Книга Нити судьбы онлайн

* * *

Мы немеем перед ликом Судьбы. Столкнувшись с бедой, мы замираем, не в силах бороться дальше. Но как бы ни велика была опасность, как бы ни велико было страдание, в нас неожиданно может возникнуть сила, чтобы помочь своему ближнему. И источник этой силы не вызывает сомнений. Полностью преодолеть океан страданий может только тот, кто идет в плавание на ладье под названием «Любовь».

Любовь нас и лечит, и спасает, и бережет.

Маша Никитенко обладала этим бесценным даром исцеления любовью. И, как любой дар, он требовал полной отдачи, отдачи до конца. По большому счету, это был далеко не легкий дар. Но именно желание спасти, подарив всю себя, и было главным Машиным желанием, которое придавало ей уверенности в себе. И это желание помогло Маше, когда она вырвалась из рук ненавистного Якова и опрометью бросилась к Алеше, который ее позвал.

Алексей почувствовал что-то неладное. Но у него было еще мало сил, поэтому, когда он попытался приподняться, то не выдержал и упал.

Маша вбежала в Алешину комнату, он лежал на полу у кровати.

– Сейчас, Леша! – бросилась помогать ему Маша.

– Маша, почему ты кричала? – взволнованно воскликнул Алексей.

– Ерунда! Чашка разбилась, я и вскрикнула от неожиданности, – успокоила его Маша.

Яков, шедший следом за ней, услышал последнюю фразу и понял, что Маша не хочет волновать Алексея. Это было ему на руку. Яков даже помог Маше уложить юношу обратно на кровать.

– Ты хотел встать, потому что я кричала? – встревоженно спросила Маша. Алеша отрицательно покачал головой.

– Ты сильно ударился? – засуетился Яков. – А вдруг он что-то себе сломал? – и Яков испуганно взглянул на Машу.

Алеша молчал, глядя перед собой. Маша выразительно посмотрела на Якова, давая понять, что он здесь лишний. Яков помедлил и вышел из комнаты. Маша сразу же наклонилась к Леше:

– Леша, у тебя что-нибудь болит? Но Алеша только отвернулся.

– Леша, что с тобой происходит? – настаивала она.

– Я просто хотел встать, – ответил он после некоторой паузы.

– Алеша, тебе еще слишком рано делать такие попытки. Сейчас это очень рискованно. Тем более, когда никого нет рядом! – убежденно говорила Маша. Алеша в ответ упрямо молчал.

– И потом, неудачная попытка ни о чем не говорит. Процесс выздоровления длительный, постепенный, – продолжала Маша, но Алеша прервал ее, воскликнув:

– Я не хочу ждать, я хочу ходить!

– Так не занимайся самодеятельностью! Первые шаги ты должен делать под наблюдением, тебе нужна помощь, – твердо сказала Маша.

– Нет, я должен сделать это сам! – упрямился Алексей.

– Такие падения могут плохо" закончиться. Ты легко мог сломать ногу. Хочешь еще полгода в гипсе пролежать? – жестко остановила его Маша. – Зачем ты хотел встать? Тебе что-то было нужно?

– Мне нужен был телефон. Я хотел позвонить Кате, – наконец признался Леша.

– Кате? – Маша удивленно смотрела на Лешу, не зная что сказать. Потом она взяла себя в руки и спокойно ответила:

– Нужно было меня попросить. Я сейчас принесу тебе телефон.

И она пошла за телефоном.

Окончательно протрезвевший Яков ждал в соседней комнате Машу и, когда она зашла, сразу бросился к ней:

– Что с Лешкой? Как он? Я так испугался!

– Слава богу, сейчас нормально, – холодно ответила Маша. – Но еще неизвестно, какие после этого падения будут последствия.

– Какие последствия? – Яков не хотел такого развития событий.

– Скрытая травма, например, или растяжение.

– Ну зачем он хотел встать?! Ему же нельзя! – посетовал Яков.

– Да, нельзя! Но меня не оказалось рядом. Вы не догадываетесь, по какой причине? – в Машином голосе слышался явный упрек.

– Что это ты на меня так смотришь? – напрягся Яков.

– Алеша сказал, что услышал мой крик. Как вы считаете, что он подумал?

– Как что? Ты же ему сказала про чашку, – напомнил Яков.

– А вы думаете, он настолько глуп, чтобы в это поверить?

– Но ты ведь не будешь его разубеждать?! – умоляюще спросил Яков.

– Нет, но только в том случае, если буду уверена, что вы больше не станете ко мне приставать.

Яков театрально прижал руки к груди:

– Слово художника!

Маша кивнула, взяла телефонную трубку, за которой она, собственно, и приходила, и ушла. Яков со злостью ударил кулаком по столу. Что эта девчонка себе позволяет!

Маша принесла Алексею телефон и осведомилась:

– Ты уверен, что хочешь позвонить Кате?

– Да, я хочу наконец выяснить наши с ней отношения. Пусть она скажет мне правду.

– Леша, не надо сейчас звонить, – мягко попросила Маша. – Ты в таком состоянии… ты спокойно не сможешь ничего выяснить.

– Я в нормальном состоянии, – взволнованно сказал Алеша, – и я заставлю Катю все мне сказать Г Хватит мне голову морочить!

– Ты сорвешься, будешь кричать, а вам совершенно незачем ругаться, – Машин прогноз был, наверняка, точным. Но Алексей думал иначе.

– Я лучше знаю! Дай сюда телефон! – потребовал он.

– Ты уже обдумал, что будешь говорить Кате? – настаивала Маша.

– Я задам ей один простой вопрос, на который есть только два ответа: да или нет.

– А если она не захочет отвечать? – предположила Маша.

– Я ее заставлю! – Алеша был полон решимости.

– А если она сама еще не знает, что тебе ответить? Если она сомневается, не знает, что делать? – похоже, Маша хорошо понимала Катино состояние. – Не дави на нее, Леша. Будет только хуже.

– Мне хуже уже не будет. Я хочу определенности. Любой, – твердо сказал Алексей.

Маша молча смотрела на него.

– Дай мне телефон и не лезь со своими советами! – потребовал Алеша. – А не то я сам захочу его взять и попробую еще раз встать с кровати, – попытался он припугнуть Машу.

Девушка протянула Леше телефон.

– Ладно. Это действительно не мое дело. И все же сначала подумай, хочешь ли ты разрешить ситуацию или создать конфликт, – назидательно произнесла Маша и вышла из комнаты.

Яков уже ждал ее. На всякий случай он решил помириться с Машей.

– Маша, я очень прошу, прости меня. Сам не знаю, что на меня нашло, – он умел просить прощения. – Ну да, признаюсь, я немного выпил! Увидел, какая ты красивая, в голове помутилось…

– А что вы теперь так засуетились? Боитесь, что я пожалуюсь? – с неприязнью спросила Маша.

– Да, мне не хотелось бы конфликтных ситуаций. Душа художника ранима… – он не просто умел просить прощения, он делал это артистично.

– Я ничего никому не скажу. Если, конечно, вы не будете больше позволять себе всякие глупости, – предупредила его Маша.

– Да я на тебя больше глаз не подниму! – пообещал Яков, устроился поудобнее в кресле и демонстративно взял газету.

Алеша долго раздумывал. Когда Маша зашла в его комнату, он тихо сказал:

– Я не звонил Кате.

– И правильно сделал, – одобрила его решение Маша.

– Маш, прости, что нагрубил. Такой мрак у меня в душе… – в голосе Алексея была такая тоска!

– Я не обиделась. Я понимаю твое состояние, – это были не слова, Маша действительно его понимала.

– Я не имею никакого права давить на Катю. Но я же могу просто поговорить с ней, правда? Я по ней скучаю, мне ее не хватает. Я поговорю с ней нежно, – Алеша словно собирался с силами.

Маша кивнула и пошла было к двери, но Алеша ее остановил:

– Маша, не уходи.

– Ты будешь звонить при мне? – удивленно спросила Маша.

– Вдруг меня в процессе разговора начнет куда-то заносить. Ты меня остановишь, если что, – улыбнулся Алеша.

* * *

Катя и Костя после прекрасно проведенного вместе дня пришли в квартиру, которую подарил молодоженам Буравин. Это была Костина идея, а ключи ему дала Таисия. Все складывалось замечательно, но вдруг в квартиру зашел Самойлов, который решил на время поселить здесь своих родственников – Якова и Ирину.

Катя никак не ожидала увидеть Самойлова в квартире, подаренной ей к свадьбе. Ситуация была более чем пикантная, потому что в соседней комнате сидел Костя, а она несла в руках два бокала для вина. Катя не знала, что ее отец отдал ключи от этой квартиры и жениху. Она начала выкручиваться, как могла.

– Борис Алексеевич… Я тут… в общем… зашла. Я уборку хотела сделать.

– Уборку? Или, может, переночевать хотела? – подозрительно спросил Самойлов.

– Нет. Просто… пыль вытереть, полы помыть… А вас, Борис Алексеевич, что сюда привело? – пошла в атаку Катя.

„Тут уж пришло время смутиться Самойлову:

– Да вот, родственники к нам нагрянули. Я и подумал, раз квартира эта пока пустует, поселить их сюда. На время. А ключ от квартиры я взял у Алеши.

– Понятно, – сказала Катя.

– Кать, так-ты не против, если родственники здесь немного поживут? – запоздало спросил Самойлов.

– Да, конечно! Привозите их завтра, – согласилась Катя.

– Зачем же завтра? Полина с сестрой уже здесь. Они внизу в машине сидят.

Вот только этого Кате еще не хватало!

– Я, конечно, не против, чтобы ваши родные здесь пожили. Но… – Катя растерянно оглядела комнату, – квартира не готова. Нужно сделать уборку, здесь нет никакой посуды. Лучше, если вы привезете родственников завтра!

– Спасибо, Катя. Не беспокойся, они сами устроятся. Но, может быть, у тебя какие-то свои планы на эту квартиру? Не стесняйся, скажи, – Самойлов словно чуял, что что-то не так.

– Нет, что вы! Я просто так зашла, – поспешно ответила Катя.

– Катя, что с тобой? Ты будто не в своей тарелке, – отметил Самойлов.

Катя опустила голову.

– Послушай, может, и хорошо, что я тебя здесь застал. Нам стоит поговорить откровенно. Скажи честно, что все-таки ты думаешь по поводу вашей с Лешей свадьбы? И вообще о вашем будущем? Ты хочешь быть вместе с ним? – спросил Самойлов.

Катя молчала, не зная, что ответить.

– Не бойся, со мной ты можешь быть откровенной. Правда всегда лучше, чем недомолвки.

Катя согласно кивнула, но в это время из ванной комнаты послышался шум.

– Что это, Катя? Ты не одна?! – удивился Самойлов. Катя быстро сообразила, что сказать:

– Это… моя подруга!

– В ванной? А что она там делает?

– Она… платье застирывает!

– Нужно было сразу сказать, что ты занята. Я же вижу, ты нервничаешь. Не стал бы к тебе приставать с разговорами, – сказал Самойлов и пошел к двери.

Катя облегченно вздохнула.

– Борис Алексеевич, наш договор в силе – привозите родственников завтра. Прямо с утра, а я сейчас все подготовлю.

– Спасибо, Катя. Всего тебе хорошего.

Но удача сегодня была не на Катиной стороне: в этот момент из ванной вышел Костя.

– Костя? Это ты?! – не веря своим глазам, спросил Самойлов. – Как ты здесь оказался?! Отвечай!

Самойлов вопросительно посмотрел на Катю, но та молчала.

– И что вы тут делаете вдвоем?!

– Ничего! Мы тут случайно, – стала объяснять Катя.

– Встретились на улице, нам было по пути, – подхватил Костя.

– Я просто здесь кое-что забыла, хотела забрать, – Катя выкручивалась, как могла.

– А я решил помочь, и мы сюда зашли… – закончил фразу Костя. Они прекрасно работали в паре.

– Хватит морочить мне голову! Что это за детский сад? – прекратил этот спектакль Самойлов. – В общем, мне все понятно: устроили здесь квартирку для свиданий.

– Папа, что ты говоришь?! – возмутился Костя.

– Молчи! Ты понимаешь, что мама внизу, в машине сидит? Ты хочешь ей сердце разбить?! Да?! – кричал Самойлов, нервно расхаживая по комнате.

– Не знаю, в который раз вы здесь встречаетесь, но этот был последним, – предупредил он.

Катя и Костя молчали.

– Так, я иду за Ирой и Полиной. Когда мы вернемся, чтобы духу вашего здесь не было! – скомандовал Самойлов и вышел.

Катя с Костей заметались по квартире.

– Я в ванной все убрал, пошли быстрее! – поторопил Костя.

Но Катя все бегала по комнате, собирая свои вещи.

– Катя, ну что ты, в самом деле?! Они же сейчас придут! Черт бы побрал все эти помады! – кричал Костя.

– Все? Ничего не забыли? – спросил он, засунув в Катину сумочку ее косметику.

– Кажется, все! Надо же было так вляпаться! Идиотизм какой-то! – расстроенным голосом прокомментировала ситуацию Катя.

– Быстрее, Катя, быстрее! Мы не успеем! – суетился Костя.

– Да не каркай ты под руку! – возмутилась Катя. Они выбежали из квартиры, забыв на диване Катин телефон.

А в это время Полина с сестрой Ириной томились в машине.

– Ну что он так долго? Я хочу поскорее вернуться домой, – нервничала Полина.

– Сказал же, что сейчас придет. Не волнуйся, скоро поедете, – успокоила ее сестра.

– Там Лешка дома один. Правда, с ним эта девушка, Маша, но все-таки… – Полине явно было не по себе.

– Да… Бедный ребенок… Я вообще не представляю себе, что ты пережила, когда узнала об аварии! – искренне пожалела ее Ирина.

– Главное, что он жив, – словно заклинание, произнесла Полина.

– Это точно. Мы и не представлял, что здесь происходит, когда ехали на свадьбу к племяннику, – поделилась Ирина.

– Мы никому не сообщали подробностей – это было слишком тяжело…

– А невеста Лешкина? Она-то как? – спросила сестра.

– Невеста тоже переживает.

– Ее Катя зовут, да? – уточнила Ирина.

– Катя, дочь Буравина.

– Да ты что?! Как интересно! Дочь Буравина?! И вы с ним продолжаете общаться? И как? Ну? Честно? – сестра много знала о первой влюбленности Полины. Но та резко оборвала разговор:

– Знаешь что, давай поднимемся наверх, нечего здесь сидеть.

Они стали подниматься по лестнице и встретили спускающегося им навстречу Самойлова.

– Боря, почему так долго? Мы уже устали тебя ждать, – спросила у него жена.

– Это просто издевательство – пообещать женщинам что-то интересное и пропасть на полчаса. Мы чуть не умерли от любопытства! – поддержала сестру Ирина.

– Да я дверь никак не мог открыть. Замок новый, неразработанный… – как-то невнятно стал объяснять Самойлов.

– Что, так и не открыл? – удивилась Ирина.

– Да нет, справился.

– Тогда почему мы стоим на лестнице? – не понимала Полина. – Пойдемте скорее в квартиру. Ты же видишь, Ире не терпится осмотреть свое новое жилище.

– А может, все-таки в следующий раз? – нерешительно спросил Самойлов.

– Зачем мы тогда сюда приходили? Или что-то случилось? – заволновалась Полина.

– Да, такое ощущение, что ты увидел в этой квартире привидение. Вернулся сам не свой! – у Иры тоже появились какие-то подозрения.

– Ну, привидений там нет… Просто неуютно как-то, не обжито…

– Не переживай, нам с Яковом не привыкать, – успокоила его Ирина. – Это все-таки лучше, чем гостиница.

– Ну хорошо, идемте. Но предупреждаю: ничему не удивляйтесь.

– Звучит заманчиво! – сказала Ирина и бодро зашагала вверх по лестнице.

– Ну, вот и пришли, – Самойлов распахнул дверь в квартиру.

Ирина, с любопытством озираясь, зашла внутрь. За ней – Полина. Как только дверь закрылась, сверху спустились на цыпочках Катя и Костя.

– Ну все, путь свободен, можно идти, – прошептал Костя, тихо подходя к дверям.

– Так пойдем скорее. Чего ты стоишь! – поторопила его Катя.

Костя сделал предупреждающий жест рукой и прислонился ухом к замочной скважине.

– Костя, ты в своем уме?! Не хватало еще, чтобы твоя мама нас здесь застукала! – громким шепотом возмутилась Катя.

– Ты думаешь, ситуацию, в которую мы вляпались, можно еще чем-то испортить? – иронично спросил Костя.

– Хватит ерничать. Пойдем, говорю! – Катя не разделяла его иронии.

Она стала спускаться по лестнице, и Костя пошел за ней. Вдруг в квартире, мимо которой они проходили, зазвонил телефон. Катя резко остановилась.

– Что случилось? – Костя тоже остановился.

– А где мой мобильник? – спросила Катя.

– Вовремя ты его потерять вздумала! В сумке посмотри – он, скорее всего, там, – подсказал Костя.

Катя лихорадочно обшарила сумочку.

– Здесь его нет, – упавшим голосом сообщила она.

– Точно?! – Косте это не понравилось. – Может, за подкладку завалился?

– Я уже все обыскала. В такой маленькой сумке телефону просто негде потеряться. Может, я его на верхней площадке выронила? – предположила Катя.

Костя побежал наверх. Вернувшись, он сообщил:

– Там его тоже нет!

– Черт побери, я его в квартире оставила! – Катя уже не выбирала выражений.

Но вернуться за телефоном было уже нельзя. Довольная Ира рассматривала обстановку квартиры и восхищалась:

– Как замечательно! Настоящий рай! Так уютно, все продумано с заботой…

– Все это делалось, чтобы Катя с Лешей здесь были счастливы, – грустно сказала Полина. Она подошла к окну и стала смотреть в него.

– Здесь, конечно, еще не все устроено, – деловито вещал уже успокоившийся Самойлов. – Посуды нет, всяких бытовых вещей.

– О чем ты говоришь, Боря! Все это – мелочи, – успокаивала его Ира. – Я ванную посмотрю?

Когда Ирина вышла, Самойлов увидел на диване Катин телефон. Он осторожно взял его, но тут в комнату, не прекращая восторгаться, вернулась Ирина.

– И ванная – высший класс! Ребята, спасибо вам огромное! Боря, ты волшебник! Всю жизнь мечтала пожить в таких апартаментах.

– Живи на здоровье, – сказал Самойлов.

Ирина подошла к Полине и посмотрела в окно. В это время Самойлов незаметно спрятал телефон в карман.

А Катя, постояв на лестнице, уже не сомневалась, что забыла телефон в квартире.

– Я достала его из сумки и положила на диван, – вспомнила она.

– Ну зачем ты это сделала! – огорченно воскликнул Костя.

– Затем, что ты подарил мне красивый телефон и мне приятно было на него смотреть! Разве ты не этого добивался? – объяснила Катя.

– Этого, этого… – зло согласился Костя. – Вот и добился! Как же все глупо получилось!

И зачем ты вообще меня сюда притащил?! Зачем я поддалась на твои уговоры: сказочный день, сказочный день! – Катя неожиданно рассмеялась. – Слушай, а ведь у нас и вправду все получается как в сказке! Чем дальше – тем страшнее! – сказала она.

– Знаешь что, я тебя сюда насильно не тащил. И вообще – это была твоя идея, – упрекнул Катю Костя.

– Моя? – возмутилась Катя. – А ключи от этой квартиры тебе тоже я дала? Ты, кстати, так и не рассказал, откуда они у тебя.

– Это уже не важно.

– Костя, вот с тобой всегда так – сначала все замечательно, а потом – хуже не придумаешь. У тебя просто талант все портить! – Катя чуть не плакала.

– Какая же ты неблагодарная! – взорвался Костя. – Я ради тебя из кожи вон лезу, душу дьяволу продать готов, а ты!.. – Но тут же взял себя в руки. – Прости, я тебя провожу.

– Вот уж не знаю, когда я буду в большей безопасности: если пойду по темным улицам одна или под твоей охраной, – засомневалась Катя.

