Цви-Гирш Прейгерзон

Биография писателя

Григорий Израилевич Прейгерзон - известен также как крупный учёный, специалист в области обогащения угля, автор основополагающих монографий и изобретений, доцент Московского Горного института.

Детство и юность

Творчество на иврите занимало главное место в его жизни. Печатание книг и периодических изданий на иврите было запрещено советскими властями. Цви Прейгерзон писал свои произведения тайно, по ночам. Они печатались в ивритских периодических изданиях за рубежом в 1927—1934 годах, в разных странах. Начиная с 1960-х годов произведения Прейгерзона печатались в Израиле, большая часть опубликована уже после его смерти.

Отец писателя — Израиль Прейгерзон (1872—1922) — уроженец местечка Красилов, имел небольшое ткацкое дело. Мать писателя — Рахиль (Раиса), в девичестве Гальперина (1872—1936), также из Красилова, происходила из рода известного на Волыни раввина Дова—Бера Карасика. Родители дали Цви-Гершу традиционное религиозное образование, в семье почитали еврейскую культуру и дома говорили на языках идиш и иврит. Отец приобщил сына и к новой еврейской литературе на иврите. Он покупал и читал дома романы Мапу, стихи Иегуды-Лейба Гордона (Ялага), ивритскую периодику тех лет.

С раннего детства Цви-Гирш проявил особую одаренность и любовь к ивриту, которая сопровождала его всю жизнь. «Томительная тяга к еврейству вошла в мою кровь, отравляя меня сладостным своим ядом, и навечно сделала пленником иврита», — так пишет он в одном из своих рассказов — «Галгали ха-ришон» («Мой первый круг»), 1936. Цви-Гирш рано начал писать стихи и рассказы на иврите. Отец отправил тетрадки сына в Одессу, к Хаиму Нахману Бялику, который отметил способности мальчика и посоветовал дать ему хорошее образование на иврите. В 1913 году родители отправляют Цви-Гирша в Палестину в знаменитую в то время гимназию «Герцлия», где обучение по всем предметам происходило на иврите. Как известно, эта гимназия была создана энтузиастами иврита в Яффо в 1905 году, а в 1910 году она была перенесена в новое здание в Тель-Авиве.

Цви-Гирш приехал туда на пароходе «Иерушалаим» с группой других учеников. Он проучился в гимназии один год. За это время он углубил свое знание иврита, усвоил сефардское произношение. Будучи способным учеником и обладая большой работоспособностью, он далеко продвинулся в учёбе. Но главным результатом его поездки стала глубокая любовь к этой стране, её народу, её песням. Он проникся сионистскими идеалами и всю жизнь считал, что только создание еврейского государства избавит его народ от преследований, страданий и унижений — ведь он сам был свидетелем ужасных погромов и издевательств над евреями в местечке, где он жил.

На каникулы из-за болезни Цви-Гирш был отправлен домой. Вернуться в гимназию он уже не смог, так как 14-го Августа 1914 года началась Первая мировая война, а Россия и Турция находились во враждующих лагерях. Цви продолжил образование в Одессе. В 15 лет, выучив русский язык, он сдал экзамен и был принят в Люблинскую гимназию, эвакуированную из Польши в начале войны. Преподавание там велось на русском языке. Прием еврейских детей был разрешен для семей беженцев, каковой и была семья Прейгерзон. Одновременно Цви-Гирш учился и закончил консерваторию по классу скрипки. Но Цви не порывал с ивритом. По вечерам он посещал знаменитую в то время светскую йешиву Хаима Черновица (Рав Цаир — «молодой раввин»), где преподавали Хаим-Нахман Бялик, Иосиф Клаузнер и другие. Иосиф Клаузнер был наставником Цви по чтению ивритской литературы, и Цви-Гирш часто бывал у него дома. В этот период в Одессе окончательно определилось литературное призвание Цви-Гирша Прейгерзона.

Вскоре после Октябрьского переворота иврит в России был запрещен, и литературное творчество на иврите стало опасным занятием. Прейгерзон столкнулся с серьёзной проблемой: с одной стороны ему очень хотелось осуществить свою мечту и уехать в Эрец-Исраэль, а с другой — получить высшее образование, что стало наконец возможным в то время для способного еврейского юноши. И он принимает решение — он закончит университет, приобретет специальность, и уедет на свою родину. Но жизнь распорядилась иначе: через несколько лет отъезд за границу из Страны Советов стал невозможен.

