Рецензии на книгу Windows on the World
Книга – попытка рассказать историю трагедии 11 сентября.
Сидя в ресторане башни «Монпорнас» в Париже, автор предается рассуждениям о том, каково было людям, находящимся в ресторане «Windows on the World» северной башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Не найдя нужного вдохновения во Франции, Бегбедер отправляется в Нью-Йорк к месту трагедии.
Формально, главные герои книги – сорокалетний разведенный американец Картью Йорстон с сыновьями Джерри и Дэвидом.
Впрочем, буквально с первых страниц книги становится понятно, что отнюдь не эта американская семья основные действующее лица. Совсем нет. По-настоящему главное действующее лицо – его величество виртуоз современной французской литературы Фредерик Бегбедер.
Каждый заголовок – часы и минуты происходивших 11 сентября событий. Главы, относящиеся ко времени трагедии, перемешаются с настоящим, где Бегбедер в ключе рассказа о написании романа, делится с читателями своими мыслями.
И знаете, что я скажу вам? Нет, это не книга про события 11 сентября и о том, как изменился мир после терактов. Нет! Эта книга, очередной PR философии автора! А те события всего лишь удобный и заметный фон.
Философия, философия, философия, переходящая в самобичевание.
Я обвиняю себя в том, что потакал своему нарциссизму.
Я обвиняю себя в нездоровой страсти соблазнять других.
Я обвиняю себя в левачестве а-ля Парк-авеню.
Я обвиняю себя в карьеризме и продажности.
Я обвиняю себя в зависти и вечном недовольстве.
Я обвиняю себя в наигранной искренности.
…
А теперь приговор:
Я приговариваю себя к вечному одиночеству.
Через героя книги Бегбедер сожалеет уже о своих упущенных возможностях.
Я пуст; мне хочется размозжить себе голову, трахаться до посинения и читать книжки еще хуже моих. Только чтобы забыть, что у меня вовсе нет прошлого и я пустозвон.
Под конец книги автор скатывается на откровенную ахинею.
В Нью-Йорке вам всюду подают лососевый мусс, или лосося в нарезке, или просто лосося. И что им дался этот лосось? Они не едят ничего другого. В Париже всюду «салаты с молодой зеленью», а тут – стейки из лосося, лосось под горчичным соусом. Но модный квартал, как ни парадоксально, называется «Мясной рынок».
Поверьте мне, конечно тут надо знать контекст, но в главах перемежающихся с последними минутами жизни, запертых на верхних этажах башни людей, пассажи, подобные вышеприведенному, совершенно сбивают с толку.
Дальше хуже. Все в кучу. Все это выглядит как попытка гламурного писателя прыгнуть выше собственной головы.
Мне осточертело писать безысходные романы. Осточертели бесплодные постэкзистенциалистские метания. Осточертело быть ловцом во ржи, который никого не может поймать. Я ищу утопию будущего.
Совершенно неуместная патетика.
«Windows on the World» был шикарной газовой камерой. Его клиентов удушили газом, а потом сожгли и превратили в пепел, как в Освенциме. Они достойны той же памяти.
К финальной точке у автора просто сносит крышу. От алкоголя или от чего другого я не знаю.
Ненависть, которую внушает Америка, сродни любви. Если кто-то настолько вас ненавидит и хочет, чтобы и вы его ненавидели, значит, этот кто-то добивается вашего внимания. Значит, этот кто-то бессознательно любит вас. Бен Ладен, сам того не зная, обожает Америку и хочет, чтобы она любила его. Он бы не тратил столько сил, если бы не хотел, чтобы Америка постоянно думала о нем.
АМИНЬ!!!!
Надо признать, автор пытается быть честным с самим собой и своими читателями.
Приходится признать и то, что, опираясь на первый великий акт гипертерроризма, моя проза обретает силу, которой бы иначе у нее не было. Мой роман использует трагедию как литературный костыль.
Вывод – откровенно слабое произведение, переполненное философией автора, основанной на смеси упоения собственной литературной значимостью с осознанием неудач в личной жизни.
Вот такое вот сокровище...