– Я сказал – провожу, значит – провожу!

* * *

Все-таки Буравин был молодец, что принес жене букет!

– Как же я люблю цветы! Спасибо, Витя, я очень тронута. Сто лет не получала таких подарков, – растрогалась Таисия.

– Я с удовольствием приму твою благодарность в виде какой-нибудь еды, – вкрадчиво пообещал муж. – Очень проголодался.

– Ой, извини. Ты голоден, а я тут болтаю. Сейчас, у меня все готово.

Таисия уже пошла было в сторону кухни, но остановилась.

– Слушай, мне в голову пришла замечательная идея: давай не просто поужинаем, а устроим маленький праздник. Ты не против?

– Как хочешь, – пожал плечами Буравин.

Таисия подошла к нему и посмотрела в глаза.

– У нас ведь сегодня есть хороший повод.

– Какой?

– Похоже, в нашей семье наконец наступило долгожданное перемирие. Правда?

Таисия вопросительно посмотрела на Буравина, но он отвел глаза.

– Давай я помогу тебе накрыть на стол, – предложил он, не желая отвечать.

Для супругов со стажем романтический вечер – редкое событие. Но у Буравиных он все-таки состоялся.

– Спасибо. Сегодня все так вкусно. Мясо тебе особенно удалось, – похвалил жену Буравин.

– Вообще-то я всегда хорошо готовлю. Просто ты никогда этого не замечаешь, – слегка уколола мужа Таисия.

– Я помогу тебе убрать со стола, – не стал вступать в пререкания Буравин.

– Подожди, Витя. Давай еще выпьем, – остановила мужа Таисия. – У меня есть тост.

Буравин наполнил бокалы.

– Давай выпьем за мир и покой в нашей семье, – предложила Таисия.

Супруги выпили.

– Наша дочь совсем выросла, – начала давно подготовленный монолог Таисия, – и сейчас у нее в жизни очень сложный период. Ей нужны наша поддержка, родительский совет… А что мы можем дать Кате?! Мы же не в состоянии наладить собственных отношений! Чего же удивляться, что она нас не слушает! Если мы с тобой будем честными друг с другом, то и Катя тогда будет равняться на нас!

– Все это было бы так, если бы не одно «но», – начал было Буравин, но Таисия его остановила.

– Подожди! Я еще не закончила… Виктор, я хочу попросить у тебя прощения за тот случай с Алешей. Я, правда, случайно рассказала ему об инвалидности. Но понимаю, что это не оправдание.

– Хорошо. Ради Кати давай помиримся, – согласился Буравин.

– Ты, правда, со мной согласен? – с надеждой спросила Таисия. – Может, у нас с тобой еще не все потеряно? Может, нам удастся все наладить?

– Я с тобой согласен: мы должны быть для Кати примером. И мне, Тася, очень хочется, чтобы дома все было спокойно. Без напряжения и конфронтации.

– Как мы захотим, так все и будет! – убежденно сказала Таисия.

– Давай не загадывать. Как все будет, жизнь покажет. А примирение… Будем считать, что оно состоялось, и старое постараемся забыть.

– Ты, наверное, спать уже хочешь? У тебя такой усталый вид. Иди, я сама тут все уберу, – предложила мужу Таисия.

– Спасибо, глаза просто слипаются. Тем более после такого сытного ужина, – Буравин встал.

– Витя, а где ты собираешься спать? – робко спросила Таисия. – Может, в спальне?

– Нет, я лучше пойду в кабинет. Устал очень, такой тяжелый был день…

Надежды Таисии так и не сбылись. Муж отправился в свой кабинет, как в крепость, в которой он скрывался от жены.

* * *

Смотритель и его сыновья, Жора и Толик, внимательно разглядывали с берега сухогруз «Верещагино».

– Корабль хороший, – сделал вывод Жора. – То, что нам надо. Но, боюсь, команда на это никогда не пойдет.

– А кто их спрашивать-то будет? – начал было Толик, но осекся под суровым взглядом отца.

– В таких делах надо прощупывать все варианты, – рассудительно сказал смотритель. – Всегда найдутся люди, которые хотят заработать. Или ты думаешь, что никто из них, – тут смотритель кивнул на корабли, – никогда в жизни не занимался контрабандой?

– Но зачем нам кого-то вмешивать в это дело? – настаивал на своем Жора.

– А ты все-таки прощупай почву. Поговори с людьми… – посоветовал смотритель.

Совет отца был практически приказом, и Жора не стал откладывать его исполнение в долгий ящик. Он взял лодку и поплыл к сухогрузу «Верещагине». Уже у самого корабля он громко закричал:

– Эй! На корабле! Разговор есть. С палубы откликнулся Женя:

– Какой разговор?

– Серьезный. Кто из начальников есть? – опросил Жора.

– Я за них. Что надо?

– Какой корабль хороший! – осматривая корабль, сказал Жора. – Куда пойдете?

– По своему обычному маршруту, – нехотя ответил Женя. – А что?

– Я ж говорю: просто интересуюсь. А когда отплытие?

– Скоро.

– А точнее?

– Слушай, парень, мне некогда, давай лучше отплывай отсюда, – закончил разговор Женя.

Жора только пожал плечами. Вернувшись, он доложил отцу о результатах своего разговора с начальством сухогруза «Верещагине».

– В общем, он мне наотрез отказал. Я же говорил, с этой командой каши не сваришь! Что теперь делать? Как груз будем переправлять?

Смотритель встал.

– Есть у меня один запасной вариант.

– Ты говоришь о другом судне? – предположил Жора.

– Нет, судно будет то же, – сообщил смотритель.

– Но груз на него никак не протащить! – убежденно сказал Жора.

– Не паникуй раньше времени. Сейчас все увидишь.

Смотритель порылся в одном из ящиков и вытащил большой брезентовый сверток.

– Что это, батя?

– Это – мина, – торжественно объявил смотритель. Жора и Толик с интересом рассматривали сверток.

– Магнитная мина, – пояснил смотритель. – Ее можно прикрепить к корпусу корабля. Вот только куда деть товар?

– У меня есть одна идея, – сказал Толик. – Все очень просто. Я бы мог ее разобрать…

– Что бы ты мог сделать?! – возмущенно перебил его отец. – Разобрать?! Забудь об этом. Ясно?

– Выдумал тоже… – Жора посмотрел на брата, как на круглого идиота.

– Да это не опасно! Что ты, в самом деле… Я в армии знаешь сколько таких разобрал? – попытался успокоить брата Толик.

Но отец был настроен категорично:

– Мне плевать на то, что ты там разбирал в армии и как.

– И потом, еще неизвестно, как ты ее разберешь, – ехидно сказал Жора. – Нам нужен целый корпус мины, а не ее осколки!

– Знаешь что?! Вот, смотри! – Толик взял в руки мину. – Это делается вот так, умник! Я разбираю мину и отделяю корпус…

– А ну, положи на место! – рявкнул смотритель. Толик неохотно повиновался.

– Я тебе запрещаю даже прикасаться к ней! Ты меня понял?! – заорал отец.

Видимо, Толик не очень хорошо понял своего отца, поскольку поздно ночью он спустился в подвал маяка, взял мину и принялся ее внимательно рассматривать. Потом он достал кувалду, зубило и начал возиться с миной…

Толик спал, как убитый, после тяжелой ночной работы, когда отец с братом сгустились в подвал маяка.

– Рота, подъем! – заорал Жора.

– Отцепись, а? Дай поспать… – ответил Толик сонно.

– Какое «поспать»? Мы с батей решили, что будем вскрывать мину. Вставай! Будешь показывать, что да как.

Смотритель откинул тряпицу со стола и увидел под ней вскрытую мину. Рядом валялись кувалда и зубило.

– Вот это да. Он уже ее раскурочил! – ахнул смотритель.

– Во дает! Эй, Толик, слышь, вставай уже! Толик неохотно сел на постели и протер глаза.

– Толя, как же тебе удалось открыть ее? – тихо спросил отец.

– Как, как… Очень просто. Молотком. Раз, и готово, – Толик показал, как бьют по зубилу кувалдой. Жора и смотритель застыли, осознавая весь ужас сказанного. Придя в себя, отец с размаху отвесил Толику затрещину.

– Папа, за что?

– Я же приказал тебе не прикасаться к мине! Ведь мы же могли все взорваться к чертовой матери!

– То есть пока мы там спали, он по мине молоточком тюкал… Да, наградил бог братцем! – все еще с дрожью в голосе сказал Жора.

– Да бросьте, обошлось ведь. Я-то думал, вы мне спасибо скажете… – добродушно оправдывался Толик.

– Толик, я тебя очень прошу! Больше никогда, ни за что не делать ничего, не посоветовавшись со мной! – стал втолковывать каждое слово своему бестолковому сыну смотритель, размахивая подвернувшимся под руку предметом.

Толик послушно кивнул.

– Пап, только этой штуковиной не очень-то размахивай! Это все же детонатор! Как бы не вышло чего.

Смотритель испуганно посмотрел на зажатый в руке детонатор, затем аккуратно положил его на стол.

Что ни говори, оба сына были настоящими детьми своего отца.

Самойловы и Буравины дружили с вице-мэром Кириллом и его женой Русланой. Кирилл совсем недавно занял это кресло, а с Самойловым дружил уже давно. Узнав о несчастье, постигшем семью Самойловых, Кирилл был готов во всем помочь товарищу. Самойлов попросил его сделать для молодых туристические путевки, и Кирилл согласился.

Но и у самого Кирилла дела не шли гладко. Он почувствовал себя неважно. Сначала ему казалось, что это просто пошаливает сердце, но его почему-то направили на прием к онкологу. Придя к знакомому врачу, Кирилл протянул ему направление и усмехнулся:

– Видишь, ерунда какая… Мне дали к тебе направление. Но это, наверное, ошибка.

– Почему же ошибка? Сердце у тебя пошаливает? – спросил врач.

– Да, иногда бывает, но в целом все в порядке. Я все про себя знаю, про свое здоровье, про возраст… Но главное, Ваня, то, что с больным сердцем не нужно обследоваться у онколога! – рассудительно сказал Кирилл.

– Понимаю. Ты, как обычно, считаешь себя умнее других. Кирилл, поверь, нет ничего страшного в обычном обследовании. Это, если хочешь, профилактика, – врач понимал больше своего пациента.

– А кто тебе сказал, что я боюсь? – обиделся Кирилл. – Я просто… считаю это нецелесообразным. Тем более, если это просто формальность.

– И все же позволь на правах старого друга провести эту формальность! Тебе же спокойней будет, – попросил врач.

– Ладно, валяй. Обследуй, – согласился Кирилл. Увидев результаты обследования, врач помрачнел.

– Ну что, Ваня? Ты доволен? Что ты можешь мне сказать? Стоило время тратить? – нарочито небрежно спросил Кирилл.

– Стоило, Кирилл.

– Ты так говоришь, будто случилось что-то ужасное! Оставь эти приемы для других пациентов. Меня пугать не нужно. В моем возрасте мало у кого здоровое сердце…

– Но у тебя действительно здоровое сердце, – подтвердил врач.

– Погоди, – не понял Кирилл, – объясни, что это значит?

– Тебе правильно выписали направление, Кирилл. Ты действительно болен. И очень серьезно.

– Говори все как есть. Я пойму. Не маленький. Это… рак?

– Да. Четвертая стадия, – и врач тяжело вздохнул.

– И… сколько мне еще? Год? Полгода? Три месяца?

– Может, и два, – пожал плечами врач.

– Утешительные новости, – мрачно протянул Кирилл.

– Кирилл, есть курсы лечения, химия. Они продлевают жизнь…

– Продлевают мучения, ты хотел сказать? Потому что разве это жизнь… теперь…

– Послушай, тебе нужно лечь в стационар, ты будешь постоянно под наблюдением, я тебе гарантирую уход…

– Понятно! – оборвал врача Кирилл. – Значит, так, Ваня. Никуда ложиться я не буду. Выписывай лекарства-и все.

– Почему ты отказываешься?! Я же предлагаю тебе выход!

– Ты давно меня знаешь? – Кирилл встал и подошел поближе.

– Да…

– Неужели ты думал, что я проведу остаток жизни на больничной койке? И буду ловить сочувствующие взгляды молоденьких медсестёр? Мол, вот, еще один старик загибается, бедный, как же он мучается… – нарисовал мрачную картину Кирилл.

– Все не так, Кирилл…

– Именно так! И ты это знаешь не хуже меня. Все, давай, выписывай таблетки, и я пойду.

Врач покачал головой и выписал рецепт:

– Вот. Только это очень дорогие и редкие лекарства.

– Ты же знаешь, деньги для меня не проблема! Особенно теперь… – Кирилл махнул рукой.

– Я назначил очень сильное обезболивающее. Здесь рецепт на один флакон. Будет заканчиваться, придешь. Проведем повторное обследование.

– Понял. Спасибо. И еще, у меня к тебе одна просьба. Не говори ничего Руслане. Моя жена не должна этого знать.

– Но она все равно узнает!

– Только не от меня. И, надеюсь, не от тебя, Ваня.

– Ты не понял, Кирилл. Она все увидит и поймет сама. И очень скоро, – фраза звучала, как приговор.

Кирилл позвонил Самойлову и попросил достать через Костю выписанные ему лекарства, но не сказал, что это для него самого. Объяснил, что это надо его друзьям.

– Нет проблем, достанем! Приходи к Косте в аптеку. Я ему скажу, чтобы приготовил, – ответил Самойлов.

– Да, как Лешкина свадьба, как все прошло?

– Свадьбы не было. Так что путевки не нужны, – мрачно ответил Самойлов.

– Что-то с Алешей?!

– Нет, нет, это из-за Кати, – слукавил Самойлов. – Ее не поймешь.

– Ладно, жене привет передавай, она у тебя красавица. И не грусти, все наладится. Породнишься еще с Буравиными, – успокоил друга Кирилл.

Поговорив по телефону, Кирилл пошел к жене. Он остановился, ожидая, пока она закончит разговор с Таисией.

– Очень жаль, Таисия, что ты не сможешь поехать, – расстроилась Руслана. – Что я там буду делать одна? Я знаю, что там чистый горный воздух. Но я умру без компании! Я, конечно, тебя понимаю: семья – прежде всего. Ладно, решай свои проблемы. Удачи тебе. Руслана положила трубку.

– Представляешь, Таисия подбила меня поехать в Швейцарию на четыре месяца, пройти курс омоложения.

– Омоложения? Тебе? Руслана, да ты и так выглядишь на двадцать лет! Поезжай просто так, отдохнуть, – сказал Кирилл, обнимая жену.

– Спасибо за комплимент, но отдохнуть у меня нормально не получится. Таисия не сможет поехать. Она не хочет оставлять Буравина одного.

– Почему?

– Да у них что-то в отношениях не ладится, – объяснила Руслана. Она посмотрела на мужа внимательно и нахмурилась. – Ты плохо выглядишь. Что с тобой? Что-то на работе?

– На новом месте всегда тяжело. Ответственность, нервы, – Кирилл явно не хотел преждевременно огорчать супругу.

– Кирилл, нельзя так нервничать. Нервами проблем не решишь, только здоровье потеряешь. Давай-ка приляг, отдохни.

– Не хочу лежать. Хочу, наоборот, развлечься. Ну-ка, надевай вечернее платье.

– Зачем? – удивилась Руслана.

– Поедем в ресторан, покутим слегка. Сто лет никуда не выбирались! – муж хотел подарить жене хорошие воспоминания, потому что понимал: они ей скоро понадобятся.

И действительно, вечер получился прекрасный.

– Ну что? Ты довольна? – спросил Кирилл, когда они вернулись домой.

– Очень! – Руслана нежно погладила мужа по руке и придвинулась ближе, но неожиданно он отстранился:

– Извини, Руслана, я… Устал. Пойду, лягу.

– Кирилл, я тебе разонравилась, да? – задала Руслана извечный женский вопрос. – Ну, конечно, старая, некрасивая… Я с годами не молодею…

Кирилл поцеловал ее:

– Что ты! Ну о чем ты говоришь?! Ты у меня красавица, и для меня ты всегда молодая и любимая!

– Тогда… что? В чем дело? – не понимала Руслана. Муж устало потер виски.

– Это все работа, – он неопределенно пожал плечами. – А вот тебе, я вижу, очень хочется поехать на эти курсы омоложения! Чтобы не говорить о себе всякие глупости!

– Тебе тоже не мешало бы отдохнуть. Возьми отпуск, и поедем вместе! – предложила Руслана.

– Но ты же прекрасно понимаешь, что я никуда не поеду. Не могу я бросить дела!

– «Дела, дела»! – вздохнула жена. – Только и слышу о том, какой ты у меня деловой. Мне очень не нравится твоя усталость, озабоченность. Я тебя одного не оставлю.

– Ты что… решила не ехать?! – удивился Кирилл.

– Без тебя – нет! – твердо ответила Руслана.

– Это исключено! В конце концов я просто настаиваю, чтобы ты поехала! Курс – четыре месяца, за это время ты отдохнешь, а я на работе все улажу.

– Нет, Кирилл, я останусь с тобой.

– Руслана, пойми, у меня сейчас на работе осадное положение, и мое сердце должно быть, как камень, а ты только смягчишь его, – стал убеждать, жену Кирилл. – Поезжай: отдыхай и веселись, а я буду отправлять тебе шифровки в нейтральную Швейцарию.

Они засмеялись его шутке и обнялись.

* * *

Самойловы и Ирина вели беседу о новом месте жительства для гостей.

– Обсудите с Яковом, что вам еще нужно, чтобы все было по-домашнему, – предложила Полина.

– Да мы, в общем-то, привыкли жить по-походному, без излишеств, – заметила сестра.

Самойлов тем временем незаметно рассматривал телефон, он нажал на кнопку – сработал автоответчик. «Привет, это Катя. Я сейчас не могу ответить…» – сказал мобильник Катиным голосом.

Самойлов быстро отключил телефон и положил его в карман. Какое счастье: сестры ничего не заметили.

– Вам нужно будет в чем-то готовить и из чего-то есть, – продолжала Полина.

– Хорошо, я сегодня же составлю список. А ты завтра пройдешься со мной по магазинам. Договорились?

– Договорились.

Полина чмокнула сестру в щечку:

– Ты тут обустраивайся, а мы с Борей пойдем.

– И пришлем к тебе Якова, – пообещал Самойлов. – Ну, идем?

Когда они пошли к двери, в его кармане зазвонил телефон.

– Боря, что это за телефон? – удивилась Полина.

– Поля, все вопросы потом. Поехали.

– Хорошо.

Уже в машине Полина снова спросила у мужа:

– Чей это был телефон?

– Я потом все тебе объясню.

– Не уходи от ответа! Это связано с Лешей? Я имею право знать!

– Да, ты имеешь право знать. Но я сам пока еще ни в чем не разобрался.

– Так посвяти меня хотя бы в детали! – настаивала Полина.

– Я тебе обещаю: как только я во всем разберусь, сразу же тебе расскажу.

Вновь зазвонил телефон.

– Ты возьмешь трубку? – спросила Полина.

– Нет, – ответил Самойлов.

А телефон не замолкал.

Это Алеша безуспешно пытался поговорить с Катей.

– Может, не стоит больше звонить? – убеждала его Маша. – Разве ты не видишь, что она не хочет подходить к телефону?

– Но я хочу все выяснить! Раз и навсегда!

– Ну давай еще раз подумаем вместе: вот ты дозвонишься до нее, и что?

– Скажу все как есть! Она должна знать, что я чувствую и что я думаю по поводу того, что случилось! Разве я не имею права выяснить наши отношения?!

– Имеешь. Но поверь мне, ты это можешь сделать в любое время, не обязательно звонить сейчас! Уже поздно. Катя больна и наверняка уже спит… Ты об этом подумал?

– В общем-то… нет, – растерялся Алеша. – Я просто так захотел услышать ее голос… именно сейчас…

– Мне знакомо это чувство. Ты поддался порыву. Иногда кажется, что такие поступки – самые правильные. Но не все то, что делается сгоряча, потом приносит радость…

– Да. Наверное, ты права… но извини…– и Алеша снова стал нажимать кнопки на телефоне. – Я просто не могу по-другому!