Творчество 20-30х годов

После недолгого пребывания в Красной Армии в 1920г Цви-Гирш Прейгерзон поступил в Московскую Горную академию и с течением лет становится одним из ведущих специалистов страны по обогащению угля. "Но не этим памятен Цви-Гирш Прейгерзон своему народу. Он был одним из тех немногих, кто продолжал в Советском Союзе творить на иврите, и среди этих немногих был несомненно самым крупным прозаиком (Михаэль Занд, ."Возрождение", 10, Иерусалим, 1987). Его рассказы и стихи, написанные до 1934 г. печатались в различных ивритских журналах и сборниках в Эрец-Исраэль и других странах: «Ха-Ткуфа», «Ха-Олам», «Ха-Доар» и других.

С переходом еврейской культуры на идиш требовалось не только изменение языка, но и содержание художественных произведений. Советский писатель обязан был славить советскую власть, деятельность компартии и правительства, писать о героях — строителях пятилеток и т д. Прейгерзон не только сохранил иврит — язык своеего народа. Его герои — простые евреи с еврейскими именами и со сложными еврейскими проблемами. Он был свободен в своем творчестве, не ориентировался на цензуру, ведь он писал «в стол».

Большая часть рассказов этого периода вошла в цикл «Путешествия Бениамина Четвертого». Как известно, Бениамин Первый был испанский еврей из Туделы (Х11век), оставивший сочинение на иврите о своих путешествиях по странам еврейского рассеяния. Бениамином Вторым называл себя бессарабский еврей, написавший о путешествиях в 1840 −50 годах в поисках исчезнувших 10-ти колен Израиля. Бениамин Третий — главный герой повести Менделе Мохер Сфарим (1836—1917), а Бениамин Четвёртый — это сам Цви Прейгерзон.

В этих рассказах отражены его впечатления о путешествии по городам и местечкам бывшей черты оседлости России. Герои его произведений описаны с большой теплотой, мягким юмором и любовью, — те, кто оказался после революции в тяжелой ситуации разрушения религиозно — национальных традиций. «Сегодня мало кто помнит, как в нашей стране одно за другим исчезали еврейские местечки, словно их и не было! Те евреи, которым удалось спастись во время погромов, были сметены с лица земли другой бурей. Марш пятилеток шагал по улочкам моего детства из дома в дом…» («Машиах Бен-Давид», 1934).

С началом Большого террора в Советском Союзе (1934 г. убийство Кирова) контакты с зарубежными странами становятся смертельно опасными. Цви-Гирш Прейгерзон вынужден прекратить посылать рассказы за границу, но продолжает писать — «в стол». Последний рассказ этого периода «Мой первый круг», написанный в 1936 г. не был напечатан, он был найден в его личном архиве.

Война и Катастрофа в творчестве писателя

Цви-Гирш Прейгерзон снова обратился к ивриту в начале войны. Отозванный из Народного ополчения, он был направлен Министерством угольной промышленности СССР на работу в Караганду. Карагандинский угольный бассейн после захвата немцами Донбасса стал одним из основных угледобывающих центров страны.

Трагедия евреев во время войны потрясла писателя. Он начинает писать роман «Когда угаснет лампада» (разумеется, на иврите, как и все свои литературные произведения). Действие романа происходит в украинском городке Гадяч, где проживает много евреев. На кладбище городка похоронен основоположник Хабада, Шнеур Залман из Ляд. На его могиле поддерживается Вечный огонь, непотухающий более ста лет — символ угасающей еврейской традиции и культуры. Когда во время оккупации немцами и украинскими полицаями были уничтожены евреи городка, погас и светильник. Автор пишет роман как свидетель (одно из главных действующих лиц — сам автор, студент Бениамин). Он пишет о жизни евреев на Украине — старых и молодых — до и после войны, пишет о ненависти к евреям во время немецкой оккупации со стороны большинства местного населения. В конце романа звучит тема Сиона, страны, где евреи могут быть свободны и независимы. Прейгерзон писал свой роман по ночам, втайне даже от членов семьи.

В дальнейшем автор возвращался к роману вновь и вновь, последние страницы написаны в 1962 году. Он был напечатан в Израиле в 1966 г. ещё при жизни автора, под названием «Вечный огонь» под псевдонимом А. Цфони.

