Книга Последние похождения Арсена Люпэна. Часть II: Три убийства Арсена Люпэна онлайн - страница 4

IV

Как и в других случаях, сразу после возвращения в камеру Люпэн лег и, широко зевая, продолжал размышлять:

«Буду справедливым, мое нынешнее существование весьма удобно для ведения моих дел. Каждый день мне удается чуть-чуть подтолкнуть машину, и остается лишь подождать до следующего дня, чтобы двинуть ее еще дальше. События происходят сами собой. Какой прекрасный отдых для измотанного жизнью человека!»

И подумал, поворачиваясь к стене:

«Штейнвег, если только хочешь жить, не умирай еще! Потерпи немного, прояви капельку доброй воли! Делай, как я: поспи».

Если не считать времени ужина, Люпэн опять проспал до утра. Только скрежет отпираемого замка и отодвигаемых засовов смог его разбудить.

– Подъем! – скомандовал надзиратель. – Одевайтесь. Дело срочное.

Господин Вебер и его люди встретили его в коридоре и отвели к экипажу.

– На виллу Дюпон, кучер! – сказал Люпэн, усаживаясь. – Да побыстрее!

– Ого! Вы знаете, куда мы едем? – воскликнул заместитель шефа.

– Конечно, знаю. Ведь я вчера назначил там встречу господину Формери, ровно в десять утра. Если Люпэн сказал, дело должно быть сделано. Что и требовалось доказать…

Еще с улицы Перголез строжайшие меры предосторожности, предпринятые полицией, возбудили у арестанта радость. Бригады полицейских заполнили улицы. Доступ к вилле был наглухо перекрыт.

– Осадное положение! – злорадствовал Люпэн. – Вебер, раздашь за мой счет по луидору всем этим беднягам, которых ты потревожил без всякой надобности. Какая мобилизация сил! Еще немного – и ты наденешь на меня наручники!

– Для этого я ждал только твоего пожелания, – отозвался господин Вебер.

– Давай, старина. Надо же нам с тобой сыграть на равных! Подумать только, ведь вас сегодня – всего сотни три!

Закованный в стальные браслеты, Люпэн вышел из пролетки перед парадным входом. Его сразу повели в помещение, где стоял уже господин Формери. Полицейские вышли. Остался только Вебер.

– Прошу прощения, господин следователь, – поклонился Люпэн, – за минуту или две, на которые я запоздал. В другой раз, уверяю вас, такое не повторится…

Господин Формери был бледен, как стена. Его била нервная дрожь. Он едва выговорил:

– Сударь… Госпожа Формери…

Он не смог продолжать, – его горло сдавили спазмы.

– Как здоровье милой госпожи Формери? – с интересом спросил Люпэн. – Я имел честь станцевать с нею вальс минувшей зимой, на балу в мэрии. И это приятное воспоминание…

– Мсье, – перебил его следователь, – мсье, госпожа Формери… Вчера вечером позвонила ее мать, попросив срочно к ней зайти. Госпожа Формери тут же к ней отправилась, к несчастью – в мое отсутствие, так как я как раз в это время изучал ваше дело…

– Изучали мое дело? Хорошая работенка! – заметил Люпэн.

– Так вот, к полуночи, видя, что госпожа Формери не возвращается, начав уже беспокоиться, я поспешил к ее матери; госпожи Формери там не оказалось. Мать ей, оказывается, не звонила. Все оказалось самой отвратительной из ловушек. В этот час госпожа Формери еще не вернулась.

– Ах! – с возмущением произнес Люпэн.

И, немного подумав, добавил:

– Насколько мне помнится, госпожа Формери очень хороша собой?

Следователь, казалось, не понимал. Он подошел ближе и сказал голосом, полным тревоги, несколько театральным тоном:

– Мсье, в это утро меня предупредили письмом, что жена будет мне немедленно возвращена, как только найдут Штейнвега. Вот это письмо. Оно подписано Люпэном. Его послали вы?

Люпэн посмотрел на письмо и серьезным тоном подтвердил:

– Да, его послал я.

– Отсюда следует, что вы хотите добиться от меня, путем принуждения, права повести поиск названного Штейнвега?

– Я этого требую.

– И моя жена сразу после этого будет освобождена?

