Записки на табличках Апронении Авиции

Интересно работают механизмы славы и репутации. Если бы «Записки на табличках Апронении Авиции» написал какой-нибудь дебютант или малоизвестный автор, то, скорее всего, книга прошла бы незамеченной, а то и вовсе никогда не увидела бы свет. Но её создателем является Паскаль Киньяр — признанный мастер и интеллектуал французской литературы, знаток античного мира, авторитетный писатель. И вот «Записки...» становятся «одним из самых ярких событий в европейской прозе конца XX века», «небывало точно попавшим в атмосферу эпохи»… Я сам тут же нахожу в крохотной книге смыслы между строк и откровения, поддавшись магии имени. Я не к тому, что роман плох — он хорош — я хочу акцентировать внимание на том, что любая оценка относительна.

На самом деле, по количеству знаков, мне кажется, вводная биографическая часть на 37 страничек об Апронении Авиции не уступает всей остальной книге — тем самым запискам этой женщины. Киньяр практически создал настоящего человека в том смысле, что прописал всю её судьбу от рождения до смерти на фоне крайне турбулентного времени для Римской империи. Видимо, стремясь сделать акцент на бытовых и философских гранях жизни своей героини, он несколько раз подчёркивал, что в записках нет даже намёка на те войны, осады и политические коллизии, которые сотрясали Рим в период жизни героини. В биографии Апронении Авиции писатель демонстрирует безупречное владение материалом. Исторические фигуры, реалии той эпохи, а также ссылки на ряд подлинных документов действительно придают роману достоверность.

Апронения Авиция — богатейшая патрицианка, пережившая двух мужей, любовника и близкого друга (это 4 человека, а не 3). У неё есть множество вилл, слуг, рабов и вещей. К закату жизни ей вдруг захотелось вести записки на буксовых табличках. Это не личный дневник, не деловой ежедневник, а просто коллекция напоминалок, списков, отвлечённых размышлений и воспоминаний. Часто эти записки состоят всего из нескольких слов или пары предложений. Реже — из нескольких абзацев. Поэтому роман исключительно мал, и может быть прочтён за час или полтора.

Автор закрепил свою героиню в тексте, как крепят батуты для детей — на две стороны. Во-первых, он привязал её к быту. Бесконечные отметки о поступивших мешочках золота, вазах, которые надо купить, винах, которые нужно заказать, слабительном, которое нужно принять дают возможность понять, чем была занята голова римской матроны, управлявшей огромным хозяйством. Любая женщина, управляй она хоть всего только однокомнатной квартирой, всегда подтвердит, что дело это непростое, отнимающее много сил и времени. Эти короткие записки приземляют героиню, дают возможность сопереживать ей.

Во-вторых, Киньяр привязал Апронению Авицию ко времени. С моей точки зрения, доминирующая эмоциональная нота в «Записках...» — это горечь старения. Апронения Авиция часто вспоминает свои разговоры с мужьями, встречи с любовником, беседы с мудрым другом. Вспоминает, как они уходили, как она провожала их из жизни. Она настолько захвачена воспоминаниями, что, например, упоминаний её семерых детей в записках практически нет. Мы и так знаем, что времени мало и оно безжалостно. Паскаль Киньяр эмоционально усиливает это печальное знание. Чем старше становишься, тем больше становится воспоминаний, и тем большее влияние на тебя они приобретают. Вот это французский писатель отобразил через записки патрицианки просто блестяще.

Миниатюрное бессюжетное произведение Паскаля Киньяра будет любопытно тем, кого не отпугнуло то, что я о нём написал.

"Женщина, вытирающая лужицы разлитого времени."

Утро. Солнце поднимается над вечным городом. Рим просыпается.
Апронения Авиция планирует ближайшие дела и тщательно записывает их. Список всегда разнится. Она планирует покупки, развлечения и все остальное, распределяет задания для слуг, подсчитывает деньги и необходимые затраты. Делает это Апронения скрупулезно и дотошно. Здесь сказывается и привычка за всем приглядывать, и необходимость знать, сколько денег осталось. Сказочных богатств у Апронении нет.

"Мул.
Пестрые нумидийские куры.
Фазаны из Колхиды.
Мальва от запора.
Два петушиных боя нынче вечером.
В рощи Помпея.
Кутеж у Марцеллы."

Женщина, привыкшая держать в руках все хозяйство, не любит ничего забывать. А потому есть и пометки "не забыть". И эти короткие записи рисуют перед нами даму, привыкшую заботиться о своем доме и о себе. Она любит хорошие вина, она любит хорошую еду, она любит ухаживать за собой.

