Федор Достоевский цитаты из книг - страница 7

Религия! <...> Неужто нельзя меня просто съесть, не требуя от меня похвал тому, что меня съело?

Ты не сошел со креста, когда кричали тебе, издеваясь и дразня тебя: «Сойди со креста и уверуем, что это ты». Ты не сошел потому, что опять-таки не захотел поработить человека чудом и жаждал свободной веры, а не чудесной.

Широк человек, даже слишком широк, я бы сузил

—Ну, вот уж ты сейчас: «что, что такое?», точно и бог знает, что случилось. Ты, брат Ваня, ни дать ни взять моя Александра Семеновна, и вообще все это несносное бабье... Терпеть не могу бабья!.. Ворона каркнет –сейчас и «что, что такое?» (...) Да я вовсе не сержусь, а на всякое дело надо смотреть обыкновенными глазами, не преувеличивая... вот что

Ей, может быть, самой хотелось бы ответить мне: «Немного-то было у него горестей и забот и прежде»; но ей показалось, что в моих словах та же мысль, она и надулась.

Таких людей между русскими людьми много. Бывают они часто с большими способностями; но все это в них как-то перепутывается, да сверх того они в состоянии сознательно идти против своей совести из слабости на известных пунктах, и не только всегла погибают, но и сами заранее знают, что идут к погибели.

Маслобоев был всегда славный малый, но всегда себе на уме и развит как-то не по силам; хитрый, пронырливый, пролаз и крючок еще с самой школы, но, в сущности, человек не без сердца; погибший человек.

Но что же мне делать, если я наверно знаю, что в основании всех человеческих добродетелей лежит глубочайший эгоизм. И чем добродетельнее дело – тем более тут эгоизма.

Я поняла, и уж не помню как, что в нашем углу - какое-то вечное, нестерпимое горе.

Главное, самому себе не лгите. Лгущий самому себе и собственною ложь свою слушающий до того доходит, что уж никакой правды ни в себе, ни кругом не различает, а стало быть, входит в неуважение и к себе, и к другим.