите продвинуться в оккультизме - будьте готовы к любому сношению и обсуждению этого сношения. О, времена! О, нравы! Продажа души за сто фунтов в неделю.
Закончила отзыв. Танцую от радости на балконе в самоизоляции под шум стиральной машинки. Подумала, что книга на самом деле не такая и плохая, но потом поняла, что все относительно. Для меня она долбанутая, но кто-то с более странной душевной организацией оценит ее явно выше. Я не читаю Йейтса или Блейка. Не слушаю Битлз. Я имею представление о Кроули как о герое "Сверхъестественного", но почти не имею представления о его прототипе – Алистере Кроули – сатанисте XIX—XX века. Может я слишком ограничена? Пусть так. Завтра хочу попрактиковаться в заклинаниях, призывающих другой сорт книг. Для более приземлённых натур не находящих очарование в метаниях главного героя и его фобиях трахать старых и быть старым, не вдохновленных героем, который кажется мертвым уже в самом начале книги. Пошла снимать белье. Не вступлю в Ложу, даже если будет слишком скучно на карантине. Там ещё скучнее, чем здесь и сейчас.
— Какой наступил час?
— Самый затянутый.
— Какое избрано место?
— На мягком диване.
— Какого бога мы вызываем?
— Очистителя памяти.
— Чем служим делу?
— Мыслями.
– Да поможет нам следующая книга.