Книга Сын Казана онлайн - страница 3

3. НОВЫЙ ВОЖДЬ ОХОТЫ

Не будь здесь Чороманы, я был бы убит. Но когда мужчина выхватил нож, она бросилась вперед и уцепилась за его руку. Он пробовал ее стряхнуть, но она повисла на нем и громко кричала, призывая Начитиму. Брат не послушался меня и остался, помогая мне вырваться из рук врага, но тот был сильнее нас обоих. Высвободив руку, за которую уцепилась Чоромана, он оттолкнул девочку и замахнулся на меня, но я отскочил и избежал удара. В эту минуту явился Начитима и схватил его за руку, а с другой стороны подошел к нему летний кацик и приказал бросить нож.

– Но этот щенок навах убил моего сына! Я должен его убить! – кричал человек.

– Он не умер, я чувствую, как бьется его сердце, – сказала одна из женщин, опустившаяся на колени подле Оготы.

– Пусти меня! Я хочу знать, жив ли он, – сказал отец Оготы.

И Начитима его отпустил.

Прибежала мать мальчика и с громким плачем бросилась к сыну. Все мы молча на них смотрели. Я горько раскаивался в своем поступке и ненавидел себя за то, что нанес такой жестокий удар.

– Ну, что? – спросил летний кацик.

– Его сердце бьется, но очень слабо, – ответил отец Оготы.

– Отнесите мальчика домой. Я приду и вылечу его, – сказал кацик.

– Несколько человек осторожно подняли Оготу и унесли. Его отец оглянулся и, указывая на меня пальцем, крикнул:

– Собака навах! Если он умрет, ты тоже не будешь жить!

Келемана, ходившая за глиной для посуды, прибежала на площадь и увела нас домой. Чоромана и Начитима последовали за нами, и мы рассказали Келемане о том, что произошло. Когда мы окончили рассказ, она крепко обняла девочку и воскликнула:

– Храбрая Чоромана! Добрая Чоромана! Ты защищала моих мальчиков! Ты спасла им жизнь! Как я тебе благодарна.

– Я тоже тебя благодарю. Если бы ты не схватила убийцу за руку, я не успел бы спасти наших мальчиков, – сказал Начитима.

Одинокий Утес подошел к ней и стал ее обнимать, а я мог только выговорить:

– Ты – храбрая. Этого я никогда не забуду.

Келемана очень боялась. Если Огота умрет, его родители и, пожалуй, все кланы зимнего народа потребуют смерти моей, а может быть, и Одинокого Утеса.

– Наших мальчиков мы не отдадим! Я сумею их защитить, – сказал Начитима.

– Времени у нас мало. Придумай, как нам их спасти, – настаивала его жена.

Но в это время прибежала к нам женщина из клана зимнего народа и сказала, что Огота ожил, сидит и ест похлебку.

– Хорошо! Значит, мы можем вернуться на площадь! – воскликнула Чоромана.

– Нет, я и Одинокий Утес останемся дома, а то мы опять попадем в беду, – ответил я.

– После того как ты ударил Оготу, я думаю, что никто не посмеет вас тронуть, – сказал Начитима. – И не годится тебе все время сидеть дома или на крыше. Это похоже на трусость. Возьми этот нож, всегда носи его с собой и в случае необходимости защищайся.

Он протянул мне нож в крепких кожаных ножнах. Я очень обрадовался и привязал нож к поясу. Мы спустились на площадь, к нам подошли другие мальчики и девочки, и мы стали играть. Никто нас не обижал. Набравшись храбрости, я повел наш маленький отряд на площадь зимнего народа, и там к нам присоединились и дети из кланов зимнего народа. Но несколько мальчиков стояли в стороне и выкрикивали ругательства, они называли меня и брата собаками. Однако никто не посмел нас ударить.

С тех пор мы разгуливали по пуэбло так же свободно, как и другие дети. Вскоре в наших играх стал принимать участие и Огота, ни разу не упоминая о том, что произошло между нами. Я понимал, что играет он с нами только для того, чтобы быть с Чороманой, к которой он был очень привязан. В его присутствии я чувствовал себя неловко, так как часто он смотрел на меня с ненавистью. Я хорошо знал, что он ни на минуту не забывает нанесенного мной удара.

Пришла весна. Снег в горах растаял, и я сказал Одинокому Утесу:

– Теперь за нами никто не следит. Путь свободен. Мы можем убежать из пуэбло и вернуться к нашему народу.

– Но я не хочу бежать! – ответил он.

– Я тоже не хочу. Лучше останемся здесь, с нашими добрыми родителями-тэва, – сказал я.

За эти несколько месяцев, проведенных в плену, я очень изменился.

Больше мы ни разу не говорили о возвращении на родину.

Настало время посева. Мы помогали Начитиме засевать поле маисом, пшеницей, семенами тыкв, бобов и сладких дынь. Начитима учил нас чинить ачеквиа – оросительные каналы, за зиму засорившиеся. В ту пору индейцы-тэва еще не получили от испанцев ни плугов, ни сбруи, но несколько лет назад испанцы дали им в обмен на дорогие шкуры лопаты и кирки. Обливаясь потом, вскапывали мы землю, приготовляя ее к посеву, а за работой Начитима рассказывал о порядках и обычаях тэва, казавшихся нам очень странными. Хотя поле и оросительные каналы были собственностью Начитимы, но весь урожай переходил во владение Келеманы. Ей принадлежали также и дом и домашняя утварь, ей принадлежали дети. Так как своих детей у нее не было, мы, усыновленные, считались ее собственностью и были членами ее клана – клана Маис, но никакого отношения не имели к клану Начитимы – Бирюзе. Мужчина-тэва был лишь работником и помощником своей жены, ей принадлежало все, а ему – только одежда его и оружие. Не так было у навахов: мужчине-наваху принадлежали дети, жена, дом и вся домашняя утварь.

К концу посева мы часто слышали пение, доносившееся из кивы на нашей площади. Нам сказали, что шаманы молят всевышних ниспослать обильные дожди. Когда же посев был окончен, мужчины и женщины в нарядных одеждах вышли из кивы: их сопровождали старики – барабанщики и певцы. У всех мужчин на куртках были вышиты белые и красные зигзаги

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.