Книга Ночи Калигулы. Восхождение к власти онлайн - страница 11

XIII

Цезарь Тиберий проводил большую часть времени на Капри. Лишь изредка посещал Рим, каждый раз скрывая досаду. Эти вынужденные поездки были для императора докучливой обязанностью. Да и римляне тоже не особо радовались редким наездам Тиберия.

Восемь дюжих рабов опустили носилки у нижней ступени мраморной лестницы. Император выбрался из носилок не без посторонней помощи. Дворец встретил его тишиной и прохладой.

– Где мои внуки? – осведомился Тиберий у хладнокровных преторианцев.

– Нерон Цезарь и Друз Цезарь на днях отбыли на Пандатерию, навестить мать, – сообщил верный Макрон.

Тиберий раздражённо скрипнул зубами:

– Младший змеёныш пополз следом за старшими?

– Нет, Гай Цезарь в Риме, – прозвучал бесстрастный голос Макрона. – Император желает видеть внука?

– Нет! – осадил Макрона Тиберий. – После многодневного путешествия император желает отдохнуть! Общение с неразумным сопляком может только раздражить и утомить меня.

Макрон покорно склонился.

Калигула вернулся во дворец к вечеру. Он провёл послеобеденные часы в термах. Вдоволь наплескался попеременно в холодной и тёплой воде, наслушался городских сплетён… Возвратился в приподнятом настроении, посвежевший, пахнущий ароматным оливковым маслом.

Во дворце царила суматоха. «Император вернулся!» – безошибочно догадался Калигула и сник.

Любящему внуку следует почтительно поприветствовать деда. Гай, пряча досаду под улыбкой, поплёлся к опочивальне Тиберия. Внезапно дорогу ему преградил Макрон.

– Император утомлён и просит, чтобы его сегодня никто не беспокоил, – пояснил он.

Калигула не горел желанием повидать деда: Тиберий с годами не становился приятнее. Но все же, получив отказ, юноша почувствовал себя задетым. Уголки его губ болезненно дрогнули. Макрон заметил это. Глядя в спину удаляющемуся подростку, он ощутил прилив жалости и сочувствия к сыну Германика.

– Кто это был? – раздался из опочивальни капризный голос Тиберия.

Макрон стряхнул оцепенение и бросился к императору.

– Твой внук Гай, о цезарь! Приходил справляться о твоём самочувствии.

– Ты сказал ему, что я не принимаю?

– Да, цезарь!

– Вот и замечательно! – удовлетворённо кивнул Тиберий.

– Цезарь! – припомнил Макрон, – Некая женщина настойчиво домогается встречи с тобой.

– Старуха? – досадливо поморщился Тиберий.

– Нет, она молода и красива, – возразил Макрон.

– Кто такая?

– Матрона из хорошей семьи. Вдова. Именем – Маллония, – обстоятельно доложил Макрон. – Желает просить тебя о милости. Прогнать её?

– Зачем прогонять, если она молода и красива? – засмеялся император. – Проведи в опочивальню. Может быть, я окажу ей милость. Если она понравится мне!

– Слушаюсь, цезарь, – непоколебимо ровным голосом ответил Макрон. Он уже ничему не удивлялся.

* * *

Маллония, опасливо озираясь, вошла в опочивальню. Тиберий лежал на кровати поверх красного одеяла. Он приподнялся на одном локте и с холодным любопытством оглядел матрону. Липкий взгляд старика подолгу задерживался на оголённой шее, на полной груди, на тонкой талии. Хороша!

Завидев императора, женщина упала на колени и торопливо подползла к ложу. Только сейчас, с непозволительным опозданием, Тиберий заметил, что красивые губы жалобно искривлены, а тёмные глаза блестят не от внутреннего огня, а от слез.

– О чем ты просишь? – милостиво улыбнулся Тиберий, призывно махнув рукой.

Маллония, повинуясь плавному жесту мягкой, ухоженной, морщинистой руки, подползла ещё ближе. С безумной надеждой взглянула на императора.

