Эрих Мария Ремарк цитаты из книг - страница 148

Не все беженцы евреи. И даже не все евреи — евреи. А иной раз евреем оказывается тот, о ком этого и не подумаешь. Я знавал одного негра-еврея. Ужасно одинокий был человек. Любил только одно — китайскую кухню. Вот как бывает на свете.

Когда что-то любишь и иным способом получить не можешь - стоит ли отказываться только потому, что тебе приходится это покупать? Зачем окутывать все словами, они ничего не исправят...

Он хотел удержать, завоевать, владеть - и потому должен был сперва распознать опасность и увидеть, насколько собственная атака успела его ослабить, ведь воевал он сам с собой.

Властвовать другим человеком можно, только властвуя собой. На свете нет ничего беспощаднее любви; потеряшь свободу чувств - потряешь и того, кому приносишь их в жертву.

- Ты любишь меня? - спросил я.
Она отрицательно покачала головой.
- А ты меня?
- Нет. Вот счастье, правда?
- Большое счастье.
- Тогда с нами ничего не может случиться, не так ли?
- Решительно ничего, - ответила она и взяла мою руку.

По пути я вспомнил всё, что надо было ей сказать, - много прекрасных слов. Я брёл по улицам и думал, как много я мог бы сказать и сделать, будь я другим.

Вчерашнее забыто, Пат, хорошо? Мы просто не будем больше встречаться с другими людьми. Тогда не будет ни ссор, ни припадков ревности. Настоящая любовь не терпит посторонних.

Меня всегда удивляла её радость при пробуждении, и я очень любил это в ней. Я никогда не бывал весел, когда просыпался.

Я стоял на швейцарской стороне и ел вишни. А косточки сплёвывал в Германию.

Кто научился ждать, тот надёжно защищён от ударов разочарования.