Книга Man and Boy онлайн - страница 7

7

Когда я пришел домой, Джина собирала вещи. Она набивала чемодан и дорожную сумку, бледная, с сухими глазами, торопясь изо всех сил, забирая только то, без чего никак нельзя обойтись. Как будто она больше не могла здесь оставаться.

– Джина!

Она обернулась и посмотрела на меня так, словно видела впервые в жизни. Казалось, у нее голова кружится от презрения, огорчения и злости. Злость была заметнее всего. Я не на шутку перепугался. Она никогда раньше так на меня не смотрела.

Джина снова отвернулась, выискивая что-то на столике со своей стороны кровати. Пепельницу. Нет, пепельниц у нас не было. Она швырнула в меня моим же мобильником.

С меткостью у нее всегда было плохо. Пару раз у нас случались ссоры, когда она кидала в меня какими-то предметами, но сейчас расстояние оказалось слишком маленьким, трудно было промахнуться, и телефон с силой ударил меня в грудь. Я поднял его с пола, и ребро чуть выше сердца начало пульсировать от боли.

– Я тебе этого никогда не прощу, – сказала она. – Никогда. – Она кивнула в сторону телефона. – Выслушай сообщение, которое тебе оставили.

Я нажал на кнопку с маленьким конвертиком. Потрескивая, раздался голос Сибхан, искаженный, сонный и совершенно неуместный в нашей с Джиной спальне.

«Это всегда плохой знак, когда от тебя уходят до того, как ты проснешься… но, пожалуйста, не расстраивайся из-за этой ночи… потому что я не расстраиваюсь… твоей жене повезло… я с нетерпением жду, когда мы будем работать вместе… Пока, Гарри».

– Ты спал с этой девушкой? – спросила Джина и помотала головой. – Да что это я? До чего я дошла, что спрашиваю об этом? Наверное, потому, что мне очень хочется услышать, что это неправда. Но даже если ты скажешь мне, что не спал, я знаю, что ты соврешь.

Я попытался обхватить ее. Не обнять, а именно ухватиться за нее. Попытался успокоить, чтобы она не ушла. Чтобы она меня не бросила. Но она с раздражением вырвалась, чуть ли не зарычав от злости.

– Какая-нибудь маленькая шлюха из офиса? – фыркнула Джина, продолжая кидать вещи в чемодан. Она даже не смотрела на то, что упаковывала. Моя жена явно не считала, что ей повезло. – Потаскушка, которая надеется, что ты всегда будешь готов, так сказать, доставить ей удовольствие.

– На самом деле она очень славная девушка. Тебе бы она понравилась.

Ничего глупее сказать было нельзя. Я понял это в тот самый момент, когда слова вылетели из моего дурацкого рта, но было уже поздно. Джина прошла через комнату и отвесила мне звонкую пощечину. Я увидел, как она содрогнулась от боли, а в глазах ее заблестели слезы. Она не знала, как нужно бить человека. Она раньше никогда не давала пощечин.

– Ты думаешь, в этом была романтика, или страсть, или еще какая-нибудь ерунда в том же духе, – сказала Джина. – Но на самом деле это не так. Это просто грязно, омерзительно и очень печально. Да-да, именно так. Ты в нее влюбился?

– Что?

– Ты влюблен в эту девушку?

– Все было совсем не так.

– Если ей очень нравится моя жизнь, пусть встает на мое место. Пускай забирает все. Включая тебя. Особенно тебя, Гарри.

Джина, пожалуйста, успокойся. Это была ошибка. Ужасная ошибка! – Я с трудом подыскивал слова. – Это абсолютно ничего не значило… – продолжал оправдываться я.

Она засмеялась и расплакалась одновременно:

– Неужели ты не понимаешь, что от этого все становится только хуже? Неужели ты вообще ничего не соображаешь?

Тут она начала рыдать по-настоящему: ее плечи сгорбились и дрожали, она даже не пыталась вытереть слезы, которые рождались, как мне тогда показалось, в самой глубине ее сердца. Я хотел обнять ее, но не решился даже прикоснуться к ней в такой момент.

– Ты совсем как мой отец, – сказала она, и я понял, что это самое страшное, что она могла сказать обо мне. – Такой же, как он.

– Пожалуйста, Джина, – невнятно бормотал я. – Пожалуйста…

Она покачала головой, как будто больше не понимала меня, как будто я нес совершенную ахинею.

