Рецензия на книгу Юность от cupy

#ТиП1_1курс

К третьей повести окончательно понимаешь, что романтизм, помноженный на закомплексованность – адское сочетание. А самое странное, что при всей оторванности от земли Николеньки он это и сам прекрасно понимает. Только делать ничего не хочет - но это уже издержки "загадочной русской души". Ещё в начале конца трилогии есть пространная глава о грёзах, в которой герой признаётся, что быть ему до старости всего лишь мечтателем, никогда не осуществившим планы и чаяния. Поэтому проспойлерить финал повестей больше, чем это сделал сам Толстой, уже невозможно.

Нам сложно до конца понять, на каком пьедестале для детей тех времён стояли родители. Никто уже не обращается к маме или папе на «Вы», и уж конечно, не встретишь такого раболепия, царившего в сердцах современников Николеньки тем больше, чем младше они были. И вот, становясь юношей, сын наконец-то видит, а значит, и нам позволяет увидеть, фигуру родителя более реалистичной. И вовсе не так страшен оказался чёрт, а что до падкости на женскую красоту, всем известно, кто писал трилогию. Ничто в повести так не поражает, как то, что после провала младшего сына отец не изводит его так, как тот сам себя, а наоборот, поддерживает. Ведь по предыдущим частям казалось, что при успехах старшего сына он тем более будет требователен и ко второму. Думаю, тут дело в том, что хоть идеальным отцом он и не стал, упустив львиную долю педагогического воспитания, отец чётко осознавал как собственные изъяны, так и сыновьи. Он стал тем редким случаем, когда родитель не направляет упорно ребёнка в желанную сторону, например, заставляя осуществлять свои несбывшиеся мечты. Нет, он действительно подстраиваются под особенности психологического склада сына. Возможно, это было легче ему сделать как раз потому, что один наследник у него уже есть, а Николеньке тем временем можно отвести и роль сродни дочерней. А девочки в те времена не знали о внешнем мире ничего – ни что такое экзамены, ни почему можно расстроиться при словах «пересдача» или «остаться на второй год». И это тоже в трилогии поражает – невинные вопросы прекрасных созданий, которым бы только играть в прообраз «бутылочки». А ведь прошло сравнительно немного времени, неудивительно, что темы неравноправия до сих пор так актуальны.

Кому-то отечественная классика может казаться излишне поучительной, но от этого в ней не станет меньше правды. И до сих пор мы склонны бросаться из крайности в крайность, то пуская жизнь под откос из-за призрачного "комильфо", лишь бы чувствовать себя выше других и тем самым загнать комплексы и внутренние переживания поглубже, то стремясь перелистнуть страницу, написать новые правила жизни, которые однозначно выведут к счастью. Но не зря на такой печально-оптимистичной ноте мы и завершаем знакомство с Николя Иртеньевым - желающие увидеть светлую сторону могут счесть трилогию автобиографичной и уверовать в то, что будущее юноши почти безоблачно. Хотя у меня перед глазами так и остались стоять сцены, в которых он проявлял все стороны своего характера, поэтому, думаю, всё снова пойдёт по накатанной - прямо как с бричкой, от которой он обещал отказаться, или же праведной жизнью, коей столько раз обещался зажить. А счастье, оно всё же ближе не к грандиозным планам "отныне и навсегда", а к ежедневной работе, заботе, опеке и подмечанию перемен, которые тоже нужно учитывать, а не идти напролом по единожды намеченному курсу, даже если бы вдруг это и удалось.