Книга Падение Вавилона онлайн - страница 6

Одинокий дом на Мертвом поле.

После звонка Таллера, Брод объявил сборы. Тут же вызвал к себе Николая и вкратце поделился информацией, полученной от шефа.

– Нам надо этот «мерседес» поводить по Москве и узнать его прописку, – Брод посмотрел на часы. – Поехали, время не ждет…

– Саня уехал в город за продуктами. Я постараюсь с ним связаться по мобильнику и договоримся о встрече где-нибудь в центре. Его захватит с собой Мцыри, но какую задачу перед ними ставить? – Николай поправил завернувшийся от наплечной кобуры ремень.

– Оставь это мне и позови сюда Карташова.

Когда через две минуты Сергей спустился вниз, Брод без обиняков сказал:

– У нас без работы не останешься. Иди в гараж и выводи «шевроле».

– Опять будем что-нибудь возить в крематорий? – спросил Карташов без энтузиазма.

– Гоните налегке. Не афишируя себя, подъедите к нашей фирме… Одинец знает дорогу, и там найдете шестисотый «мерседес». За ним надо установить слежку… аккуратно, чтобы не мозолить глаза его пассажирам. Если они будут хоть десять раз останавливаться и заходить в какие-то места, то и вы должны все эти десять раз фиксировать адреса.

– А как насчет путевого листа?

– Сейчас выпишу. Поезжайте без оружия.

Когда Карташов выходил, ему навстречу попался Николай.

– Одинец тебя будет ждать у метро «Менделеевская», со стороны улицы Новослободская. У него бежевая «девятка» с темными стеклами.

Карташов уже был у порога, когда позади раздался окрик Брода:

– Отставить, Мцыри! Так не пойдет, поедем все, кроме охраны. Те, что шакалят у Таллера, требуют, по-видимому, особой опеки. Ты, Никола, заряжай «ауди», а мы с Мцыри погоним на «шевроле».

Когда они уже находились в машине, Брод соединился по телефону с Одинцом и переиграл маршрут.

– Подъезжай к нашему офису на Кропоткинский и припаркуйся таким образом, чтобы «мерседес» был позади тебя. Когда в него сядут гости, начинай не спеша трогаться. Николай по дороге пристроится между тобой и «мерседесом». Мы с Мцыри тоже будем поблизости.

Улицы были полны людей и транспорта. Брод все время поглядывал на часы. В какой-то момент он взял стоящую за сиденьем мигалку и, открыв на ходу дверцу, водрузил маячок на крышу машины.

– Врубай, Серго, на всю железку, мы здорово опаздываем!

– А если менты?

– Это Москва, а не Рига. Иди на обгон и под красный свет.

Брод закурил.

– Никогда не бывает, чтобы хоть один день прошел без нервотрепки. Не одно так другое… Очень хуевая жизнь пошла, Мцыри…

– Бабки легко не зарабатываются, – высказал здравую мысль Карташов. – Кстати, наша поездка с Саней на водохранилище не отменяется?

– Судя по тому, что никакой дополнительной информации от нашего человека не поступало, все пойдет по графику. У тебя какие-нибудь проблемы?

– Да нет… Это в сто раз лучше, чем бомжевать.

– Неужели и в самом деле ты жил на правах бомжа?

– Такая скотина, как человек, ко всему привыкает. В Москве есть знакомые, к которым я мог бы зарулить, но не хотелось их подставлять. Кто как устраивается. Мой бывший коллега по отряду Игорь Бандо тоже где-то тут ошивается. Это я ему обязан тюрьмой и всеми прочими радостями.

– Тоже омоновец?

– Не просто омоновец, а омоновец из рижского ОМОНа, а это большая разница.

– Хочешь с ним поквитаться?

– Не знаю, как получится.

Вдруг ожила рация. Сквозь помехи раздался женский голос:

– Второй конвой, вы меня слышите? На Таганской улице произошло вооруженное нападение. Повторяю, Таганская, 56, две пятиэтажки, третий корпус… Обстреляна машина, убит пассажир и тяжело ранен водитель.

– Это милицейская частота, – сказал Брод. – Да иногда такого понаслушаешься, хоть беги сдаваться…

– Куда сейчас?

– Рули направо, – Брод открыл дверцу и снял с крыши мигалку. – Кажется, успеваем… То, что ты сказал про этого парня… как его Бандо?

– Бандо Игорь…

– Это требует осмысления. Если все так, так ты говоришь, то… Впрочем, это тебе решать…

С Тверской улицы они свернули на Бульварное кольцо.

– Видишь, во втором ряду «ауди»? Это Николай пытается обойти фургон.

Карташову удалось втиснуться в крайний ряд. Слева оставалось метро.

– Сейчас поворачивай на Волхонку, а там я тебе подскажу.

Остоженка, хотя и не главная улица, но движение такое же, как и по всей Москве.

В одном месте их прижал к самому тротуару огромный рефрижератор. Брод, высунувшись в окно, погрозил водителю кулаком.

– Видишь, впереди железный забор? Желтый домик – это наша фирма. А тот «мерседес» тоже сейчас станет нашим. Мы его сегодня от души поводим по Москве… Куда ты, Мцыри, разогнался?

– А тут знак. Парковаться нельзя.

– Нам можно. Подай чуток вправо и встань колесами на тротуар.

– Кажется, мы напрасно так гнали, – сказал Карташов.

– Знаешь, как эта «шестисотка» называется?

– А черт его знает! Никогда об этом не думал.

