Книга Обнаженные чувства онлайн - страница 6

Глава 6

Телефон на столе зазвонил, вернув Стеллу к ежедневным заботам. Прежде чем снять трубку, она на мгновение прикрыла глаза. Этот звонок имел отношение к ее нынешней жизни. Кевин же и Мим были надежно захоронены в прошлом. Она взяла трубку, надеясь про себя, что это не Марти. К счастью, оказалось, что звонил Дэвид Циммер.

– Стелла, меня не будет в офисе всю первую половину дня – похоже на то, что еще некоторое время мне придется провести в суде. Будь хорошей девочкой и разбери мою почту, пожалуйста. Ответь на те письма, на которые в состоянии ответить сама, остальные пусть ждут меня. – Да, мистер Циммер, будет исполнено. Вы появитесь после ленча?

– Надеюсь, что да. Постараюсь быть сразу после ленча. Так что держись пока, деточка.

Стелла нажала на рычаг телефона и еще с минуту вопросительно смотрела на умолкший аппарат. В последнее время Дэвид стал щедрой рукой раздавать ей всевозможные комплименты и ласковые прозвища. К чему бы это? Неужели… Но, с другой стороны, почему бы и нет? Ведь заявил же он ей не так давно, что она красива, а ему нравится общество красивых женщин. А вдруг за этим последует приглашение на обед? Господи, да Марти с ума сойдет от ревности. Что же касается Евы – ох, да Ева просто умрет!

Стелла задумалась: интересно, знает ли Ева, что именно она поведала Дэвиду о том, что у Евы и Марти как-то раз была попытка интимной близости.

– Один разочек, всего только один, – сказала Марти. – И было это давно, когда они еще только поселились вместе. Своего рода эксперимент, не более того.

Стелла тогда притворилась, что ревнует Марти, но на самом деле она просто терпеть не могла Еву. Вечно она разыгрывает из себя недотрогу, ну и получила по заслугам.

Все недостатки Евы сводились к одному, главному – она была никудышной актрисой и ни черта не смыслила в сложном искусстве любовной игры. Она позволила себе роскошь влюбиться в Дэвида и мгновенно стала уязвимой. Иметь любовные отношения – это одно, любить же по-настоящему – совершенно другое. Когда ты любишь, то становишься слабым, позволяешь другому, тому, кто любит меньше, использовать себя. Уж Стелла по отношению к себе такого никогда не допустит. Больше никто не причинит ей боль, никогда.

Стелла заправила в машинку лист бумаги и принялась за работу. Она решила перепечатать и подготовить к подписи завещание очередного кандидата на тот свет, чтобы Дэвид смог просмотреть его, как только вернется. Через минуту, правда, она порадовалась, что занялась делом, поскольку дверь без стука распахнулась и вошла Глория Риардон собственной персоной с журналом и пачкой бумаг в руках.

– Привет, Стелла. Дэвид тебе просто вздохнуть не дает. Вечно ты трудишься в поте лица, наша тихоня.

Стелла улыбнулась в ответ, но голова при этом у нее работала, как хорошо отлаженный механизм. Глория явно что-то задумала, но только что? Может быть, она что-нибудь узнала или сам Дэвид рассказал ей кое о чем? Дэвид был единственным человеком, который знал все о ней и Марти…

– У меня с собой несколько важных документов, и мистер Хансен хотел бы, чтобы Дэвид их просмотрел. Я положу их к нему на стол так, чтобы он сразу их увидел, когда придет, ладно?

Не дожидаясь ответа Стеллы, Глория проследовала прямо в кабинет Дэвида, а через несколько секунд выплыла оттуда, улыбаясь по-прежнему. Стелла лишний раз убедилась, не без зависти глядя на нее, что Глория по-настоящему красивая женщина. А уж ее платья! Самые дорогие и шикарные, которые Стелла когда-либо видела на особе женского пола. Да и что греха таить – не только платье, но и фигура Глории вызывала восхищение. Поэтому ничего удивительного не было в том, что, по слухам, Говард Хансен поддерживал с ней не только деловые отношения. «Интересно только, – подумала Стелла, – как мистер Хансен реагирует на откровенные заигрывания Глории с Дэвидом Цим-мером?»

Стелла бы удивилась, если бы узнала, что именно этот вопрос Глория собиралась обсудить с Говардом Хансеном.

Хансен был высоким стройным мужчиной с пронзительными серыми глазами и редеющими светлыми волосами. Ему было уже далеко за сорок, и он отличался сдержанными, мягкими манерами и проникновенным, хорошо поставленным голосом. Он производил впечатление вполне интеллигентного человека на каждого, кто не слышал его в суде. Выступая перед присяжными, Хансен вдребезги разбивал показания свидетелей обвинения.

Однажды ему сказали, что из него вышел бы великий актер, на что Говард хладнокровно ответил, что его адвокатская деятельность приносит ему куда больше денег, чем любому актеру, а знание законов позволяет с толком ими распорядиться.