– Совершенно верно.

– Даже в том случае, если поиск окажется безрезультатным?

– Подобный случай исключен.

– А если я откажусь? – воскликнул Формери в неожиданной вспышке возмущения.

Люпэн тихо сказал:

– Ваш отказ может иметь серьезные последствия… Госпожа Формери – красивая женщина…

– Хорошо. Ищите… Вы – хозяин положения… – скрипнул зубами господин Формери.

И скрестил на груди руки, как мужчина, умеющий, при случае, примириться с суровой необходимостью.

Господин Вебер не произнес при этом ни слова, но в ярости покусывал все время ус, и чувствовалось, какой он должен был испытывать гнев, вынужденный лишний раз подчиниться капризам побежденного, но тем не менее – неизменно побеждавшего их противника.

– Поднимемся наверх, – сказал Люпэн.

Все последовали за ним.

– Откройте дверь в эту комнату!

Дверь отворили.

– Снимите с меня наручники!

Мгновенное колебание. Господа Формери и Вебер обменялись взглядами, советуясь.

– Пусть с меня снимут наручники! – повторил Люпэн.

– Под мою ответственность, – сказал заместитель шефа Сюрте.

И, подав знак восьми полицейским, которые его сопровождали:

– Взвести курки! При первой команде – огонь!

Его люди вынули револьверы.

– Долой оружие! – приказал Люпэн. – Руки – в карманы!

И, видя колебание окружающих, с силой добавил:

– Клянусь честью, что я нахожусь здесь, чтобы спасти жизнь человеку, который, вероятно, уже в агонии, и не попытаюсь совершить побег.

– Честь Люпэна… – пробормотал один из полицейских.

Резкий удар по ноге исторг у него крик боли. Его товарищи подскочили, дрожа от злости.

– Стойте! – закричал господин Вебер, бросаясь между ними и арестантом. – Давай, Люпэн, даю тебе час времени… И если через час…

– Никаких условий, – с непреклонностью сказал Люпэн.

– Эх! Делай, что хочешь, скотина, – вне себя от ярости проворчал заместитель шефа.

И отступил, отводя с собой в сторону своих людей.

– Замечательно, – сказал Люпэн. – Теперь можно спокойно поработать.

Он устроился в покойном кресле, спросил сигарету, закурил и принялся выпускать к потолку кольца дыма, тогда как остальные ждали, не стараясь скрыть до предела возбужденное любопытство.

Минуту спустя он сказал:

– Отодвиньте кровать.

Кровать отодвинули.

– Снимите все занавески в алькове.

Занавески удалили. Наступила долгая тишина. Казалось, идет сеанс гипноза, из тех, на которых присутствуешь с насмешливым недоверием, смешанным, однако, с тревогой, со смутным страхом перед теми таинственными явлениями, которые могут произойти. Может, на виду у всех сейчас появится покойник, вызванный из пространства всесильным заклинанием колдуна. Может быть, появится…

– Что? Уже?! – воскликнул господин Формери.

– Почти что, – сказал Люпэн. – Может быть вы, господин следователь, считали, что я ни о чем не думал в моей камере и заставил вас привезти меня сюда, не имея отчетливого представления о том, что надо делать?

– Что же дальше? – спросил господин Вебер.

– Пошли одного из твоих людей к доске электрических звонков.

Она должна быть где-то возле кухни.

Один из полицейских удалился.

– А теперь – нажми на кнопку звонка вон там, в алькове, на уровне кровати… Так… Жми сильнее… Не отпускай… Довольно. А теперь – позови обратно субъекта, которого туда послал.

Минуту спустя полицейский поднялся наверх.

– Ну, ты, артист, ты слышал звонок?

– Нет.

– Какой-нибудь из номеров на доске засветился?

– Нет.

– Отлично, значит – я не ошибся, – объявил Люпэн. – Будь любезен, Вебер, отвинти этот звонок; как видишь, он – ложный… Так… И начинай вывинчивать фарфоровый колокольчик, в который вставлена кнопка… Отлично… Что ты видишь теперь?

– Какую-то воронку… Кажется, конец какой-то трубы…

– Нагнись… Приложи губы к этой трубе, как к рупору.

– Сделано.

