Книга Сентиментальная история. Секреты онлайн - страница 3

Глава 3

– Эй, есть кто-нибудь дома? Услышав голос брата, Элизабет вышла на лестничную площадку и глянула вниз.

– Стивен!

– Должно быть, это и есть та самая уродина, одна из сестер Уэйкфилд, о которых я столько слышал? В чем дело? Не хочешь поздороваться со своим старшим и бесконечно мудрым братом?

Элизабет мигом сбежала по лестнице и бросилась в раскрытые объятия брата.

– Твоя отвратительная физиономия появилась под родной крышей как нельзя более кстати, – сказала она и впервые за целый день засмеялась.

Освободившись от ее объятий, Стивен вопросительно взглянул на сестру:

– Да. А в чем дело?

– Да не в чем, – поспешно соврала она. – У меня иногда бывает мрачное настроение, все не ладится, и тогда я начинаю скучать по тебе.

– Разумеется. Физиономия у меня хоть и отвратительная, но внушает любовь. Рассказывай, сколько принцев превратила в лягушек на этой неделе?

Элизабет сделала вид, что задумалась, потом показала на пальцах – шесть.

– На этот раз немного, – пожала она плечами. – Похоже, в Ласковой Долине их остается все меньше и меньше. Зато при одном твоем виде наверняка все университетские часы останавливаются.

– Ты угадала. Представляешь, – окончу я университет, и все часы остановятся. Вот будет неразбериха!

Брат и сестра с улыбкой смотрели друг на друга – это была их любимая игра. Красота, светлые волосы достались Элизабет от матери. Стивен тоже был красив, но волосы у него были темные, и он как две капли воды походил на Неда Уэйкфилда в молодости.

Он был высок, обладал стройной спортивной фигурой и прекрасными карими глазами. Подружки Элизабет и Джессики постоянно в него влюблялись.

Они придумали эту игру в уродцев очень давно; как-то они провели целый день в обществе дальней родственницы, которая то и дело повторяла: «Ах, какие красивые детки! Ну что за красавчики!» И им до того надоело, что они стали подтрунивать друг над другом, придумывая эпитеты один одного смешнее. Джессика отказалась играть с ними в эту игру: ее сколько ни хвали – все мало.

– Вот что я тебе скажу, сестричка, – заявил Стивен. – Я умираю с голоду. Если ты очень хочешь приготовить мне ужин, обещаю не жаловаться на твою стряпню.

– Очень хочу! А может, у меня тысяча дел?

На лице брата появилось притворное выражение раскаяния, и Элизабет поспешила сказать:

– Ладно уж. Конечно, очень хочу. Пошли поищем что-нибудь в холодильнике.

Пока Стивен усаживался поудобнее за круглым кухонным столом, Элизабет шуровала в большом, цвета меди, холодильнике.

– Ну как дела на семейном фронте? – спросил он.

– Прекрасно, просто прекрасно, – пробубнила Элизабет, не поворачивая головы.

– Что-что?

Прихватив ветчину, горчицу, маринованных огурчиков и пакет молока, Элизабет подошла к столу.

– Все в порядке. В общем, как всегда: школа, уроки… сам знаешь.

«Может, рассказать Стивену про Тодда? – спросила она себя. – И про Джессику? Или про них обоих?» Даже мысленно ей было больно произносить их имена вместе. Нет, решила она. Впутывать Стивена несправедливо.

– Все в порядке, как всегда… Ладно, лицом не вышла, но я думал, ты хоть говорить умеешь, – поддразнил Стивен.

– Еще одно слово, Стивен Уэйкфилд, и ты у меня получишь!

– Мир. – Стивен, сдаваясь, поднял руки. Он смотрел, как Элизабет готовит ему огромный сэндвич. Лицо его посерьезнело. – Знаешь, Лиззи, старшие братья умеют хорошо слушать.

Она улыбнулась, оценив его заботливость:

– Нет, Стив, все хорошо. Правда, все хорошо. «Все будет хорошо, когда я умру и не стану больше думать о Тодде», – мысленно добавила она.

– А теперь, мой старший брат, если ты кончил донимать меня расспросами, скажи, пожалуйста, с какой это радости ты четвертый уик-энд подряд приезжаешь домой? Я была уверена, что умные и образованные студенты проводят выходные в обществе умных и образованных студенток.