Не дождавшись ответа, он со злостью отбросил трубку.

– Не подходит! Конечно, кому я такой нужен! Ну а тебе со мной не скучно?

– Нет, что ты!

– И тебе не жалко тратить время на такого никчемного человека, как я?

– Прекрати, ты сам не знаешь, какой ты…

– Какой? – заинтересованно спросил Алеша.

– Ты очень хороший, светлый.

– И что же во мне хорошего?

– Ты умеешь любить…

Алеша помрачнел.

– Да, я люблю Катю, но эта любовь не принесла мне счастья… Если бы ты знала, как больно сознавать, что она меня бросила, предала.

– Подожди, не делай поспешных выводов! Мы же говорили с тобой, что есть тысячи причин, по которым Катя не может подойти к телефону.

– Да нет, – с горечью сказал Алеша. – Тут все понятно. Я это чувствую… А хочешь, я расскажу, как мы с ней познакомились?

– Конечно!

– На самом деле я не совсем хорошо помню, как это было, потому что мы с Катей знаем друг друга лет сто, наверное… Наши родители дружили, когда мы еще пешком под стол ходили… И потом всегда мы были вместе. Ну, втроем. Я, Костя и Катя. Мы с Костей тогда впервые влюбились одновременно. И представляешь, надо было такому случиться, что влюбились мы оба в Катю!

Маша, улыбаясь, встала и подняла брошенную Алешей трубку, но он даже не заметил этого, увлеченный своим рассказом.

– И вот так вдруг мы с Костей поняли, что стали соперниками!

– А… Катя? – осторожно спросила Маша.

– Катя выбирала между нами… И сначала она выбрала Костю. Я, конечно, переживал страшно! Ревновал…

– Еще бы!

– Да… С Костей у нее был роман, но потом они расстались.

– Из-за чего?

– Она поняла, что ошиблась. Мы с ней стали чаще видеться. И Катя призналась; что ко мне она испытывает совершенно другие чувства. Они сильнее, глубже… И вот мы решили пожениться…

– А Костя смирился с поражением?

– Конечно, он переживал. Но он – мой брат. И он желает мне счастья.

Маша посмотрела на Лешу с сомнением. Не замечая ее взгляда, Алеша продолжал:

– Катя, она… Она была такая удивительная, нежная… Она понимала меня с полуслова. Я никого так не любил никогда. Я был уверен, что мы будем счастливы вместе. Я так хотел жениться на Кате!

– Леш, извини, можно тебя кое о чем спросить?

– Да, конечно! Спрашивай.

– Ты сказал, что когда Катя рассталась с Костей, он все понял и не переживает. Но мне показалось, что между вами существует какое-то напряжение. Извини, но это чувствуется.

– Это так заметно? – удивился Алеша.

– Да, – кивнула Маша.

– Да. На самом деле, ты права. Так и есть. И я очень переживаю по этому поводу.

– Конечно, вы же – братья!

– Да, мне очень не хочется, чтобы между нами были бы какие-то разногласия.

– Вы обязательно наладите отношения и помиритесь, – убежденно сказала Маша.

– Ты, правда, так думаешь?

– Конечно!

– Даже странно, что это я так с тобой разоткровенничался? Я никогда об этом ни с кем не говорил… – задумчиво произнес Алеша. Помолчав, он попросил:

– Ты извини, но я сейчас хочу побыть один. Уже поздно, спать пора.

* * *

Сан Саныч и Зинаида сидели на кухне и ждали Машу.

– Саша, уже стемнело, а Маши все еще нет… – не находила себе места Зинаида.

– А куда она ушла? К Самойловым? Так значит, она сидит с Лешкой! Ну что ты волнуешься?

– Но уже поздно…

– И что? Наверняка ее попросили остаться на ночь. Ночью за больными тоже уход нужен.

– Ты думаешь? – с надеждой спросила Зинаида.

– Конечно! – уверенно сказал Сан Саныч. – К тому же Самойловы – отличные люди, они Машу не обидят.

– Но она могла бы позвонить… предупредить. Знает же, что я волнуюсь.

– Может быть, ей некогда. Она ведь у больного дежурит, Зина. Сама понимаешь… А ты не переживай. Я уверен, что у нее все хорошо.

– Мне бы твою уверенность, Саня.

– Пойду, пожалуй, спать. И тебе бы надо ложиться. Зинаида кивнула немного растерянно.

– Да, да, я тоже скоро лягу. Посижу только вот чуть-чуть и лягу.

Сан Саныч пошел на чердак, но заснуть никак не мог.

– Зин! – позвал он. – Ты спишь? —Нет.

– И я – нет.

Сан Саныч приподнялся на локте.

– Я вот тут подумал… Может, чаю выпьем?

– Давай, – согласилась Зинаида.

– Вот и ладненько! – обрадовался Сан Саныч.

Он радостно спустился вниз, и они принялись пить чай, предаваясь воспоминаниям.

– Подумать только, – качала головой Зинаида, – сидим с тобой, как сто лет назад, помнишь, когда ты ко мне после рейса заскакивал?

– А то! Только тогда мы пили не чай, – напомнил Сан Саныч.

– Да. Я помню, – засмеялась Зинаида.

– Знаешь, Зина, это, конечно, глупо звучит из уст старика, но я тебя люблю, – от души признался Сан Саныч.

– Ой ли! – кокетливо подняла брови Зинаида.

– ОЛ Честно. Очень люблю. Ты – самый дорогой для меня человек во всем свете.

– Долго же это до тебя доходило, Саныч!

Сан Саныч понял, что можно приступать к активным мужским действиям. Но когда он уже довел Зинаиду до дивана, она вдруг тихо спросила:

– А ты уверен, что Маша не придет?

– Конечно, уверен. Она у Самойловых заночевала. Это уж точно, – прерывающимся голосом ответил Сан Саныч. Но тут хлопнула входная дверь.

– Бабушка, ты не спишь? – спросила Маша.

Сан Саныч спешно ретировался на свой чердак, а Зинаида прямо в одежде быстро легла, укрылась пледом и сделала вид, что спит.

– Бабушка, ты не спишь? – повторила Маша.

– Нет, сплю, – преувеличенно сонливо проворчала Зинаида. – А который сейчас час?

Маша увидела, что Зинаида спит одетая, и развеселилась:

– А-а-а… Понятно… А Сан Саныч тоже в одежде спит? Ладно, бабуль, хватит притворяться. Спят они! Как маленькие, ей богу! Давайте лучше чай пить! Сан Саныч! Спускайтесь к нам!

И несмотря на позднее время, на кухне Зинаиды вновь началось веселье. Все пили чай, Маша рассказывала, как прошел день.

– Мне все нравится, бабуля. Работа несложная, и Самойловы очень хорошие люди, – подвигая к себе печенье, поделилась своими впечатлениями Маша.

– Я же говорил! – воскликнул Сан Саныч.

– А ты не чувствуешь себя чем-то вроде прислуги? Может, лучше все-таки вернуться в больницу? – предложила Зинаида.

– Это – предрассудки, бабуля. Я – не прислуга, а медработник. И я чувствую, что должна сейчас быть рядом с Лешей, – уверенно сказала Маша.

– Ну, смотри. Как знаешь, – не стала спорить Зинаида.

– Мне у них в доме очень нравится, там уютно, очень теплая атмосфера… – продолжала Маша.

– К тебе хорошо относятся? Никаких эксцессов? – бабушка будто что-то чувствовала.

– Ну что ты! – успокоила ее Маша. – Какие эксцессы? Все в порядке, не волнуйся!

– Я очень рад, что ты так хорошо и тепло отнеслась к Лешке, он – замечательный парень. А ты сейчас делаешь очень нужное дело – ты помогаешь ему вернуться к нормальной жизни, – похвалил Машу Сан Саныч.

– Спасибо вам, Сан Саныч. Если бы не ваши слова, я бы не решилась пойти к Самойловым, – откровенно призналась Маша.

Тут она заметила, как Сан Саныч и Зинаида украдкой переглядываются.

– Что? Я чего-то не знаю? Что-то еще случилось? – спросила Маша.

– Ну… в общем… да, – смущенно ответил Сан Саныч.

– И что же?

– Мы с твоей бабушкой… В общем, мы решили пожениться.

– Правда?! Вот здорово! Какие же вы молодцы, я так за вас рада! Поздравляю!!! – внучка была в восторге. «

В конце концов, в любом возрасте человек имеет право на счастье.

* * *

Недовольные Катя и Костя шли по улице и ругались.

– И это твой обещанный счастливый день? Ну, спасибо! – возмущалась Катя.

– Да кто же знал, что так все получится?! – защищался Костя. – Я подумать не мог, что папе придет в голову мысль поселить там тетю Иру с дядей Яковом?!

– Мне плевать на твоих «дядь» и «теть»! – грубо оборвала Катя. – Из-за тебя у меня будут большие неприятности! Твой отец, наверняка, уже все раструбил моему!

– Неприятности?! Думаешь, у меня их не будет?! Я теперь и не знаю, как домой возвращаться… – зло бросил Костя.

Но Катя думала только о себе.

– И вообще, я замерзла! Мне холодно, слышишь?

– Тут недалеко ресторан. Пойдем, там согреемся, – предложил Костя.

Спасительный «Эдельвейс», к дверям которого подошли Катя и Костя, был закрыт.

– Ну вот, с тобой всегда так! – возмутилась Катя. – Ресторан закрыт! На тебя ни в чем нельзя положиться! Боже, какой холод…

– Подожди, нас впустят, – пообещал Костя.

– Ага, конечно. Разбежались, – с издевкой сказала Катя.

Но в это время на Костин стук отозвались:

– Чего шумим? Закрыто все! Идите домой.

– Позовите, пожалуйста, Леву. Скажите, что это Костя. Он знает.

– Ладно. Ждите, – нехотя сказал голос за дверью.

– Нас сейчас впустят, – снова пообещал Костя.

– Хорошо бы. Но если нет – пеняй на себя. Пенять на себя Косте не пришлось, потому что вышел его спаситель Лева и провел их внутрь.

– Вы тут устраивайтесь, – сказал он, – а меня свистните, когда уходить соберетесь.

– Вот ведь влипли! А? – решил обсудить создавшееся положение Костя, когда они остались наедине. – Вот влипли! Ладно, главное – не паниковать. Надо только придумать, что им сказать. Так ведь?

– Думай, ты же – мужчина!

– Можно сказать, что ты попросила меня помочь с ремонтом, – стал предлагать свои версии Костя. – Хотя как же, поверят они. Не на тех напали. Думай, Костя, думай! Вот! Мы скажем, что ты не знала, как объясниться с Алешей. И попросила меня поговорить с ним, потому что сама стесняешься. А, Катя, что скажешь?

– Что я скажу? – Катя уже приняла решение. – А вот что: верни мне ключи от квартиры!

– Катя, ну не надо. Подожди. Я же придумываю все это и для тебя, – попытался исправить положение Костя.

– Нет, Костя, для себя! Боишься только ты. Вот ты и придумывай, но без меня. А я сама разберусь. Ключи!

Она забрала ключи и пошла к двери ресторана.

– Катя, ты что, вот так просто уйдешь? – все еще не терял надежды Костя.

– Конечно. Я способ знаю, – Катя щелкнула пальцами. – Раз – и нет меня. Чао, волшебник! – в ее голосе было презрение.

* * *

Приехав домой, Полина решила поговорить с мужем.

– Я сейчас очень устал, – Самойлов пытался отложить неприятный разговор.

– Я не понимаю, что это за отговорки! – настаивала жена.

– Полина, я элементарно хочу есть! Можешь меня покормить?

– Хорошо, сейчас накрою. Но ты мне должен дать объяснения Боря.

– Я дам их, когда я посчитаю нужным! – отрезал Самойлов.

– У-у-у, я слышу, мои дорогие, вы не в духе? – в комнату вошел Яков. – Давайте отложим семейную ссору, – предложил он, обнимая Полину. – Кстати, куда ты дела свою сестру? Ира не с вами?

– Яша, мы решили, что вы можете пожить в квартире, в которой должны были жить Катя с Лешей после свадьбы… Все равно она сейчас пустует, – стала объяснять Полина.

– Подождите, я что-то не понял… Мы с Ирой переезжаем туда? А она в курсе?

– Она уже там.

– Да? – удивился Яков. – Ну что ж… Это замечательно! Это – очень хороший вариант, спасибо. И мы, наконец, не будем вас стеснять.

– Вы нас не стесняли, – поспешил заверить его Самойлов, – но Ирина решила, что вам нужно уединение. Ты – художник, личность творческая, а что нужно для вдохновения? Тишина и покой!

– Да, конечно… – усмехнулся Яков. – Ну что ж! Все это на самом деле очень кстати! Пойду собирать вещи.

Он развернулся, чтобы уйти, и столкнулся с Машей, которая входила в гостиную.

– Ой, простите, – извинился Яков.

– Полина Константиновна, Леша уже лег спать. Я могу идти? – спросила Маша.

– Да, Маша, конечно. Уже поздно. Спасибо тебе огромное. Яша, проводишь девушку до дома?

– Разумеется, о чем речь? – с готовностью согласился Яков.

Они вышли на лестничную клетку, и Маша нажала кнопку лифта.

– Маша, я очень надеюсь, что ты не будешь держать на меня зла, – проникновенно сказал Яков.

– Ну я же вам уже сказала – я человек не злопамятный, – напомнила ему Маша.

– Пойми, я – личность творческая, импульсивная. От женской красоты голову теряю мгновенно… Давай без обид, хорошо?

– Хорошо. Но если вы еще раз позволите себе что-то подобное, я молчать не буду, – предупредила Маша.

– Да, у тебя характерец! – покачал головой Яков. – С виду и не скажешь.

– Я очень не люблю портить отношения с людьми. Но за себя постоять все-таки умею, – и это было правдой.

– Понял. Уважаю. Ну что, мир? – и Яков протянул Маше руку. Девушка неохотно пожала ее.

– Вот и славно, – обрадовался Яков. – Давай-ка я тебя до дома провожу. А то поздно уже, страшно будет одной идти.

– Провожать меня не нужно. Я сейчас пойду в одну сторону, а вы – в другую. И будет лучше, если мы с вами больше никогда не увидимся.

Приехал лифт, и Яков сделал галантный жест, приглашая Машу первой войти в кабину. Но Маша развернулась и стала спускаться вниз по лестнице. Яков только усмехнулся.

* * *

Самойлов зашел к Алеше, чтобы предложить ему поужинать.

– Ты не спишь, сынок? – тихо спросил он, заглянув в комнату.

– Нет, – безучастно ответил Алеша.

– Как настроение? Вижу, что не очень…

– Да, воспоминания… И мне стало очень грустно…

– Это бывает.

– Я вдруг понял, папа, что все, что мне теперь остается, это – вспоминать. Вспоминать о том, как замечательно я жил до этой аварии… Что я чувствовал, где был… У меня теперь нет будущего – только прошлое…

– Ну что ты, Лешка! У тебя еще все впереди! Но для этого надо бороться за жизнь, а не ныть и раскисать, – попытался поддержать отец сына.

– Все мне так говорят. Только от этого еще хуже становится. Ты не первый и, к сожалению, не последний, – уныло произнес Алеша.

– Просто тебе надо понять, что твое счастье зависит от тебя самого. Скажи, а Маша помогает тебе? Справляется со своими обязанностями? – поинтересовался Самойлов.

Да. Она – чудная девушка, мне с ней очень спокойно, – быстро ответил Алексей и продолжал. – Знаешь, я звонил Кате, но она не подходит к телефону. Она не хочет со мной разговаривать, понимаешь?!

– Да? – деланно удивился Самойлов, ведь он-то знал, почему Катя не могла подойти к телефону. – А почему, собственно, ты так решил?

– Потому что телефон всегда с ней. И на нем стоит определитель! – объяснил Леша.

– Леша, посмотри, который час! Катя просто спит. Она могла выключить звук, забыть телефон где-нибудь. Да мало ли причин?! – Самойлов пытался увести сына от ненужных подозрений.

– Да, наверное… Маша мне то же самое сказала.

– И она, скорее всего, права! – Самойлов решил сменить тему. – Ну вот что! Мама сейчас приготовит ужин, ты будешь есть?

– Нет, я не хочу.

* * *

Полина никак не могла забыть про телефон, который звонил в кармане у Самойлова, и перед сном напомнила мужу:

– Боря, ты обещал сказать мне, что это за телефон.

– Я же тебе уже сказал. Произошло одно недоразумение, об этом не стоит даже говорить, – Самойлов не хотел продолжать беседу.

– Но ты такой мрачный! Как только ты вышел к нам с Ирой из этой квартиры, тебя будто подменили…

– Полина, ну что за глупости?!

– Это не глупости, – возразила Полина. – Я же вижу, с тобой что-то происходит.

– Со мной все в порядке, – успокоил ее муж.

– Я так не думаю. Боря, расскажи мне, в чем дело?

– Типично женская логика! – возмутился Самойлов. – На вопрос: «С чего ты взяла, что со мной что-то не то?» – отвечать: «Мне так кажется!»

– И все-таки?! – Полина настаивала.

– Успокойся, – Самойлов не уступал. – Ничего не случилось. Правда. Ложись спать.

– Ты тоже ложись.

– Нет, я хочу дождаться Костю.

Костя хотел зайти домой тихо и незаметно, но это у него не получилось, потому что отец его ждал.

– Папа? Ты меня напугал! Почему не спишь?

– Тебя жду. Заходи, поговорим… – мрачно сказал Самойлов. – Может, объяснишь мне, что вы делали с Катей в той квартире? Но сначала расскажи мне вот об этом! – и он положил перед Костей Катин телефон.

– Это – Катин телефон.

– Я знаю. Я жду твоих объяснений.

– По поводу чего? – притворно удивился Костя.

– А ты не догадываешься?! —Нет.

Тогда Самойлов взял телефон и показал Косте фотографии, сделанные с помощью встроенной фотокамеры.

– Что, романтические прогулки устраиваете? Катаетесь, развлекаетесь? Что еще?

– Это просто фотографии, – пожал плечами Костя.

– Нет, это – подлость! Подлость по отношению к брату! – Самойлов не скрывал своего возмущения.

– Мы просто гуляли, что в этом такого? – настаивал Костя на своем.

– Она – невеста твоего брата, он – инвалид, ты что себе позволяешь?! Если ты не понимаешь, что в этом такого, мне очень тебя жаль.

– Но меня пригласила Катя! Я хотел воспользоваться случаем и поговорить с ней об Алеше, – Костя цеплялся за соломинку.

– Катя. Конечно, во всем виновата Катя! Тебе самому не смешно? – Самойлов видел сына насквозь.

– Я говорю правду. Это была Катина инициатива, – настаивал Костя.

Согласен. Женщины, конечно, всегда и во всем виноваты, – по-мужски согласился с сыном Самойлов, – но ответственность должен нести ты! И знаешь, почему, Костя?! Потому что ты – мужчина! Ладно, сейчас не самое подходящее время и место для этого разговора. Мы продолжим его завтра с утра. А сейчас уходи! Видеть тебя не хочу!

Костя уныло вышел из комнаты.

Кате повезло больше, потому что у нее дома все спали. Она тихонько зашла в свою комнату, но не легла, а стала листать альбом с фотографиями, где они с Алешей, радостные и счастливые, готовились к свадьбе. Тогда Алеша еще был здоров, и все было хорошо… Вот она, замечательная фотография «Алеша+Катя». Как жаль, что все это кончилось.

* * *

Ирина уже начала обустраиваться на новом месте, когда пришел Яков.

– А ну-ка, глянь на меня… – подозрительно посмотрела она на мужа. – Так и есть. Выпил. По глазам вижу.

– Ну, немножко… для аппетита, – небрежно пожал плечами Яков. – Слушай, а квартирка-то ничего!

– Ты мне зубы не заговаривай. Вид у тебя уж больно игривый. Опять с музами общался? – задала традиционный вопрос Ирина.