С 1945 по 1948 год Цви-Гирш Прейгерзон продолжает писать рассказы, основная тема которых — война и Катастрофа. Сталинская политика сознательно умалчивала трагедию еврейского народа во время войны, это было одним из проявлений усилившегося в это время антисемитизма. Прейгерзон создал целый ряд глубоко волнующих произведений. «Странный и страшный конец ждал еврейскую общину Дилкова. Немцы собрали всех евреев на площадь и натравили на них псов. Медленно и долго метались в воздухе крики, кровь, клочья одежды, человеческая плоть — на площади когда-то доброго и тихого городка Дилкова. Потом немцы разрушили здесь все еврейские дома, и дом возле синагоги, и саму синагогу… („Инвалиды“ — „Глухая“, 1946).

В творчестве этого периода ощущается поворот автора к еврейской религиозной традиции, от которой он отошёл, по его словам, в юношеском возрасте. В рассказе „Шаддай“(1945) о спасении украинской женщиной еврейской девочки особая роль принадлежит талисману, который сотворил рабби Ицхак Лурия, святой Аари, живший в Цфате четыреста лет назад, — медальон, переходивший из поколения в поколение в семье Лурия. В нём был пергамент, на котором рукой великого каббалиста было написано одно слово — (Шаддай) — несколько еврейских букв, а в середине главной буквы сияла точка, как знак высшего света»…

В рассказе «Ха-нистар» («Раскаявшийся грешник»), 1946, Прейгерзон пишет о евреях, ставших инженерами и врачами, которые после постигших их во время войны несчастий, вернулись к вере отцов: «…крадутся в синагогу бочком да незаметно — совсем как испанские мараны». Трагизм заключается в том, что при советской власти посещение синагоги было далеко небезопасным. Автор отождествляет себя с одним из таких посетителей синагоги — одетый в поношенный старомодный костюм, в шапке, скрывающей лицо, он оказался известным профессором университета.

Арест (1949-55) и творчество 1960-х

1 марта 1949 г Цви-Гирш Прейгерзон был арестован вслед за арестами его друзей — соратников по ивриту: Цви Плоткина (ивритский писатель Моше Хьег, 1895—1968) и блестящего знатока иврита Меира Баазова (1915—1970). Прейгерзон был осужден на десять лет сталинских лагерей как участник «антисоветской националистической группы». Аресты были спровоцированы их общим знакомым, как тот называл себя, Сашей Гордоном. Цви-Гирш Прейгерзон отбывал наказание в лагерях Караганды, Инты, Абези, Воркуты. В Воркуте его использовали на работах по специальности. К концу пребывания он руководил научно-исследовательской лабораторией по обогащению угля. В лагере он помимо практических работ занимался изобретениями. Там он разработал новый комбайн для добычи угля и, ещё находясь в лагере, получил патент на свое изобретение. Он также работал над изобретением машины для дробления и грохочения угля.

Прейгерзон был реабилитирован в последних числах декабря 1955 г., но окончательно расстался с Воркутой в начале 1957, так как решил закончить начатые там исследования.

Сразу по возвращении в Москву он начинает писать «Йоман зихронот» (Дневник воспоминаний, 1949—1955") и заканчивает его в 1958 г. Основной в его « Дневнике» являются документальные рассказы о людях, которых он встречал во время пребывания в лагерях. Многие из них были евреи, с которыми автор говорил на иврите и на идиш. Это было время, когда после убийства Михоэлса в 1948 г. наиболее выдающиеся деятели еврейской культуры были уничтожены, арестованы и сосланы в лагеря. В лагерях он встретил поэтов Самуила Галкина, Якова Штейнберга, Иосифа Керлера и других. Перед нами проходят сотни еврейских судеб. Книга «Дневник воспоминаний» была напечатана в Израиле в 1976 году в издательстве «Ам Овед» под именем Прейгерзон — Цфони.

После возвращения из лагеря Прейгерзон был восстановлен в должности доцента Московского Горного института. Он занимается преподавательской и научно-исследовательской работой, пишет учебники и монографии по обогащению угля. Эти книги становятся настольными для специалистов горного дела.

А по ночам он пишет свои художественные произведения на иврите. "Еще в тюрьме я понял, что не оставлю иврита, и я верен этой клятве и поныне. «А если меня арестуют вторично, и в третий раз, — до последнего дыхания моя любовь и вся моя душа будут отданы ивриту…» — написал Прейгерзон в своем «Дневнике воспоминаний». Находясь в лагере, Прейгерзон обучал молодых евреев ивриту, знакомил их с основами еврейской истории. Его «ученик» Меир Гельфонд, в будущем врач, стал одним из первых и основателем ульпана в Москве в начале 1970-х годов.