– Э-э… знаешь ли, я… Ну, как-то хочется иногда побыть с родными, с семьей.

Элизабет могла поклясться, что он покраснел.

– Это естественно, Стив. И мы так благодарны тебе за те пятнадцать минут, что ты проводишь с нами каждую неделю. Но все-таки интересно, где ты проводишь остальное время?

– Встречаюсь с друзьями… И все такое… – Стивен замялся. – А тебе не кажется, что ты слишком любопытна, а?

– Ну ладно, – не стала настаивать она. – Так и быть, сегодня больше не буду расспрашивать, но только сегодня – учти. Мне кажется, тут кроется тайна, а ты же знаешь, я обожаю тайны.

– О господи, она еще и тайны любит! – сказал Стивен и впился зубами в сандвич. – Рассказывай, что нового. Как Джес, родители?

– У Джессики все в порядке. – « Как всегда», – подумала Элизабет. – У родителей, кажется, тоже.

– Кажется? – спросил он, откусывая еще кусок.

– Они так заняты последнее время, что мы почти не видимся. Мама вечно спешит на встречи с заказчиками. Дело ее, ну, знаешь, – дизайн – процветает. А папа тоже с утра до вечера на работе. Ведет одно дело, вместе с Марианной Уэст. Это у них новый адвокат. Она была замужем за известным кардиологом, Гаретом Уэстом.

– Папа работает с разведенной дамочкой? Хм… – Стивен поднял одну бровь.

– Боже мой, Стив, и ты туда же, совсем как Джессика. Она заявила – я цитирую: «Будь я замужем, я бы не позволила своему мужу проводить столько времени с хорошенькой женщиной, которая только что развелась».

Элизабет так точно изобразила голос сестры, что Стив чуть не поперхнулся.

– Насколько я знаю Джес, она не позволит мужу отойти от себя ни на шаг, будет водить на поводке.

Не успел он это сказать, как в кухню – легка на помине – влетела Джессика. Она улыбалась так, как умела улыбаться только она, когда ей все удавалось.

– Стив! – заверещала она, швырнула учебники на столик у плиты и бросилась брату на шею. – А я и не знала, что ты приедешь на эти выходные! – Джес отступила на шаг, чтобы получше рассмотреть брата. – Ты – просто чудо! Лиззи, как нам с тобой повезло! – воскликнула она, обернувшись к сестре и одаривая ее белозубой улыбкой. – У нас с тобой самый красивый в городе брат, а может, даже самый красивый в штате.

– Кто, этот урод? – поддразнила Элизабет.

– Кто, этот урод? – повторил Стивен.

– Вам еще не надоела эта дурацкая игра? Мне было бы не до смеха, уродись я хотя бы так себе.

Джессика поежилась от одной мысли, что она могла бы родиться в некрасивой семье.

Элизабет принялась убирать со стола, не слушая, о чем говорят Джессика и Стивен. Она хотела спросить у Джессики, куда она ездила с Тоддом, и не могла. «Может, я боюсь услышать ответ», – подумала она. Слезы снова подступили к глазам, но она сдержала их и не заплакала. «В конце концов, – сказала она себе, – если Тодду больше нравится Джессика – а так оно, похоже, и есть, – я не буду им мешать. Я поступлю благородно. Я умру». Ее горестные мысли прервал возмущенный вопль Джессики:

– Ты не рассказала Стиву про «Пи Бета Альфа»? Просто не понимаю, как можно забыть такую важную новость!

– А что такое случилось с «Пи Бета Альфа»?

– Нас туда приняли, Стив! Нас приняли! Сегодня во время большой перемены мы стали полноправными членами самого потрясающего общества в школе!

– Ну и что? – спросила Элизабет.

– Как ну и что?! Элизабет, ты что такое говоришь? Надо быть идиоткой, чтобы не радоваться. Ведь мы теперь состоим в одном клубе с самыми лучшими девочками в школе. Что на тебя нашло?

– Трудно радоваться, когда болят ноги, – проворчала Элизабет.

– Болят ноги? При чем здесь твои ноги? По-моему, «Пи Бета Альфа» не имеет к ним никакого отношения!

– У меня всегда ноги болят, когда приходится идти пешком всю дорогу от школы домой, – сказала Элизабет подчеркнуто холодно.

Стивен почувствовал, что назревает ссора, встал из-за стола и сказал:

– Ну, сестрички, я и рад бы еще посидеть с вами, да надо пойти принять душ.