– Ирочка, ну какие музы? Ты же меня знаешь, я – верный муж! – у Якова всегда был в запасе достойный ответ.

– Вот именно. Знаю. Кстати, как тебе сиделка Леши? – проницательно спросила Ирина.

– Какая… сиделка? – Яков не раз думал, что его жена – немного ведьма.

– Маша. Что, неужели не заметил? – удивилась Ирина.

– Почему ты спрашиваешь? Девушка, как девушка, – пробурчал Яков.

– Ни за что не поверю, что ты не попытался к ней приставать! Ты ведь когда пришел, она в доме одна была, а? – Да, жена видела его насквозь.

– Ну да, одна… —И?..

– Ира, что ты хочешь услышать? – начал терять равновесие муж.

– Ну? Она не устояла перед твоим обаянием? Ты пообещал написать ее портрет? Давай, колись, я же знаю, что ты бы такой шанс не упустил!

Яков облегченно рассмеялся:

– Ну, каюсь. Был соблазн. Но я тебе скажу прямо: все эти молоденькие дуры ни в какое сравнение с тобой не идут! – Яков знал, что хотела услышать его жена.

– Да ты что? Это для меня новость!

– Ирочка, для того чтобы иметь возможность ценить то, что имеешь, нужно постоянно сравнивать!

– А если однажды сравнение окажется не в мою пользу? – не унималась Ирина.

– Что ты! Такого никогда не случится, – заверил жену Яков.

– Ладно, все с тобой ясно: ты – старый бабник, но твои девушки меня не интересуют, – в голосе Ирины зазвучали холодные нотки. – Мне интересно другое: когда ты будешь заниматься делом? Как у тебя продвигаются дела с Костей?

Для некоторых людей дела всегда важнее любовных отношений.

* * *

Ранним утром Маша снова была на боевом посту.

– Доброе утро, Полина Константиновна! – поздоровалась она с Полиной, которая тихонько собиралась на работу. Полина поднесла палец к губам.

– Тише, Маша, Алеша еще спит. Очень хорошо, что ты пришла пораньше! Я уже опаздываю, а оставить Алешу одного не могу.

Маша тоже перешла на шепот:

– А Костя и Борис Алексеевич?

– Они ушли очень рано. Костя вообще чуть свет из дому убежал. На него это совсем не похоже.

– А как Алеша? – спросила Маша.

– Он уснул очень поздно. Все ждал Катиного звонка.

– Да, вечером он несколько раз ей звонил, но Катя так и не подошла к телефону, – рассказала Маша.

– Маш, будь к нему повнимательнее, – попросила Полина. – Он так переживает. Как бы опять чего не случилось.

– Хорошо, Полина Константиновна. Вы только не волнуйтесь.

– Спасибо, я постараюсь. Ну, до вечера, – попрощалась Полина и ушла.

Утро было прекрасным.

– Здравствуй, Алеша. Как ты себя сегодня чувствуешь? – спросила Маша, заходя в комнату.

Но Алеша молчал, безучастно глядя в потолок.

– Алеша, что с тобой? Тебе нехорошо? – забеспокоилась Маша.

– Маша, ты не знаешь, Катя так и не звонила?

– Алеша, ты что, всю ночь не спал?! Ну посмотри, как ты выглядишь! – укоризненно сказала Маша.

– Я задал тебе вопрос, – резко прервал ее Алеша. – Ответь, пожалуйста!

– Нет, не звонила. Но она обязательно позвонит, вот увидишь!

– Если будет звонить, меня нет. Скажи ей, что я умер.

– Ты что? Как ты можешь так говорить?

Алеша накрылся одеялом с головой и отвернулся к стене.

* * *

Костя решил продемонстрировать свое чувство юмора. Он с испуганным лицом подошел к столику Якова и сказал:

– Беда! Все пропало!

– Что? – Яков сразу посерьезнел. – Милиция? Таможня? Да говори же скорее!

Тут Костя улыбнулся и сообщил:

– Дядя Яша, не волнуйтесь! Я пошутил. Все подготовлено, путь открыт. Можете отдать товар хоть сейчас. Доверьтесь мне!

– Ты сказал, что пошутил, – сурово сказал Яков. – Я правильно понял?

– Ой, извините, если напугал. Мне показалось, что вы сильно нервничаете. Ну, я и решил разрядить обстановку.

– Нет! По-моему ты решил совсем другое. Ты подумал, что я – фраер или лох какой-нибудь… – в голосе Якова звучала неприкрытая угроза.

Костя даже опешил:

– Не понял? Простите, дядя Яша, что вы сказали?

– Константин, похоже, ты не уяснил самого важного в этом деле. Хорошо, сейчас я тебе растолкую… Самое важное, Костя, в том, что здесь мы с тобой уже не родственники, а партнеры. И нанял тебя я, а не наоборот. Усекаешь?!

– Конечно, – побледнел Костя. – Простите, я не думал…

– В этом и беда! – перебил его Яков. – Ты решил, что все уже сделано. Так и горят все новички. Они перестают думать и бояться! Если тебя заметут… Ты хоть знаешь, на сколько ты тогда сядешь?

– Догадываюсь, – сказал Костя, и во рту у него пересохло.

– В общем, еще одна подобная шутка – и ты перестанешь быть главным звеном в цепи. А твоему смотрителю я скажу, чтобы он взял свою долю с тебя, – Яков не знал жалости.

– Нет, нет! Не надо! – быстро заговорил Костя. – Промашек больше не будет. Честное слово!

– Ладно, на этот раз я поверю. Когда корабль выходит из порта?

– Послезавтра.

– Все готово?

– У меня через час встреча с исполнителями, – сообщил Костя.

– Хорошо, если они готовы, товар тебе я передам сегодня же, в этом ресторане. И с этого момента отвечать за него будешь головой. Понял? – было ясно, что с Яковом шутить нельзя.

– Да, понимаю, – Костя опустил голову.

– Когда станет известно о готовности исполнителей, перезвони мне. Я назначу время встречи. Все, пока свободен.

* * *

Самойлов пришел на работу раньше Буравина.

– Здравствуй, Люда. Виктор на месте?

– Здравствуйте, Борис Алексеевич. Его пока нет. Самойлов на ходу забрал со стола корреспонденцию и пошел в кабинет.

– Борис Алексеевич, а у жены Виктора Гавриловича на днях юбилей? – спросила его Людочка.

Самойлов задумался, припоминая:

– Да нет, вроде бы у Таисии не скоро день рождения. А почему ты спрашиваешь?

– Просто вчера Виктор Гаврилович просил меня купить ей в подарок хорошие дорогие духи.

– Ну и что? Молодец, заботится о жене. Разве обязательно дарить подарки только на праздник?

– Конечно, нет. Только вот за все время, что я тут работаю, он никогда этого не делал…

– Ну ничего, Людочка, все когда-нибудь случается в первый раз, – улыбнулся Самойлов.

– Наверное, вы правы. Тогда он в первый раз забыл, как выглядит его жена, – иронично заметила Людочка.

– Как это забыл? – удивился Самойлов.

– Дело в том, что вместо своей жены он описал мне совсем другую женщину…

– Так какую женщину тебе описал Виктор? – хмуро спросил Самойлов.

– Понимаете, – стала объяснять Людочка, – Таисия Андреевна – брюнетка, и я предложила Виктору Гавриловичу духи, которые подошли бы именно ей.

– Так! А он что?

– Он спросил меня, какие духи могли бы подойти блондинке, – Людочка опустила глаза, – и мне показалось, что речь идет о вашей жене.

– Почему ты решила, что он покупал духи для Полины?

– Я же говорю, мне так показалось. Интуитивно. Не станет же он говорить этого в открытую!

– Люда, мало ли на свете блондинок?! И потом, тебе не кажется, что все это – не твоего ума дело?

– Хорошо, я не буду больше вас беспокоить, – обиженно сказала Людочка. – Мое дело – доложить, Борис Алексеевич. Вы же сами просили сообщать вам подозрительные факты.

Людочка картинно отвернулась, но Самойлов, уходя в кабинет, вновь задержался на пороге.

– Людочка, а как назывались духи, которые ты купила для Виктора?

– «Клима». Коробочка такая квадратная, голубенькая. Вот такая вот, – Людочка показала руками размер коробки. Самойлов задумался и помрачнел.

– Не обижайся, Людочка. Ты помогла мне. Я попросил бы тебя и впредь сообщать все, достойное моего внимания. Договорились?

– Конечно, Борис Алексеевич. Я – ваши глаза и уши.

Самойлов не знал, помогут ли ему эти лишние глаза и уши.

* * *

Буравин знал, что у крепости он может встретить Полину, потому что она снова ходила на работу.

– Я почему-то чувствовала, что ты придешь, – это первое, что сказала ему Полина.

– Да вот, шел мимо, решил занести тебе кое-что. Не знаю, правда, понравится ли… – Буравин протянул ей коробочку с духами.

– Мои любимые. Откуда ты узнал?

Буравин улыбнулся и пожал плечами. Ну не рассказывать же, как было на самом деле!

– Догадался.

Полина отнеслась к духам ностальгически.

– Всю жизнь обожаю этот запах. Это были мои первые французские духи… За ними стояли такие очереди…

Она открыла флакон и подушилась.

– Ну вот… Как будто опять молодая!

– Ты и сейчас молодая, Полина, – убежденно сказал Буравин.

– Прекрати, Витя. Молодость прошла, остались только воспоминания, – сказала Полина, желая, чтобы Буравин возразил. И он возразил:

– Неправда. У нас еще все впереди!

– Тогда, двадцать… неважно, сколько лет назад, у всех было в общем-то одно и то же. И сапоги одинаковые, и духи… Смешные были времена. Хоть и бедные, а веселые.

– И настоящие, – почему-то добавил Буравин.

– А сейчас что, не настоящие?

– И сейчас, наверное, тоже. Но тогда все было как-то искреннее, честнее, что ли. Может, это сейчас так кажется? – предположил Буравин.

– Тогда мы могли любить открыто, чисто, беззаветно. Наивно, если хочешь, – продолжала вспоминать Полина. – Потому что впервые.

– У некоторых это впервые растянулось на всю жизнь… – в голосе Буравина звучало отчаяние.

– Что не помешало им жениться на других, завести с ними детей… – напомнила Полина.

– Да, но только для того, чтобы спустя столько лет понять, что это было ошибкой, – завершил ее фразу Бурав ин.

– Нельзя считать всю свою жизнь ошибкой, Витя.

– А моя и твоя жизнь еще не окончены, Поля. Все ошибки еще можно исправить, – Буравин нежно обнял Полину.

– Подожди, Витя. Это, ей-богу, ни к чему, – Полина отстранилась.

– Тебе не кажется, что мы и так ждем слишком долго? Я же вижу, что ты сама этого хочешь! – сказал Буравин.

– Даже если и так. Все равно сейчас не врем ворошить прошлое. Прости, Витя, я не готова…

– То есть ты говоришь мне «нет»? – расшифровал ее ответ Буравин.

– Я не говорю тебе «да», Витя, – туманно сказала Полина.

– А это не одно и то же?

– Думай, как хочешь.

– Ну что ж. Ты сделала свой выбор. Правильный он или нет – не мне решать, и я его принимаю.

– Как когда-то я приняла твой, – вздохнула Полина. Прошлое снова вмешивалось в их настоящее.

– Что ж, история повторяется. Надеюсь, что третий ее виток займет меньше, чем двадцать лет, – завершил беседу Буравин.

* * *

– Катенька, завтрак готов. Иди кушать, дочка, – позвала Катю Таисия.

– Спасибо, я не хочу. – Катя сидела и тупо смотрела в телевизор.

– Почему? Я поджарила твои любимые тосты.

– Ешь их сама, я же сказала, что не хочу.

– Что с тобой, Катя? Ты не заболела? – заволновалась Таисия.

– Я совершенно здорова! Оставь меня, пожалуйста, в покое, – Катя сбросила мамину руку со лба.

– Катя, в чем дело? Почему ты так разговариваешь с матерью? – возмутилась Таисия.

– Потому что ты, мамочка, это заслужила! – отрезала дочь.

– Катя, я не понимаю…

– Ах, не понимаешь… А что вот это такое? – и Катя бросила перед матерью связку ключей.

– Ключи какие-то… – растерянно сказала Таисия.

– Не притворяйся, что тебе они незнакомы. Это от квартиры, которую нам с Алешей пака подарил!

– Ну и что? Подумаешь – ключи от квартиры. В чем проблема-то?

– В том, что они оказались у Кости! Он затащил меня туда, а потом туда приперся его отец! Ему, видите ли, родственников захотелось туда поселить. Представляешь, как я выглядела?

– Боже мой… – все поняла Таисия.

– Только не делай невинного лица, меня не обманешь. Я же знаю, что это ты дала Косте ключи!

– Я? Дочка, да ты что? Зачем мне…

– Вот это я и хочу выяснить! – перебила ее Катя.

– Катя, ну что за прокурорский тон, откуда эти обвинительные интонации? Ты не имеешь права вести себя со мной таким образом.

– А ты имеешь право сговариваться с Костей против меня? – зло спросила дочь.

– Катя, ты говоришь так, как будто у нас с тобой война.

– Считай, что она уже началась! – объявила Катя. – Я знаю, что ты интригуешь у меня за спиной. И не смей этого отрицать! Рассказывай, что ты на этот раз придумала!

– Катя, тебе вечно чудятся заговоры. Ну зачем мне отдавать ключи Косте? – спросила Таисия.

– Мама, не притворяйся простушкой! Тебе это не идет! – жестко отрезала дочь.

– Ну хорошо, – согласилась Таисия. – Да, это я дала ему ключи. И сделала это потому, что хотела, чтобы он отвлек тебя от Леши!

– Мама, ну почему ты так ненавидишь Алешу? Что он тебе такого сделал?

– Пока ничего. Но сделает, если ты все-таки свяжешь с ним свою судьбу.

– А тебе не кажется, что это подло? – спросила дочь.

– Подло? Нет, я – мать, и хочу тебе счастья. Подлость —это когда для себя стараются.

– Мама, но я ведь тоже хочу быть счастливой. Почему ты не хочешь понять меня?

– Потому, Катя, что если бы ты хотела связать свою жизнь с Алешей, ты вышла бы за него вместо того, чтобы симулировать обморок, – тихо сказала она.

– Мама, я не притворялась!!! – закричала Катя. – Это был настоящий обморок!

– А это ничего не меняет. Наоборот, еще больше доказывает то, что и твой разум, и душа, и подсознание – все против этого брака!

Катя начинала понимать, что мать права.

– Но ведь я люблю его…

– Нет, доченька! Просто тебе заморочили голову красивыми словами!

– Может быть, ты и права, – задумчиво сказала Катя.

– Ну, вот «видишь, ты становишься разумней, дорогая, – обрадовалась Таисия. – Тебе нужно немедленно порвать с ним, пока не стало еще больней и хуже. И тебе, и ему. Ты согласна со мной?

– Да, мама…

– Молодец, доченька! – Таисия не стала откладывать дело в долгий ящик. – Вот телефон. Позвони Алеше, скажи, что хочешь расстаться с ним.

– Не могу, язык не поворачивается.

– Катя, возьми себя в руки. Это необходимо сделать, – настаивала мать.

– Как же я буду смотреть им всем в глаза после этого? – спросила Катя.

– Да кто они тебе такие, эти Самойловы? – возмутилась Таисия. – Думай о себе!

– Не могу, мама. У меня нет пока для этого сил, – Катя даже зажмурилась.

– Ну хорошо, – Таисия перестала давить на дочь, – отдохни немного и позвони. Поверь, так будет лучше и для тебя, и для Алеши.

* * *

Самойлов дождался Буравина.

– Здравствуй, Витя. У меня к тебе очень важное дело. – Самойлов был явно зол.

– Да? Что-то случилось в порту?

– Нет, в бизнесе у нас все в порядке. То, о чем я хочу поговорить, касается наших семей. А точнее, одной особы, которую мы оба хорошо знаем.

Буравин уже решил, что муж обо всем знает и сам выдал себя.

– Ты говоришь о Полине?

– А почему ты решил, что я буду говорить о Полине? – усмехнулся Самойлов.

– Ну, я не знаю….

– Нет, Витя. Речь идет о твоей дочери. Самойлов положил на стол Катин телефон.

– Вот, это – телефон Кати. И в нем есть несколько фотографий. Тебе необходимо их увидеть.

– А откуда у тебя ее телефон? И что это за фотографии? – спросил Буравин.

– Телефон я нашел в квартире, которую ты подарил Кате и Алеше на свадьбу, – объяснил Самойлов.

– Ну и что тут такого? Катя туда иногда заходит, ведь это и ее квартира тоже.

– Да, заходит. И не одна, – заметил Самойлов.

– Я не понимаю твоих намеков, Боря. Говори яснее!

– Я застал их там с Костей. Одних в пустой квартире.

Эта новость поразила Буравина.

– То есть, ты хочешь сказать… Да нет, быть такого не может. Мало ли зачем они могли там оказаться.

– Например?

– Не знаю. И почему ты предполагаешь сразу самое худшее? У тебя есть для этого основания?

– К сожалению, да. Посмотри, какие фотографии сделаны встроенной фотокамерой.

Буравин нажал на кнопки телефона.

– Да… Это – веские доказательства. Как же она… могла?

– Вот именно! Виктор, как же Катя решилась на такое?! Ведь это же – предательство. Женщина, поступившая так… – Самойлов выступал уже в роли судьи.

– Борис, не забывайся! Ты говоришь о моей дочери! – остановил его Буравин.

– Но ты же сам понимаешь, что она ведет себя просто бесчестно по отношению к нашей семье.

– К вашей семье? – завелся Буравин. – Борис, я еще не жалуюсь на зрение! Рядом с Катей я увидел твоего старшего сына! Почему же ты обвиняешь только мою дочь?!

– С ним у меня будет особый разговор, можешь не сомневаться, Костя будет строго наказан. А кроме того, он и близко к Кате теперь не подойдет, – пообещал Самойлов.

– Да, Косте не мешало бы сделать внушение! – согласился Буравин.

– Но я хотел бы, чтобы и Катя поняла, насколько мерзко все то, что случилось, – потребовал Самойлов.

– Не волнуйся, я с ней поговорю.

– Одного разговора недостаточно. И Константина, и Катю надо проучить так, чтобы они на всю оставшуюся жизнь запомнили этот урок. Ты можешь мне это гарантировать?

– Нет! Боря, если тебе этого так хочется, ты можешь вздернуть Костю на нок-рее. Это – ваши проблемы. Но я никогда не стану принуждать Катю к чему-либо силой.

– Даже в такой ситуации?! Подумай, Витя! Может, сейчас именно тот случай, когда можно и даже нужно эту силу показать?

– Нет, я считаю, что отцы вообще не имеют права вмешиваться в сердечные дела своих детей. Я могу лишь показать свое недовольство и дать совет, – высказал свою позицию Буравин.

– Вот именно из-за такой твоей позиции мы имеем то, что имеем. Ты ей потакаешь во всем! И вот результат – ты ее совершенно распустил, наглая девчонка ведет себя как хочет! – возмутился Самойлов.

– Не смей в таком тоне говорить о моей дочери, Боря! – возмутился Буравин. – Я этого никому не позволю!

– Я говорю только то, чего она заслуживает. И я не желаю, чтобы твоя дочь наносила душевные травмы Алеше, которому и без того слишком тяжело.

– Не учи меня воспитывать детей. У тебя есть двое сыновей, вот и направь, пожалуйста, свою энергию на их воспитание, а Катю оставь в покое, – разговор принимал неприятный оборот.

– То есть ты отказываешься от разговора с Катей?

– Нет, разговор будет. Но я не стану угрожать Кате и требовать, чтобы она действовала по твоей указке!

– Это твое последнее слово?

– Да, последнее! – отрезал Буравин.

– Знаешь, Витя, после твоих слов и действий мне вообще кажется странным, что Катя до сих пор собиралась выйти за Алешу.

