Рецензия на книгу Мантисса от masyama

Лично мне книга "Мантисса" сразу ярко напомнила, что главное удовольствие, доступное в жизни мужчине, наряду со вкусной, обильной едой и добрым сном - это флирт с женщиной. Ничего так не стимулирует железу остроумия, как словесное фехтование с какой-нибудь дамой. Флирт может быть совершенно разным в диапазоне от лёгкой фривольности до чудовищной скабрёзности, главное, чтобы он был быстрым по темпу и интересным для обоих участников. Дабы не получилось так:
- Привет, красавица! Давай знакомиться.
- Не надо нам знакомиться. Вам будет непонятно, а мне скучно.
- Почему?
- Вот видите, вам уже непонятно, а мне уже скучно.

Роман "Мантисса", правда, совсем не про флирт, но, тем не менее, он представляет собой именно пропитанный эротикой диалог между мужчиной-писателем и музой Эрато, скорее всего, являющейся плодом его собственного разума. Так как для зарождения (почти) всего живого нужны, если взять термины из самой книги, phalloi и pyge, протагонист способен писать хорошие, живые тексты только после иллюзорных (а, может, и вполне настоящих) совокуплений с этой древней греческой богиней.

Фаулз в аллегорической форме показывает механику творческого процесса писательства. Так как книга писалась в 80-е, когда уже был открыт пост-модернизм, объявлена "смерть романа" и всё такое прочее, идеальный автор (не именно Фаулз, а вообще) как бы дистанцировался от написанного им текста. Более того, автору даже отказывали в праве интерпретации собственных творений. Если говорить по-простому, позиция автора предполагалась следующая: "Написал что-то здоровское. Фиг знает про что". Я не совсем понял, насколько серьёзно Джон Фаулз относится к этому. Вполне вероятно, не без иронии. Во всяком случае, в диалоге с Эрато герой романа часто бывает ироничен.

Я уже говорил в других рецензиях, что понимаю, почему мужчины так любят писать от имени женских персонажей. Я сам написал пару дурных стихотворений от женского имени, и героини у меня там - огонь! Это же безумное удовольствие - рулить женщиной. Заставлять её быть такой, какой хочешь, делать всё, что захочешь. У любого писателя есть возможность создать для себя - именно для себя! - женщину, отвечающую его желаниям и сексуальным потребностям. И вот Эрато говорит протагонисту: "[Писатель] Это тот, кто изображает женщину на бумаге, чтобы заставить её говорить и делать такое, чего ни одна реальная женщина в здравом уме и твёрдой памяти в жизни не скажет и не сделает". Здорово, что Джон Фаулз это видит. А его герой, по-моему, не верит!

Сама Эрато тоже изрядно мучает главного героя, то подпуская его к себе, то отталкивая и насмехаясь. А значит, то озаряя его вдохновением, то сталкивая в посредственность. Думаю, что если счесть Эрато одной из частей личности писателя из романа, то это непостоянство - влияние вины за эксплуатацию музы половым путём в творческих целях, проецирующееся на всех женщин. Муза припоминает ему прегрешения мужского пола за прошедшую историю человечества от времён Эллады, в которой она родилась, и явно придерживается принципа коллективной ответственности.

Читать книги, для которых закваской является секс, как минимум, любопытно. А тут секс ещё и напрямую увязан с актом творчества. Но, решив прочитать "Мантиссу", читателю надо учитывать, что это по своей природе литературное упражнение или даже, в некотором смысле, исследование.