Книга Клинья смерти онлайн - страница 2

Глава 2

В понедельник утром небо над рекой Гарб было голубым и безоблачным. По дорожкам Сильверман-парка, не желая упустить такой необычайно ясный декабрьский день, гуляли молодые мамаши с колясками. Воздух был чистым и прохладным, ярко светило солнце, и почему-то возникало ощущение, что улицы, выходившие к реке, должны были выглядеть в начале века точно так же. Загудел буксир, пронзительно крикнула чайка, проносясь низко над водой. Женщина поправила одеяло на младенце и что-то ласково ему прошептала. У ограды парка стоял полисмен, сцепив руки за спиной, и лениво разглядывал противоположный берег.

В квартире на втором этаже дома № 721 по Сильверман-Овал лишь начерченный мелом силуэт на полу напоминал о том, что вчера вечером здесь лежала мертвая женщина. Обойдя рисунок, Карелла и Клинг подошли к разбитому окну. Ребята из лаборатории аккуратно собрали и упаковали осколки стекла, поскольку, выпрыгивая из окна, взломщик мог оставить на них капли крови или обрывки одежды. Карелла посмотрел сквозь неровное отверстие на узкую асфальтовую дорожку. Расстояние от окна до соседнего дома не превышало четырех метров. Чисто теоретически взломщик мог перепрыгнуть через дорожку, уцепиться за подоконник и залезть в одну из квартир. Но тогда бы это подразумевало предварительную подготовку и расчет, а уж если человек собирается совершить подобный прыжок, то не будет в панике и спешке выбивать закрытые окна. Конечно, квартиру в доме напротив надо проверить обязательно, но все же казалось наиболее вероятным, что взломщик спрыгнул вниз на асфальт.

– Высоко падать, – заметил Клинг, глядя вниз через плечо Кареллы.

– Как по-твоему, сколько здесь?

– Футов тридцать, не меньше.

– Тогда он почти наверняка должен был сломать ногу.

– А может, этот парень акробат.

– Ты думаешь, он протаранил окно головой?

– А как же еще?

– Ну… он мог сначала разбить стекло, а уж потом сигануть вниз.

– Если он знал, что может вляпаться во что-то серьезное, то почему не открыл окно заранее?

Они внимательно осмотрели раму и шпингалет.

– Ничего, если я потрогаю? – спросил Клинг.

– Конечно. Его уже осматривали.

Клинг взялся за рукоятки рамы и потянул ее вверх.

– Тугая, – пожаловался он.

– Попробуй еще разок.

Клинг рванул ручки сильнее.

– Не идет.

– Может, закрашена?

– Наверное, он тоже пробовал открыть окно, а когда не получилось, высадил стекло.

– Да, – согласился Карелла. – Он очень спешил. Флетчер открывал входную дверь, а может, уже вошел в квартиру.

– И тогда этот тип взмахнул сумкой и…

– Какой сумкой?

– Как какой? Должна же у него была быть сумка или еще что-нибудь, чтобы куда-то складывать награбленное.

– Да, наверное. Хотя лично мне кажется, что он не слишком-то опытный вор.

– То есть?

– Он полез сюда без перчаток, оставил отпечатки по всей квартире. Почти наверняка он в этом деле новичок.

– Даже если и так, то у него была сумка. И скорее всего ею-то он и разбил окно. Кстати, это сразу объясняет, почему на полу были разбросаны серебряные ножи и вилки. Когда он понял, что окно просто так не открыть, то разбил стекло сумкой, и при этом оттуда вывалилось кое-что из добычи.

– Очень может быть, – согласился Карелла.

– А потом он пролез в эту дырку и спрыгнул вниз «солдатиком», – продолжал развивать свою теорию Клинг. – Это имеет больше смысла, чем прыгать «рыбкой», правда? Хотя вообще-то, Стив, сначала он почти наверняка бросил сумку.

– Если она у него была.

– Любой громила идет на дело с сумкой. Даже новичок.

– Гм-м, возможно.

– Ну хорошо, если у него была сумка, то он сначала должен был бросить ее вниз и только потом вылезти из окна и повиснуть на подоконнике, прежде чем спрыгнуть, понимаешь? Чтобы ему оставалось лететь вниз как можно меньше.

– Не знаю, Берт, было ли у него столько времени. К тому моменту Флетчер уже должен был войти в квартиру и направляться в спальню.