* * *

– Что-то ты зачастил к нам, Константин Борисович, – заметил смотритель.

– Некогда шутить, – раздраженно сказал Костя, – пора дело делать. Вы придумали, как разместить товар?

– Смотри, какой серьезный, – насмешливо сказал смотритель. – Бизнесмен!

– Не, Кость, не придумали, – сообщил Жора. – Сидим вот, ждем, может, присоветуешь чего?

– Да вы что, спятили? – перепугался Костя. – Почему ничего не готово?

– Расслабься, Константин Борисович, все под контролем, – успокоил его смотритель. – Толик, покажи!

Из дверей маяка вышел Толик с миной в руках. Костя так и застыл на месте.

– Это что… мина???

– Ага. Магнитная, – и Толик брякнул мину .прямо Косте под ноги. Костин испуг вызвал у Жоры смех.

– Не бойся, бизнесмен, теперь это – контейнер. – Толик ловко раскрутил корпус, внутри было пусто.

– Помещаем товар внутрь, цепляем к кораблю снаружи и – в свободное плаванье, – объяснил смотритель. – А в порту назначения ее снимают. И все дела.

– Да, здорово… – облегченно сказал Костя.

– Так что передай своему заказчику – пусть успокоится, он работает с правильными людьми, – с довольной ухмылкой сказал смотритель.

* * *

Таисия решила посетить Полину на работе.

– Таисия? Что ты здесь делаешь? Что-то случилось? – заволновалась Полина.

– Да, Полина, случилось.

– Что-то с Лешей??

– В общем, да.

– Что, говори! Он жив??

– С ним все в порядке. Это касается его и Кати.

– Господи, как ты меня напугала, Тася…

– Прости, я не хотела.

– Так что там с Катей?

– В общем, я хотела тебе сказать… Я надеюсь, ты правильно меня поймешь. Одним словом, она решила не связывать свою судьбу с Алексеем.

– Это ее окончательное решение? – спросила Полина.

– Боюсь, что да.

– Ну что ж, я давно подозревала, что именно этим все и кончится. Спасибо, что поставила меня в известность.

– Полина, я хочу, чтобы ты знала, что сейчас мне так же тяжело, как и тебе. С нашими детьми случилось общее несчастье – их чувства не выдержали такого тяжелого испытания…

– Перестань, Таисия. Не говори за них обоих. Чувства моего сына живы, как и раньше. А вот твоя дочь… Впрочем, нашей семьи это больше не касается.

Полина хотела уйти, но Таисия ее задержала.

– Постой. Я надеюсь, ты найдешь правильные слова, чтобы сказать об этом Алексею, и моя дочь не будет выглядеть в его глазах чудовищем? Она ведь этого не заслужила…

– Ты хочешь сказать, Леша-об этом еще не знает?

– Еще нет. Я думала, что ты как мать…

– Так вот зачем ты пришла на самом деле! Ты хочешь, чтобы я рассказала об этом Леше вместо твоей дочери?

– Ты должна понять ее, Полина, – на бедную девочку обрушилось столько испытаний, ей так тяжело… – попросила Таисия.

– Это каких же испытаний? Что же такого она пережила? – иронично спросила Полина.»

– Все эти трагедии последних дней…

– Они произошли с моим сыном! А не с ней! И теперь она хочет предать его! Предать именно тогда…

– Подожди… – попыталась перебить ее Таисия.

– …когда ему особенно тяжело, когда он больше всего нуждается в ее поддержке, ее любви, – —не слушая ее, продолжала Полина. – Это ты называешь испытанием?

– Послушай… – безуспешно пыталась что-то объяснить Таисия.

Но Полина была неумолима:

– Я достаточно тебя слушала. И скажу тебе вот что: если уж Катя решилась на подлость, пусть наберется хотя бы мужества сказать об этом Алеше сама.

– Катя ведь не виновата в том, что случилось с Алешей…

– Да, он стал калекой не по ее вине. Физически. Но она сделала все, чтобы покалечить его морально.

Каждая мать думала только о своем ребенке.

Разговор завершался, и Таисия еще не знала, указать или нет Полине то, что она собиралась. Можно было и не говорить, но она не выдержала:

– Знаешь, Полина, мне кажется, что я наконец-то начала тебя понимать… – тихо начала Таисия.

– О чем ты?

– Ты всегда была очень нерешительной. Именно поэтому сейчас ты не решаешься сказать Леше, что Катя не любит его.

– Причем здесь это? Моему сыну действительно трудно, эта новость может убить в нем последнюю надежду на будущее.

Но Таисия словно не слышала ее слов.

– Точно так же ты боишься признать, что до сих пор любишь моего мужа, – продолжала она.

– Это не так! – Полина смутилась.

– Ты прекрасно знаешь, что я права. Будь честнее. Неудивительно, что на твою семью свалились такие несчастья, – проницательным голосом подвела итог Таисия.

– Я не понимаю твоей логики, Тая, – Полина встревожилась.

– Да нет никакой логики! А есть высшая справедливость! – Таисия вдруг почувствовала себя высшим судьей. – Просто каждому по заслугам.

Но, говоря «каждому по заслугам», не надо забывать, что и вы сами – тоже этот «каждый», и неписаный закон возмездия распространяется на вас так же, как и на другого. Однако в этот момент Таисия об этом не думала.

* * *

Катя все никак не решалась набрать Алешин номер. Она долго собиралась с духом и наконец позвонила.

– Будьте добры, позовите, пожалуйста, Алексея, – сказала она, потому что трубку взяла Маша.

– Катя, это ты?

– Будьте так добры, передайте трубку Алексею Самойлову, – повторила Катя.

– Катя, я надеюсь, ты не скажешь ему ничего плохого? Алеша сейчас в таком состоянии….

– Я не обязана отчитываться перед тобой в том, что я ему скажу! Передай ему трубку! – Катя уже просто хамила.

– Значит, это будет что-то неприятное… Я просто прошу тебя найти правильные слова и не травмировать его. Я тебя очень прошу.

И Маша понесла телефонную трубку Алеше в комнату.

– Алеша? Ты не спишь? – спросила Маша.

– Оставьте меня все в покое.

– Тут Катя звонит… Будешь с ней разговаривать, или сказать, что ты не можешь подойти?

Алеша сразу откинул одеяло:

– Дай сюда телефон!

Алеша взял трубку и словно в холодную воду нырнул:

– Да? Катя, я тебя слушаю. – Маша тем временем вышла из комнаты.

– Алеша? Как твои дела? Как самочувствие? – довольно спокойно спросила Катя.

– Катя, а тебя это правда интересует? – в голосе у Алеши была ирония.

– Зачем ты так? Впрочем, имеешь право…

– Катя, – перебил ее Алеша, – я ждал твоего звонка все это время, а ты мне не позвонила, не сказала даже слова, ничего не объяснила.

– Алеша, я должна тебе сказать… – и Катя вдруг замолчала.

– Я уже понял, что ты скажешь.

– Что ты понял?

– Что ты не выйдешь за меня. Ты ведь именно для этого звонишь? – облегчил незавидную Катину участь Алеша.

– Да, Алеша, я хотела сказать именно это. – Кате даже стало как будто легче.

– Ну что ж, спасибо за честность.

– Леша, прости меня…

– Прощай, Катя.

* * *

Костя пришел домой в хорошем настроении.

– Наша прекрасная сиделка снова на посту! – сказал он Маше.

– Костя, я хочу попросить тебя об одном одолжении!

– Смотря что за одолжение.

– Мне нужно отойти ненадолго, пожалуйста, побудь с Алешей! – попросила Маша.

– Ему что, плохо? Ты за врачом?! – всполошился Костя.

– Да, ему очень плохо. Но врач здесь вряд ли поможет, – ответила Маша.

– Что же с ним?

– Ему только что звонила Катя. Кажется, она ему отказала.

И Маша убежала.

«Неплохие новости», – подумал Костя.

– Привет, братишка! Как дела? На пять баллов? – нарочито весело спросил Костя.

– Лечение продолжается, брат, – в тон ему ответил Алеша. – Только что я перенес операцию на сердце.

Только по рассеянности доктор забыл ввести наркоз. Извини, мне трудно говорить!

И Алеша отвернулся к стене.

А Маша в это время бежала в порт. Там она нашла сухогруз «Верещагино» и поднялась по трапу. На корабле ее встретил Женя:

– Маша, что ты здесь делаешь?

– Женя, Алеше срочно нужна твоя помощь.

– Что стряслось?

– Катя только что бросила Алешу. Он в ужасном состоянии.

– Вот стерва. Никогда она мне не нравилась… – расстроился Женя.

– Теперь только ты сможешь ему помочь вернуть волю к жизни.

– Я бы рад, но как?

– У меня есть план, – сказала Маша. – Ты видел, в каком Алешка состоянии? Его нужно срочно спасать! Иначе он зачахнет от тоски. Его надо привезти на корабль!

– Теоретически его можно привезти на корабль, – поддержал Машину идею Женя. – Но как это сделать на практике? Он ведь и слышать о море не хочет.

– О море не нужно слушать его надо увидеть, – убежденно сказала Маша. – Я уверена: стоит Алеше лишь посмотреть на волны, и он вернется к жизни!

– Но ведь он даже на улицу выходить отказывается. Не силком же ты его в порт потащишь?

– Как привезти Алешу на пристань – моя забота. По этому поводу ты не переживай. Лучше придумай, как его на корабль поднять. – Маша уже потихоньку командовала парадом.

– Придумать-то можно. Только это еще с руководством нужно будет согласовать… – засомневался Женя.

Зачем? Алеша – член экипажа. Временно нетрудоспособный – но только временно! А пока ты будешь что-то там согласовывать, его депрессия доконает! – настаивала на своем плане Маша.

– Да, я знаю, это поможет Алеше. Но начальство….

– Скажи, Алешка тебе друг?

– Еще бы! Самый лучший!

– Женя, ну неужели ты не можешь один раз из-за друга нарушить инструкции? – спросила Маша.

– Хорошо, попробуем!

* * *

Костя договорился с Яковом встретиться в «Эдельвейсе». Он сидел за столиком, нетерпеливо барабаня пальцами по столешнице. Яков пришел в назначенное время и сразу приступил к делу.

– Ты договорился о времени и месте передачи товара?

– Сегодня вечером у маяка.

– Хорошо, я проконтролирую.

– Как? Где вы будете?

– Это неважно! Но я буду рядом. На всякий случай.

Яков незаметно открыл второе дно у мольберта и передал Косте мешочек с бриллиантами. Костя спрятал его в портфель.

– Костя, я хочу, чтобы ты представил, будто бы твое сердце сейчас не в груди, а в этом мешочке. В принципе, так оно и есть.

– Зачем вы так? Мы же договорились. – Косте казалось, что он заслуживает большего доверия…

– Это на случай, если в твою голову залетела какая-нибудь шальная мыслишка. Или еще только собирается залететь, – предупредил его Яков.

– Да нет у меня никаких «таких» мыслей! – заявил Костя.

– Хорошо, если так, – жизненный опыт подсказывал Якову, что всякое может статься.

В комнате Алеши было тихо и сумрачно, шторы плотно задернуты. Маша сразу же открыла их, как только вошла.

– Ну кто тебя просил? – возмутился Алеша. – Сделай, как было! – Но тут он заметил Женю. – Вот, видишь, Женька, какая у меня замечательная сиделка, – обрадовался другу Алеша.

– Сиделка, которая не позволит тебе хоронить себя заживо, – подхватила Маша.

– Леша, послушай, так ведь и правда нельзя. В жизни всякое бывает. А испытания, они на то даются, чтобы их преодолевать, – сказал Женя.

– И ты туда же! Женька, еще ни один человек, зашедший сюда, не упустил случая унизить меня своим состраданием. Никому из тех, кто пытался меня утешить, никогда не приходилось бывать в такой ситуации. Но все равно, вы все лезете ко мне со своими советами.

– Сострадание – не способ унизить, а желание помочь, – не согласился с другом Женя. – Нельзя же так раскисать из-за какой-то девчонки! Твоя Катя – просто предательница. И мой тебе мужской совет: плюнь и забудь.

– А что Катя? – грустно усмехнулся Алексей. – Она поступила правильно. Сам посуди, кому я такой нужен?

– Мне, Сан Санычу, ребятам на корабле. А главное, твоим родителям, Алешка!

– Извини, Жень! Ты, кажется, просто не хочешь услышать и понять меня!

Алеша отвернулся и снова накрылся с головой одеялом, показывая, что разговор окончен.»

Маша предложила Алексею вывезти его на улицу.

– Тебе сейчас просто необходимы воздух и солнце, чтобы побороть депрессию, – убеждала она его.

– И люди необходимы?

– Да. Тебе нужно общение. Сейчас тебе ни в коем случае нельзя оставаться наедине со своими мыслями.

Значит, ты хочешь, чтобы весь город увидел, каким я стал? Хочешь, чтобы прохожие показывали на меня пальцем и качали головой: «Ах, какой он несчастный»?

– Алеша, ну зачем ты так?! – расстроилась Маша.

– Ну что ж! Как там Женька говорил про испытания? Они существуют для того, чтобы их преодолевать! Хорошо, я вынесу этот позор!

Алеша попытался перебраться с кровати в коляску.

– Подожди, я тебе помогу! – остановила его Маша.

– Оставь! Я сам! Как ты можешь говорить о помощи?! Вы же убиваете меня своей жалостью. И ты первая!

Он помолчал и позволил Маше помочь.

– Ну все! Я готов выйти навстречу испытаниям.

– Подожди. Мне еще нужно тебя переодеть и причесать.

– Какой аккуратненький получится инвалид. Еще больше жалости. Просто загляденье!

Но Маша его не слушала. Она думала о том, как получше сделать то, что было задумано.

Что-то Людочка делала по просьбе Самойлова, а что-то – по собственной инициативе. Так, по собственной инициативе она стояла у двери и пыталась подслушать разговор Самойлова и Буравина. Впрочем, без особых успехов.

Когда в приемную вошел Костя, она едва успела отпрянуть от своего «источника информации».

– Люда, привет! Что, совещаются? – спросил Костя.

– Да, и уже давно.

– О чем? – Костя, видно, заметил все-таки, что она подслушивала.

– Не знаю. Меня в такие тонкости не посвящают. Может, в бизнесе проблемы.

– Но с «Верещагино» все в-порядке? – заволновался Костя. – Корабль послезавтра выходит?

– Да, вроде бы по расписанию. Костя облегченно вздохнул.

– Ну и хорошо. Ладно, пусть совещаются. Не буду мешать.

– Борису Алексеевичу сказать, что ты заходил?

– Нет, не надо. Я попозже все равно загляну. Костя уже направлялся к выходу, но в этот момент дверь кабинета открылась, и оттуда вышел рассерженный Буравин. Костя увидел в его руке Катин телефон. Следом появился Самойлов.

– Виктор Гаврилович, здравствуйте! – поприветствовал Буравина Костя.

– Привет, привет! – мрачно ответил Буравин и обернулся к Самойлову. – Вот, воспитывай!

– Костя, пойдем со мной! – строго приказал Самойлов.

Костя с обреченным видом пошел за ним.

Снедаемая любопытством Людочка снова решила подслушать беседу.

Костя, как нашкодивший школьник, стоял посреди кабинета.

– Теперь я окончательно убедился, что тебе нельзя верить! – объявил ему Самойлов.

– Почему, папа?

– Потому что ты знал, что с утра тебя ждет неприятный разговор о ваших с Катей отношениях. Но ты не сумел ответить на мои вопросы, как мужчина. Ты предпочел сбежать от объяснений. Как последний трус!

– Отец, ты ошибаешься! У меня были очень важные дела. Именно поэтому я и ушел так рано.

– Ты лжешь!

– Если бы я не хотел с тобой говорить, стал бы я приходить сюда?

Это остудило Самойлова.

– И какие же срочные дела были у тебя с утра?

– Мне надо было встретиться с поставщиком лекарств для аптеки.

– Интересно, какой характер носила эта встреча? По всей видимости, твои поставщики решили забрать аптеку за долги.

– Вовсе нет! Я договорился об очень выгодном контракте, который поможет мне поправить положение.

– Контракт существует на бумаге?

– Пока нет. Но сегодня вечером мы его подпишем.

– Опять пустая болтовня! Интересно, как вообще могло получиться, что ты влез в долги?

– Пап, я же тебе говорил: у меня зависла крупная партия товара, и мне нечем стало расплачиваться с другими поставщиками.

– Хорошо! Я хочу съездить с тобой в аптеку и убедиться, что этот товар существует на самом деле. Разговор продолжим в аптеке!

– Отец, я сейчас не могу, – умоляюще попросил Костя. – У меня как раз встреча с тем поставщиком.

– Позвони ему и перенеси встречу. Учти, ты не подпишешь ни одной бумаги до тех пор, пока я не разберусь в твоих делах. Все, жду тебя в машине!

Косте давно не было так плохо.

* * *

– У меня радостная новость, Риммочка! – прямо с порога сообщила Таисия. – Катя, кажется, одумалась и решила отказаться от Алексея.

– Что ж» поздравляю, ты добилась, чего хотела.

– Я хотела счастья для своей дочери. Но ты бы знала, какой кровью мне удалось ее переубедить.

– А это твердое решение? Она уже не сомневается? – спросила Римма.

– Кажется, теперь у нее нет выбора, – но Таисия хотела поделиться и другими новостями. – Знаешь, я ведь встречалась с Полиной.

– С Полиной? Зачем?!

– Чтобы она сама рассказала своему сыну о решении Кати.

– Мне кажется, это жестоко, – не одобрила Таисию Римма.

– Нет, Римма. Она сама виновата и теперь пожинает плоды своих поступков.

– Извини, но я думаю, что тут ты перегибаешь палку. Я согласна, что и Виктор, и Полина хотели этой свадьбы. Но считать, что ими руководило лишь желание почаще видеться, по-моему, глупо.

– Но это так! Если ты мне не веришь, то я докажу.

– Как?! У тебя есть доказательства? – заинтересовалась Римма.

– Нет, мой способ проще. Ну-ка, раскинь мне карты на пиковую даму!

Римма стала торопливо раскладывать карты.

– А, что я говорила?! Видишь, вот этот бубновый валет рядом с ней?! Это – Буравин!

– Но Буравин не может быть валетом. Валет – это молодой мужчина, – возразила Римма.

– Ерунда! Виктор выглядит очень молодо, а значит, он и есть валет.

Римма с трудом удержалась от возражений.

– Так, что там у нас дальше? – увлеченная картами, спросила Таисия. – Бубновая дама – Катюша, я – червовая. Вот этот туз – Самойлов, шестерка – Костя. Ничего не забыла?

– А Алексей? – робко напомнила Римма.

– Он уже выпал из колоды, – жестко сказала Таисия. – В общем, все понятно! Вот только одно меня смущает… Почему это Катина дама лежит так близко к буравинскому валету и так далеко от моей червовой дамы?! Ну ничего, сейчас я это выясню! До встречи, подруга!

Римме все это не понравилось!

* * *

Найдя дочку дома безучастно сидящей на диване, Буравин сразу же накинулся на нее:

– Ну спасибо тебе, доченька! Давно уже мне не приходилось испытывать такого унижения. Может быть, ты мне все-таки объяснишь, что происходит между тобой и Костей?

– Нет! Я не собираюсь ничего объяснять.

– То есть ты считаешь, что все это в порядке вещей! Ты думаешь, пообещав выйти замуж за Алешу, ты имеешь право развлекаться с его братом? Да ты знаешь, как все это называется?

– Как? Ну, скажи, как это называется! – Катя залилась слезами. – Ты ведь считаешь, что вправе судить меня! Ведь нападать на человека гораздо легче, чем попытаться понять!

– Чтобы тебя понять, я должен услышать объяснения, но ты отказываешься их давать, – сбросил обороты Буравин.

– Да, отказываюсь! Потому что ты уже решил для себя, что я виновата. Что бы я ни сказала, это уже не имеет значения. Ты все равно не услышишь моих объяснений, – логика у Кати была железной.

– А вот и нет! Я обещаю тебя выслушать! – искренне пообещал ей отец.

