Книга Обнаженные чувства онлайн - страница 4

Глава 4

Когда Ева вернулась домой, было уже очень поздно, но Марти еще не ложилась и слушала пластинку Рода Стюарта. Как обычно, она выпивала – ее полупустой стакан возвышался на кофейном столике на расстоянии вытянутой руки от дивана. Еву всегда беспокоили ее выпивки. До сих пор, правда, избыток алкоголя еще не начал сказываться на ее лице и фигуре, но если бы она стала продолжать в том же духе, это обязательно бы случилось.

Было похоже на то, что Марти и Стелла опять поругались. Еву постоянно мучил вопрос – сохранялись ли у Стеллы по-прежнему конфиденциальные отношения с Дэвидом. Двуличная Стелла вечно находилась между двух лагерей и попеременно склонялась то к одной, то к другой стороне.

– Ева, крошка, хочешь выпить?

– Ага. Я вся просто измочалена. Этот Питер иногда впадает в сексуальное настроение и становится просто ненасытным. У меня даже ноги болят!

– Должно быть, милая моя, ты его совершенно околдовала. Ева сдавленно хихикнула и сбросила туфли.

– Нет, боюсь, что это не я, а та пленка, которую я для него записала. Питер записывает абсолютно все – слова, звуки. Ты не поверишь, но его кровать устроена таким образом, что скрипит всякий раз, когда кто-нибудь из нас хотя бы чуточку шевельнется.

– Слушай, да он у тебя просто какой-то необузданный. Просто жалко становится, что я не такая хотелка, как Стелла, а то бы я напросилась к нему на сеанс постельной терапии.

– Марти…

Марти взяла стакан и вяло отсалютовала им Еве.

– Я отправляюсь спать, так что обо мне не беспокойся. Когда у меня такое настроение, мне никто не в силах помочь. Мы со Стеллой сильно поцапались, но обязательно помиримся. Как всегда. – Марти говорила не слишком убедительно, но Еве до этого не было дела. – Ну что ж, утром звонить нам, кажется, никто не будет, поэтому мы сможем выспаться. Спокойной ночи, Марти.

После того как Ева отправилась в спальню, Марти смешала себе еще один коктейль. Она вспоминала рассказ Евы о магнитофонных записях. Пожалуй, ей следует обзавестись портативным магнитофоном и побеседовать с ним подобным образом в одну из таких страшных ночей. Во всяком случае, это может оказаться лучшим лекарством, чем алкоголь. Этот коктейль оказался значительно крепче, чем предыдущий, и она покривила рот. Как бы не стать алкоголичкой! В их семье такое уже было. Когда она еще жила дома, миллион лет тому назад, кто-нибудь из домашних постоянно выговаривал ей за излишнюю склонность к выпивке. А потом она совсем бросила пить. Другое дело – Стелла, она кого угодно сделает пьяницей. О, Господи. Какая же Стелла все-таки сучка. Но какая красавица и какие у нее нежные руки и язык. А голос – этот глубокий женский голос даже любую непристойность в состоянии превратить в слова любви. В определенном смысле слова Марти даже забавляло, что они с Евой оказались в сходном положении. Ева потеряла Дэвида, а она рассталась со Стеллой. Каким же странным образом жизни и судьбы этих людей переплелись вместе! С одной стороны – Ева и Марти, живущие в одной квартире, с другой – Стелла и Дэвид, работавшие вместе в одном офисе. По крайней мере, Марти хотела надеяться, что они на работе ничем другим, кроме работы, не занимаются. Но когда ты имеешь дело со Стеллой, гарантировать нельзя ничего. Мистер Циммер – так Стелла называла Дэвида в своей конторе. Когда же она притащила его с собой на вечеринку, он уже именовался «Дэвид». И при этом нельзя винить ни Дэвида, ни любого другого мужчину за пристальный интерес к Стелле. Стелла была прелестна. Будь она на два-три дюйма выше, она тоже бы могла стать манекенщицей. Стелла всегда выглядела такой невинной, а когда плакала, то по-детски обливалась горькими слезами, а потом, успокаиваясь, трогательно всхлипывала.

Сегодня Стелла плакала. С самого начала, как только она вошла, Марти стало ясно, что должно произойти что-то неприятное. Стелла была нервозной, резкой. Когда Марти поцеловала ее, она не постаралась затянуть поцелуй, как у них было заведено, а отстранилась, уклонившись от ее объятий.

– О'кей, детка. Выкладывай, что у тебя на душе. Я же вижу, что тебя гложет какая-то дрянь. Ты можешь сообщить мне об этом прямо сейчас. а не тянуть кота за хвост.