В 60- е годы Прейгерзон пишет два больших рассказа: «Иврит» 1960, и «Эсрим гиборим» («Двадцать храбрецов»), 1965. Рассказ «Иврит», написанный от первого лица, во многом автобиографичен. Главным «действующим лицом» в нём является сам иврит, на котором говорит в застенках тюрьмы заключённый. Он написан с огромной эмоциональной силой и глубоко символичен.

О возрождении синагоги пенсионерами в одном из городов на Украине после войны, вопреки желанию властей, написан рассказ «Двадцать храбрецов». «… А в праздник Симхат-Тора в нашей синагоге появилась молодёжь. Вначале это были студенты. И наконец их пришло уже столько, что многие остались стоять во дворе. …Молодые люди пели на иврите и идише, радовались своему возвращению в еврейство…» Это отразило начало массового движения в Израиль, свидетелем которого Прейгерзон стал в конце жизни. Оба эти рассказа напечатаны в Израиле в газете «Давар» в 1965 и в 1966 гг. под псевдонимом А. Цфони, как и роман «Вечный огонь».

Произведения А. Цфони имели большой успех у читателей, было много восторженных рецензий, но лишь немногие знали, что их написал автор популярных рассказов 20 — 30- х годов Цви-Гирш Прейгерзон. Рассказ «Иврит» был рекомендован для чтения ученикам средней школы.

Последним произведением Цви-Гирша Прейгерзона, над которым он работал в 60-е годы, был роман «Рофим» («Врачи»). Писатель хотел в конце произведения написать о «деле врачей» — расправе над врачами, в основном евреями, в Советском Союзе. Автор успел завершить только первую часть романа, которая сама представляет необыкновенно интересный и ценный историко-литературный материал. В основе его — история еврейского юноши, самого автора, на фоне погромов, революции, уничтожения иврита, разрушения местечек и традиционной жизни евреев. И в ответ на это — сионистские настроения в среде еврейской молодёжи. Эта часть романа издана отдельной книгой «Ха-сипур шело нигмар» («Неоконченная повесть») в издательстве «Ха-киббуц Ха-меухад» в 1991 г. в Тель-Авиве. В ней также напечатан ряд стихотворений, написанных писателем в 20 — 30-е годы.

Читая периодику и книги на иврите, бывшие тогда доступными для чтения в Ленинской библиотеке, Прейгерзон систематически и постоянно работал над языком иврит, следил за развитием языка в Израиле. В своем творчестве он зачастую преобразовывал слова и выражения, которые не всегда совпадали с принятыми в Израиле. В 60-х годах он переписал ряд своих ранних рассказов с учетом изменений в языке. Книга «Хевлей шем» («Бремя имени»), куда вошло большинство из написанных им рассказов, вышла в Тель-Авиве в издательстве «Ам-Овед» в 1985 году. Она сопровождается подробной библиографией творчества писателя.

Творческое наследие

Цви-Гирш Прейгерзон скоропостижно скончался от сердечного приступа 15 марта 1969 года, не дождавшись осуществления своей заветной мечты — репатриации в Израиль. Незадолго до смерти он вышел на пенсию, сдал в печать книгу «Обогащение угля», полагая в дальнейшем заняться только литературной работой на иврите. Судьба распорядилась иначе. По завещанию он был кремирован; урна с его прахом семьей писателя была послана в Израиль и там захоронена на кладбище киббуца Шфаим, расположенном недалеко от Герцлии. В Москве состоялись торжественные похороны крупного специалиста и ученого в области горного дела. В Израиле ещё более торжественно, с любовью, хоронили сына своего народа, ивритского писателя Цви Прейгерзона, узника Сиона, жившего в Советской России.

Архив писателя перед его арестом, в 1948 году, в самый тяжелый и опасный период преследований евреев, был спрятан и спасен Леей — его женой и сподвижницей. Частично архив был переслан в Израиль с огромными предосторожностями через сотрудников израильского посольства в Москве: Иосифа Авидара, посла в 50-х гг (двоюродного брата Цви) и секретаря посольства Давида Бартова. За этим последовало появление в израильской печати произведений А. Цфони. Весь остальной архив с большими трудностями был перевезен детьми писателя при репатриации в Израиль в 70-е годы.

Израильские писатели и общественность высоко оценили творчество писателя. Творческое наследие Цви-Гирша Прейгерзона находится в Институте Каца по исследованию литературы на иврите Тель-Авивского университета. Профессор Хагит Гальперин является составителем и редактором его произведений, напечатанных в 80-90-е годы, автором ряда статей о писателе.