У Говарда Хансена почти не существовало обычных человеческих слабостей, по крайней мере до тех пор, пока он не встретил Глорию, молодую вдову-англичанку, когда-то бывшую женой его умершего клиента. Сам недавно овдовевший, Хансен познакомился с ней во время путешествия в Европу, где он пытался развеять свое одиночество. Они познакомились и обнаружили у себя некоторые общие черты характера. Узнав друг друга поближе, он отметил, что она не только с радостью идет навстречу его тайным сексуальным прихотям, за осуществление которых он раньше платил большие деньги дорогостоящим проституткам, но и сама преуспела в поисках экзотических развлечений. Она ввела его в общество поклонников групповых любовных сборищ в Лондоне, Риме, Гамбурге и даже научила парочке-другой забавных штучек, о которых даже он не имел представления. Он выразил удивление, что она растрачивает свои богатые таланты в сексуальной сфере впустую, поскольку из нее могла бы выйти величайшая куртизанка, но она сказала ему со смехом, что в подобных вопросах предпочитает укрываться за ширмой респектабельности и анонимности. Говард привез Глорию с собой в Калифорнию – она заявила ему, что Лондон начинает уже ей надоедать. Никто из них тем не менее пока еще не созрел для брака, и Глория получила место в офисе Говарда, что дало ей легальную возможность постоянно находиться при нем. Они прекрасно понимали друг друга и секретов друг от друга практически не имели. Ту и другую сторону сложившееся положение вполне устраивало.

Вернувшись из офиса Дэвида, Глория прошла в кабинет к Хансену и, не спрашивая его разрешения, приготовила два сухих мартини. Говард следил за ней, выжидательно подняв брови, но вопросов не задавал, так как прекрасно знал, что она сама не преминет выложить все, что у нее на уме.

Смешав напитки, Глория пристроилась на диване, который стоял вдоль противоположной от Говарда стены. В каждом движении Глории сквозила безотчетная попытка соблазнить, но Говард прекрасно понимал, что сейчас Глории не до этого, просто она настолько сжилась с ролью соблазнительницы, что это стало частью ее натуры.

– Я оставила последний номер «Стада» на письменном столе Дэвида. В нем фотография его подружки – на весь разворот.

Рядом с Говардом Глория всегда была естественной – прямой и очень конкретной. Он знал эту ее черту и очень ее ценил.

– Я, признаться, полагал, что эта крошка являлась его подругой в прошлом – благодаря тебе или, вернее, нам обоим, следовало бы добавить.

– Гови, ты прекрасно знаешь, что он все еще к ней неравнодушен. В противном случае вряд ли он впал бы в такую ярость, застав ее в постели с Арчером. Господи, как он тогда расшумелся! Можно было подумать, что они женаты целую вечность.

– Но ты, надеюсь, не ожидала, что он посмотрит на это сквозь пальцы? Ведь ты с самого начала была уверена, что он постарается отплатить ей той же монетой. Я правильно тебя понял?

Глория вскочила, сверкнув глазами.

– Верно, дорогой. Именно в этом все и заключалось. Ты ведь знаешь, как я бешусь, пока не заарканю и не приручу мужчину, который меня волнует. А Дэвид все еще бегает на воле и не подойдет ко мне, пока ему не надоест ревновать Еву. Нам остается лишь подождать и выяснить, как он отреагирует на фотопортреты Евы в журнале.

– У нее, вне всякого сомнения, великолепное тело. Жаль, что она такая несговорчивая, а то бы я с удовольствием позабавился бы с ней.

– Интересно знать как, дорогой? Сам поучаствуешь или только посмотришь? – Глория при этих словах помахала нетерпеливо рукой, давая понять, что в ответе не нуждается.

– Все это не столь уж важно. Несмотря на весь свой профессионализм, Ева Мейсон слишком наивна, чтобы удержать человека, подобного Дэвиду. Ты бы слышал, как она умоляла Дэвида тогда не уходить, позволить ей объяснить случившееся. Меня чуть не стошнило. Не понимаю, что он в ней нашел?

– А может быть, в ней есть нечто особенное, то, что ты не в состоянии понять, лапушка? Вдруг она, к примеру, обладает сверхъестественными способностями подольститься к нему, подогреть его самолюбие? Может быть, он любит ее просто за лесть?

– Я думаю, что в этом-то все и дело. Она ублажает его эго, льстит ему почем зря. Но я уверена, что Дэвид ее не любит. Он принадлежит к совсем иному типу мужчин. Полагаю, со временем, достигнув положения, Дэвид превратится в жесткую, твердую, как сталь, личность. Подобно тебе, Говард, или мне. Но как бы то ни было, мне совершенно не улыбается бороться с призраком Евы. – Поглядывая на Глорию сквозь рубиновую линзу своего коктейля, Говард резко бросил: – Вряд ли тебе придется состязаться с кем-либо, Глория. С призраком или с живым человеком. Думаю, не найдется ни один мужчина, способный перед тобой устоять. Зачем, спрашивается, тебе тратить силы на Дэвида сейчас, да еще и вести бой с тенью? Лучше подожди, пока он станет большим человеком – ты ведь в этом уверена – а потом приди и уведи его с собой.

