Книга Больше чем друг онлайн - страница 4

Глава 4
КЕЙН

Вторник, 12 октября, 9 часов вечера

Блеск! Прошло шесть недель с начала занятий, но кажется, что всего шесть дней. Я еще не встречался с Ребеккой по-настоящему, хотя мне удалось поговорить с ней несколько раз. Именно сегодня у нас был, как я это называю, показательный обмен.

– Идешь завтра на футбол? – небрежно спросил я.

– Зачем мне это? – отозвалась она.

Я пожал плечами.

– Я там буду.

Она улыбнулась своей долгой, медленной улыбкой, из-за которой мне так и хотелось схватить ее и целовать в эти красные губы.

– Ну хорошо, я посмотрю, есть ли у меня какие-нибудь дела.

Сегодня на занятиях у Мона я не мог поймать ее взгляд. Но у меня было такое ощущение, что она придет на матч. Думаю, все решится сегодня вечером. Делия свихнется оттого, что я выигрываю, но это ее проблема. В любом случае, она не перестанет витать в облаках относительно Джеймса Саттона. Она помогла ему сделать домашнее задание, и уже думает, что влюбилась. Но, судя по ее рассказам, Джеймс даже не в состоянии поддержать беседу. Я случайно-намеренно подслушал их разговор в библиотеке, так мне пришлось закрывать голову руками, чтобы заглушить смех.

Делия (говоря о книге, которую держит в руках): Мне нравится «1984». А тебе?

Джеймс: Да, здоровский год. Я тогда как раз занимался скейтбордом.

Делия: Да нет же, я имею в виду книгу Джорджа Оруэлла. Это о будущем.

Джеймс: А, да! По-моему, я смотрел фильм по телевизору. Кажется, про робота по имени Хол, правильно?

Делия: Конечно…

Когда же она наконец-то поймет, что 1) единственное, что могут предложить ребята (все!), – это сальные волосы, завязанные в конский хвост, от которого так балдеют девчонки, и 2) он до сих пор сохнет по этой своей Тане, или как там ее?

Пора, пожалуй, поговорить с ней. Жизнь Делии на грани трагедии.

– Кейн, тебе в самом деле необходимо что-то сделать с машиной, – сказала Делия, когда в пятницу вечером мы с ней подъехали к забитой автомобилями стоянке у школы.

– А что такое?

Я вытянул шею, высматривая свободное местечко, достаточно большое, чтобы пристроить свой «Олдсмобиль» 1972 года.

– Это омерзительно. По-моему, тут уже что-то растет.

Она сунула мне пластмассовую бутылку-пульверизатор, чтобы я убедился сам. Там на дне хлюпала какая-то зеленая жижа. Потом Делия выразительно посмотрела на пол у пассажирского сиденья: ее ноги покоились на ворохе старых газет. Еще там валялись куча мелочи, грязные футболки и пустые банки из-под содовой.

– Ты права. А почему бы тебе не почистить машину – в качестве платы за проезд на футбол? Утром я даже подгоню ее прямо к твоему дому, чтобы облегчить тебе задачу.

Я втиснул «Олдсмобиль» между маленькой «Тойотой» и «Фиатом», и Делия отстегнула привязной ремень.

– Выгодная сделка, ничего не скажешь. Да я, наверно, отдам концы в больнице, став жертвой этой ядовитой зеленой дряни, которая здесь прячется.

Мы захлопнули каждый свою дверцу и двинулись на футбольное поле. Казалось, что все ученики школы Джефферсона – бывшие, теперешние и будущие, – жившие в радиусе пятидесяти миль, собрались на первый в сезоне матч команды «Рейдер».

Делия протащила меня сквозь толпу новичков, которые тусовались возле дешевых мест на стадионе, туда, где сидели Эллен Фрейзер с Майком Фельдманом.

– Привет, ребята! – окликнула их Делия. – Ну что, уже готовы поболеть за «рейдеров»?

Эллен состроила гримасу.

– Еще бы. Не могу дождаться начала приветствий. Обожаю смотреть, как Аманда Райт размахивает своим помпоном.

– Какое совпадение. Я тоже, – сказал Майк, шевеля темными бровями.

– И зачем мы сюда ходим? – обратилась Делия к Эллен, усаживаясь рядом со мной. – Ведь мы не очень-то интересуемся футболом.

– Мы здесь затем же, зачем и любая другая девчонка, – ответила Эллен. – Надеемся найти на стадионе школы Джефферсона свою настоящую любовь.

Я отключился от разговора Эллен и Делии и стал обозревать трибуны. Хотя я не думал, что Ребекка Фостер будет на футболе, все же где-то в глубине души надеялся увидеть в толпе ее белокурые волосы и голубые, как лед, глаза.