Творчеству писателя были посвящены конференции и творческие вечера в Тель-Авиве, Иерусалиме, Беер-Шеве и других городах, где выступали крупнейшие писатели Израиля. Аарон Мегед: «…редкое литературное дарование, и тем более редкое, что он писал настолько далеко отсюда. Здесь упоминали Ленского, и действительно: то, чем Ленский был в поэзии, тем был Прейгерзон в прозе. Это одно из великих чудес: как можно так хорошо писать на иврите, находясь настолько далеко отсюда …Прейгерзон любил иврит всем сердцем и душой, творил на нем — и творил его». Аарон Мегед предложил составить словарь новообразованных слов и выражений Цви-Гирша Прейгерзона (Тель-Авив, Бейт ха-тфуцот — Музей Диаспоры, 1989.(В обширном и глубоком сообщении о творчестве Прейгерзона писатель Моше Шамир сказал: " У нас было два писателя, два столпа, возвышавшихся над общим пейзажем, — с одной стороны Агнон, с другой стороны — Хазаз. Они в чём-то совпадали — например в том, что черпали из традиционных источников, но по своей литературной сути они были антиподами, и между ними недоставало середины, промежуточного звена. Когда Вы читаете Прейгерзона — как он пишет о еврейском местечке, как он пишет о революции и о Катастрофе, вы понимаете, что это и есть то, чего нам не хватало все эти годы! — добротной реалистической прозы, не скрывающейся за за аллегориями. Общий его стиль — это реализм, эпический размах, непосредственность выражения и язык без маньеризма, и тогда вы замечаете маньеризм Агнона и маньеризм Хазаза, и душа ваша просто отдыхает, когда вы читаете реалистические, ясные и понятные, при всем богатстве и красоте их языка, рассказы Прейгерзона. «…Мне кажется, — говорит Шамир, — что вся израильская литература после 20 — 30-х годов выглядела бы иначе, если бы Прейгерзон и писал здесь» (Тель — Авив, Дом писателя им. Черниховского, 1993).

Профессор Михаэль Занд посвятил свое выступление сохранению языка иврит в условиях подполья в Советском Союзе: «…если бы не Цви Прейгерзон и подобные ему, храанившие „тлеющие угольки“ иврита в СССР, в жестоких условиях подполья, в условиях гонений на иврит , — если бы эта искра не сохранилась и не перешла к следующему поколению, то неизвестно, возникло ли бы явление, которое мы сейчас называем еврейским возрождением в Советском Союзе» (Музей Диаспоры, 1989).

С Большой репатриацией из России (конец 1980-х — начало 1990-х гг) в Израиль приехало более миллиона евреев. Имя Прейгерзона не было им известно, потому что в России не было напечатано ни одного его произведения, да и иврит, даже у тех, кто учил его перед отъездом, был недостаточным для чтения литературы. Необходимость в переводе Прейгерзона на русский язык была очевидной, ведь все его творчество — о жизни евреев в России до революции и при Советской власти. В 1999 году был напечатан сборник рассказов «Бремя имени» (изд. Лимбус Пресс, Санкт-Петербург) в переводе на русский язык Лили Баазовой. В 2005 году вышел на русском языке «Дневник воспоминаний бывшего лагерника (1949—1955)» в переводе Исраэля Минца (Москва, «Возвращение» — Иерусалим, «Филобиблон»). Готовится к печати "Неоконченная повесть) « перевод на русский язык Бениамина Прейгерзона).

После знакомства с произведениями Цви-Гирша Прейгерзона русскоязычные читатели высоко оценили его творчество, его сионистские убеждения и глубокую любовь к ивриту. В русскоязычной прессе появилось большое количество статей, исследований, отзывов, рецензий — не только в Израиле, но и в США, в России. Наиболее значительные работы: Лея Алон, 1991; Авраам Белов, 1998; Аркадий Мазин, 1999; Аркадий Красильщиков, 1999; Александр Белоусов,1999; Лили Баазова, 1999; Михаил Синельников, 1999; Александр Любинский, 2000; Нина Липовецкая, 2002; Шуламит Шалит, 2004 и др. (Подробная библиография — в „Дневнике воспоминаний“.)

В 2002 году в Москве в Еврейском культурном центре на Никитской состоялось тожественное заседание, посвящённое ивритскому писателю Цви-Гиршу Прейгерзону. Так писатель вернулся в страну, где прошла вся его жизнь. Он был встречен с почётом, его литературный талант мастера ивритского слова получили полное признание. Проявленная им стойкость в преданном служении ивриту вызывает восхищение…

Муниципалитет Тель-Авива присвоил имя Цви Прейгерзона одной из улиц города