– А кстати, Флетчер ничего не говорил о звоне стекла?

– Не помню. По-моему, его никто об этом и не спрашивал.

– Надо спросить.

– Зачем? Какая разница, слышал он…

– Не знаю, – пожал плечами Клинг. – Но если вор все еще находился в квартире, когда вошел Флетчер…

– То что?

– Ну, мне кажется, что получается именно так.

– Тогда он должен был находиться в квартире и услышать, как открывается дверь. В противном случае у него хватило бы времени, чтобы спокойно подойти к окну кухни, вылезти наружу и спуститься по пожарной лестнице – тем же путем, каким он и вошел.

– Да, верно, – задумчиво сказал Клинг. – Флетчеру еще повезло. Этот парень мог запросто и его прирезать.

– Знаешь что, давай-ка осмотрим переулок за домом, – предложил Карелла.

* * *

Женщина, случайно выглянувшая из окна цокольного этажа, увидела двух плечистых мужчин в длиннополых плащах и без шляп, расхаживающих взад-вперед по дорожке у задней стены дома. У одного из них были каштановые волосы и слегка раскосые глаза, придававшие ему некоторое сходство с китайцем. Второй – высокий румяный блондин – был моложе, но даже это не делало его менее подозрительным. Мадам без колебаний подошла к телефону и позвонила в полицию.

Карелла и Клинг, не подозревавшие, что кто-то подглядывает за ними в щель жалюзи, к тому моменту закончили обследовать асфальтовую дорожку между домами и теперь рассматривали окна квартиры Флетчера.

– Все-таки падать отсюда высоковато, – сказал Клинг.

– А отсюда, когда смотришь, кажется еще выше.

– Как ты думаешь, где он приземлился?

– Наверное, как раз там, где мы стоим, а может быть, чуть левее. – Карелла, наморщив лоб, оглядывался по сторонам.

– Заметил что-нибудь интересное?

– Да нет, просто пытаюсь кое-что представить.

– Что?

– Предположим, он спрыгнул со второго этажа и ничего себе не повредил…

– Так оно и было. Иначе бы он до сих пор тут валялся.

– Допустим. Но, даже если он ничего себе не сломал, я не могу поверить, что он просто так взял и ушел. – Карелла снова посмотрел на окно. – Слушай, Берт, сдается мне, здесь все сорок футов.

– С каждой минутой становится все больше, – хмыкнул Клинг. – Да нет, футов тридцать плюс-минус несколько дюймов.

– Пусть так. Человек пролетает вниз тридцать футов…

– Если он сначала повис на подоконнике, то скидывай еще десять.

– О'кей. Что тогда получается? Падение с высоты в двадцать футов?

– Примерно так.

– Так вот, человек падает с высоты в двадцать футов на асфальт, ничего себе не ломает, встает, отряхивается – и поминай как звали? – Карелла сделал паузу и покачал головой. – Я считаю, он должен был на какое-то время задержаться. Хотя бы для того, чтобы перевести дыхание.

– И что?

– А если бы Флетчер выглянул из окна?

– Чего это ради?

– Если твоя жена лежит на полу вся в крови, а в комнате разбито окно, то уж наверняка ты подбежишь к окну и выглянешь наружу. Вдруг тебе удастся увидеть убийцу?

– Нет, он торопился позвонить в полицию.

– Зачем?

– Господи, Стив, но это же естественно! Если Флетчер невиновен, он бы позаботился о своем алиби. Он звонит в полицию и остается в квартире…

– Знаешь, а мне по-прежнему кажется, что это его работа, – сказал Карелла.

– На твоем месте я бы не стал так раздувать это дело, – заметил Клинг. – Лично я бы с большим удовольствием двинул мистера Флетчера под зад коленом, но не забывай, что нам надо найти парня, который оставил свои отпечатки. Согласен?

Карелла вздохнул.

– Согласен.

– Нет, серьезно, Стив, давай все-таки придерживаться фактов. Если на рукоятке ножа отпечатки этого парня, а нож все еще в жертве…

– … то муж жертвы понимает, какая прекрасная возможность ему предоставлена, – подхватил Карелла. – Жена почти мертва, в квартире разгром и явные следы ограбления. Почему бы ему не довершить начатое? Ведь все равно подумают на взломщика.

– Докажи, – сказал Клинг.