Катя отвернулась.

– Ну что же ты молчишь? – обратился к ней Буравин. – Я готов тебя выслушать. И постараюсь понять.

– Папа, я боюсь Алеши! – начала Катя.

– Боишься?! – не понял Буравин.

– Да! Если бы ты видел, папочка, какое у него было злое лицо тогда, в больнице.

– Катя, но мы же говорили с тобой об этом. Он ведь узнал тогда, что не сможет ходить. А потом он едва не покончил с собой.

– Нет, мне показалось, что там было что-то другое. Он как будто бы хотел меня упрекнуть в том, что я раньше встречалась с Костей.

– Он сказал тебе это?

– Нет, я же говорю, мне так показалось.

– И поэтому ты решила развлечься с Костей?

– Я не развлекалась! – закричала Катя. – Ты неправильно понял эти фотографии.

– А как же их еще прикажешь понимать? – развел руками Буравин.

– Я лишь хотела встретиться с Костей и выяснить, права ли я относительно Алеши.

– На яхте?! А потом вдвоем в пустой квартире?! – засомневался отец.

– Яхта – это его идея. Папа, между нами ничего не было. Поверь!

– Ну хорошо! – отец, в общем-то, верил дочери, – И что же ты узнала у Кости?

– Папа, я и его тоже боюсь!

– Он что, к тебе приставал?! – Буравин сжал кулаки.

– Нет, но когда мы вышли из квартиры и я сказала, что забыла телефон, он стал кричать на меня, будто бы я нарочно это сделала.

– Ничего не понимаю!

– Я тоже, папа! Все от меня чего-то хотят, угрожают, требуют! Я устала! Я не могу так больше!

Катя разрыдалась и, как в детстве, бросилась в папины объятья.

Катя еще рыдала на груди у Буравина, когда пришла мама.

– Что с Катей?! Кто ее обидел?! – всполошилась Таисия.

– Я ничего не могу понять! Может у тебя получится? – обрадовался приходу жены Буравин.

– Катя, доченька! Кто тебя обидел? Алексей? – принялась расспрашивать Таисия.

– Да! И Костя! – Катя зарыдала с новой силой.

– Вот! Я же тебе говорила! От этой семейки одни неприятности!

– Ладно, разбирайтесь тут без меня! – собрался уходить Буравин.

– Папа, не уходи! – попросила Катя.

– Мы здесь, доченька… И мама, и папа… Мы не дадим тебя в обиду… – тихо успокаивала дочь Таисия, обнимая одновременно и мужа, и дочь.

* * *

– Ну, и куда же мы отправимся? – спросил у Маши Алексей.

– Лучше всего будет, если мы прогуляемся к морю.

– Ты, наверное, решила, что увидев его, я зарыдаю, вскочу с коляски и брошусь навстречу волнам? Так вот, этого не будет, – мрачно сообщил Алеша.

– Да, такого чуда не случится.

– Тогда чего же ты хочешь? В чем заключается твоя помощь?

– Я думаю, что тебе станет легче на душе.

– А-а, о душе моей заботишься! – заерничал Алеша.

– Да, сначала тебе надо вылечить душу, – очень серьезно сказала Маша. – Только тогда можно будет приступить к лечению тела.

– А у тебя и метод есть? – сохранял несерьезный тон Алексей.

– Да, есть! Если будешь меня слушаться, я тебя вылечу!

Алеша удивился.

– Маша, в одном эксперименте ты уже поучаствовала. Если помнишь, я тогда чуть не умер, – напомнил он. – Даже доктор сказал, что я безнадежен. Тебе этого мало?

– Павел Федорович – очень хороший доктор, но у него ограниченное количество методов лечения.

– А у тебя нет?! Послушай, может, ты прославиться хочешь? Прости, я просто хочу тебя понять!

– Мне не нужна слава, я лишь хочу тебе помочь. А вот ты, мне кажется, испугался.

– Маша, очень прошу, не надо меня подкалывать! Чего мне бояться? Я и так уже почти труп! Хочешь отвезти меня к морю? Ну что ж, поехали.

На улице Алешино демонстративно-шутовское поведение не изменилось. Увидев, что навстречу идет красивая девушка, он протянул руку и обратился к ней.

– Подайте инвалиду, бывшему моряку. Девушка с удивлением посмотрела на него и прошла мимо.

– Надо на рынок ехать. Здесь мы ничего не заработаем. Как считаешь, Маша? – продолжал играть роль убогого Алексей.

Но Маша не отвечала и везла его дальше. Алеша перестал усмехаться и ерничать и сказал:

– Все, хватит! Нагулялся! Вези меня домой. Ты слышишь? – но Маша продолжала везти его в сторону моря. – Впрочем, мне уже все равно, – сдался Алексей.

Маша подвезла коляску к определенному месту на причале. Как только коляска остановилась, Алеша поднял голову, почувствовав, что что-то происходит.

* * *

Костина аптека выглядела заброшенной и безлюдной.

– Ну что же, как я и думал, никакого зависшего товара здесь нет. Склад полупустой, – утвердился в своих подозрениях отец.

– Папа, я все сейчас объясню.

– Не надо. Ты опять станешь мне врать. А хочешь, я сам скажу тебе, откуда у аптеки такие долги? Ты потратил все деньги, развлекая Катю! Вместо того, чтобы помочь брату в трудную минуту, ты его предал. А я еще удивлялся, почему ты не торопился навестить ею в больнице.

– Неправда, я навещал его, – робко возразил Костя.

– Кроме того, ты обманул и меня. Я доверил тебе вести этот бизнес, вложил в него деньги.

– Да, не спросив меня, хочу ли я этого, – упрекнул отца сын. – Ты навязал мне эту аптеку, зная, что я хотел поступить в мореходное училище.

Значит, желание веселиться на яхтах с невестой брата у тебя от нереализованной мечты поступить в мореходку? Хорошо, если я виноват, то еще не поздно исправить мою ошибку. Поэтому я решил забрать у тебя аптеку.

– Как это?

– А вот так! С этого момента я запрещаю тебе вести это дело. Вопросом оформления займемся позже. Потрудись передать мне ключи!

Костя не хотел терять аптеку.

– Ключи? – переспросил он. – Может быть, я отдам тебе их позже? Я обещаю тебе, что не буду заниматься бизнесом, только заберу отсюда кое-какие вещи.

– Нет, я не верю тебе. Отдай мне, пожалуйста, ключи, – настаивал Самойлов.

Костя с тревогой посмотрел на часы. Еще немного, и он опоздает на встречу.

– Хорошо, забирай. Вот они. – Костя выложил на стол перед Самойловым ключи от аптеки. – Извини, но мне надо идти. Я очень тороплюсь.

– Куда? На встречу с поставщиком? – иронично спросил отец.

– Нет, у меня есть другое дело.

– Ты опять хочешь встретиться с Катей? Говори! – отец посуровел.

– Я не обязан отчитываться, – начал было Костя.

– Нет, обязан! – перебил его Самойлов. – Учти, Костя, если я узнаю, что ты виделся с Катей, у тебя будут большие неприятности. Ты меня понял?

– Да. Я могу идти?! – Костя очень боялся опоздать.

– Иди, я сам все закрою.

Оставшись в одиночестве, Самойлов неторопливо осмотрел Костин кабинет. Он сдул почти вековой слой пыли с бухгалтерских документов, позаглядывал в папки и ящики.

В одном из ящиков обнаружил какую-то банку и брезгливо выбросил ее. Но тут в этом же ящике он увидел коробку, в которой были ампулы со снотворным. Он открыл ее. Одной ампулы в ряду не хватало.

Яков подошел к маяку, поправил на плече мольберт. Эдакий художник у моря. Но направлялся он не к морю, а в здание маяка.

– Добрый день! Мне бы хотелось увидеть начальника этого маяка, – сказал Яков, войдя в помещение.

– Это – я. А что нужно? – неприветливо отозвался смотритель.

– Я как вас увидел, сразу понял, что вы здесь самый главный. У вас вид очень представительный.

– Что нужно-то?! – смотрителя трудно было провести на мякине.

– Я, видите ли, художник. Специализируюсь на морских пейзажах. С вашего маяка, должно быть, открывается великолепный вид на море.

– Да уж, с этим порядок, – подтвердил смотритель.

– Вот я и решил попросить у вас разрешения подняться на верхнюю площадку. Чтобы запечатлеть, так сказать….

– Ничего не выйдет! – сразу отказал смотритель. – Сегодня выходной день, и экскурсий нет.

– Но вы не представляете, что значит для меня упустить такую возможность! Если вы не против, то я готов оплатить вам хлопоты.

Смотритель украдкой посмотрел на часы.

– Ладно, помогу искусству. Гони пятьдесят баксов и можешь рисовать.

– Пятьдесят долларов?! – изумился Яков. – Но я на кисти меньше трачу!

– Ты дорогу назад помнишь? Или надо проводить? – спокойно спросил смотритель.

– Хорошо, хорошо. Я согласен, – поспешно ответил Яков.

Он порылся по карманам и отдал деньги.

– Ну вот это совсем другое дело. Пойдем! Чего не сделаешь ради людей искусства, – и хозяин повел гостя показывать пейзажи.

– Вы отведете меня на верхнюю площадку? – напомнил смотрителю Яков.

– Нет, туда нельзя никому, кроме меня и пограничников. Это – особо охраняемый участок, – отказал смотритель.

– Но ведь никто не узнает, – просто сказал Яков.

– Никто? А откуда я знаю, кто ты такой? Может, шпион? А мне потом в тюрьму из-за тебя.

– Ну разве я похож на шпиона? – дружески улыбаясь, спросил Яков.

– Очень! Если не нравится здесь, я не настаиваю. Ищи другое место.

– Нет, нет. Я согласен! – и Яков разложил свой мольберт. – Какой чудесный вид! Вот это то, что мне нужно!

И он показал в ту сторону, откуда по его предположениям должен появиться Костя.

– Да, вид хороший! – согласился смотритель. – Только нарисовать его у тебя не получится. Инструкцией запрещено.

– Да что ж в нем такого секретного! Песок да камень и больше ничего!

– А еще спрашиваешь, почему я в тебе шпиона подозреваю! Тебя же как магнитом тянет к режимным объектам!

– Ну хорошо! Что я могу рисовать?!

– Ты сказал, что море любишь? Вот и рисуй его! – смотритель указал в противоположную сторону.

Яков развернул мольберт. Ничего, он найдет возможность увидеть, когда появится Костя.

Внизу на дороге у маяка стояли Толик и Жора, переминаясь с ноги на ногу. Жора посмотрел на часы, и тут же появился Костя. Он спешил, почти бежал, размахивая портфелем.

Передача груза состоялась.

Сан Саныч продолжал осваивать азы семейной жизни: он стоял у окна и ремонтировал карниз для занавесок. Дело близилось к концу.

– Ну вот! Принимай работу, Зинаида! – позвал он хозяйку.

– Мастер ты мой! – восхитилась Зинаида. – Вот что значит мужчина в доме! Все починил! Проголодался, наверное?

– Есть немножко! – признался Сан Саныч.

– Ну, тогда иди мой руки, обед уже готов, – ласково скомандовала Зинаида.

Сан Саныч стал собирать инструменты, но в последний момент взгляд его остановился на пейзаже за окном.

– Зина, а я ведь никогда и не смотрел в это оконце! – удивленно сказал он. – Слушай, тут такой вид на гавань открывается!

Зинаида подошла к нему.

– Посмотри, все как на ладони! А вон и мой корабль стоит. Вон, видишь? – показал Сан Саныч.

– Да что я, не видела его раньше?! Столько времени у этого окна провела, тебя дожидаясь! – не разделила его восторга Зинаида.

– Ну ладно тебе! Я ведь теперь здесь, – успокоил ее Сан Саныч.

– А смотришь-то все равно туда! – ревниво возразила Зинаида и задернула занавеску. – Саша, ты же еще и недели у меня не прожил, а тебя снова в гавань тянет, – сказала она с укоризной.

– Но я же только посмотрел! – извинялся Сан Саныч.

– А что, у нас смотреть больше не на что?! Ты антенну починил? Вот и смотри телевизор! – в голосе Зинаиды появились упрашивающие нотки.

– «Клуб кинопутешественников» или «В мире животных»? Так я уже все это вживую видел тысячу раз! – вздохнул Сан Саныч.

– Саш, ты мне лучше прямо скажи: ты опять в море хочешь? – с тревогой спросила Зинаида.

– Да нет же! – успокоил ее Сан Саныч. – Просто я Женьку вместо себя оставил. А он молодой еще, неопытный. Вот я и посмотрел на корабль по инерции. Зина, ну хочешь, я тебе еще раз пообещаю, что никогда больше не пойду в море?

– Нет, не нужно, – тихо сказала Зинаида.

– Почему?

– Потому что одно обещание уже есть. Его достаточно. Мое обещание помнишь? Если ты соберешься в море, то я выставлю твои вещи за порог, – все это было сказано очень твердо.

Сан Саныч печально кивнул.

Яков стоял перед мольбертом, пытаясь что-то рисовать. Но художник из него получался неважный. Смотритель, увидев, что передача товара состоялась, подошел к Якову и заглянул через его плечо на холст.

– Дай-ка глянуть, что ты тут наваял, – сказал смотритель.

Яков сделал шаг в сторону.

– О! Да ты уже закончил! – ироничным голосом сделал вывод смотритель.

– Как закончил?! Это всего лишь набросок, эскиз! – большой художник возмутился.

– И так все видно! Горы, море. Прям Айвазовский! – с нескрываемым пренебрежением похвалил смотритель. – Все, иди! Дома дорисуешь!

– Но это только начальный этап работы! – начал было Яков.

– А я говорю, конечный! – решительно прервал его смотритель, – Картинка нарисована, давай отчаливай. Собирай свои натюрморты.

Смотритель повернулся и пошел к двери, уверенный, что Яков пойдет за ним. Но тот стал упрашивать:

– Но подождите, я еще ни одного мазка не сделал!

Смотритель остановился.

– Чего не сделал? – в его голосе звучала угроза.

– Ни одного мазка…

– Дома намажешь. – Стало ясно, что уговорить его не удастся.

Яков стал собирать мольберт, продолжая возмущаться:

– И с какой стати вы меня выгоняете? Я ведь заплатил!

– Ничего не поделаешь, маяк закрывается, – объяснил смотритель.

– Как закрывается? Что здесь закрывать? Вы меня не предупредили, что будете закрываться, – попытался скандалить Яков.

Но смотритель взял его за локоть и мрачно посмотрел ему в глаза:

– Извини. Забыл.

Яков понял, что упираться дальше бессмысленно. Он быстро сложил мольберт и с недовольным видом спустился по лестнице. Когда он вышел на дорогу, то уже не сдерживал улыбку. Ведь на самом деле он добился того, чего хотел, – проследил факт передачи бриллиантов. А больше ему на маяке и делать-то было нечего.

* * *

Косте снова не повезло. Он позвонил Кате как раз в тот момент, когда она по душам беседовала с родителями, – более неудачное время трудно было выбрать. Но Костя-то об этом не знал! Спеша выложить новости, он быстро заговорил:

– Катя! Я сейчас такое провернул! Такое сделал! Ты не поверишь! Очень хотелось с тобой поделиться!

– К сожалению, вы ошиблись, – холодно, но вежливо ответила Катя. – Пожалуйста, внимательнее набирайте номер в следующий раз.

Костя стал соображать, что же случилось.

– Это Костя звонил? – догадался отец.

– Да, Костя. – Катя решила не врать.

– Может быть, тебе надо было с ним поговорить, а не бросать трубку? – спросил отец. Ни Катя, ни, тем более, Таисия такого от него не ожидали.

– Мне не о чем с ним разговаривать! – решительно заявила Катя.

– Катя, вспомни, что я сказал тебе в тот день, когда ты была с ним в ресторане, – напомнил ей отец. – Пока ты даешь ему надежду на взаимность, Костя не отступится. Возможно, тебе надо поговорить с ним об этом?

– Я же сказала, я не буду с ним говорить! – отрезала Катя.

– Пойми, дочка, твое молчание – для него тоже надежда, – настаивал отец.

Таисия вышла на лоджию и позвала туда Катю:

– Катя, подойди, пожалуйста! Отец прав! Катя подошла к матери и посмотрела вниз.

– Костя пришел. Похоже, он решил здесь стоять, пока не увидит тебя.

– Ну и пусть стоит. На здоровье! – поджала губы Катя.

– А зачем он звонил? – тихо спросила Таисия.

– Какое-то дело провернул, – с пренебрежением сказала Катя. – Хотел, наверное, поделиться своей радостью.

– Может» быть, это действительно очень важно? – предположила мама.

– Для него, наверное, да! А для меня не имеет никакого значения! Все, мам, давай, не будем больше об этом говорить! – попросила дочь.

Но Таисия не торопилась уходить с лоджии.

– Он не уходит? – спросила Катя через некоторое время.

– Нет. Знаешь, на него просто жалко смотреть, – вздохнула Таисия.

– А мне не жалко, – резко ответила Катя.

– Совсем? Неужели он тебе так противен? – поинтересовалась мама.

– Ты знаешь… – Катя пригляделась к маленькой фигурке внизу. – По-моему сейчас я его ненавижу! А как можно жалеть Костю после того, что он сделал? Пойми, он ведь просто струсил! Накричал на меня за то, что я оставила этот проклятый телефон, и сбежал вместо того, чтобы защитить!

– Катя, но ведь против него вся семья. Пойми, ему очень тяжело. – Таисия явно хотела, чтобы дочь поменяла к Косте отношение.

– А мне? Мне легко?! Ты видела, в каком состоянии я была после разговора с отцом?! – напомнила она маме.

– Послушай, Катя! Так, может быть, он понял свои ошибки и пришел сюда, чтобы поддержать тебя? Чтобы защитить от Виктора? – предположила Таисия.

– Мам, я не пойму, ты что, разыгрываешь меня?! – возмутилась дочь.

– Нет, что ты! Я и правда так думаю! – соврала Таисия. – Но проверить это можно лишь одним способом.

– И я знаю каким! – и Катя громко позвала: – Папа!!! Таисия неодобрительно покачала головой.

– Видишь, папа, ты был прав! Костя меня преследует, – сказала Катя отцу и показала вниз, туда, где томился Костя.

– Вижу. Пойдем, дочка.

– Кажется, он хочет меня теперь опозорить перед всем миром, – сказала Катя, уходя с лоджии вместе с отцом. – И знаешь, что я решила? Я сама выйду к Косте, раз никто из вас не хочет за меня заступиться!

Вот это был неожиданный поворот событий! Катя собиралась уходить, и Буравин постарался ее остановить:

– Прекрати, Катя! Тебе не надо никуда идти. Я сам поговорю с Костей. Его настырность в самом деле начинает раздражать!

– Ну что же, Катюша, поздравляю тебя, – с упреком сказала мама. – Ты очень тонко все рассчитала! Виктор его теперь в порошок сотрет!

– Нет! – закричала Катя. – Это ты у нас всегда все рассчитываешь! А я просто хочу, чтобы Костя понял, каково мне было разговаривать с отцом!

Костя по-прежнему стоял внизу у дома и не знал, что его ожидает.

* * *

Жора и Толик пытались поаккуратнее уложить груз – мешочек с бриллиантами – в разобранную мину.

– Ты точно все оттуда выкрутил? Не долбанет? – волновался Жора.

– А там уже нечему. Не бойся, – успокоил его брат.

– А я не боюсь, – нарочито уверенно сказал Жора. – Просто мина есть мина, мало ли что, нужно быть осторожным.

Жора взвесил на руке мешочек с бриллиантами и задумался. Возможно, в его голове созревал какой-то план, но Толик помешал ходу его мыслей:

– Чего ты? Давай, закладывай. Отец сказал, что надо торопиться.

– Жалко расставаться с таким богатством, – сказал Жора, рассматривая мешочек. – Может, стяну парочку, пока никто не видит?

– Спятил, что ли? Тебя за эти камешки грохнут – и глазом не моргнут. – Толик проявил разумную осторожность, обычно ему не свойственную.