– Я ненавижу ждать – неважно кого или что. И еще – я думаю, что через пару недель он мне просто надоест и я его передам в твое полное распоряжение. – Говард вопросительно приподнял брови. – Глория, любовь моя, ты прекрасно знаешь, что я не вступаю в такого рода игры с теми, кто на меня работает. К тому же он чертовски хороший адвокат. Как ты уже заметила, со временем он расстанется с иллюзиями, что уже произошло со всеми нами, но это только поможет его профессиональному росту. Поэтому, когда у тебя с ним все закончится, постарайся не обидеть его. Пусть у вас сохранятся дружеские отношения – в дальнейшем это многое упростит.

– Дорогой, твой совет, как всегда, гениален, и я приму его к сведению, – Глория допила свой стакан и решительно его поставила, слегка пристукнув донышком о стол. |

– Тем не менее ты имел в виду будущее. А настоящее требует незамедлительных действий уже сейчас. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я утащу Дэвида из конторы пораньше и сразу же отвезу в твое загородное гнездышко. Кажется, я не прочь искупаться в бассейне.

– Действуй, но запомни – если ты решишь заняться с ним любовью вне стен дома, так сказать, на лоне природы, не забудь о слугах. Отошли их куда-нибудь. Я тоже постараюсь заехать к вам, но не уверен, что смогу – у меня через полчаса назначена встреча с сенатором Тайдуэллом.

Глория озорно улыбнулась.

– Не забудь прихватить бинокль, дорогой, если все-таки вырвешься посмотреть на наши игры.

Когда она ушла, Хансен проводил ее взглядом и ухмыльнулся. Как же хорошо они с Глорией понимают друг друга. Большая удача – найти любовницу, которая бы понимала и принимала тебя безоговорочно.

В это время Глория находилась в своем собственном кабинете и поглядывала в окно. Теперь она уже не улыбалась. Она думала о Дэвиде Циммере, который допустил по отношению к ней грубую ошибку – не дал ей завоевать себя слишком легко. Если бы он поддался на откровенный флирт Глории с самого начала, она, вполне возможно, уже вычеркнула бы его из памяти. Но он притворился, будто не понимает, и в ответ на приглашение посетить большой загородный дом Говарда и устроить там пирушку в конце недели спросил, нельзя ли ему прихватить с собой подружку. Какой тупица все-таки этот Дэвид! А может быть, наоборот, какой умница? Не было ли это игрой, попыткой превратиться в ценную дичь, которую трудно заполучить и таким способом еще сильнее заинтриговать ее?

Мысли Глории всегда двигались извилистыми путями. Говард часто говорил ей об этом. Так или иначе, но она с легкостью просчитывала поступки других людей и выискивала их недостатки.

Именно ей в голову пришла, как озарение, мысль поселить Дэвида и Еву в разных комнатах, а затем впустить в комнату Евы Арчера, отлично сыгравшего роль пьяного. Каждый знает, что на вечеринках в доме Говарда существует обычай обмениваться партнерами. Это знали все, кроме двух новичков – Дэвида и Евы Мейсон, его подруги.

Как Глория и ожидала, Ева ничего не стала предпринимать, когда к ней в комнату ночью вошел Арчер. Она просто в темноте не сразу поняла, что мужчина, который лег к ней в постель, – не Дэвид. А потом, обнаружив подмену, не нашла ничего лучше, как шепотом попросить его убраться вон. Короче, слабовато Еве было с ним тягаться. Ведь Арчер и не подумал выполнить ее просьбу; более того, как всякий, увлеченный любимым делом, он продолжал отдаваться этому всей душой, несмотря на протесты Евы. И вот эту-то милую картину обнаружил Дэвид, решив навестить свою подругу и, естественно, не подозревая о подвохе…

Ему следовало бы отнестись к происходящему философски, пожать, например, плечами и удалиться с Глорией, благо она стояла рядом с ним, наблюдая за происходящим. На самом деле Глория была даже не против, если бы они вместе с Дэвидом присоединились к тем двум на кровати. Но вместо всего этого Дэвид впал в ярость и устроил безобразную сцену. В конце нее Арчеру пришлось увезти Еву домой, и хотя Глория, в конце концов, добилась своего и заполучила Дэвида в свою постель после того, как он в стельку напился, вечер был безвозвратно испорчен. Тем более что в постели пьяный Дэвид ни на что не годился.

Ну что ж, она даст ему еще один шанс – второй и последний, хотя это для него слишком жирно, – большинству мужчин Глория второй попытки не предоставляла. Но Глория обладала чем-то вроде шестого чувства в отношении лиц противоположного пола, и это чувство подсказывало ей, что Дэвид может быть просто великолепен в постели, особенно если ему захочется по-настоящему. Так что, счастливчик Дэвид, ты получишь возможность проявить все свои способности. Глория с нетерпением ожидала его возвращения.