– Не могу, – покачал головой Карелла. – До тех пор, пока мы не поймаем взломщика…

– Ну так давай ловить. Как по-твоему, куда он мог смыться после того, как выпрыгнул из окна?

– Есть только две возможности. Либо в ту дверь, которая ведет в подвал, либо перепрыгнул через ограду в дальнем конце переулка.

– Ну, а куда бы на его месте смылся ты?

– Грохнись я с такой высоты, сразу бы приполз домой и поплакался мамочке.

– Лично я выбираю дверь подвала. После такого падения напрочь отобьет охоту скакать через заборы.

– Да уж, радости мало.

Неожиданно дверь подвала распахнулась. На пороге стоял здоровенный красномордый патрульный, целясь в них из револьвера 38-го калибра.

– А ну-ка, ребята, быстро выкладывайте, что вы тут делаете? – рявкнул он.

– Ого! – Карелла рассмеялся. – Мы все время на посту!

* * *

Пока Карелла и Клинг доказывали патрульному, что они сами полицейские, Маршалл Дэвис, закончив свои исследования, позвонил в 87-й участок и попросил к телефону сотрудника, занимающегося делом Флетчера. Поскольку оба детектива, ведущие расследование, отсутствовали, трубку взял Мейер.

– Как дела? – спросил он. – Откопал что-нибудь интересное?

– По-моему, появилась довольно любопытная информация о нашем подозреваемом, – сказал Дэвис.

– Я должен что-нибудь записать?

– Не думаю. Насколько хорошо ты знаком с этим делом?

– Ну, скажем так – я в курсе.

– Тогда ты должен знать, что в квартире было полно отпечатков пальцев.

– Да, мы только что послали запрос в картотеку.

– Может быть, вам повезет, – с сомнением сказал Дэвис.

– Может быть, – согласился Мейер.

– А тебе известно, что на кухне остались следы ботинок?

– Нет, я этого не знал.

– Ну так вот, очень четкий след на кухонной раковине, скорее всего оставленный, когда он влезал в окно, и еще несколько следов похуже – они ведут из кухни в гостиную. У меня есть отличные фотографии плюс несколько увеличенных снимков подошвы ботинка – для сравнительных тестов, если позже появится такая необходимость.

– Отлично.

– Но главное то, – продолжал Дэвис, – что по этим снимкам можно получить представление о его походке. Судя по всему, это был мужчина, и он шел нормальным шагом – не быстро, не медленно.

– Как ты это определил? – удивился Мейер.

– Когда человек идет медленно, расстояние между его следами обычно не превышает двадцати семи дюймов. Если он бежит, следы отстают друг от друга дюймов на сорок. Расстояние в тридцать пять дюймов соответствует быстрой ходьбе.

– А что в нашем случае?

– Тридцать два дюйма. Он шел довольно быстро, но и не особенно спешил. Цепочка следов прямая и без изломов.

– Что это означает?

– Ну, представь себе линию следов, оставленную нашим подозреваемым. Как правило, эта линия проходит вдоль внутреннего края отпечатков каблуков. Толстяки и беременные женщины чаще всего оставляют неровную линию, потому что обычно ходят, слегка расставляя ноги… чтобы было легче удерживать равновесие.

– Но эта линия была нормальной? – спросил Мейер.

– Совершенно верно, – подтвердил Дэвис.

– Значит, наш клиент – ни толстяк, ни беременная.

– Совершенно очевидно, что это мужчина. Размер и фасон обуви, то, как он ставит ногу… в общем, это не вызывает сомнений.

– О'кей, спасибо, – сказал Мейер. Честно говоря, он не был склонен считать информацию Дэвиса ценной или важной. Они и так с самого начала пришли к выводу, что женщина вряд ли будет взламывать квартиры. Более того, в докладной Кареллы говорилось, что, судя по размерам следов, оставленных в раковине, они явно принадлежали мужчине. Если только на территории 87-го участка не появилась новая взломщица откуда-нибудь из России. Мейер зевнул.

– Так или иначе, но мы не считали эти сведения ценными или какими-то крайне важными, пока не обработали всю информацию целиком, – сказал Дэвис.

– И что у вас получилось?

– Окно в спальне было разбито, и детективы из отдела убийств…

– Моноган и Монро?

– Да. У них возникло предположение, что преступник мог выпрыгнуть из окна в переулок. Я подумал, что стоит туда спуститься и посмотреть. Вдруг найдутся еще какие-нибудь следы.