– Да кто грохнет-то? – спросил Жора.

– Если не батя, так заказчики. Либо с одной стороны, либо с другой.

Жора прислушался к аргументам брата и стал осторожно укладывать бриллианты в мину. Наконец ему удалось это сделать.

– Ладно, завинчивай, – сказал он.

Толик привинтил крышку и сказал мечтательно:

– Вот отправим эту мину, нам нашу долю заплатят, тогда и разгуляться можно будет.

– Это да! – поддержал его Жора. – Ты бы на что деньги потратил?

– Может, Маше что-нибудь куплю. Сережки там или еще что.

– Нет в тебе размаха, Толян! Я бы мотанул за границу. Где море чистое да девчонки сговорчивые. Только все это – мечты.

– Почему? – удивился Толик.

– Да потому, что не видать нам денег, как своих ушей.

– Думаешь, опять батяня все себе оставит? – предположил Толик.

– А ты сомневаешься? – хмыкнул Жора. – Жлоб, какого еще поискать надо…

Но в это время вошел отец, и они замолчали.

– Ну что, лоботрясы, еще не закончили? – спросил смотритель.

– Последний винт остался. Заканчиваем, – отчитался Толик.

– Давайте, давайте, шевелите ластами! Нам эту сделку никак сорвать нельзя.

Смотритель внимательно осмотрел мину и остался очень доволен.

Полина решила проведать родственников. Ирина ей очень обрадовалась:

– Хорошо, что ты зашла ко мне, сестренка. Со времени моего приезда мы так ни разу и не поговорили с тобой по душам.

– Да что тут говорить? – грустно заметила Полина. – Ты сама все видишь.

– Как Алешка?

– Плохо. Катя фактически отказалась от него. – Она не приходит и не подходит к телефону. Но ни для кого уже не секрет, что она не хочет выходить за Алешу.

– Постой. Но откуда ты знаешь, что все именно так, если она даже не звонила? Ты ее видела? – заинтересованно стала расспрашивать Ирина.

– Нет. Но ко мне приходила Таисия.

– Та-ак… Уже интересно. И чего она хотела?

– Она просила меня сообщить Алеше, что Катя не выйдет за него. Очевидно, ее попросила об этом сама Катя.

– Понятно. Тогда, действительно, надеяться больше не на что. Такой удар для Алешки… – Ирина вздохнула. – Еще один удар.

– Я очень за него переживаю. Никак не могу .забыть, что он пытался покончить с собой.

– Покончить с собой?! – удивилась Ирина. – Ты мне об этом не говорила!

– Он пытался выброситься из окна в больнице, – объяснила Полина.

– Да ты что? Бедный!

– Именно поэтому мы решили поскорее забрать его домой.

– А Таисия, я полагаю, рада такому раскладу? Рада тому, что Катя бросила Алешу, – вернулась к разговору о свадьбе Ирина.

– Не знаю. Не хочу об этом ни говорить, ни думать. Но сестра хотела все-таки о чем-то спросить.

– Скажи, Поля, а как у тебя с Буравиным?

– Что ты имеешь в виду? – преувеличенно спокойно поинтересовалась Полина.

– Брось, я же все знаю. Ты по-прежнему любишь его? Вы встречаетесь?

– О чем ты, Ира? Неужели ты полагаешь, что я могу думать о любви, когда у меня такое с сыном творится? Даже не спрашивай об этом!

Ирина хотела еще о чем-то спросить, но тут в комнату вошел сияющий Яков.

– Здравствуйте, девушки! Скучаете? Сейчас я вас развеселю! Ириша, приготовь закусочку, у меня есть коньячок!

– Коньяк? По какому поводу?

– Ты не поверишь! Я пошел на пристань. Хотел написать морской пейзаж… Не успел я еще закончить работу, как какой-то, очевидно, истинный ценитель высокого искусства купил картину!

– Ты продал картину? Поздравляю! – сказала жена.

– Поздравляю, Яша, – тихо присоединилась к сестре Полина.

– Я предлагаю спрыснуть это дело! Уже подумываю: может, задержаться в вашем городе подольше, деньжат подзаработать? Давайте рюмки!

– Нет, – отказалась Полина. – Я, пожалуй, пойду.

– А что так, Полина? – огорченно спросил Яков.

– Я не в настроении. Как-нибудь в другой раз.

– Да, конечно, Поля. Я провожу тебя, – согласилась Ирина.

– Ну… Раз так… – Яков развел руками.

Пока Ирина провожала сестру, он нашел рюмки и наполнил их коньяком. Настроение у него было прекрасное.

– Ты что, серьезно картину продал? – спросила жена.

– Ирина! Я тебя умоляю! Она на помойке, возле дома, – цинично ответил Яков.

– А что тогда случилось?

– Да ничего! Все нормально. Передача товара прошла как по маслу. Наши камушки начали свой путь! – и Яков подвинул к ней рюмку.

– А, понятно! Просто ты так натурально притворился, что совсем меня с толку сбил. Значит, все прошло гладко?

– Пришлось дать немного денег смотрителю маяка, чтобы забраться наверх, а так все нормально.

– Я думаю, что в этих делах лучше не мелочиться. Скоро мы будем богатыми, – поддержала его жена.

– Это точно. Скоро на моих пейзажах будут пальмы, фламинго и чайки неизвестных мне пород, – и Яков поднял рюмку.

– Я так хочу, чтобы все это наступило как можно скорее, – мечтательно сказала Ирина.

– Я работаю над этим, милая. Ну что ж, за наше будущее!

–Да.

Они чокнулись и выпили за удачу, которая им ох как была нужна теперь!

– А когда отправляется корабль? – продолжила расспрашивать Ирина.

– Очень скоро.

– Как скоро? – нетерпеливо сказала Ирина. – Мне уже кажется, что минуты тянутся, как годы.

– Корабль отправляется послезавтра! – преподнес радостную весть Яков.

– Здорово! Это просто здорово, Яшенька! Я так тебя люблю! – жена от избытка чувств даже поцеловала мужа.

– Ага! – напомнил Яков, торжествуя. – А по-моему, еще совсем недавно ты не верила, что у меня это получится.

– Ну, прости, – примирительно сказала Ирина. – Я просто очень волновалась. От этого ведь так много зависит в нашей жизни.

– Не надо волноваться, если я рядом, дорогая, – самодовольно сказал Яков.

– Я счастлива, что мы вместе. – Ирина откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. – Наконец-то можно расслабиться.

– Рано, Иринка, рано, – предупредил муж.

– А что такое? Что-то может не получиться? – заволновалась Ирина.

– Не очень-то я доверяю этим парням… – с сомнением сказал Яков.

– Ты же сказал, что передал камни в надежные руки, – Ирина продолжала нервничать.

– В надежные-то, в надежные, но вдруг за ними следят? Вдруг у них на хвосте менты?

– Не пугай меня. У тебя есть основания так думать?

– Вроде нет, – сказал Яков и постучал по дереву. – Но все равно, надо бы понаблюдать за кораблем в эти дни. Так, на всякий случай.

– Пойдем в порт? – спросила Ирина.

– Ты пойдешь, – уточнил Яков. – Я и так уже достаточно засветился и на маяке, и на набережной… А ты – женщина молодая, красивая… типичная отдыхающая. Тебя не заподозрят.

– Хорошо. Я и фотоаппарат возьму на всякий случай.

– Прекрасная мысль. Сфотографируй корабль, а заодно посмотри, не крутятся ли рядом какие-нибудь подозрительные типчики. А фотки потом повесим в рамочке.

– Это зачем? – удивилась Ирина. – Этапы большого пути?

– Что-то вроде этого. С подписью: «Наши деньги уплывают из страны!»

Оба рассмеялись.

– Шутник ты, Яков! За это тебя и люблю.

– Шутки шутками, а тебе пора собираться, – сказал Яков, посмотрев на часы. – Давай, на дорожку.

– За удачу!

И они снова чокнулись и выпили.

* * *

Маша и Женя все же придумали, как поднять Алешу на корабль. Очутившись на любимой палубе, в окружении друзей, Алексей обрадовался.

– Спасибо! Спасибо, ребята, – растроганно сказал он.

– Это Маше спасибо. Ее идея, – сообщил Женя. Ксюха, которая была активной участницей событий, попросила:

– Ой, а покажите мне ваш корабль! Здесь так интересно!

– Ну, показывай, – обратился Женя к Алеше. – Ты – старший по званию.

Женя покатил коляску. Алексей, проезжая мимо рынды, радостно дернул за веревку.

– Какой колокольчик смешной! – развеселилась Маша.

– Это – рында, – мягко пояснил Алеша. – Поехали дальше.

Как раз в это время Жора и Толик в аквалангах с миной в руках плыли к кораблю. Ребята привезли Алешу в кабинет Сан Саныча.

– Как давно я здесь не был… – с грустью заметил он.

– Брось! Не так уж много времени прошло, – сказал Женя.

– А мне показалось, что целая вечность. Все – как будто из прошлой жизни, – загрустил Алеша. Это Ксюхе не понравилось, и она схватила с полки бутылку с корабликом внутри, чтобы сменить тему разговора.

– Ух ты! Никогда не понимала, как эти корабли в бутылки запихивают.

– Это Лешка сделал, пока мы на Мальте стояли под погрузкой.

– Неужели сам? – удивилась Маша.

– Конечно, сам. Я ему хотел помочь, но у меня пальцы в горлышко не пролезают, – засмеялся Женя.

– Да ну тебя! – махнула на него рукой Ксюха. – Леша, скажи, как это делается?

– Это очень просто, – начал Алеша. – Сначала нужно поймать восемь мадагаскарских тараканов.

– Тараканов? Фу, какая гадость! – поморщилась Ксюха. – Зачем?

– Учишь их строить корабли, а дальше они все сами делают, – сообщил Алеша.

Все рассмеялись.

– Да, Леха, ты совсем не изменился, такой же шутник, – сказал Женя.

– Это здесь, на корабле, ничего не изменилось. А вот я теперь – другой, – и Алеша снова погрустнел.

– Не говори чепухи! Когда-нибудь ты все равно встанешь с этого кресла. Видишь, уже и до нас смог добраться, – подбодрил Женя.

– Слушайте, девчонки, а вы ведь так корабля толком и не видели, – вспомнил Алеша.

– Точно, давай устроим им экскурсию. Проведем от бака до юта, – предложил Женя.

– Нет, пусть Маша с Ксюшей пока по палубе погуляют, а мы с тобой, Женька, останемся здесь, – сказал Алеша.

– А чего так? Вместе веселее! – не согласилась Ксюха.

– Мне нужно поговорить с Женькой с глазу на глаз. А потом мы к вам присоединимся, – пообещал Алеша.

Девушки согласились.

– Хорошо, только вы недолго, – попросила Ксюха. – А то вдруг к нам боцман какой-нибудь пристанет…

– Я ему пристану! – грозно сказал Женя. – Даже не мечтай!

Оказавшись на палубе, Ксюха похвалила Машу:

– Какая ты все-таки молодец, Машка! Как ты здорово все придумала! Леша такой счастливый, он действительно скучал по своему кораблю. Видно, что он воспрял духом, прямо засветился весь! »

Но тут Ксюха заметила, что глаза у Маши полны слез.

– Маша, что ты! Глупенькая! – Ксюха обняла Машу. Они стояли обнявшись, а в это время Жора и Толик уже подплыли к кораблю.

А Женя с Алешей беседовали в каюте Сан Саныча.

– Женя, я тебе очень благодарен, – сказал Алеша. – За этот день. За то, что я снова на корабле…

– Да что ты! Это все Маша! Ее идея, от начала и до конца, – сказал Женя.

– Ей в первую очередь спасибо, но и тебе тоже…

– Ты так говоришь, как будто прощаешься. Брось! – предупредил Женя.

– Наверное, так и есть. Я прощаюсь. С кораблем, с морем. Теперь мне надо учиться жить по-другому.

– Перестань, старик! Все образуется! Мы еще с тобой в кругосветку пойдем!

– Женька, ты же сам знаешь, что это не так. Не надо…

– Я не хотел тебя обманывать. Я хотел тебя поддержать, – стал оправдываться Женя.

– В моем случае это одно и то же, – заметил Алеша.

– Поверь, я очень хочу тебе помочь, но не знаю, как.

– Давай чаще встречаться, – предложил Алеша. – Мы же с тобой, как братья. А на флоте я больше не нужен.

– Но подожди, – у Жени появилась идея, – может, тебе в радисты переквалифицироваться? Это – сидячая работа. Может, еще как-то?

– Ты прекрасно знаешь, что для инвалидов путь в море закрыт. Нет такой должности, чтобы я смог выходить с вами в море.

– Но ты же моряк до мозга костей! У меня это в голове не укладывается, – никак не мог смириться Женя.

– Все это было раньше, Женька. Моряк, который не может удержаться на поверхности воды, – не моряк, а сухопутная… Ладно, не будем о грустном.

Женька сокрушенно вздохнул, понимая, что больше аргументов не осталось. И они вышли на палубу.

– Ну что ты так расчувствовалась? Все будет хорошо. Давай вытрем слезы, а то мальчишки уже идут, – попросила Машу Ксюха.

– А вот и мы! Не соскучились? – спросил Женя.

– Нет, что ты! Здесь так интересно. Я даже пожалела, что не могу пойти в плавание куда-нибудь на край света, – сказала Ксюха, давая Маше время прийти в себя.

– Маша, спасибо тебе, – сказал Алеша. – Ты не представляешь, что ты для меня сделала!

В это время Жора и Толик в аквалангах под кораблем у самого борта выбирали место для примагничивания мины-контейнера к корпусу.

Неугомонная Ксюха решила покормить чаек.

– Ой, Женя, а у вас здесь есть хлеб?

– Проголодалась? – улыбнулся Женя.

– Нет, я чаек хочу покормить.

– Могу на камбуз сходить, если тебе так хочется… – согласился Женя. Алеша расположился как можно ближе к борту и смотрел на воду. Вдруг он заметил пузыри, которые шли из-под днища корабля. Он даже приподнялся в кресле, чтобы лучше их разглядеть. Женя уже сходил на камбуз и принес батон хлеба. Ксюха начала кормить чаек.

– Ой, смотрите! Прямо на лету хватают! – радовалась она.

Ксюха протянула кусок батона Маше.

– На! Бросай тоже!

В это время Алеша, пытаясь получше рассмотреть, что за пузырьки идут из-под днища корабля, сильно перегнулся через перила и, не удержавшись, упал в воду. Маша вскрикнула.

Ирина, наблюдавшая за кораблем с берега, поднесла к глазам бинокль и тоже увидела, как Алеша упал в воду.

От удара о воду Алеша потерял сознание и стал медленно погружаться на глубину.

* * *

Увидев, что в коробке недостает одной ампулы, Самойлов решил кое-что проверить. Он подъехал к дому и решил снова поговорить с бабушкой-свидетельницей.

– Скажите, пожалуйста, в прошлый раз вы говорили, что незадолго до аварии видели моего сына, Костю, возле машины…

– Видела, конечно, видела! – обрадовалась возможности пообщаться старушка. – Они оба там стояли, разговаривали.

– Алексей и Костя?

– Да. Что-то про свадьбу говорили. Торопились, наверное.

– Они вместе подошли к машине? Одновременно? – спросил Самойлов.

– Нет. Костя пришел раньше немного. Он то ли чинил в ней что-то, то ли искал…

– Так. Понятно… – и Самойлов, не договорив, пошел к машине.

– Алеша уже потом подошел, попозже, – продолжала старушка и тут заметила, что ее никто уже не слушает. – Куда же вы? – спросила она Самойлова, но тот закрыл дверцу и уехал. Скоро он уже заходил в кабинет следователя:

– Можно?

– Да, Боря, хорошо, что зашел, – обрадовался следователь. – Я, знаешь, о чем подумал? По поводу Лешиной аварии…

– Что ты подумал? – насторожился Самойлов.

– Я подумал, что ампула в машину могла попасть случайно, – спокойно сказал следователь.

– Как случайно? – удивился Самойлов.

– В общем, схема такая. Костя – он же фармацевт?

– Нет, не фармацевт.

– Ну не фармацевт, а связан с фармацевтикой. Он же мог перевозить медикаменты для аптеки на своей машине. Могло так получиться, что одна ампула у него выпала. Случайно. Ну? Что ты думаешь по этому поводу?

– Подожди, с чего ты стал придерживаться такой версии?

– Я хочу рассмотреть все варианты. Это – один из них. Так мог он их перевозить или нет? – спросил следователь.

– Конечно, нет, – уверенно ответил Самойлов. – У него есть поставщики.

– Это лекарство – достаточно редкое. Может, его специально нужно было где-то заказывать. Скорее всего, это был единичный случай.

– Я тебе больше скажу: такого лекарства в аптеке Кости вообще быть не могло, – сообщил следователю Самойлов.

– Почему?

– Насколько я знаю, этот препарат используется только в клиниках. Вряд ли он может понадобиться человеку с улицы.

Следователь задумался.

– Так может, у него и был заказ от какой-нибудь клиники.

– Это настолько маловероятно, что об этом даже говорить не стоит.

– Маловероятно, но возможно? – уточнил следователь.

– Ты думаешь, что он ездил по складам и собирал для аптеки где анальгин, а где аспирин?

– Да. Похоже, моя версия имеет слабые места, – согласился следователь. – Но отбрасывать этот вариант я пока что не буду.

* * *

Полина пришла домой, но там никого не было.

– Костя! Боря! Есть кто-нибудь дома? – позвала она. – Маша!

Полина прислушалась, но в доме было тихо. Она зашла в комнату Алеши, но и там никого не было. И в этот момент ей позвонила Ирина.

– Алло! Полина! Приезжай немедленно! Леша упал в воду! В порту, с корабля!

– Я немедленно еду. Да, жди меня на причале! – закричала в трубку Полина.

Она стала сразу же звонить мужу.

– Боря, ну где же ты?! – едва не плакала она, слушая в трубке лишь длинные гудки.

* * *

Буравин пошел беседовать с Костей, а Катя все ходила по комнате и нервничала. Таисия не выдержала и спросила:

– И все-таки я никак не пойму: неужели тебе совсем не жалко Костю? Представляешь, что сейчас с ним сделает отец? И, между прочим, по твоей вине.

– Мама, если кого и надо жалеть, так это Алешу, – сказала Катя.

– Почему? – удивилась Таисия и вдруг сообразила. – Подожди, ты что, позвонила ему?!

– Да, позвонила и сказала, что не пойду за него замуж. Представляешь, каково ему сейчас?

– Молодец, дочка! – у Таисии гора упала с плеч. – Ты очень правильно поступила. А за Алексея не волнуйся. Его обида, если она и есть, быстро пройдет. Он поймет, что это – единственно правильный выход из сложившейся ситуации. Сейчас ему может показаться, что жизнь к нему несправедлива. Но знаешь, почему?

– Почему же?

– Потому что он никак не может смириться с тем, что он уже совсем другой человек, нежели до аварии. Но рано или поздно это надо принять. Таковы законы жизни.

– А знаешь, мама, – возразила Катя, – Алеша мне всегда именно этим и нравился. Он не считает твои «законы жизни» нормой. Он хочет большего.

– Да, и результат такого стремления ты видела своими глазами! Катя, пойми, Алексей с самого начала тебе не подходил, – убежденно сказала Таисия.

– А кто подходил? Костя?

– Это решать тебе! – ушла от ответа мать.

– Но я не могу сейчас ничего решить! Я совсем запуталась! – призналась Катя.

– Давай сходим к Римме, – предложила Таисия.

– К Римме? Зачем?

– Ты знаешь, чем она занимается? Она гадалка. Разбираться в проблемах человеческой души – ее профессия. Она все объяснит.

– Что она объяснит? – не поняла Катя.

– Ну, не знаю. Поможет тебе принять решение… У меня в жизни бывали очень сложные периоды, и она всегда мне помогала.

– Даже не знаю, мама… – засомневалась Катя.

– Зачастую решение проблемы приходит само собой, когда человек начинает проговаривать то, что его волнует.

