Рождение трагедии из духа музыки

"Рождение трагедии из духа музыки" для меня одно из ярких воспоминаний из студенческой жизни, когда на уроках "Эстетики" мы с горящими глазами разбирали и обсуждали этот трактат и вообще знакомились с немецким философом.
Отчасти поэтому это самое любимое мной из написанного Ницше. Это его первая работа, она теснее всего связана с музыкой, она самая понятная, последовательная и лёгкая, если такое слово вообще применимо к Ницше. Здесь автор ещё юн, свеж и адекватен. И хотя сам-то он потом всячески ругает свой первый трактат в предисловии "Опыт самокритики", называя его неуклюжим и дурно написанным, отрекается от своих кумиров, пожалуй, это одна из лучших его работ и именно она задала тон всему последующему.
Конечно, текст проникнут Шопенгауэровскими идеями и поклонением Вагнеру, но в юности - это благое дело, подражать в чём-то своим учителям и идеалам, выражать им своё почтение.
Раскрывая своё видение рождения трагедии, её развития и упадка, Ницше делит искусство на 2 образа: апполоническое и дионисийское.
Апполоноическое начало - это мир сновидений и фантазии, но фантазии упорядоченной, это искусство пластичное, наивное (в очень широком смысле этого слова) и придерживающееся принципа индивидуации (principium individuationis). Для Ницше - это Гомер, Рафаэль.
Дионисийское начало - это сфера Ницше, это то, с чем он ассоциирует и себя всю последующую жизнь. Это искусство экстаза, хаоса, это опьянение (не только алкогольное), это танцы и пляски, секс, массовый праздник. Буйство чистой воды, когда человек выходит за границы и уже не представляет из себя что-то индивидуальное. Это - поэт Архилох, и Вагнер (тогда ещё), и Бетховен.
Он противопоставляет эти начала, и вместе с этим сливает их воедино в аттической трагедии, которая является идеалом искусства с ядром в виде трагического хора. Соединение двух начал и есть главная характеристика эллинства. Идеальные трагедии по Ницше - это трагедии Эсхила, ещё ничего они и у Софокла, но потом начинается ад адский: Еврипид всё испортил, и его прекрасные трагедии - это разрушение самой трагедии. А Сократ для Ницше так само зло, низвергающее искусство и всё прекрасное, отвергающее дионисийское. Он слишком правилен, рационален и испортил всю Грецию. Так что свет очей наших - Сократ, Платон, Аристотель, - по Ницше деградация в чистом виде.
Ницше нужна настоящая трагедия, самая трагедийная в своей трагичности, где все страдают самыми невероятными страданиями, где ими наслаждаются и любят саму жизнь благодаря их наличию. Он воспевает такой пессимизм - пессимизм силы, воплощённый в трагическом мифе. А александрийскую культуру, которая противопоставляется эллинской, немецкий философ порицает и брезгливо на неё морщится.
Так же Ницше противопоставляет пантеон греческих богов христианству. Олимп - это праздник жизни со всеми её страданиями, это опять же буйство и вечный праздник, в то время как христианство вообще мешает искусству и неприятно в своей аскетичности, нравственности и морали.
Это поклонение дионисийскому Ницше носит в своём сердце и любовно взращивает, проносит через свои работы и философию. Его Заратустра - это дионисийское чудовище, да и сам Ницше почти что Дионис. И никто кроме него не следует этой дорогой. Уже ни Шопенгауэр, ни Вагнер, и само слово "немецкий" для него отвратительно, ведь все его надежды на немецкое искусство рухнули вместе с поклонением Вагнеру. И только Ницше несёт своё знамя дионисийского начала.

#Бойцовский_клуб (Книга-дебют известного писателя)
#конкурс_5