– Ну и как, нашел?

– Да, у меня есть несколько фотографий того места, где он приземлился. Мне удалось проследить, куда он затем направился. Следы ведут к двери в подвал. Однако это еще не самое главное.

– А что же самое главное? – терпеливо спросил Мейер.

– Он повредил ногу. И, на мой взгляд, довольно основательно.

– С чего ты взял?

– Его походка после падения резко изменилась по сравнению с той, которую мы наблюдали на кухне. Разумеется, следы те же самые, нет никаких сомнений, что их оставил один и тот же человек. Но по тому, как он передвигался, видно, что основная нагрузка приходилась на левую ногу и приволакивалась правая. Точнее, четких следов правой ноги вообще не осталось, только царапины на земле там, где край подошвы волокли по земле. Я бы посоветовал тому, кто расследует это дело, разослать предупреждения всем городским врачам. Если этот тип не сломал ногу, то я готов съесть все фотографии.

* * *

Когда Карелла и Клинг в сопровождении краснолицего патрульного (к тому времени раскрасневшегося еще больше) поднялись из подвала в вестибюль и направились к выходу, их кто-то окликнул. Обернувшись, они увидели высокую темноволосую девушку, которая стояла, прислонившись к стене и глубоко засунув руки в карманы зеленого пальто.

– Простите, вы детективы? – нерешительно спросила она.

– Да, – кивнул Карелла.

– Слушайте, ребята, вы уж меня извините, – смущенно сказал патрульный. – Меня только недавно перевели в этот участок, и я еще не знаю всех в лицо…

– Да брось ты, все в порядке, – успокоил его Клинг.

– Управляющий сказал мне, что в доме полиция, – продолжала девушка, переводя карие глаза с одного детектива на другого, как бы спрашивая, кто из них отзовется первым.

– Чем мы можем вам помочь, мисс? – улыбнулся Карелла.

– Вчера вечером я видела в подвале человека в окровавленной одежде.

Карелла быстро посмотрел на Клинга, потом снова на девушку.

– В котором часу?

– Примерно без четверти одиннадцать.

– А что вы делали в подвале?

– Стирала, – с удивлением ответила она. – Там стоят стиральные машины. Да, простите, я не представилась – меня зовут Нора Симонов. Я живу в этом доме.

– Ну ладно, ребята, пока, – уже от двери сказал патрульный. – Извините, если что не так, о'кей?

– О'кей, о'кей. – Клинг помахал ему рукой.

– Я живу на пятом этаже, – добавила Нора. – Квартира 5"А".

– Расскажите, что вы видели, – попросил Карелла.

– Я сидела у стиральной машины и смотрела, как одежда крутится в барабане. Знаете, порой это просто завораживает. – Она быстро улыбнулась. – И тут вдруг дверь, выходящая на задний двор, распахнулась. Та, что выходит в переулок. Понимаете, какую дверь я имею в виду?

Карелла кивнул.

– Этот человек спустился по лестнице. По-моему, он меня даже не заметил. Дело в том, что стиральные машины стоят чуть в стороне. Он направился прямо к лестнице в дальнем конце подвала, которая выходит на улицу. В подвале две лестницы: одна ведет в вестибюль, другая – на улицу. Он поднялся по той, что выходит на улицу.

– Вы узнали его?

– То есть?

– Он живет в вашем доме? Или где-нибудь по соседству?

– Нет. До вчерашнего вечера я его ни разу не видела.

– Вы сможете его описать?

– Конечно. На вид ему двадцать один – двадцать два года, высокий, примерно вашего роста и телосложения… ну, может быть, чуть пониже – пять футов десять-одиннадцать дюймов. Каштановые волосы…

Клинг уже торопливо строчил в своем блокноте.

– Вы не заметили, какого цвета у него глаза? – спросил он.

– К сожалению, нет.

– А цвет кожи?

– Белый.

– Как он был одет?

– В темные брюки, высокие кроссовки и поплиновую куртку-ветровку. Передняя часть куртки и рукав были в крови.

– Какой рукав?

– Правый.

– На нем была шапка?

– Нет.

– А в руках у него ничего не было?

– Была, маленькая красная сумка, похожая на те, что дают авиапассажирам.

– Не заметили каких-нибудь шрамов, татуировок, родимых пятен?

– Точно сказать не могу, он был слишком далеко. И, несмотря ни на что, он шел довольно быстро.