Сестры не обратили на него внимания. Они смотрели друг на друга в упор.

– Пока, еще увидимся, – продолжал Стивен. – Будьте приветливее с мальчиками в эти выходные. Разбитое сердце – не очень-то приятная вещь. – Он вздохнул, и на губах его заиграла странная улыбка.

Джессика вдруг повернулась к Стивену, довольная, что нашла предлог отвести глаза от сурового взгляда Элизабет.

– Стив! У меня потрясающая идея. Если ты не очень занят в эти выходные, давай я познакомлю тебя с Карой Уокер? – проговорила она умильно.

– С Карой Уокер?

– Ты помнишь ее, Стив. У нее такие длинные черные волосы, великолепная фигура, и она божественно играет в теннис. Моя самая лучшая подруга. Я только и слышу от нее, какой ты красавчик!

– А, да, помню. Она милая девушка, но я для нее староват.

– Кара очень повзрослела, Стив. Она уже вполне может встречаться с молодыми людьми из колледжа.

– Спасибо, Джес, но я вынужден отказаться. У меня другие планы, – сказал он, стараясь проскользнуть мимо нее из кухни.

– Планы? Какие планы? Кто она? – затараторила Джессика.

– «Кто она?» – передразнил Стивен сестру.

– Нет, правда, – настаивала Джессика. – Ты ведь приезжаешь домой каждые выходные, конечно, чтобы видеться с кем-то. Кто она? Кто-нибудь из университета? А живет тут, у нас?

– Две любопытные сестрицы – это, пожалуй, слишком, – сказал Стивен, и в его голосе послышалось легкое раздражение. – Пока. – Он стремительно вышел. Сестры слышали, как он поднялся по лестнице и хлопнул дверью.

Джессика повернулась к Элизабет, которая смахивала со стола несуществующие крошки.

– Что это с ним? Ты знаешь, с кем он встречается?

Элизабет молчала. Она все еще боялась начинать с сестрой разговор. И Джессика взорвалась:

– Что в доме происходит?! Стив не желает разговаривать. Ты не желаешь разговаривать. Вы тут такого холода напустили, что уже пар изо рта идет. Можно подумать, я очутилась в Сибири!

«Это было бы совсем неплохо», – подумала Элизабет.

– Лиззи, давай поговорим, ну пожалуйста, – начала упрашивать Джессика. – Ты злишься на меня, а я не знаю за что. Пожалуйста, Лиззи. – В ее глазах стояли слезы.

Элизабет повернулась и посмотрела Джессике прямо в глаза. Сейчас она все ей выскажет. Но, взглянув на сестру, заколебалась: «Может быть, между Джессикой и Тоддом ничего нет. Может, у них было какое-то дело. А у меня просто слишком сильное воображение!»

– Мне пришлось идти домой пешком, и я вовсе не была от этого в восторге.

Не раздумывая ни секунды, Джессика заныла:

– Не правда, ты не пешком шла. Я сама видела, как ты села в какую-то машину с целой компанией и уехала без меня. Хоть бы сказала мне, что уезжаешь. А если бы мама увидела меня за рулем? Ты что, хочешь, чтобы у меня были неприятности? С твоей стороны было просто непорядочно бросать меня, тебе ведь было ведено привезти меня домой.

– Джес, я не бросала тебя, я задержалась в «Оракуле», а когда освободилась, было уже поздно.

– Ах так. Ну тогда я тебя прощаю. И ты прости меня, а то я решила было, что ты задумала подстроить мне какую-нибудь пакость. Наверно, я обозналась, и в этой машине была не ты. Ну а теперь давай поговорим о Стиве. Он что-то скрывает, и я уверена, тебе известно что.

– Нет, Джес. Джес? Джес!

Джессика сунула голову в холодильник и не отвечала. Наконец она вернулась к столу, держа пакет с виноградом.

– Так и знала, у нас есть виноград! Ах да, мы хотели поговорить о Стиве.

– Нет, Джессика, – решительно сказала Элизабет. – Давай поговорим, что произошло после уроков. Я видела, что ты уехала на нашей машине с Тоддом Уилкинзом.

«Господи, пусть этому найдется какое-нибудь невинное объяснение!» – пронеслось у нее в голове.

– Ах вот ты о чем. Но я должна была выручить Тодда. – Джессика села за стол и принялась отправлять в рот виноградинку за виноградинкой.