Марти стала смешивать коктейли, отвернувшись от Стеллы. Зачем Стелле лишний раз видеть, как глубоко она обижена. Стелла и так прекрасно осознавала свою власть над Марти.

– Знаешь что, Март… – заявила Стелла нервно, покусывая нижнюю губу. Она замолчала, и Марти почти физически ощутила, как она собирает все свое мужество в кулак. Потом она выпалила все сразу:

– Джордж пригласил меня на свидание. Джррдж Кокс, – ты помнишь, я тебе рассказывала о нем? А я – я согласилась. Марти, ты понимаешь, я должна попробовать, разве ты не видишь? И я, я сама этого хочу.

Марти услышала свой голос как бы со стороны, он звучал спокойно, чертовски спокойно.

– Ну что ж, дорогая, если ты решила так, то мне нечего сказать тебе. – Она вернулась с коктейлями на подносе и протянула один из них Стелле. – Ты не моя собственность, милочка!

Стелла села поближе и легонько тронула ее за руку. Марти пришлось собрать все силы, чтобы голос не выдал ее и продолжал звучать по-прежнему спокойно и чуть суховато.

– Марти, – в голосе Стеллы появились просительные интонации, – это всего лишь свидание – всего-навсего. И Джордж такой старый. Ему нужна только компания, он сам так сказал. Ему хочется, чтобы его увидели с девушкой, с эдакой молоденькой штучкой. Он так самоутверждается.

– А тебе что за дело до его самоутверждения? Ты вовсе не обязана тешить его поганое мужское эго.

Стелла надулась и, склонив голову, занялась исследованием жидкости в своем стакане.

– Нет ничего дурного в желании помочь ближнему. И к тому же он друг мистера Бернстайна, а это значит, что он мог бы помочь мне получить тепленькое местечко в нашей конторе. Разве ты этого не понимаешь? И вообще – ничего он мне не сделает, мы с тобой по-прежнему будем принадлежать друг другу и видеться, когда только захотим. О, Марти! Пойми меня, пожалуйста! Я такая слабая, не то что ты. Мне не хватает твоего чувства независимости. И при этом я должна изображать девицу, которая без ума от мужчин. Но на свидания я не хожу, с парнями не встречаюсь – люди обязательно подумают, что это ненормально, неестественно. Мне иногда кажется, что они уже вовсю обсуждают меня, шушукаются за моей спиной. И я не в состоянии этого перенести, Марти.

Марти стиснула зубы, а руки сжала так, что даже костяшки пальцев побелели. При этом она умудрялась говорить ровным спокойным голосом.

– Стелла, я понимаю тебя. Ты уже все для себя решила. Сейчас ты искренне полагаешь, что встреча с этим старым грибом единственное, что сможет поддержать тебя на плаву. Но подумай еще немного. О моей любви к тебе, например. Марти любит Стеллу, а вот любит ли Джордж? Или ему просто нужна смазливая девчонка, чтобы было с кем показаться на людях? Ты заслуживаешь большего, Стел. Боже мой, как мне иногда жаль, что я не мужчина! Тогда мы смогли бы открыто бывать всюду вместе, и я бы могла открыто гордиться нашей любовью перед всеми и называть тебя своей, но я тоже ужасная трусиха. И я не буду сражаться за тебя. Я умываю руки. Тебе это понятно? Давай, иди, встречайся со своим Джорджем. Я же останусь дома и просто напьюсь.

В ответ Стелла начала плакать, склонив голову на плечо Марти.

– Ну, пожалуйста, Марти, не говори так. Не делай меня несчастной. Ведь я тоже люблю тебя, и ты это знаешь. Пойми, я просто боюсь. Что ждет нас впереди? У нас нет будущего! Я не хочу превращаться в старую тетку, которая живет вместе с такой же старухой, как и она сама. Старые перечницы, старые кошелки – вот как люди называют одиноких пожилых женщин. Они смеются и издеваются над ними. Я на такое насмотрелась предостаточно. А потом, старухи все ужасно уродливые, толстые, бесформенные. Не поймешь, мужчина перед тобой или женщина. Нет, я не смогу этого пережить. Уж лучше я сначала убью себя сама!

– Не надо, замолчи, любовь моя, не мучай себя! Ты молода и прекрасна и останешься молодой всегда. Ты никогда не будешь старухой. В конце концов, делают же пластические операции, подтяжки кожи. Прекрати плакать и вытри слезы. И если уж тебе так хочется, иди куда тебе надо со своим Джорджем, надувай этот проклятый мир, если не можешь по-другому! Но, любимая, возвращайся потом ко мне. Всегда возвращайся ко мне! – Руки Марти коснулись Стеллы, она стала поглаживать и ласкать ее дрожащее тело, и ее ласки продолжались до тех пор, пока нервная дрожь у Стеллы не перешла в сладкую дрожь возбуждения.