– Но я не могу раскрывать душу перед чужим человеком! – не согласилась дочь.

– Римма – профессионал. Это совсем другое. Перед ней ты не будешь чувствовать себя неудобно, – заверила дочь Таисия.

Женя нырнул и попытался найти Алешу, но ему это не удалось. Он вынырнул, чтобы глотнуть воздуха.

– Я не вижу его! – закричал он Маше и Ксюхе. – Сейчас еще попробую.

И снова нырнул.

– Я не могу поверить, что это произошло, – Маша была белее полотна.

– Женя обязательно его спасет! Обязательно! – убежденно сказала Ксюха.

– Это все из-за меня! – в отчаянии воскликнула Маша. – Зачем я привела его на корабль?!

– Ты не при чем! – отрезала Ксюха и стала вглядываться в воду. – Ну где же они?! Ну давай же, Женька, давай! Только бы у него получилось.

Ксюха посмотрела на Машу, но та словно окаменела.

– Маша! Что с тобой? – Ксюха тронула Машу за плечо. – Ты меня слышишь?

– Не мешай. Я его вижу, – отстраненным голосом ответила Маша.

В это время Алеша очнулся и начал грести вверх.

– Все! – сказала Маша.

– Что все? Маша! Что происходит?

– Он пришел в себя, – облегченно вздохнула Маша. – Он будет жить!

– Кто? Леша? —Да.

И тут Маше стало совсем плохо.

– Маша, держись! – закричала Ксюха. – Только не падай!

В этот момент Женя вынырнул из воды и в отчаянии закричал:

– Его нет! Его нигде нет! Я не знаю, что делать!

Но тут в стороне от него над водой показалась голова Алексея.

– Лешка! Живой! – обрадовался Женя.

– Все в порядке! Моряк не тонет! – сказал Алеша, тяжело дыша.

– Давай я тебе помогу, – предложил Женя.

– Не надо. Как видишь, плавать я не разучился.

– Да, но…

– Ты хочешь сказать, что я – инвалид? Как бы не так! Я еще всем докажу, что меня рано списывать на берег!

– Я уже думал, что ты утонул, – взволнованно сказал Женя.

– А я – вот он, живой и невредимый! Ну что? Может, как в старые времена, наперегонки?

– Ты что? Серьезно?

– Абсолютно серьезно. До буйков и обратно? – с улыбкой предложил Алексей.

– Не дури. Мы же в одежде, это тяжело. Давай я тебя на берег вытащу.

– А ты сначала догони!

И откуда у Алексея силы взялись?

Буряк, в общем-то, был согласен с Самойловым в том, что версия с Костей не самая надежная.

– Ну хорошо, Борис! Я погорячился относительно Кости. Но поверь, я и не думал подозревать его. Я говорил об оплошности.

– Даже если бы Костя случайно обронил в машине ампулу, он бы рассказал об этом. Ведь пострадал его брат, – пытался оправдать сына Самойлов.

– Пусть так, но у тебя есть какие-нибудь другие версии? – спросил следователь.

– Я подумал вот о чем, Гриша. Может, машину хотели угнать? – предположил Самойлов.

– Угнать? – удивился следователь.

– Ну да! Воры подложили снотворное в надежде усыпить водителя и завладеть ключами.

– Боря, и ты обвиняешь меня в несостоятельности?! Да любой мало-мальски грамотный вор откроет машину обыкновенной скрепкой.

– Но все же это лучше, чем подозревать Костю, – заявил Самойлов.

В этот момент у него зазвонил телефон.

– Я слушаю. Что?!! Да, я понял тебя, Полина! Да, выходи, я уже еду! Извини, Гриша, договорим потом! С Алешей беда!

Самойлов бросился к машине.

* * *

Когда братья добрались до берега и сняли маски, Толик сильно ударил Жору по лицу.

– Ты что? Ты в своем уме?! – заорал Жора.

– Почему ты не дал мне его спасти?! – закричал Толик, захлебываясь от возмущения.

– Кого?! – с вызовом спросил Жора.

– Почему ты не дал мне спасти этого парня, Алешу?!

– Того инвалида, который Машу у тебя хотел отбить? Зачем его спасать? Он же уже коньки отбросил, – объяснил свое поведение Жора.

– Он еще был жив! – возразил Толик.

– Как же, жив! Он уже не дышал! Типичный утопленник! – настаивал на своем Жора.

– Его еще можно было откачать. Я бы смог! – убеждал Толик брата.

– Ты хоть представляешь, как бы это выглядело? – насмешливо спросил Жора. – А главное, что бы ты ответил, если бы тебя спросили: а что это ты там делал, Толик, в водолазном костюме?

– Но он же тонул!

– И утонул! Все, забыли об этом! – оборвал брата Жора. – Пойми же ты, тупица, он мог нас увидеть и сдать!

– И поэтому ты решил ему не помогать?! Он же из-за нас утонул! Мы в этом виноваты! – в отчаянии закричал Толик.

– Тоже мне, Ихтиандр нашелся. В благородство решил поиграть? Ты перед своей Машей можешь джентльмена разыгрывать, а передо мной не надо. Для меня дело важнее!

– Деньги для тебя важнее человеческой жизни, – упрекнул брата Толик.

– Толик, я тебя не пойму! Этот Леша ведь был твоим соперником. Вот и радуйся, что его больше нет.

– Я тебя сейчас так порадую! – крикнул Толик и бросился на брата с кулаками.

Но едва начавшуюся потасовку мигом прекратил пришедший смотритель.

– Брейк! – рявкнул он. – Разошлись по углам, уроды!

– Папа, он совсем с ума сошел! – пожаловался Жора.

– Я тебе еще не так вмажу, гад! – сказал Толик, тяжело дыша.

– Что не поделили? – сурово спросил отец. – Ну! Я жду. Отвечайте! Я не понял, в чем дело?! Один сын бьет морду другому, а отец не в курсе! Вы когда это безобразие закончите?! Жора, что происходит?!

– Да все нормально, папа, – успокоил его Жора.

– Все нормально? – возмутился смотритель. – За «все нормально» вы тут катаетесь? Кого вы за нос водить собрались? А ну, колитесь, что не поделили?!

– Он сам упал… – сказал Толик.

– Да. Я сам упал, – подхватил Жора.

– Что вы дурочку ломаете? – угрожающе закричал отец. —Кто упал? Куда?

– Я… – начал было Толик.

– Да заткнись ты! – перебил его Жора. – Папа, это я облажался. Толик место очищал на днище корабля от ракушек, а я мину держал. И…

– И? – замер смотритель.

– Выронил. Соскользнула…

– Что?! – отец даже привстал.

– Папа, не волнуйся! Я ее поймал! Потом и Толян подхватил! – успокоил его Жора.

– Ну? Ну?!

– Прицепили мы ее к кораблю! Потом еще раз проверили: хорошо держится! Папа, да все в ажуре. Честное слово! Я же говорю!

– Стоп! – остановил Жору смотритель. – Я хочу услышать, что все прошло гладко, без сучка и без задоринки. Груз на месте, и вас никто не видел.

– Все гладко, папа, все гладко. Груз на месте, и мы никому не попались на глаза. Так что не волнуйся. Дело сделано, как мы и обещали. Все чики-пики! – и Жора улыбнулся.

* * *

Римма обрадовалась приходу гостей:

– Как я рада видеть вас вместе!

– Да, Римма. Мы вместе, – сказала Таисия многозначительно.

– Вы садитесь. Я сейчас кофе налью…

– Знаешь, Римма, не надо кофе. Мы пришли, чтобы ты погадала, – призналась Таисия.

– Кому? – осторожно спросила Римма.

– Кате.

– А вы уверены, что это нужно?

– Да! – сказала Таисия.

– Нет… – почти одновременно с матерью протянула Катя.

Римма растерянно заморгала, не понимая, что ей делать дальше.

– Римма, ну зачем эти вопросы? Мы ведь пришли? Значит, хотим, чтобы ты погадала! Давай, разложи, как ты умеешь. На любовь…

Римма села за стол и нехотя взяла колоду карт.

– Ну что же, начнем, пожалуй, с самого простого… Кто на сердце лежит, кто тобой дорожит… С кем справишься, с кем просто так позабавишься…

Катя резко встала. Римма перестала раскладывать карты.

– В чем дело, Катя? – спросила Таисия.

– Я не хочу! – жестко ответила Катя.

– Да ты подожди! Римма еще не начала… Но Катя перебила Таисию:

– Мама! Пойдем отсюда!

– Постой! – остановила ее Римма. – Ты ведь хочешь знать, кто твой настоящий суженый?

– Да…

– Я тебе расскажу. Только мы должны остаться наедине.

– Мама, подожди, пожалуйста в прихожей! – попросила Катя.

– Ну хорошо. Я согласна, – ответила Таисия и вышла из комнаты.

Римма разложила карты.

– Ну, и что там получается? – скептически спросила Катя.

– Сначала тебя ждет находка…– начала Римма. – Потом будет потеря.

– Ерунда какая-то! – заметила Катя. – Я постоянно что-то теряю и что-то нахожу. Так мир устроен. И ничего нового вы мне не сказали.

Катя собралась уходить.

– Подожди! Ты еще самого главного не знаешь…

– Так говорите!

– Ты поймешь, кто твой суженый, когда он от тебя уйдет…

– Значит, это не Леша? —Опросила Катя. – Он не может ходить…

– Ну нельзя же понимать все так буквально. Ну, не уйдет, а уплывет…

– Куда? На чем? Когда? И кто это? – Катя требовательно смотрела на Римму.

– Сейчас все узнаешь… – с полуулыбкой ответила Римма.

* * *

Самойлов гнал машину, сигналя и требуя, чтобы его пропускали.

– Что она видела, расскажи конкретно, – попросил он жену.

– Ирина фотографировала в порту и увидела Алешу на борту его корабля.

– Одного?

– Нет. Там были Маша, Женя…

– Какого черта их понесло на корабль! Кто их пустил туда?! – возмутился Самойлов.

– Я не знаю… – пожала плечами Полина.

– Узнаю, кому в голову пришла идея привезти Лешу на корабль… Не знаю, что сделаю! – негодовал Самойлов.

– Может, он сам захотел? – предположила Полина.

– А у других голова на плечах есть? Человек в таком состоянии… Маша о чем думала, интересно?

– Может, она хотела, чтобы Алеша немного прогулялся. Это ему полезно.

– Полезно. А ты не думаешь, что Леша мог прыгнуть в воду специально? – предположил Самойлов.

– Специально? Зачем?

– За тем же, зачем он пытался выпрыгнуть из окна в больнице. Чтобы свести счеты с жизнью.

– Я об этом не подумала! Поехали быстрее! – взмолилась Полина.

– Всех уволю, к чертовой матери! – неистовствовал Самойлов.

* * *

Костя все еще обдумывал свой разговор с Буравиным, когда к нему подсел Лева.

– Что это, Буравин тебе мораль читал? – спросил он. – Из-за Катьки своей, что ли?

– Угу. Я думал, он мне прямо здесь шею свернет. Но вроде обошлось.

– Слушай, Костик. Я о твоем деле поговорить хочу, раз уж ты молчишь. Ты мне долю думаешь отдавать?

– Какую долю?! За что?!

– А кто тебя со смотрителем маяка свел? Ты что думаешь, я дурачок? Не вижу ничего?

– А смотритель-то здесь причем? – удивился Костя.

– Конечно, не при чем! То-то ты к нему на маяк зачастил!

– Ты что, следил за мной?! – возмутился Костя.

– Дружище, я в твои дела лезть не хочу, – примирительно сказал Лева. – Что, как, почем – меня это не интересует. Но я хочу получить свою долю, раз помог тебе.

– Хороша помощь! Они меня сначала на счетчик поставили, потом вообще утопить хотели…

– Но не за красивые же глаза? Сам виноват был. Короче: или долю гони, или я всерьез твоими делами начну интересоваться. Выбирай!

Как по-разному, оказывается, можно делать деньги. Но Костя даже не успел об этом подумать, потому что к нему подошел взбудораженный Яков.

– Костя, ты уже знаешь, что случилось в порту?! – тревожно спросил он.

–Что?

– Наш корабль! Человек упал за борт и, говорят, утонул. Я только что слышал на улице. Скажи, могут из-за этого задержать выход в море?

– Я ничего не слышал. Но, наверное, могут, – безразлично заметил Костя.

Яков, напротив, был очень активен.

– Очень плохо, Костя, – покачал головой он. – Очень плохо. На твоем месте я бы глаз с корабля не спускал, пока он в море не вышел.

Видя, что Костя не отвечает, Яков поинтересовался: – Ты что, болен?

– Дядя Яша, простите, у меня сейчас есть одно важное дело… – поделился Костя.

– Ты с ума сошел! Какое еще дело! – Яков считал, что сейчас можно думать об одном – о грузе!

– Меня хотят разлучить с любимой девушкой, – грустно сообщил Костя.

– Костя, проснись! Ты же за наше дело столько денег получишь, что перед тобой женщины стелиться будут. Все! Понимаешь?! – негодовал Яков.

– Мне не нужны все. Мне нужна одна-единственная.

Яков готов был разорвать Костю на части, но тут он заметил, что за ними наблюдает Лева, и сменил тон:

– Костя, но если ты провалишь операцию, то твоей единственной просто некого будет ждать.

Костя начал выходить из своего меланхолического состояния.

– Ты выяснишь, что с кораблем? – спросил Яков.

– Как скажете…

Яков махнул на него рукой и ушел.

– Костик, так что с моей долей? – не унимался Лева.

– Пока ничего.

– Ну тогда пойду у Жорки с Толиком поинтересуюсь, – пригрозил Лева.

– Я отдам тебе твою долю, – пообещал Костя. – Только подожди еще немного.

– Костя, я жду постоянно. И, честно говоря, уже устал.

– Но сейчас у меня нет денег. Заказчик расплатится только после отправки груза, – стал оправдываться Костя.

– А! Значит, все-таки контрабанда! – почему-то обрадовался Лева. – Чуяло мое сердце! Ну, Костик, растешь! Слушай, а заказчик, случаем, не дядюшка твой?

– Да нет, что ты. Он – художник.

– Ну да, он мне сам говорил… – с сомнением протянул Лева. – Ладно, ты долю давай, и я в твои дела не лезу. Я же не следователь! И, кстати, пока я с тобой рядом, следователя ты можешь не бояться!

Да, друзья иногда представляют собой страшную силу.

* * *

Маша лежала на койке в каюте Сан Саныча без сознания. Ксюха пыталась привести ее в чувство. Помог нашатырь – Маша вздрогнула и открыла глаза.

– Маш, как ты? – взволнованно спросила Ксюха.

– Я?.. Я что, потеряла сознание?

– Да, – подтвердила Ксюха.

– А Алеша? Скажи, он выплыл?

– Не знаю. Когда ты упала в обморок, я тебя подхватила и оттащила сюда. А что там дальше было, я не видела.

– Ксюша, пожалуйста, посмотри! Очень тебя прошу! Беги же! Может, там нужна твоя помощь!

Ксюша вышла, а Маша села на кровати, сжав перед собой руки в кулаки.

– Только бы он выплыл! Только бы! Алеша, ты ведь можешь, ты должен! Ты выберешься! Плыви! Плыви же!!!

– Маша, он не утонул! – вернувшись, сообщила Ксюха.

– А что с ним?! Его подняли на борт? Ему нужна помощь?

– Помогать Алеше не надо. С ним все хорошо, – успокоила подругу Ксюха.

– Но он ведь по-прежнему в воде!

– Да! Маша, он плывет! Сам, без всякой помощи! И очень уверенно.

* * *

Самойлов и Полина подбежали к Ирине, стоящей на берегу.

– Ира, он жив? Где он? – спросила Полина. Ирина молча протянула руку в направлении моря.

Обернувшись, родители увидели, что их сын плывет к берегу рядом с Женей.

На следующий день после всех треволнений Самойлов признался сыну:

– Алешка, как же ты нас вчера напугал! Мы очень волновались, мама всю ночь не спала. Ну как Маша могла потащить тебя на корабль-?

– Папа! Маша замечательно все придумала, – сказал Алеша счастливым голосом. – Ты должен сказать ей спасибо от меня!

Самойлов недоверчиво посмотрел на Лешу.

– Честно, – признался сын, – у меня впервые за последнее время появилось чувство, что я живу. Не существую, а живу! Понимаешь?

– Еще бы не чувствовать! Ты ведь едва не утонул!

– Папа! Если бы я не упал в воду, я не узнал бы, что могу плавать. Ты представляешь, что это для меня значит?! – горячился Алеша. – Ты ведь сам моряк!

– Да, Алешка, я понимаю! – поддержал сына Самойлов.

* * *

Буравин решил разобраться, что же на самом деле произошло на судне. Он вызвал Женю и устроил настоящий «разбор полетов», вернее, Алешиного плавания.

– Рассказывай, что за купание ты вчера Леше устроил? – голосом, не обещающим ничего хорошего, спросил он Женю.

– Это произошло случайно. Леша перегнулся через борт и упал… Но представляете, падение не навредило, а помогло! Лешка поплыл самостоятельно! Видели бы вы его, – Женя, казалось, не видел ничего плохого в произошедшем.

– А если бы не поплыл? Если бы он утонул? – строго спросил Буравин.

– Лешка – никогда! – запальчиво воскликнул Женя. – Он – моряк. Он потом сказал, что, когда плыл, впервые после аварии не чувствовал себя калекой.

– Считай, что вам сказочно повезло. Потому что могла произойти трагедия. А если бы от удара о воду он потерял сознание?

Женя замолчал, наконец, осознав возможные последствия этого происшествия.

– Кроме того, – продолжал Буравин, – ты грубо нарушил инструкции и наплевал на корабельную дисциплину, позволив ему и девушкам подняться на корабль.

– Виктор Гаврилович, я всегда строго следую корабельному уставу. Но это же был исключительный случай! Я просто обязан был помочь другу, поддержать его, – стал горячиться Женя.

– Тем не» менее ты должен ответить за вчерашнее происшествие.

– Я готов к любому наказанию: внеочередные вахты, наряды, дежурства во время рейса.

– Боюсь, что так ты не прочувствуешь, насколько важна дисциплина на корабле.

Женя поднял голову и встревоженно посмотрел на Буравина.

– Наказание будет другим: я списываю тебя на берег. Ты не пойдешь завтра в рейс.

А вот это был удар!

– Виктор Гаврилович! Наказывайте меня как угодно, только не отстраняйте от рейса! – взмолился Женя. – Я готов выполнять любую работу. Ну хотите, буду палубу драить? Могу на камбузе наряды отработать. Только не оставляйте меня на берегу!

– Женя, ты, видимо, так и не осознал серьезность своего проступка. – Буравин от своего решения отказываться не собирался. – За такое нарушение я должен списать тебя на берег навсегда.

Женя не верил своим ушам.

– Но к счастью с Лешей все обошлось, – отметил Буравин. – Потому я и не увольняю тебя совсем. Просто какое-то время ты поработаешь на берегу и подумаешь над своим поступком.

– Но я уже все осознал. Честное слово! – стал уверять Женя.

– Нет, иначе ты не стал бы так убеждать меня. Пойми, наконец, по твоей вине Алеша чуть не погиб. И пусть это наказание послужит тебе хорошим уроком. Все, ты свободен.

Разговор был окончен, и Жене осталось только уйти.

* * *

Полина собиралась на работу и вынула из столика коробочку подаренных Буравиным духов. В это время зашел Самойлов, увидел духи и спросил:

– Новые духи? Откуда?

– Новые? Боря, ты что, забыл? Это мой самый любимый аромат, – напомнила Полина.

– Аромат романтичных блондинок? – иронично уточнил Самойлов. – Так, кажется?

– А ты считаешь, что во мне не осталось романтики? – улыбнулась мужу Полина.

– Нет, как раз напротив. Но мне кажется, что в свете последних событий эта романтичность несколько неуместна.

Полина почувствовала себя неловко под тяжелым взглядом Самойлова.

– А куда ты собираешься? – спросил муж.