– Выручить? – переспросила Лиз и подумала:

«А может, приручить?»

– Ему надо было ехать в город за украшениями для бала, и я предложила его подвезти. Он такой милый, Лиз.

– Джес, он тебе не говорил, что после уроков должен с кем-то встретиться?

Джессика уперлась подбородком в свой маленький кулачок и задумалась. Потом заложила руки за спину, скрестила пальцы и тогда ответила:

– Нет, что-то не помню.

«Значит, он забыл, что я буду его ждать. Обо мне так легко забыть», – с горечью подумала Элизабет.

– Ну а теперь поговорим о Стиве, – нетерпеливо бросила Джессика.

– О чем именно?

– Я тебя не понимаю, Лиз, совершенно не понимаю. Наш единственный брат влюблен по уши, а тебе все равно.

– Стив? Влюблен по уши? – Элизабет удивленно покачала головой: «Интересно, Джессика просто хочет уйти от разговора о Тодде или она знает, что говорит?»

– Да ведь каждому дураку ясно, что, во-первых, Стив в кого-то влюблен, во-вторых, он скрывает в кого, и, в-третьих, мы его выбор явно не одобрим. И я твердо решила выяснить, в чем тут дело.

– Слушай, Шерлок Холмс, – оборвала ее Элизабет. – А тебе не приходит в голову, что, во-первых, это личное дело Стива, во-вторых, это не наше дело, и, в-третьих, не советую тебе шпионить, а то как бы тебе от Стива не влетело.

– Поступай как хочешь, Элизабет Уэйкфилд, но не в моем характере сидеть сложа руки и думать только о себе, когда речь идет о счастье нашего старшего брата!

На лице Джессики появилось выражение, которому мог бы позавидовать и ангел. Она собрала свои учебники и выплыла из кухни.

Элизабет редко теряла самообладание, но тут она швырнула губку, которой вытирала стол, через всю кухню и чуть не попала в мать, вошедшую в дом через заднюю дверь.

– Элизабет, что здесь происходит?

– Ой, мамочка! Ничего не происходит. Я вытирала со стола, а губка… губку я нечаянно уронила.

Элис Уэйкфилд поставила сумки с продуктами на длинный стол возле стены и понимающе посмотрела на свою дочь.

– Что-то случилось, малышка, не так ли? Хочешь, поговорим? – Она подошла к Элизабет и положила ей руки на плечи.

Элизабет вдруг захотелось опять стать маленькой девочкой. Тогда бы она поплакала вволю и рассказала все маме, и мама все бы устроила. Как это было давно, сейчас все по-другому.

Элизабет сняла мамины руки с плеч и наклонилась за губкой:

– Все в порядке, мама.

– Но я же вижу, Лиз, ты сама не своя. Давай прямо сейчас поговорим. У меня встреча с клиентом, и мне скоро надо идти.

«Сосчитай до десяти, – сказала себе Элизабет, – не срывай зла на маме».

– Что случилось?

Элизабет не могла больше сдерживаться и разрыдалась.

– «Сама не своя» – знаешь, что это значит, мама? Лиз Уэйкфилд всегда такая умная, всегда такая послушная, чуткая… – Слезы так и текли у нее по лицу. – Знаешь, каково это? Это скучно, скучно, скучно! Ведь иногда и мне обидно, иногда и я злюсь…

– Малышка, я понимаю. И у меня бывает такое настроение.

– Эгей, в этой семейке что, все чокнутые?

– Стив! А я не знала, что ты приехал.

– Привет, мамочка. И пока. – Он чмокнул ее куда-то в ухо и поспешил к выходу.

– Стив, мы даже словом не перекинулись. Ты куда?

– Погуляю, мама.

– Погуляешь? Где? С кем?

– О господи! Здесь что, частная жизнь считается всеобщим достоянием? Окружной прокурор там наверху загнал меня в угол своими вопросами. К счастью, меня спас телефонный звонок. И теперь наша прелестная Джессика охмуряет по телефону какого-то беднягу Тодда. Чао, мои хорошие.

Стивен выскочил из дверей, прежде чем Элизабет или мать смогли сказать слово.

Тодд и Джессика говорят по телефону! Это уже было слишком. Заливаясь слезами, Лиз швырнула губку в раковину и бросилась в свою комнату. Мать осталась стоять посреди кухни, открыв рот от удивления.