Книга Смерть на выбор онлайн - страница 2

Глава 2

Последнее слово повисло в тишине, приобретая различные смысловые оттенки: оно звучало то как вопрос, то как угроза, то как просьба. Карл Холлман смотрел в окно, за которым уже совсем рассвело. С улицы доносился шум первых машин. Он оглянулся на дверь, через которую пришел. Тело его было напряжено, на шее вздулись жилы. Лицо погрузилось в задумчивость.

Внезапно он резко вскочил, опрокинув стул, и в два прыжка очутился у двери. Я сурово сказал:

– Поднимите стул.

Он замер, держась за дверную ручку.

– Не приказывайте. Вы мне не начальник.

– Это совет, мой мальчик.

– Я не мальчик.

– Для меня мальчик. Мне сорок лет. А вам сколько?

– Не ваше… – Он замолчал, борясь с самим собой. – Двадцать четыре.

– В таком случае ведите себя соответственно возрасту. Поднимите стул, сядьте, и мы обсудим вашу проблему. Вы же не станете снова убегать.

– Не собираюсь. С самого начала не хотел. Просто… я должен вернуться домой и разобраться во всей этой путанице. Что со мной будет потом, – не имеет значения.

– А зря. Вы молоды. У вас есть жена, будущее.

– Милдред заслуживает лучшего мужа, чем я. Мое будущее – в прошлом.

Тем не менее он отошел от двери, за которой наступило ясное, но таившее в себе опасность утро, поднял стул и сел. Я примостился на кухонном столе, глядя на него сверху вниз. От напряжения он покрылся испариной. Капельки пота выступили на лице, на груди потемнела рубашка. Он сказал совсем по-мальчишески:

– Думаете, я сумасшедший, верно?

– То, что я думаю, не имеет значения, я не ваш личный психиатр. Но если вы сумасшедший – ваше место в больнице. Если нет – то вы выбрали чертовски сложный способ доказать это. Вам следует вернуться и дать себя обследовать.

– Вернуться? Да вы сумасш… – Он оборвал себя на полуслове.

Я рассмеялся ему в лицо, отчасти потому, что он меня рассмешил, а отчасти, решив, что это пойдет ему на пользу.

– Значит, я сумасшедший? Ну же, смелее, договаривайте. Я не гордый. У меня есть знакомый психиатр, который утверждает, что психушки следует строить с шарнирами на углах зданий. Время от времени их нужно выворачивать наизнанку, так чтобы внутри оказывались те, кто был снаружи, и – наоборот. По-моему, в этом что-то есть.

– Вы смеетесь надо мной.

– А если даже и так? У нас свободная страна.

– Да, свободная. И вы не можете заставить меня вернуться.

– А следовало бы. Иначе не оберетесь неприятностей.

– Вернуться я не могу. Теперь-то уж они никогда меня не выпустят.

– Выпустят, когда вы созреете для этого. Если вы сдадитесь добровольно, они не станут обращаться с вами слишком сурово. Вы когда вырвались на волю?

– Вчера вечером, ранним вечером, после ужина. Не то чтобы вырвались. Мы приставили к стене скамейки. Я подсадил приятеля, а он помог мне взобраться по простыне, перевязанной узлами. Мы ушли незамеченными, как мне кажется. Тома – ну того, другого – поджидала машина. Они немного подвезли меня. Дальше я шел пешком.

– У вас есть домашний доктор, к которому вы могли бы обратиться, если вернетесь?

– Доктор! – В его лексиконе это слово было грязным ругательством. – Я перевидел слишком много докторов. Все они из одной шайки, а доктор Грантленд – худший из них. Ему не следовало давать лицензию на частную практику.

– О'кей, мы ее отберем.

Он посмотрел на меня с удивлением. Удивить его не составляло труда.

– Вы не воспринимаете меня всерьез. Я пришел к вам за помощью, по серьезному делу, а взамен получаю дешевые остроты. Это выводит меня из себя.

