Книга Смерть на выбор онлайн - страница 5

Глава 6

Я не был удивлен, а лишь разочарован. Том принимал участие в послевоенных молодежных бунтах, направленных на свержение авторитетов и неподчинение властям. Но, по моему мнению, его еще можно было вытащить. Я помог ему: Тома выпустили на поруки после первого серьезного приговора за угон автомобиля. Затем научил его немного боксу и стрельбе, пытался научить некоторым другим вещам, которые полагается знать мужчине. Ну, по крайней мере, он запомнил мое имя.

– Что же случилось с Томом?

– Кто знает? Он пробыл у нас недолго, и мы не успели заняться им вплотную. Откровенно говоря, мы не тратим много времени на индивидуальную работу с наркоманами. В основном, излечение – их собственная забота. Некоторые выкарабкиваются, некоторые нет. – Он посмотрел на лежавшую перед ним папку. – За Рикой тянутся кое-какие делишки. Мы должны уведомить полицию о его побеге.

– А как насчет Карла Холлмана?

– Я сообщил его семье. Они свяжутся с Остервельтом, шерифом Пуриссимы – он знает Карла. Я бы предпочел действовать неофициально, если вы ничего не имеете против. На вашем месте я не стал бы заявлять об угоне, а дал Карлу шанс поразмыслить о случившемся.

– Вы полагаете, он образумится и вернет машину?

– Не удивлюсь. По крайней мере, мы дали бы ему шанс.

– Он не опасен, как по-вашему?

– Всякий человек опасен при определенных обстоятельствах. Я не могу предсказывать поведение человека в каждом конкретном случае. Я знаю, Карл вел себя с вами грубо. И все же, что касается Холлмана, я бы не рискнул. В его больничной карте не зафиксировано ничего предосудительного. Есть еще и другие соображения. Вы знаете, что бывает, когда пациент уходит отсюда – с разрешения или без него – и попадает в какую-нибудь неприятную историю. Газеты раздувают шумиху, затем подключается общественность, требующая, чтобы мы вернулись к временам змеиных ям – запереть всех чокнутых под замок и забыть об их существовании. – Голос Брокли звучал скорбно. Он провел рукой по губам, оттянув уголок рта. – Вы согласны немножко подождать, м-р Арчер? Я пока распоряжусь, чтобы вас отвезли в город.

– Сперва мне бы хотелось получить ответы на некоторые вопросы.

– Я уже запаздываю с обходом. – Он взглянул на часы и пожал плечами. – Ладно. Валяйте.

– Карла содержали здесь после того, как миновал кризис, по настоянию его брата Джерри?

– Вовсе нет. По решению врачей, в основном, по моему решению.

– Он говорил вам, что винит себя в смерти отца?

– Много раз. Я бы сказал, что чувство вины было определяющим в его болезни. Это же чувство он связывал и со смертью матери. Ее самоубийство было для него большим ударом.

– Она покончила жизнь самоубийством?

– Да, несколько лет тому назад. Карл думал, что она сделала это, потому что он разбил ее сердце. Типичное свойство психических больных – винить себя за все, что происходит. Вина – наш самый ходовой товар здесь. – Он улыбнулся. – Мы его раздариваем.

– У Холлмана тяжелый груз на душе.

– Постепенно он уже избавлялся от него. И шокотерапия помогла. Некоторые из моих пациентов утверждают, что шокотерапия удовлетворяет их потребность в наказании. Возможно, так оно и есть. Мы еще не изучили механизм ее действия.

– Насколько он сумасшедший, можете мне сказать?

– Карл был маниакально депрессивен, маниакальная фаза, когда его доставили. Сейчас уже нет, если он только не взвинтил себя. В чем я сомневаюсь.

– Насколько это вероятно?

– Все зависит от того, что с ним произойдет. – Брокли встал и вышел из-за стола. Он добавил небрежным голосом, в то же время пристально глядя на меня сверху вниз: – Вам не следует думать, что вы несете хоть какую-нибудь ответственность.

– Намек понял. Отваливай.

– Во всяком случае, на время. Оставьте номер своего телефона у мисс Париш, это на первом этаже. Если ваша машина найдется, я вам сообщу.

Брокли открыл дверь, вышел следом за мной и быстрым шагом удалился. Спустившись вниз, я нашел дверь с табличкой, на которой значилось имя мисс Париш и ее должность «Общественный психиатр». На мой стук она открыла дверь.

– Я так и надеялась, что вы заглянете, м-р Арчер, я не ошиблась? Присядьте, пожалуйста.

Мисс Париш указала на стул с прямой спинкой, стоявший рядом с ее столом. Кроме шкафа с картотекой, стол и стул служили единственной мебелью, обставлявшей маленький кабинет. Он был более голым, чем монашеская келья.

– Спасибо, я постою, не стану задерживать вас. Доктор попросил, чтобы я оставил вам номер своего телефона на тот случай, если наш друг передумает и вернется.

