Книга Человек, который любил Джейн Остин онлайн - страница 6

ГЛАВА 6

– Я бы хотела видеть доктора Клейн из отдела редких документов.

Элиза стояла в главном вестибюле перед круглой стойкой справочной и пыталась привлечь внимание жующего жвачку длинноволосого охранника, который, похоже, страдал глухотой.

– Эй! Я к вам обращаюсь! – громко воскликнула она, хоть и находилась всего футах в трех от него. – Я хочу видеть доктора Тельму Клейн!

Охранник оторвался от книжки комиксов, явно раздраженный, что ему помешали.

– Я вас слышал, – пробурчал он. – Но доктор Клейн никого не принимает без предварительной договоренности. – Парень окинул Элизу подозрительным взглядом. – Вы договаривались?

– Нет, – спокойным тоном ответила Элиза. – И мне как раз хотелось бы договориться.

– Клейн никогда ни с кем сама не договаривается, – со злобным торжеством в голосе заметил охранник.

Игнорируя просительницу, он вновь вернулся к книжке, где красовалась иллюстрация во всю страницу: фантастическое и грозное создание, напоминающее жука, пыталось атаковать столь же фантастически прекрасную пышногрудую блондинку в бикини маскировочной раскраски.

Через несколько секунд он заметил, что настырная посетительница все еще стоит рядом и оглядывает вестибюль.

– Чем еще могу помочь? – осведомился он, глядя на нее поверх страницы.

С трудом подавив искушение высказать этому недоумку все, что она о нем думает, в том числе и куда он может засунуть эту книжку комиксов, Элиза покачала головой.

– Нет, спасибо, – вежливо протянула она и отошла. – Вы и так очень помогли.

Обойдя вестибюль по кругу, она остановилась у стены, на которой были вывешены указатели, и узнала, что отдел редких документов располагается на третьем этаже. Тут же, поблизости, обнаружилась лестница, и она направилась к ней, лишь в последний момент заметив, что путь к ступеням преграждает красный бархатный канат. Размещенная рядом небольшая пластиковая табличка гласила, что эта лестница предназначена исключительно для администрации и научных сотрудников библиотеки.

Осторожно покосившись на охранника и убедившись, что тот по-прежнему целиком поглощен иллюстрированной историей изнасилования красотки жуком, Элиза отстегнула медный крючок, удерживающий канат, проскользнула в запретную зону и быстро взбежала по ступенькам.

Металлическая дверь пожарного входа на третьем этаже открывалась в плохо освещенный коридор, вдоль которого тянулись старомодные застекленные двери. У каждой двери висела табличка с названием отдела и фамилией руководителя, аккуратно выписанными большими черными буквами.

Элиза двинулась по безлюдному коридору, читая таблички. «Антропологические исследования», «Поэзия», «Литература средневековья», «Литература американская», «Администрация», «Отдел кадров», «Иностранные языки», «Частные собрания», «Поэзия и проза Древнего Востока». Она уже начала волноваться, что не туда попала, но тут заметила в самом конце коридора еще одну дверь, в нише, и надпись: «Редкие документы/лаб. экспертизы». А чуть ниже красовалась еще одна табличка: «Т. Клейн, доктор филологии, директор».

Собравшись с духом, Элиза два раза стукнула кулачком по деревянной панели.

Никто не откликнулся.

Элиза выждала несколько секунд и постучала еще раз. Ответа снова не последовало. Она оглядела пустынный коридор и приложила ухо к двери. Изнутри доносился неразборчивый гул голосов.

Выпрямившись, Элиза взялась за медную ручку и повернула ее. Дверь оказалась не заперта. Она приоткрыла ее и заглянула в продолговатую узкую комнату, уставленную компьютерами, лабораторными столами, на которых размещались колбы с бурлящим содержимым и еще какое-то неприятное на вид оборудование. А также несколько электронных приборов, назначение которых было совершенно непонятно. В дальнем конце комнаты три или четыре лаборанта в белых халатах стояли, склонившись над приборами, всматривались в микроскопы и, казалось, не заметили ее вторжения.

Элиза призадумалась на секунду и решила, что все же это не слишком хорошая идея – входить в лабораторию без предупреждения. Возможно, если подождать в коридоре, кто-то появится, и тогда можно будет попросить этого человека проводить ее к доктору Клейн.

Она вышла и хотела осторожно притворить за собой дверь, но та не поддавалась. А потом резким рывком распахнулась, и над самым ухом Элизы прогудел грозный голос, почему-то напомнивший грохот колес кареты по гравию:

– Какого черта вы тут делаете, а? Посторонним лицам вход воспрещен!

Элиза залилась краской. Повернувшись, она оказалась лицом к лицу с грозного вида седовласой дамой средних лет, напоминавшей сложением нефтяную цистерну. Женщина преградила вход в нишу всей своей мощной фигурой и вопросительно уставилась на Элизу, сверкая глазами. Они напоминали глаза голодной кошки, только что обнаружившей в мусорном баке длиннохвостого попугая. Уголки тонких, как лезвие бритвы, губ опущены, и еще она подносила к уху зажатый в широкой ладони мобильный телефон, без сомнения намереваясь вызвать охрану.

Понимая, что попалась, Элиза быстро оглядела женщину, прикидывая, велики ли шансы разжалобить ее. И тут взгляд ее упал на пластиковую карточку, прикрепленную к лацкану бесформенного серого костюма, что был на даме, и она с облегчением перевела дух.