– Что значит «несмотря ни на что»? – быстро спросил Карелла.

– Он хромал на правую ногу. Мне показалось, что он сильно ранен.

– Вы бы узнали его, если бы увидели еще раз?

– В ту же минуту, – не задумываясь, ответила Нора.

* * *

Разумеется, первое, что им пришло в голову, это опознание по фотографии. Кроме того, не исключалась возможность того, что бюро идентификации даст положительный ответ по поводу отпечатков пальцев преступника, посланных туда из участка. Все они очень надеялись, что, может быть, хотя бы на этот раз дело окажется простым и легким – из бюро идентификации пришлют копию досье на известного рецидивиста, они без помех его арестуют, приведут в участок, организуют опознание, и Нора Симонов сразу же подтвердит, что именно этого человека она и видела вчера в 22.45 в подвале своего дома в перепачканной кровью одежде.

Но, увы, из Бюро пришел ответ, из которого явствовало, что отпечатков пальцев, соответствующих найденным в квартире Флетчера, в картотеке не имеется.

Повздыхав, Карелла и Клинг пришли к выводу, что им опять попалось трудное дело (что за жизнь – что ни дело, так обязательно трудное, подумали они, испытывая к себе глубокое чувство жалости), и поступили так, как им советовал Маршалл Дэвис. Они разослали всем городским врачам бюллетень с просьбой сообщить о пациенте, обратившемся к кому-нибудь из них по поводу перелома ноги или растяжения связок и отвечающем следующему описанию: белый, чуть старше двадцати, ростом 5 футов 10-11 дюймов, весом около 180 фунтов, каштановые волосы, одет в темные брюки, высокие кроссовки и поплиновую куртку-ветровку, передняя часть и правый рукав которой испачканы кровью.

И словно в доказательство того, что полицейские, как и все остальные, тоже могут ошибаться, вышло так, что дело и вправду оказалось простым и легким.

* * *

В 16.37 того же дня, когда Карелла уже собирался домой, в участок позвонил врач из Риверхеда.

– Это доктор Мендельсон. Я только что получил ваш бюллетень и хочу сообщить, что оказывал медицинскую помощь человеку, который подходит под ваше описание.

– Где находится ваш кабинет, доктор Мендельсон? – поспешно спросил Карелла.

– В Риверхеде. Довер-Плейнс-авеню, 3461.

– Когда вы оказывали помощь этому человеку?

– Сегодня рано утром. По понедельникам я принимаю с утра, так как днем дежурю в больнице.

– Что установил ваш осмотр?

– Сильное растяжение лодыжки.

– Но не перелом?

– Нет. У него сильно распухла нога. Сначала я думал, что у него действительно перелом, но потом мы сделали рентген, и оказалось, что это только сильное растяжение. Я наложил тугую повязку и посоветовал этому пациенту какое-то время оставаться в постели.

– Он назвал свое имя?

– Да. Могу вам продиктовать.

– Будьте любезны, сэр.

– Его зовут Ральф Корвин.

– А адрес?

– Вудсайд, 894.

– Это в Риверхеде?

– Да.

– Спасибо, доктор, – сказал Карелла.

– Не за что, – ответил тот и положил трубку.

Из верхнего ящика стола Карелла достал телефонную книгу Риверхеда и быстро нашел нужный раздел. Он не надеялся найти там имя Ральфа Корвина. Нужно быть полным идиотом, чтобы залезть в чужую квартиру без перчаток, зарезать женщину, а потом назвать свое имя врачу, который лечил травму, полученную во время бегства с места преступления.

Однако, судя по всему, Ральф Корвин был как раз из таких.

Его имя и адрес значились в телефонной книге и совпадали с теми, что он назвал доктору.

* * *

Они высадили дверь без стука и с револьверами на изготовку ворвались в квартиру.

На кровати лежал человек в нижнем белье с повязкой на правой ноге. Простыни и одеяло были испачканы. В тесной жаркой комнате стоял невыносимый запах рвоты.

– Ральф Корвин? – спросил Карелла.

– Да, – прохрипел человек на кровати. Лицо его было искажено от боли, глаза остекленели.

– Полиция.

– Что вам от меня нужно?

– Мы хотим вас кое о чем спросить. Одевайтесь, Корвин.

– Нечего тут спрашивать, – пробормотал Корвин и уткнулся лицом в подушку. – Я убил ее.