– Подумаешь, мы живем в свободной стране.

– Будьте вы прокляты!

Я сделал вид, что не слышу. В течение нескольких минут он сидел, не шевелясь, с опущенной головой. Наконец произнес:

– Мой отец – сенатор Холлман из Пуриссимы. Это имя вам о чем-нибудь говорит?

– Читал в газетах, что он прошлой весной умер.

Карл коротко кивнул.

– Они упрятали меня на следующий же день и даже не позволили присутствовать на похоронах. Я понимаю, что сорвался, но они не имели права так поступать. Однако сделали, потому что не хотели оставлять лишнего свидетеля.

– "Они" – это кто?

– Джерри и Зинни. Зинни – моя свояченица. Она всегда ненавидела меня, а Джерри у нее под каблуком. Они хотят продержать меня в заточении до конца их дней, чтобы самим распоряжаться имуществом.

– Откуда вам это известно?

– У меня была масса времени для размышлений. Шесть месяцев я складывал факты воедино. А когда мне рассказали про доктора Грантленда… В общем, стало ясно, что они заплатили ему, чтобы упечь меня в клинику. А может, заплатили ему, чтобы он убил отца.

– Я думал, ваш отец умер в результате несчастного случая.

– Да, согласно заключению доктора Грантленда. – Глаза Карла хитро заблестели, и мне не понравилось их выражение. – Возможно, это действительно был несчастный случай. Но я прознал, что у доктора Грантленда дурная репутация. Мне стало известно об этом на прошлой неделе.

Трудно было сказать, фантазирует он или нет. Как и любой частный детектив, я время от времени сталкивался с душевнобольными, но в этих делах я не специалист. Даже специалисты порой затрудняются отличить обоснованные подозрения от параноидальных симптомов. Я постарался сохранить нейтральный тон.

– Как вы узнали о докторе Грантленде?

– Я обещал не разглашать источник информации. В дело замешаны… вовлечены другие люди.

– Вы с кем-нибудь делились своими подозрениями?

– Я говорил с Милдред во время последнего посещения. В прошлое воскресение. Многого я не мог сказать из-за подслушивающего персонала. Многого я и не знаю. Вот почему я должен был что-то предпринять. – Он снова напрягся.

– Спокойно, Карл. Вы не станете возражать, если я поговорю с вашей женой?

– О чем?

– Да так, вообще. О вашей семье. О вас.

– Если она согласится, возражать не стану.

– Где она живет?

– На ранчо, недалеко от Пуриссимы… Хотя нет, она уже там не живет. После того, как я оказался в клинике, Милдред не могла оставаться под одной крышей с Джерри и Зинни. Она переехала обратно в Пуриссиму, к своей матери. Их адрес: Грант, 220. Да я покажу вам, поеду с вами.

– Не надо.

– Но я просто обязан. Нужно распутать весь этот клубок. Я не могу больше ждать.

– Если вы рассчитываете на мою помощь – придется подождать. Вот что я предлагаю, Карл. Сначала я отвезу вас обратно в клинику. Это более-менее по пути в Пуриссиму. Затем побеседую с вашей женой, посмотрю, как она оценивает ваши подозрения…

– Она тоже не принимает меня всерьез.

– Ну а я принимаю. До определенной черты. Я похожу, поспрашиваю и что-нибудь разнюхаю. Если окажется, что ваш брат ведет с вами нечестную игру, или что доктор Грантленд замешан в грязном деле, я приму кое-какие меры. Кстати, мой тариф – 50 долларов в день плюс расходы.

– Сейчас у меня нет денег. Но их будет много, когда я получу то, что мне причитается.

– Значит, договорились? Вы возвращаетесь в клинику, а я пока осмотрюсь?

Он нехотя согласился. Судя по всему, мой план ему не понравился, но он слишком устал и слишком запутался, чтобы начинать спор.