И быть подлецом

Человечество не изобрело машину времени и, я думаю, никогда её не изобретёт. Из всего, что существует на свете, книги максимально близко подходят под определение машины времени. Будучи неспособными перенести субъект в прошлое, они, тем не менее, могут воскресить воспоминания и что-то неуловимое, ещё более эфемерного порядка, что можно условно назвать восприятием периода. Если очень-очень редко я читаю классические детективы, меня настигает и наполняет ощущение тех дней, когда мне было около 20, и книжное пространство, словно приливной волной, затопили книги в которых действовали Майк Хаммер, Перри Мейсон, Дейв Феннер, Дэнни Бойд, Гидеон Фелл и другие. О, эти собрания на 20 с лишним томов в характерных для того периода обложках с ножами, пистолетами и грудями, манившие скупить их все и читать, читать про выдающихся сыщиков, расследующих замысловатые преступления, так отличавшиеся от снятых шапок, дворового гоп-стопа и резни по дурной пьяни! Со временем, как и положено волшебству, оно растаяло, но его мнемический след остался в неведомых закоулках души.

Это длинное и сумбурное излияние родилось у меня после прочтения романа Рекса Стаута из цикла о Ниро Вульфе и Арчи Гудвине. Роман небольшой и совершенно проходной в этой серии. Но у меня такое чувство, что сейчас его ценность стала выше, чем в момент публикации. Он относится где-то к середине цикла, наверное, и все сквозные герои серии уже давно представлены читателю и обрели легко узнаваемые черты и привычки. В общем, именно за счёт симпатии к героям и удерживается читательское внимание. Я имею в виду, что если бы вместо Ниро Вульфа и Арчи Гудвина расследованием занимались бы, так сказать, персонажи-новички, вряд ли бы роман вызвал большой интерес.

Сюжетный замысел и его детали, в общем, не очень захватывающие и хитроумные. Также в «И быть подлецом» есть один момент, который мне не очень нравится в детективных произведениях: если бы в определённый момент не произошла по большому счёту случайность, дело не было бы раскрыто. Но это вкусовщина, конечно. И жаль ещё, что в этом произведении нет роковых женщин. С ними как-то поярче книги смотрятся. Зато Рекс Стаут представляет подноготную взаимодействия отрасли рекламы и средств массовой информации. Во всяком случае, я надеюсь, что перед написанием «Подлеца...» он изучал материалы. Для меня этот аспект был любопытен с профессионально-исторической точки зрения.

А ещё не очень привычно читать художественное произведение с такой огромной долей диалогов. Само собой, у американского писателя в романах о Вульфе нет ни отвлечённых описаний, ни каких-то особенных рассуждений, ничего такого. Основной элемент конструкции книги — разговоры.