Ника Турбина

Биография писателя

Ника родилась в Ялте 17 декабря 1974 года в семье известных людей: мама - Майя Анатольевна Турбина, хедожница, дедушка - писатель Анатолий Никаноркин.

Девочка с рождения болела астмой и по ночам практически не спала. С 4 лет во время бессониц, она диктовала маме и бабушке стихи. На вопрос, как она придумывает то, что диктует, Ника отвечала, что как будто бы их диктовал ей Бог.

К первому классу накопилась большая коллекция стихотворений, и мама Ники решает опубликовать их в нескольких газетах. Так стихи юной поэтессы попали к Юлиану Семёнову, их напечатала «Комсомольская правда». С того момента Ника Турбина стала известна за пределами Крыма. Когда Нике исполнилось 9 лет, вышел её первый сборник стихов «Черновик», с выпуском которого помог сам Евгений Евтушенко. Книга была переведена на 12 языков! Кроме книжки, почти одновременно у Ники вышла пластинка со стихами.Тогда же Евгений снял Нику Турбину в своём фильме «Детский сад».

Не пройдет и года, как она получит самую престижную поэтическую премию "Золотой лев" в Венеции, которого до неё из советских поэтов получила лишь Анна Ахматова. На этот международный поэтический фестиваль «Поэты и Земля» (в рамках Венецианского биеннале) Ника также попала благодаря поддержке Евтушенко. Тогда ей был всего 10 лет.

Тогда её называли «эмоциональным взрывом», «блистательным талантом», «пришельцем из космоса», «ребенком Пушкиным», «поэтическим Моцартом», и просто «последовательницей творчества» несравненной Ахматовой.

После этого Ника побывала в США, где встречалась с Иосифом Бродским. В Америке Нику осмотрели врачи. После осмотра они сказали её бабушке, что при такой нагрузке ребёнку необходимы консультации психолога. Затем следует множество поездок по всему миру. Ника выступала перед огромными залами, читала свои стихи.

С 1985 года Турбины обосновались в Москве. Когда Нике тогда было 11, её мать второй раз вышла замуж и родила вторую дочь - Машу. И обделённая вниманием Ника написала по этому поводу: «…Только, слышишь, не бросай меня одну. Превратятся все стихи мои в беду». Случаются частые конфликты на почве ревности.

В 15 лет Ника сыграла одну из главных ролей в художественном фильме «Это было у моря». Фильм о воспитанницах специнтерната для детей с больным позвоночником, в котором царили довольно жестокие нравы. Стихи свои она уже давно не читает...

В 1990 году у Ники случился нервный срыв, после которого она якобы на учёбу уехала в Швейцарию, хотя истинной причиной поездки было лечение в психиатрической клинике в Лозанне. Именно в Лозанне она познакомилась со своим будущим гражданским мужем - своим психиатром, которому на тот момент было 76 лет... Нике было 16.

Гражданский муж целыми днями пропадал на работе, Ника сидела дома. От тоски и одиночества она начала пить. Через год вернулась домой и о муже она никогда больше не вспоминала.

В 1994 году Нику без экзаменов приняли в Московский институт культуры, где она познакомилась со своей преподавательницей и подругой Алёной Галич, которая много раз помогала ей в сложных ситуациях. У Алёны Галич дома до сих пор хранятся написанные её рукой заявления: «Я, Ника Турбина, даю слово своей преподавательнице Алёне Галич, что больше пить не буду».

Но незадолго до экзаменов, в конце первого курса, Ника уезжает в Ялту, к своему парню Косте. К экзаменам она так и не вернулась.

В день своего 22-летия Ника со своим другом выпили лишнего и поссорились. В результате ссоры она бросилась к балкону и сорвалась, повиснув на карнизе. Друг попытался затащить ее обратно, но Ника соравалась вниз... Помогло только то, что она чудом зацепилась за дерево. Ника сломала ключицу, повредила позвоночник. В Ялте, где родилась Ника Турбина начали сбор средств на лечение. Пройдя 12 операций и выписавшись из больницы, Ника вернулась в родной город, где у нее случился буйный припадок. Ника попала в психиатрическую больницу. Вызволяли её оттуда все та же любимая преподавательница и Костя.

В 26 лет в ее маленькой квартирке в Москве, в одном из старинных , еще "сталинских", высотных домов жили с нею только две кошки и собака. Людям она не очень доверяла. Журналистов видела редко... Анатолий Борсюк говорил о ней: "Все забыли Нику, не только те, кто ею непосредственно занимался, но и почитатели ее таланта, публика, страна. Со всеми покровителями, фондами, чиновниками журналами всё кончено. О ней никто не помнит, она никому не нужна. Ей 26 лет, вся жизнь впереди, а такое ощущение будто она прожила ее почти до конца."

Ника патологически боялась жить одна. В свою комнату, оставшуюся от матери и ее второго мужа, которые уже давно развелись, приглашала то подруг, то друзей. Так появился Саша, актер одного из московских театров, с которым она прожила около четырех лет. Он тоже много пил.

В последние годы жизни вместе со своим гражданским мужем Александром Мироновым руководила театром-студией на окраине Москвы. И все это время она продолжала писать стихи – на каждом попавшемся под руки клочке возникали талантливые строчки. Её «самоубийства», скорее, были псевдосамоубийствами. Многие могут подтвердить (и прежде всего, ее институтский преподаватель Алена Галич), что это были не серьезные попытки, а бунтарство, ведь Ника, как никто другой, хотела жить, найти себя...

11 мая 2002 года Ника была в гостях у подруги, выпивали. Когда друзья пошли в магазин, Ника ждала их сидя на подоконнике, свесив ноги вниз. Гуляющий с собакой мужчина увидел, как она повисла на окне, и услышал её крик: «Саша, помоги мне, я сейчас сорвусь!». Внизу какие-то люди пытались растянуть куртку…

Несколько дней ее тело пролежало в морге института им. Склифосовского, никем не опознанное. Тело поэтессы кремировали и похоронили на одном из центральных кладбищ Москвы. Чтобы Нику отпели, Алёна Галич попросила, чтобы милиция не писала о том, что это самоубийство. В графе о причине смерти поставили прочерк. Также она добилась, чтобы прах её ученицы захоронили на Ваганьковском кладбище.

В одном из интервью она сказала: "Я уверена, что у меня не будет внуков, так же как и детей. По крайней мере, в очень ближайшем будущем. И в очень неближайшем - тоже. Я боюсь, что не доживу до того момента, когда захочу рожать..."