На этой неделе мы с Ребеккой общались каждый день. Она соблазняюще улыбалась мне, кокетливо откидывая волосы, и бросала взгляды, которые, казалось, предназначались только для меня. Однако после урока она всегда исчезала в холле, и у меня не было возможности пригласить ее на свидание. Но я знал, что сделаю это. Каждый раз, видя, как она входит в кабинет Мона, будто в собственный дом, я понимал, что не будет мне покоя, пока я ее не поцелую.

Я заметил Ребекку на другом конце стадиона. Она сидела одна, держа в руках программку. Сердце мое подпрыгнуло и заколотилось где-то в горле. Даже с расстояния в сто футов я мог сказать, что она выглядит потрясающе в своем комбинезоне и плотно облегающей черной футболке. И самое главное – с ней никого не было. Мне на голову свалилась неслыханная удача.

Вставая, я почувствовал, что Делия тянет за задний карман моих «левисов».

– Ты куда? Мы же только что пришли.

– Там Эндрю, – ответил я, неопределенно махнув рукой в сторону трибун на противоположном конце поля. – Пойду проведаю его…

Я не собирался им всем троим докладывать, что хочу сесть с девушкой, которая, возможно, станет моей любовью. Я не был уверен, что Ребекка окажет мне теплый прием, и если мне придется вернуться, не хотел весь вечер выслушивать ничьих комментариев по этому поводу.

Прежде чем кто-либо успел возразить, я, перелезая через скамейки, стал спускаться вниз, одним глазом косясь туда, где сидела Ребекка. На тот случай, если Делия следит за мной, я двинулся в сторону противоположных трибун и с минуту постоял у боковой линии поля. Подняв глаза на табло, я увидел, что «рейдеры» ведут 7:0 и, следовательно, я пропустил всего одну минуту игры. Затем снова поскакал по рядам, держа путь к Ребекке.

Вечером она выглядела даже лучше, чем в 8.55 утра. Волосы струились по плечам и шелковисто поблескивали в ярком освещении стадиона. Заметив меня, она улыбнулась и легонько коснулась скамьи. Я принял это как знак присоединиться к ней.

– А, Тростниковый Сахар, что случилось? – сказала Ребекка, когда я подошел ближе.

Меня иногда так называют ребята, когда хотят пошутить^[12]. Обычно от такого обращения у меня мурашки бегут по коже. Но произнесенное ее устами, это прозвище возбудило во мне теплое чувство.

– Ничего особенного. Я просто притворяюсь, что слежу за игрой.

Садясь рядом с ней, я изловчился устроиться так, что наши колени соприкоснулись. И даже через ткань я почувствовал, словно по всей ноге пробежал электрический ток.

Ребекка посмотрела на футбольное поле и вздохнула:

– Я думала сегодня остаться дома, но стало так тоскливо. Нечего делать, только смотреть программу «Вечерний фильм по пятницам». – Она бросила взгляд на трибуны. – Разве она не капитан болельщиков?

Я рассмеялся. Принять Делию за лидера группы поддержки так же смешно, как и представить меня в этой роли. Не станет Делия напяливать короткую юбчонку и выкрикивать имя ведущего игрока, чтобы завести толпу. Она лучше будет сидеть где-нибудь сзади и отпускать ехидные замечания о тривиальности школьной жизни.

Я замотал головой:

– Нет. Она танцует. Летом преподает джазовые танцы в лагере в Миннесоте.

Ребекка сморщила нос.

– Как… клево, – сказала она.

– Давай не будем про Делию. Расскажите лучше о себе, мисс Фостер.

Ребекка немного помолчала, словно собираясь с мыслями.

– Ну, давай. Я говорила тебе, что я из Нью-Йорка?

– Да.

Я старался сосредоточиться на ее словах, но все время отвлекался на светлый локон, который постоянно сдувало ветром ей на глаза. Я не мог удержаться и указательным пальцем заправил своенравную прядь ей за ухо.

– Говорила, что родители переехали сюда, потому что хотели, чтобы мы с братишкой пользовались всеми преимуществами загородной жизни?

– Угу.

Я думал о том, какие у нее шелковистые на ощупь волосы. Она не отшатнулась, когда я поправил ей прядку, и я счел это многообещающим.

– Я тебе говорила, какой ты милый?

Она закусила губу и посмотрела на меня сквозь длинные ресницы.

Я мгновенно потерял дар речи. В конце концов голос вернулся ко мне, и я произнес:

– Нет, этого ты мне не говорила.

Она пожала плечами.

– Напомни мне об этом сегодня на вечеринке, тогда скажу.

Я усмехнулся, представив, как Делия заходит в школу с крашенными в противный белый цвет волосами. Я уже был на пути к победе.