– Боже мой, как хорошо! Да, милая, делай так! Еще, еще… Я тоже хочу, чтобы моей Марти было приятно! О, Марти, дорогая моя!

Они обе упали на толстый мягкий ковер, который покрывал пол, сбрасывая с себя одежду и с неистовством обнимая и целуя друг друга. В это мгновение Марти вдруг осознала, что в ее жизни не осталось ничего и никого, кроме Стеллы, но и ее скоро придется вернуть этому ненавистному миру в лице Джорджа с его благородной сединой и наманикюренными руками. Марти довела Стеллу до экстаза, и та вскрикнула от острого, как боль, наслаждения. Ее нежный детский рот был полуоткрыт, язык с жадностью блуждал по груди Марти, стараясь прикоснуться к ее соскам. Как же она, Марти, могла сомневаться в том, что Стелла ее любит. Пусть Стелла использует Джорджа на полную катушку, но продолжает любить ее. Стелла будет принадлежать ей одной, только ей одной!

Марти, наконец, полностью отдалась своим чувствам, забыв все беспокойства и страхи. Волосы цвета ночи переплелись со светлыми, их тела разъединялись и соединялись вновь, следуя древнему кодексу Сафо. Еще ни разу Марти не была такой неистовой, такой требовательной, но одновременно и щедрой. Она с радостью ощущала, как под ее губами раскрывается, наполняется трепетом, а затем увлажняется Стелла. Красивое тело девушки находилось в ее полной власти, во власти ее рук и губ. А Стелла – любила ли она когда-нибудь Марти по-настоящему? Стелла отличалась некоторой стыдливостью и всегда давала понять, до каких пределов в любви она готова дойти. Но сегодня, будто стараясь доказать нечто и Марти, и себе самой, она просто разбушевалась. Ее руки и язык были беспощадны. Вновь и вновь они добивались от Марти судорог наслаждения.

Когда все закончилось, они так и остались лежать, тяжело дыша и прижимаясь друг к другу, как дикие животные, застигнутые бурей.

Кожа Стеллы, казалось, все еще сохраняла тепло от любовных прикосновений. Она лежала на спине, закрыв глаза, и тихонько стонала. Марти, наоборот, лежала на животе, по-собственнически закинув ногу на бедро своей любовницы, и размышляла.

Ей предстояло сейчас отпустить Стеллу на свидание с Джорджем, чтобы та решила, в конце концов, для себя – чего же она, в сущности, хочет, и выяснила, в состоянии ли Джордж доставить ей наслаждение. Поэтому когда Стелла ушла, еще пошатываясь под воздействием происшедшего между ними, отчаяние безраздельно завладело Марта. Последнее, что сказала Стелла, стоя в дверях и целуя ее на прощанье, еще звучало в ушах: «Марти, я люблю тебя, пожалуйста, постарайся меня понять!»

Итак, несмотря ни на что, Стелла все-таки ушла к Джоржу. Они вместе пойдут в ресторан. А разве Джордж сможет перед ней устоять? Марти отдавала себе отчет в том, насколько Стелла очаровательна. Но и эгоистична к тому же. Стелла во все времена будет думать прежде всего о себе – милой Стелле. Ах, Стел! Если бы не Джордж, то наверняка подвернулся бы кто-то другой. Марти всегда интуитивно знала об этом. Но разве она могла отказаться от любви, от близости с любимым человеком?

Пластинка в проигрывателе замерла, отметив последние такты барабанной дробью. В доме установилась звенящая тишина.

«И отчего только Ева не просыпается? Мы могли бы броситься друг к другу, поделиться своим печалями, всплакнуть на дружеской груди. Ева так же несчастлива с этим тупым, самодовольным Дэвидом, как и я со Стеллой. – Стакан Марти опустел. – Налить себе еще, что ли?»

Вставая, Марти почувствовала, как ее качнуло. Внезапно острый спазм тошноты заставил ее скорчиться. Чтобы не упасть, она ухватилась за ручку кресла, ощущая, как холодный пот выступил крупными каплями у нее на лбу.

– Хватит пить!

Она ненавидела, когда ее тошнило. Ее угнетало чувство тянущей пустоты, наступавшее вслед за очищением желудка. С трудом поднявшись, она медленно, по стеночке, двинулась в спальню. По пути Марти остановилась у двери комнаты, где обитала Ева, и мысленно попросила Еву проснуться, побыть с ней.

– Подержи меня за руку, поговори со мной, скажи мне, что она вернется, – шептала Марти, стоя в коридоре. Но за дверью было тихо. Ева не проснулась. Марти оставалось только одно – забраться в постель и проплакать всю ночь до рассвета.