– Что, Гарри? Что? Ты как попугай, черт возьми! Что – пожалуйста?

– Пожалуйста, – повторил я в самом деле как попугай, – пожалуйста, не переставай любить меня.

– Ты должен был заранее понимать… – сказала она, захлопывая чемодан, хотя большинство ее вещей остались на кровати. Вторая сумка была уже полна. Джина двинулась к выходу. Еще секунда – и она покинет меня. – Ты должен был заранее понимать, что я никогда не смогу этого простить, – с горечью произнесла она. – Я не могу любить человека, который любит не только одну меня. И если ты этого не понимал, Гарри, значит, ты вообще меня не знаешь.

Я где-то прочитал, что в отношениях между людьми тот, кто наименее заинтересован, обладает всей властью.

Теперь у Джины была вся власть. Потому что ей сейчас было наплевать на меня.

Я пошел за ней, она вытащила чемодан и сумку в гостиную, затем подошла к комнате Пэта. Тот аккуратно упаковывал фигурки из «Звездных войн» в рюкзачок с Почтальоном Пэтом. Он улыбнулся нам.

– Смотри, что я делаю, – сказал он.

– Ты готов, Пэт? – спросила Джина.

– Почти.

– Тогда пошли, – велела она, вытирая слезы рукавом.

– О'кей, – ответил Пэт. – Знаешь что? – Теперь он смотрел па меня, и его прекрасное лицо озаряла улыбка: – Мы уезжаем на каникулы.

Я дал им дойти до двери, пока осознал, что не вынесу разлуки с ними. Я просто не мог этого вынести. Я резко схватился за ручку ее сумки.

– Куда вы едете? Просто скажи мне, куда вы уезжаете.

Она рванула сумку, но я не отпустил ее. Тогда она оставила сумку у меня в руках, открыла дверь и решительно перешагнула через порог.

Я пошел за ними на улицу, держа в руках ее сумку, и смотрел, как она пристегивает Пэта к детскому сиденью. Он, видимо, почувствовал что-то неладное. Он больше не улыбался. Я вдруг понял, что он – мой последний шанс.

– А что же Пэт? – сказал я. – Ты о нем не хочешь подумать?

– А ты подумал? – сказала она. – Ты о нем подумал, Гарри?

Джина с трудом засунула чемодан в багажник, даже не удосужившись забрать у меня вторую сумку. Она оставила ее у меня.

– Где вы будете?

– Прощай, Гарри.

И она покинула меня. Лицо Пэта, устроившегося на заднем сиденье, было маленьким и встревоженным. Джина смотрела прямо перед собой, ее глаза светились безжалостным светом. Она была на себя не похожа, казалась совершенно другим человеком. Человеком, которого я не знал. Еще мгновение, и она включила зажигание.

Я смотрел им вслед, пока машина не завернула за угол нашей улицы, и только тогда заметил, что занавески вокруг подергиваются от любопытства. Соседи наблюдали за нами. С тяжелым чувством я понял, как наша репутация в эти минуты претерпела немалые изменения в их глазах.

Я понес сумку Джины обратно в дом. В этот момент зазвонил телефон. Это был Марти.

Представляешь, что эти сволочи пишут обо мне в газетах? Ты только послушай: «Безумный Манн, пошел вон с нашего телевидения». Или вот еще: «Манн – человек немногословный, но все слова весьма непристойные». Какого хрена они имеют в виду? Эти люди хотят отобрать у меня работу, Гарри. Моя мама ужасно огорчилась. Что мы теперь будем делать?

– Марти, – сказал я, – Джина ушла от меня.

– Ушла от тебя? Ты имеешь в виду, она тебя бросила?

– Да.

– А как же ребенок?

– Пэта она забрала с собой.

– У нее кто-то появился?

– Нет, вовсе нет. Это все из-за меня. Я совершил большую глупость…

Марти громко захихикал прямо мне в ухо:

– Гарри, ты грязный пес. Это кто-нибудь, кого я знаю?

– Я боюсь, Марти. Я боюсь, что она ушла навсегда.

– Не волнуйся. Максимум, что она сможет забрать, это половину твоего добра.

В этом он ошибался. Джина забрала с собой все, что у меня было. Она забрала все без остатка.