Окончательный счет был 21:7. «Рейдеры» здорово отыграли первый матч, и болельщики хлынули на поле поздравлять победителей. Когда мы, петляя, пробирались в толчее, я взял Ребекку за руку. Я предполагал, что Делия поедет домой с Майком и Эллен, однако, если она все-таки ждала меня, не хотел оставлять ее в бедственном положении.

Делии не было на трибуне, и я обошел разок футбольное поле, но нигде ее не обнаружил. Похоже, Ребекке не очень-то понравилась прогулка по спортивному центру, и я решил, что Дэл вполне в состоянии выбраться отсюда самостоятельно.

– Мы можем заскочить ко мне, чтобы я переоделась? – спросила Ребекка, когда я вел ее к своей машине на стоянку.

– Ты и сейчас отлично выглядишь, – сказал я, в сотый раз за сегодняшний вечер восхищаясь ее внешностью.

– Спасибо. Но пока я еще никого не знаю, и лучше, если не буду такой замарашкой.

Она влезла в машину, закрыв эту тему.

Пока мы ехали к Ребекке, я сообразил: если сейчас она – замарашка, значит, собирается нарядиться, как победительница конкурса «Мисс Америка».

Спустя двадцать минут я сидел в гостиной Фостеров, ожидая, пока Ребекка спустится вниз. Ее родителей не было, и в доме стояла тишина. Комната была большая, с высокими потолками и «французскими» дверями. Миссис Фостер уже положила толстый кремового цвета ковер и повесила на стены несколько картин.

– Братишка того и гляди испортит этот ковер, – услышал я голос Ребекки через несколько минут.

Она стояла в дверях гостиной. Выглядела – потрясающе. На ней было короткое красное платье с большим декольте, а его тонюсенькие, как спагетти, бретельки, казалось, в любой момент могли порваться. Я перевел дух и сказал, надеясь, что голос не прервется:

– Прощай, замарашка.

Она с изяществом покружилась, затем взяла мою руку и небрежно проговорила:

– Считаю это комплиментом.

– Поверь, я действительно так думаю.

Мы вышли в не по сезону теплую ночь, и Ребекка заперла дверь большого дома, построенного в стиле эпохи Тюдоров^[13]. Пока мы шли к моему «Олдсмобилю», ее босоножки на высоких каблуках тихонько цокали по тротуару. Бархатной ночью каждый удар ее каблучка, казалось, дарил мне надежду. Хотя было очень тепло, меня зазнобило.

К тому времени, как мы прибыли к дому Патрика Мэра, вдоль всего квартала уже выстроились машины. Мы припарковались домов на десять дальше и последовали за потоком молодежи к парадной двери Мэров. Не дойдя еще даже до лужайки перед домом, я услышал музыку, доносившуюся через сложную усилительную систему. Ребекка крепче ухватилась за мою руку, и я нежно пожал ее пальцы. Представляю, каково ей войти в дом, полный незнакомых людей.

Неожиданно из дверей вылетел Эндрю. За ним неслась орущая девица с водяным пистолетом типа УЗИ.

– Не уйдешь! – визжала она, стреляя.

Эндрю затормозил за моей спиной, используя меня как щит.

– Это нейтральная территория, – крикнул он ей в ответ. – Представь, что Кейн – это Швейцария.

Девушка, в которой я наконец-то узнал Керри Старке (номер десять в списке Эндрю), опустила оружие.

– Ладно, – согласилась она. – Но я буду ждать тебя в доме.

Эндрю вышел из укрытия и хлопнул меня по руке.

– Ну что, отличная вечеринка?

Я ухитрился одновременно кивнуть и помотать головой.

– Могу сказать только, что это, бесспорно, вечеринка.

Эндрю нагнулся, чтобы завязать шнурок.

– Эй, куда это ты запропастился на футболе? Делия сказала, что ты пошел поговорить со мной, да так и не вернулся. А когда услышала, что я не видел тебя весь вечер, как-то очень странно посмотрела и начала бормотать про какое-то пари.

Я тотчас устыдился, что бросил Делию. Но теперь уж бессмысленно беспокоиться об этом. Позвоню ей утром и извинюсь. Не отвечая Эндрю, я повернулся к Ребекке.

– Эндрю, ты знаком с Ребеккой Фостер?

Он оторвался от своего ботинка, словно только что заметив ее.

– Конечно, я знаю Ребекку. А любого, кто дурачит мистера Мона, рад считать своим другом.

Ребекка на этой неделе чуть ли не каждый день приводила Мона в смущение. Разговаривая с ней, он два раза полностью противоречил сам себе.

Эндрю низко склонился перед Ребеккой и поцеловал ей руку.