Рецензия на книгу Вечер у Клэр от Reznor

Наметилась тенденция. Открываю очередной роман Гайто Газданова и мгновенно что-то щёлкает – я понимаю: моё. «Вечер у Клэр» подобен потоку свежего осеннего воздуха, окутывающему теплом накануне первых заморозков – врезка в память, ретроспектива по совсем недавно пережитому, но уже безнадёжно утраченному счастливому времени. Я чувствую нечто большее, чем просто симпатию или расположение к автору и его творению. Я полностью погружаюсь в созданную Газдановым атмосферу, беспечно отдаюсь книге. Приятная тенденция.

По аналогии с романом «Призрак Александра Вольфа», события «Вечера…» подчинены случаю, определившему всю дальнейшую жизнь рассказчика. К своему дебютному произведению Газданов подобрал невероятно точный пушкинский эпиграф – «Вся жизнь моя была залогом свиданья верного с тобой». Конечно, это о любви. О любви невозможной и несправедливой, а оттого стократ более сильной. Но долгожданная близость рассказчика с Клэр возымела неожиданный эффект, подобный катарсису – рушится тот платонический образ, который рассказчик, будучи шестнадцатилетним подростком, себе придумал и нежно полюбил. Избитая фраза «увидеть Париж и умереть» была бы здесь кстати ещё и потому, что завязка (или развязка – кому как больше нравится) происходит как раз в Париже. Смешно, но я думаю, что за пределами текста, после соития с Клэр, рассказчик, исполнив своё предназначение в жизни, действительно умер. И за некоторое время до смерти, как это часто описывается в различных историях, перед глазами человека проносится вся его жизнь.

«Вот, я поживу на свете столько-то лет, и дойду до моей последней минуты, и буду умирать. Как? И больше ничего?»

Нужна высшая цель. Необходимо понимание почему всё было так. Мало жить ради самой жизни, глупо плыть по течению. Беззаботное, счастливое детство, затем – лишения, лишения, лишения – изломы судьбы, потеря близких тебе людей, благоговейный страх перед судьбой. Душевная катастрофа. Для жизни выпали странные время и место. Мы на пороге экзистенциальной трагедии – Гражданской войны. И, если любовь, которая представляется единственно понятным смыслом жизни, если она заставляет терять рассудок, делает человека больным, если любовь, невозможность которой, заставляет чувствовать себя подобно загнанному в угол дикому зверю, в конце концов остаётся человеку неподвластной, то почему бы не окунуться в омут этой экзистенциальной трагедии прямо с головой? Почему бы не «…идти воевать – без убеждения, без энтузиазма, исключительно из желания вдруг увидеть и понять на войне такие новые вещи, которые, быть может, переродят меня…»

И там, в эпицентре Гражданской войны, где глупость, алчность и страх соседствуют с безрассудной отвагой, где обнажается суть человека: мерзавцы предстают мерзавцами, герои – героями, – там, на мой взгляд, с рассказчиком случается ложное прозрение. Ведь, смысл жизни, совсем, может быть, не в том, чтобы после всего пережитого сохранить своё выпестованное чувство, и донести его, сквозь пространство и время, до субъекта любви. Быть может, смысл жизни как раз в том, чтобы достойно встретить смерть. «Увидеть Париж и умереть» – иначе и не скажешь.

#БК_2024 (8. В названии книги есть женское имя)