Я продиктовал номер. Сев за стол, она записала его в блокнот. Затем окинула меня ясным пристальным взглядом, от которого мне стало как-то не по себе. Вообще-то при виде высоких женщин, сидящих за служебным столом, я всегда чувствую себя неуверенно. Вероятно, это началось с заместителя директора неполной средней школы в Уилсоне, которая неодобрительно относилась к моим остроумным затеям, в частности, к живой наживке, которую я приносил с собой в термосе. Замдиректорская Травма с Синдромом Арчера. Больничная атмосфера навевала подобные мысли.

– Вы не являетесь непосредственным родственником м-ра Холлмана или близким другом. – В конце утверждения интонация поднялась, и получился вопрос.

– До сегодняшнего дня я никогда с ним не встречался. Меня в основном волнует судьба моей машины.

– Я не понимаю. Вы хотите сказать, что ваша машина у него?

– Он отобрал ее у меня. – Поскольку слушала она с интересом, я обрисовал обстоятельства, при которых это произошло.

Глаза ее потемнели, словно грозовые тучи. – Не могу поверить.

– А вот Брокли поверил.

– Извините, я вовсе не хочу сказать, что сомневаюсь в ваших словах. Просто дело в том… эта вспышка не вяжется с тем, как продвигались дела у Карла в клинике. Он делал такие замечательные успехи… помогал нам ухаживать за менее стабильными пациентами… Но, конечно же, вас это не интересует. Вы, естественно, возмущены потерей машины.

– Ну, не то чтобы очень. У Карла куча неприятностей. Могу и потерпеть немного, если это ему поможет.

Она посмотрела на меня с возросшим дружелюбием. – Вы говорите так, будто разговаривали с ним.

– Говорил в основном он. Я уже было доставил его обратно к вам.

– Не казался ли он неуравновешенным? То есть, я хочу спросить, помимо того взрыва?

– Мне доводилось сталкиваться с людьми в более плохом состоянии, однако не мне судить. Он очень резко отзывался о своей семье.

– Да, я знаю. Он надломился прежде всего из-за смерти отца. Первые несколько недель Карл ни о чем больше не говорил. Но потом успокоился, во всяком случае так мне казалось. Конечно, я не профессиональный психиатр. С другой стороны, мне приходилось соприкасаться с Карлом гораздо больше, чем кому-либо из специалистов. – Она добавила мягко: – Он славный человек, скажу я вам.

В сложившихся обстоятельствах ее благосклонность мне не понравилась. Я сказал: – Он избрал странный способ продемонстрировать это.

Эмоциональная экипировка мисс Париш оказалась под стать великолепной физической экипировке. В глазах ее вновь сгустились грозовые тучи, на сей раз с молнией. – Он не виноват! – воскликнула она. – Разве вы не видите? Нельзя его осуждать.

– Ладно. Так и запишем.

Мой ответ, казалось, успокоил ее, хотя она и продолжала хмуриться. – Не могу представить себе, что его подхлестнуло. Учитывая то состояние, в котором его доставили, он был самым многообещающим пациентом во всем отделении. Через два или три месяца его, вероятно, выписали бы домой. Карлу ни к чему было убегать, и он это знал.

– Не забывайте, что с ним находился второй. Возможно, Том Рика изрядно потрудился, подстрекая Карла.

– А что, Том Рика сейчас с ним?

– Карл пришел ко мне один.

– Это хорошо. Не следует говорить подобные вещи о пациенте, но Том Рика вряд ли излечится. Он – наркоман и лечится не в первый раз. И, боюсь, не в последний.

– Жаль. Я знавал его подростком. У него уже тогда имелись неприятности, но малый он был смышленый.

– Странно, что вы знакомы с Рикой, – проговорила она с нотками подозрения. – Разве это не удивительное совпадение?

– Нисколько. Том Рика направил Карла Холлмана ко мне.

– Значит, они вместе?

– Они бежали отсюда вместе. А потом, похоже, разошлись каждый своей дорогой.

– О, хотелось бы надеяться. Наркоман в поисках наркотиков и легкоранимый молодой человек вроде Карла – из них может получиться взрывоопасная комбинация.

– Не очень вероятная комбинация, – возразил я. – Как случилось, что они стали приятелями?

– Я бы не назвала их приятелями. Их направили сюда из одной и той же местности, и Карл помогал ухаживать за Рикой в палате. У нас вечная нехватка медперсонала и санитаров, поэтому окрепшие больные помогают присматривать за теми, кто в худшем состоянии. Рику доставили в плохом состоянии.

– Когда это было?

– Пару недель тому назад. У Рики началась ломка, его всего корежило – не мог ни есть, ни спать. Карл обращался с ним, как настоящий святой, я имела возможность наблюдать за ними. Если бы я знала, к чему это приведет, то я бы… – Она замолчала и прикусила нижнюю губу.

– Вам нравится Карл, – произнес я нейтральным тоном.

Молодая женщина вспыхнула и ответила довольно резко: – Вам бы он тоже понравился, если бы вы знали его в нормальном состоянии.

Может и понравился бы, промелькнуло у меня в голове, но совсем иначе, чем мисс Париш. Карл Холлман – красивый парень, а красивый парень да еще попавший в беду – двойная угроза для женского сердца и тройная угроза, если он нуждается в материнской заботе.

Поскольку я в ней не нуждался, и мне ее не предложили, я откланялся.