– Я – беззащитная вдова с двумя маленькими детьми, – поспешно говорила она. – После смерти мужа соседи начали зариться на моё имущество. Некий Гай Марций преследует меня, стоит лишь выйти на улицу! Привселюдно потрясает свитками, в коих написано, что муж мой якобы продал дом сему Марцию за сто сорок тысяч сестерциев… Ложь это! – отчаянно зарыдала Маллония. – Подпись подделана! О, если бы мой муж мог вернуться из царства мёртвых, чтобы обличить лжеца!..

– Обращалась ли ты в суд? – спросил Тиберий, растопыривая пальцы и любуясь перстнями.

– О, цезарь! – всхлипнула матрона. – Какой прок от суда, если Марций столь богат, что может подкупить дюжину свидетелей?! Ты – моё последнее упование! Смилуйся над несчастной вдовой и двумя сиротами…

– Не плачь, Маллония! Марций не отнимет твоего дома, – без малейшего сочувствия проговорил Тиберий, продолжая любоваться игрою драгоценных камней.

Маллония перестала рыдать и обратила к императору просиявшее лицо. Он хладнокровно усмехнулся:

– Видишь, я готов исполнить твою просьбу… – заметил он.

– Великий цезарь, милосердный цезарь!.. – шептала женщина, восторженно осыпая мелкими поцелуями императорскую руку. Тиберий с лёгкой насмешкой смотрел на неё сверху вниз.

– …А теперь твоя очередь исполнить мою! – закончил он, не меняя тона. В голосе императора все так же звучала притворная, не истинная милость.

– Все, что ты пожелаешь! – ликовала матрона.

– Раздевайся и ложись со мной!

Маллония в замешательстве отшатнулась. Радостная улыбка медленно сползла с лица. Лишь сейчас она почувствовала, какую боль причиняют коленям мраморные плиты пола, и тяжело поднялась.

– Подумай Маллония! – искоса наблюдая за её лицом, сказал Тиберий. – Я не собираюсь ни упрашивать тебя, ни заставлять насильно… Если хочешь, чтобы твои дети жили в достатке – уважь цезаря!

Маллония мучительно прикрыла глаза и закусила нижнюю губу. Тоскливо посмотрела на императора – старого, обрюзгшего, замазывающего белилами морщины и прыщи. Отрешённо глядя в сторону, потянула с плеча тёмную тунику.

Тиберий откинул край покрывала. Обнажённая женщина скользнула в постель, и он удовлетворённо прижался к изысканно гладкому телу. Маллония оставалась безучастной: похотливые ласки старика были ей отвратительны.

– Ты похожа на овцу, ведомую на заклание! – рассердился Тиберий, заметив безрадостную покорность женщины. – Или муж не открыл тебе науку любви? Ну что же, тогда я сам научу тебя доставлять и получать удовольствие! Вот так… – и цезарь, по-собачьи высунув язык, лизнул тело женщины.

Похотливо скалясь, Тиберий облизывал упругую грудь, плечи, живот… «Терпи, терпи!..» – мысленно приказывала себе Маллония. Отвращение переполняло её, становилось невыносимым.

– Теперь ты… – изнемогая, хрипел Тиберий. Грубо схватил матрону за тёмные растрепавшиеся пряди волос и притянул к себе. Как смрадно пахнуло от старческого тела! Маллония не выдержала.

– Нет! – выкрикнула измученная женщина и соскользнула с кровати на пол. Лихорадочно ища тунику, она надрывно всхлипывала.

– Я не буду уговаривать… – пригрозил разочарованный Тиберий. Он сидел на постели красный, потный, взъерошенный. Морщинистый живот висел дряблыми складками…

Маллония выбежала из опочивальни, прихватив тунику и сандалии. Преторианцы, позабыв о вине и игре в кости, ошеломлённо уставились на обнажённую женщину. Маллония бежала к выходу по длинному пустому коридору. Пламя факелов, висящих в кольцах на стене, освещало её тело. Похабный хохот подвыпивших преторианцев преследовал её.