Рецензия на книгу Средний пол от starkella

Не судите о книге по обложке.

Джеффри Евгенидис гениален. По крайней мере, я убедилась в этом после прочтения книги "Средний пол".

Я долго ходила вдоль да около этого произведения. Открывала посвященные ему страницы на книжных сайтах и вновь закрывала их. Мне везде мерещились цитаты из этого романа, которые, без сомнения, были прекрасными и многообещающими. В конце концов, я неоднократно слышала одобрительные отзывы о книге из уст читателей с отличным литературным вкусом. Я знала, что творчество автора было отмечено Пулитцеровской премией. Тем не менее, если быть честной, взяться за произведение мне мешала ярко поднятая в нем тема гермафродитизма. Я могу показаться предубежденной в этом отношении, однако это не так. Я просто-напросто боялась оказаться не готовой к погружению в данную историю. Глупое было опасение, ведь из-за него я так долго откладывала знакомство с Евгенидисом.

У него есть буквально все. Немного мемуаров, раскидистые ветви генеалогического древа семьи Стефанидисов, психология необычного подростка, любовная линия, а также необходимая толика медицинской теории смешались в романе воедино. Особенно хорошо здесь показан психологический аспект, а именно душевное состояние четырнадцатилетней девушки, переживающей период полового созревания. Калл/Каллиопа - один из наиболее хорошо прописанных персонажей, которых я когда-либо встречала. Поражает то, что поборов страх и неуверенность в себе, он (она?) остается верным своей сущности и пытается жить самостоятельно, не давая даже близким людям решать судьбу за него.

На первый взгляд, автор долго впрягает... и так же едет. Рассказ начинается со знакомства с дедушкой и бабушкой Калла/Каллиопы, что сперва кажется абсолютно неуместным. Однако с каждой страницей приходит понимание, что длинное вступление вполне гармонично вплетается в канву событий, являясь неотъемлемой ее частью. История постепенно переходит к родителям персонажа, затем непосредственно к Каллу.

Есть в "Среднем поле" эпизоды, посвященные описанию далеко не самых приятных сцен, но такая смелость писателя - несомненный признак его мастерства. Бывают случаи, когда автор словно боится полностью рассказать о той или иной теме, в результате чего произведение получается скомканным, скучным. Случается и наоборот - писатель может превратить раскрытие интимного, но важного предмета лишь в вульгарное и пошлое подобие качественной прозы. Евгенидис же умело придерживается золотой середины, не стесняясь правды, какой бы она ни была.

"Я ложусь и, не нуждаясь в подсказках, поднимаю ноги и устанавливаю их на скобы. Вокруг воцаряется зловещая тишина. Врачи подходят ко мне и начинают напоминать Троицу. Люс задергивает занавеску.

Они наклоняются все больше, вглядываясь в мои гениталии, а Люс исполняет роль экскурсовода. Я не понимаю значения большинства слов, но уже могу повторить их наизусть. «Мышечный хабитус… отсутствие гинекомастии… гипоспадия… урогенитальный синус… замкнутый вагинальный мешок…» Вот что составляет мою славу. И тем не менее я не чувствую себя знаменитым. Более того, находясь за занавеской, я вообще не ощущаю своего присутствия."

Что мне еще понравилось в книге, так это подробное описание общественной жизни в конкретный исторический период на отдельно взятой территории - сперва 20-е, затем 60-е годы в Детройте. Если в начале двадцатого века этот город на севера США был одним из главных центров машиностроения, то ближе к середине столетия он пришел в полный упадок. Целый районы оказались оставлены жителями, о чем Евгенидис рассказывает во всех деталях. Линия жизни Стефанидисов время от времени разбавляется историческими справками, без которых картина целого семейства была бы неполной.

"В двадцатых годах были возведены почти все знаменитые здания Детройта: здание Пенобскота и второе здание Буля с его разноцветным дизайном, напоминающим индейский пояс, здание Нового трастового фонда и башня Кадиллака. Моим деду и бабке Детройт казался одним большим Коза-Ханом в сезон продажи коконов. Вот чего они не видели, так это спящих на улицах бездомных рабочих и тридцатиквартального гетто на востоке, кишащего афроамериканцами, которым было запрещено жить в других местах. Короче, им были не видны семена разрушения этого города, поскольку они сами являлись частью тех, кто хлынул сюда, привлеченный обещаниями Генри Форда платить по пять долларов в день наличными."

Одним словом, не повторяйте мою ошибку. Читайте без лишних раздумий.

#конкурсрецензий