– Теперь зови: «Штейнвег! Эй! Штейнвег!» Не надо так кричать… Просто говори… Ну что?

– Никто не отвечает.

– Тем хуже. Значит, он либо умер… Либо не может уже отвечать.

Господин Формери не выдержал:

– Значит, все пропало!

– Ничто не пропало, – возразил Люпэн, – но дело может затянуться. У этой трубки, как у всех трубок, два конца; надо добраться до второго.

– Но для этого придется разрушить весь дом…

– Вовсе нет… Сейчас увидите…

Он взялся за дело сам, окруженный всеми полицейскими, которые, правда, больше глазели, чем стерегли своего пленника. Люпэн прошел в другую комнату и сразу же, как и предвидел, обнаружил свинцовую трубу, которая выходила из стены в углу и поднималась затем к потолку.

– Ага! – сказал Люпэн, – эта штука поднимается вверх! Неглупо придумано! Ищут ведь обычно в погребах!

Ниточка вышла на свет, оставалось только последовать за нею. Они поднялись на третий этаж, потом – на четвертый, затем – к мансардам. И увидели вскоре, что потолок одной из мансард был пробит и труба сквозь него уходила дальше, проникая в низкий чердак, который в верхней части тоже был пробит.

А над ним была уже только крыша.

Они приставили лестницу и вылезли наружу через слуховое окно. Кровля здесь была из жестяных листов.

– Разве вы не видите, – спросил господин Формери, – что это ложный след?

Люпэн пожал плечами.

– Вовсе нет.

– Ну конечно! Труба кончается под кровельным листом!

– И это доказывает, что между листами жести и верхней частью чердака остается свободное пространство, где мы найдем… Того, кого ищем.

– Невозможно!

– Сейчас посмотрим. Пусть ваши люди приподнимут листы…

Нет, не там… Труба должна оканчиваться вот тут.

Трое полицейских выполнили приказание. И один из них воскликнул:

– Ах! Вот оно!

Все нагнулись. Люпэн был прав. Под жестью, поддерживавшейся переплетением деревянных, полусгнивших досок, оказалась пустота высотой не более метра. Первый полицейский, который в нее проник, пробил своим весом пол и свалился на чердак. Пришлось продвигаться дальше с особой осторожностью, постепенно поднимая жестяные листы.

Немного дальше им встретилась печная труба. Люпэн, шедший впереди и следивший за работой полицейских, остановился и сказал:

– Вот он.

Человек, скорее – труп, лежал там; при ярком свете дня они увидели его смертельно бледное, искаженное страданием лицо. Он был прикован цепями к кольцам, вмурованным в кладку трубы. Возле него стояли две миски.

– Он мертв, – сказал следователь.

– Что вы об этом знаете! – возразил Люпэн.

Он проскользнул внутрь, попробовал ногой пол, который в этом месте показался ему прочнее, и приблизился к телу. Господин Формери и заместитель шефа Сюрте последовали за ним. Присмотревшись, Люпэн произнес:

– Он дышит.

– Да, – подтвердил господин Формери. – Сердце бьется слабо, но бьется. По-вашему, его еще можно спасти?

– Конечно, – с величайшей уверенностью отозвался Люпэн. – Поскольку он не умер до сих пор…

И скомандовал:

– Молока ему! Сейчас же! Молока с добавкой минеральной воды Виши. Бегом! За все отвечаю я!

Двадцать минут спустя старик Швейнвег открыл глаза. Люпэн, стоя возле него на коленях, прошептал – медленно и отчетливо, чтобы его слова как следует запечатлелись в мозгу пострадавшего:

– Послушай, Штейнвег. Никому не открывай тайны Пьера Ледюка. Я, Арсен Люпэн, покупаю ее у тебя по любой цене, которую ни запросишь. Только не мешай мне действовать.

Следователь взял за локоть Люпэна и озабоченно спросил:

– А госпожа Формери?

– Госпожа Формери свободна. И с нетерпением вас ждет.

– Как вас понять?

– Очень просто, господин следователь. Я заранее знал, что вы согласитесь на предложенную мною маленькую экспедицию. Отказ с вашей стороны был бы немыслим.

– Почему?

– Госпожа Формери слишком хороша собой…