Рецензии на книгу Тринадцатый апостол. Маяковский. Трагедия-буфф в шести действиях

"А Вы ноктюрн сыграть смогли бы" - "на собственном позвоночнике".
Вот Вам шанс, товарищи, полюбить гения.
Вы Маяковского читали? Вслух. После окончания школы? Хоть раз? Его услышать в тишине невозможно. А услышав единожды - невозможно понять. "Тот кто постоянно ясен, тот, по-моему, просто глуп" © Маяк (любил, когда так называли)

Глубоко личное и необъективное сочинение. Даже не биография, а попытка осмысления, которая как снежный ком обрастает персонажами, аналогиями и сюжетами. Но как за такое можно корить, когда автор на наших глаза творит чудеса - книгу создал, у которой две души: и поэта воскресил, как живого рядом с читателем поставил - вот, смотри, живой "в самом обыкновенном Евангелии
тринадцатый апостол", и душу свою вывернул, как сам стрелялся.

Тут встретилось чудесное с прекрасным. Горячо уважаемый Дмитрий Львович Быков написал биографию глубоко мною любимого Владимира Владимировича Маяковского. Вкусный, умный текст, разбавленный пронзительной лирикой, срезонировал стократ, удовольствие от чтения - неописуемое.

Хоть книга и не претендует на каноничную биографию, информативность ее, не менее, чем художественность, феноменальна. Здесь через призму Маяковского высвечивает удивительных его современников, что аж до дрожи поражаешься – вот были же времена! Ладно Брики, хотя - как же ладно - да что мы вообще знаем об этой странной семье, что мы знаем о роли Осипа в становлении поэта. Лиля-то была любовь всей жизни, но сколько еще было «маленьких скромных любеночков», женщин, с которыми пытался связать судьбу, с которыми жалел, что не пытался? Взять плеяду великих поэтов – Есенин, Блок, Ахматова, Гумилев, Цветаева, кого уважал, а кого травил; русские футуристы – Северянин, Пастернак, Асеев, Бурлюк, Крученых, Хлебников, которого единственного признавал талантливее себя? Чуйковский - ну, Телефон, ну Тараканище, а то что опекал Маяка, с лекциями о нем по стране ездил, им же был публично унижаем. «В белом венчике из роз Луначарский – наркомпрос», и даже с Лениным по телефону разговаривал, и поэму написал на смерть вождя, такую же неудачную, правда, как и Есенин.

Здесь и тема наследия Маяковского, в порой весьма в неожиданных прочтениях. Но Дмитрий Львович берется (и поражаешься, что прав) разобрать его следы в советской фантастике - Стругацких, в эмигрантской поэтике - Бродского. "Дней бык пег. Медленна лет арба. Наш бог бег. Сердце наш барабан". - "Ибо вечность - богам. Бренность - удел быков... Богово станет нам Сумерками богов". Как на одном дыхании же?

Книга заканчивается как выстрел, конец страданиям... Самоубийство Бога.

Море уходит вспять.
Море уходит спать.