– Доктор Клейн, – пробормотала она и изобразила радостную улыбку, не слишком соответствующую обстоятельствам. – Меня зовут Элиза Найт, и вы как раз тот человек, с которым мне необходимо увидеться…

Тельма Клейн медленно опустила руку с телефоном и закатила слегка выпуклые блекло-голубые глаза.

– О господи, только этого мне не хватало! – простонала она. Затем вышла из ниши в коридор и указала на лестницу. – Вам следовало заранее договориться о встрече.

– Но мне сказали, вы ни с кем не договариваетесь… – пролепетала Элиза. Она вовсе не собиралась так легко сдаваться. – А это означает, что встретиться с вами практически невозможно!

Этот крик отчаяния вызвал на тонких губах строгой дамы подобие улыбки.

– Очень хорошо! – ворчливо произнесла она. – Вы прямо гений уловок. А теперь прощайте!

И она развернулась и приоткрыла дверь, намереваясь пройти в лабораторию, но на этот раз Элиза преградила ей путь.

– У меня есть документы, которые могут показаться вам весьма любопытными… – начала она.

Тельма Клейн вскинула пухлую руку, обрывая Элизу.

– Погодите! Ничего не говорите! Позвольте мне самой догадаться, – с сарказмом произнесла она. – Вы посетили благотворительную распродажу и приобрели там подлинник Декларации независимости. И хотите, чтобы в моей лаборатории подтвердили подлинность этого документа. Выдали справочку, чтобы вы могли толкнуть его за миллион баксов. Так или нет?

– Нет! Ничего подобного! – воскликнула Элиза и решила не оставаться в долгу, подпустить в голос злобы. Она открыла сумочку, достала письма и сунула их в руку Тельмы Клейн. – Я обнаружила эти письма прошлой ночью и подумала, может, это важно. Узнала о выставке Джейн Остин и пришла сюда в надежде получить от вас совет. – Тут Элиза несколько смягчила тон и добавила: – Я уже пыталась провести собственные исследования, в Интернете.

Тельма Клейн скроила презрительную гримасу и махнула пухлой ладошкой.

– Интернет! – проворчала она. – С чего вы взяли, что можете хоть что-то узнать от этого бездушного чудовища, годного разве на то, чтобы поглощать электроэнергию и превращать божественное письменное слово в бессмысленную болтовню? Ненавижу этот чертов Интернет!

Женщина всем телом подалась вперед, чуть не стукнувшись носом о нос Элизы, и понизила свой басовитый голос еще на октаву.

– Хотите совет от меня лично? – спросила она. – Ступайте домой и разбейте молотком свой компьютер, если у вас осталась хоть крупица здравого смысла!

Элиза силилась придумать достойный ответ, но тут Тельма Клейн глубоко вздохнула и протянула руку.

– Ладно, – сказала она, – давайте сюда ваши письма.

Элиза молча протянула ей листки. Откуда-то из потайного жилетного кармашка на необъятной груди ученая дама извлекла очки в розовой пластиковой оправе, нацепила на нос и уставилась на письма.

– Сначала я подумала, может, это чья-то глупая шутка, – тихо пробормотала Элиза. – Но, с другой стороны, кому могло прийти в голову устраивать подобный розыгрыш?.. Вместе с письмами я нашла обрывок старой газеты, датированной тысяча восемьсот десятым годом…

Не отрывая глаз от писем, Тельма Клейн лишь отмахнулась пухлой ладошкой, так отгоняют назойливого комара.

– Газеты! – презрительно фыркнула она. – Старый как мир трюк, дорогая моя. Да любому жулику, торгующему так называемым антиквариатом, известно, что клочок старой газеты может убедить покупателя-простака, что вещь действительно старинная. Будьте так добры, замолчите и дайте спокойно прочитать.

Элиза тут же умолкла, а доктор Клейн, по-прежнему не отрывая глаз от писем, прошла мимо нее и открыла дверь в лабораторию. Элиза двинулась за ней, но Тельма внезапно повернулась и преградила путь.

– Приходите завтра к концу дня, – бросила она.

Элиза хотела было возразить, но тут доктор Клейн одарила ее неожиданно теплой улыбкой, совершенно преобразившей грозный облик этой женщины.

– Не беспокойтесь, – сказала она, – у меня ваши письма будут в целости и сохранности. Я собираюсь провести несколько исследований, а на это требуется время. Но я даю вам слово не выпускать письма из поля зрения. – Улыбка на лице Тельмы Клейн стала еще шире. – Если вы согласны подождать здесь еще минутку, я попрошу секретаря сделать для вас цветные копии. И подпишу специальный документ, подтверждающий, что они ваша собственность и что вы временно передали их в библиотеку с целью установления подлинности.

– С-спасибо вам, – пробормотала Элиза, потрясенная этим внезапным изменением в поведении ученой дамы. – Я… очень ценю, поверьте, доктор Клейн…

– Просто Тельма, – поправила ее женщина.

Она держала письма небрежно, словно это была пачка потерявших ценность облигаций.

– И благодарить меня пока не за что, – с улыбкой заметила она. – Вполне возможно, что эти ваши письма такие же настоящие, как накладные ресницы Мадонны. Не обольщайтесь раньше времени.