"Откормленные сурки.
Старые подметки, сгнившие в грязи.
Отполировать ногти на пальцах ног.
Сухое вино из Ватикана хуже, чем вино из Сполете."

У Апронении есть друзья. Они часто собираются вместе и в ходе этих встреч Апронения не забывает заносить на свои таблички особенно удачные фразы или моменты. Ей нравится проводить с ними время. Собираясь вместе они не всегда предаются философским рассуждениям. За их столом звучат и сплетни, и шутки, и воспоминания... нет места здесь только политике. Или же Апронения не считает нужным запоминать ничего касающегося политической темы, потому что в ее "записках" нет ни слова об этом. Даже намека нет. И это очень странно, ведь Апронения знатная дама, она аристократка. Так как же она может полностью игнорировать то, что происходит вокруг нее? Сам Киньяр говорит, что она "не снисходила" до политики и это очень вписывается в тот образ, который складывается в голове по мере прочтения.

"Плекуза говорит о своем муже, что у него настолько же волосатый зад, насколько безволосая душа."

А еще в жизни Апронении есть любовь. И это самое важное. Она много пишет об этом, и мне показалось, что даже сам характер записей в эти моменты меняется. Неприступная аристократка как будто смягчается. Она сохраняет в "записках" свои частые беседы с ним, свои мысли о нем. И здесь опять во всей красе проявляется умение Аронении выделять из повседневных разговоров и событий то, что следует сохранить на память. Любовь эта взаимна, но все равно с привкусом печали. А еще она настоящая, пронесенная через года и... невысказанная. Они почти не говорят о ней прямо, сохраняя некоторую видимость дистанции. Временами Апронения казалась мне такой несчастной... даже потерянной. Но уже в следующую секунду она вновь представала сильной и очень умной женщиной. И действительно, в ее записках встречаются не только ежедневные заботы, хватает там и всевозможных размышлений о мире, о времени, о мужчинах и женщинах, о старости, о счастье...

"У тебя в сердце пепел и зола прошлого, — говорит он мне. — То, что мы пережили, никогда не сгорает дотла. И эта малая толика пепла препятствует дыханию."

Отдельного упоминания заслуживают списки, которые она составляла. "Вещи, редко встречающиеся", "Вещи, внушающие стыд", "Вещи и существа, которым ничего не страшно" и тд. Они оказались очень неожиданными во многом, но опять-таки прекрасно вписались в атмосферу Древнего Рима.

"Единственные вещи из прошлого, достойные воспоминаний, — это ночи, когда сияет полная луна, да сухая земля, не боящаяся ничьих следов."

Паскаль Киньяр создал потрясающую стилизацию. Апронения Авиция думает, действует и говорит так, как будто и правда жила в Древнем Риме. Удивительное ощущение полного проникновения в древнюю культуру. Единственное сожаление лишь о том, что "Записки" так быстро закончились. После этой книги я готова признать Киньяра мастером. Не потому что он придумал особенный сюжет (не придумал ведь) и не за какую-то чрезвычайную глубину книги (которой тоже нет в принципе), но за умение нарисовать эпоху и человека так, что они оживают перед глазами читателя. Ее "записки" занимают ровно столько места, сколько нужно. Никаких излишних описаний и объяснений, ничего, что не имело бы непосредственной значимости для нее. И из-за этого получается очень интересная смесь. Размышления о смысле жизни чередуются с глупыми шутками и заметками о том, что необходимо купить вино или заглянуть в парк.

Дивная стилизация. Полное ощущение, что передо мной дневник знатной римлянки, жившей в эпоху заката Римской империи. Искренне надеюсь, что это заслуга Киньяра, а не моего из рук вон плохого знания древнеримской истории.

Весьма остроумным авторским решением сам дневник как будто начисто лишен какой бы то ни было проблематики на злобу дня. И в то же время обстоятельства ясны – Киньяр просто вынес их в предисловие, оставив запискам бытовое, чувственно-эротическое, неуловимо-завораживающее.

Особенно понравилось, что «Записки…» созданы с полной отрешенностью от дня сегодняшнего. Во всех этих бытовых заметках, сентенциях и остротах есть что-то отчетливо нездешнее. Пожалуй, это и обеспечивает такой «эффект присутствия».

Первое знакомство с Паскалем Киньяром. Не знаю, типично ли для него это произведение, но, безусловно, заинтересовало.