– Ме-рин! Такой же громоздкий, мясистый и неповоротливый.

– Я бы этого не сказал. В тот день, когда меня захомутали менты, я видел как эти машины шустрили по Дмитровскому шоссе.

– Стоп! – Брод кинул руку к баранке. – смотри, Серго, наши соколы выходят. Этот фраер в черном клифте похож на какого-то козла из Госдумы.

Из «мерседеса» вышел водитель, он был в темных очках и бейсболке. Открыв заднюю дверь, стал ждать пока в машину не залезли те, кто только что вышел из офиса Таллера.

– Видишь, Мцыри, где ездят люди, понимающие толк в технике безопасности. Когда будешь большим человеком, никогда не садись на переднее сиденье. При обстреле первые пули глотает шофер и тот, кто от него справа.

– Я что-то не вижу машины Одинца, – Карташов вытянув шею, обзирал уходящий вниз Кропоткинский переулок.

– Все в порядке, я скажу, когда надо двигаться.

«Мерседес» тяжеловесно тронулся с места и как утюг по стиральной доске пополз вперед. Мостовая и впрямь напомнила стиральную доску – яма на яме и ямой погоняет. Асфальт трещал по швам и во многих местах из-под него выступала старая брусчатка.

Брод взял в руки «мотороллу».

– Саня, перед Садовым кольцом перестройся и уступи место Николаю.

Потом Брод переговорил со своим охранником. Сказал, чтобы тот пристроился позади «мерседеса».

Они ехали по Москве больше часа. Иногда слушали оперативные переговоры диспетчерской МВД и Минздрава. Где-то в районе Орехово-Борисово, на улице Мусы Джалиля, четырехлетний мальчуган выпал из восьмого этажа. В общежитии на Сиреневом бульваре произошло убийство. Расстреляли генерального директора издательства «Пролог».

На Волоколамском шоссе они еще раз перестроились и теперь между «мерседесом» и вырвавшимся вперед «шевроле», шел Одинец на своей «девятке». Замыкал кавалькаду Николай.

Они проехали Покровско-Стрешнево, Трикотажное и вскоре оказались в Воронках, в районе Рублево.

– Бьюсь, Мцыри, об заклад, что эти ребята отсюда. Только тут такие хаты, каждый кирпич золотой.

Карташов повернул голову и сквозь редкий ольшаник увидел чудеса русского «классицизма»: непонятного стиля громоздкие дома, с двумя-тремя балконами, окнами-бойницами и высокими бельэтажами. И почти все – недостроенные…

Запищала «моторолла». Брод взял трубку, ответил паролем.

– Понятно, – сказал он. – Двенадцатое строение… Разворачивайся и подожди нас возле придорожного кафеюшника. Саня пока пусть останется в стороне.

В полутора километрах от главной магистрали они увидели великолепную белую виллу-лебедя, среди всеобщего безобразия в стиле новых русских. Единственно, что ее портило – высоченный и массивный, в три кирпича, забор.

– Хороший прыгун без разбега может взять эту Китайскую стену, – сказал Карташов. – Сначала вскочить на мусорные баки, оттуда на гребешок ограды и… там…

– Поезжай к той рощице и посмотрим, что делается за забором.

По дороге они встретили стадо коз, которых погонял пастух. Он был в рваных кедах и в майке, которая, наверное, забыла, когда ее в последний раз стирали.

Рощица находилась на возвышении, откуда хорошо просматривалась территория строения ? 12. Кое-где, поросшая травой, ржавела сантехническая арматура, железобетонные блоки и большой коллектор.

– Такой же бардак, как и у меня, – сказал Брод. – только конь не валялся. Баня, наверное, тоже не топится, бассейн без воды, сад без яблонь, – он взял в руки радиотелефон и велел Николаю подруливать к ним.

«Ауди» припарковалась в метрах пятидесяти от них, но из машины никто не вышел. Брод дал охраннику указание:

– Бери в руки видеокамеру и отсними территорию.

Потом он разговаривал с Таллером и получил наказ – возвращаться в Кропоткинский переулок. Затем Брод связался с Одинцом и оповестил того о дальнейшем маршруте. Перед тем как тронуться в дорогу, Брод обвел взглядом усадьбу и прилегающую к ней пустошь.

– В 1937 году здесь кнокали граждан СССР, – сказал он. – Возможно, здесь лежат косточки моего деда Исаака Львовича… .

До самого офиса они ехали молча. Брод из железной фляжки пил коньяк и нещадно курил. Карташову тоже было не до разговоров. У него ныло под ложечкой и он с тоской вспомнил, как в таких случаях Светка приписывала ему щадящую диету. Где она и что с ней? От невеселых мыслей отвлек его Брод.

– Если твой Бандо действительно тебя так позорно подставил, давай ему устроим ауто-дафе… в крематории… За такие дела надо платить по гамбургскому счету. Как, Мцыри, думаешь?

А Карташов думал о том, что говорит все это Брод под пьяную руку и завтра обо все забудет. Нехотя, понимая, что отвечать нужно, он сказал:

– Москва слишком большая, чтобы без адреса и телефона найти человека…

– Человека найти – согласен, трудно, а вот мразь, заразу… она сама о себе дает знать и всюду оставляет свои паскудные следы… Вот увидишь…

– Поживем увидим… Сейчас бы кусок колбасы и стакан молока…

– Потерпи, Галка готовит украинский борщ и обещала сделать ростбиф с овощами.