Цитаты из книги Левиафан - страница 2

Именно в состоянии исступления самурай совершает деяния, губительные для кармы. Потом всю жизнь приходится искупать вину за один-единственный миг утраты контроля над собой.

Европейцы — непревзойденные эксперты во всем, что касается умения, они превосходно знают как. Мы же, азиаты, обладаем мудростью, ибо понимаем, зачем.

Первая из звезд, чье сияние я разглядел в кромешной тьме, — это Фандорин-сан.

И даже слабость милого созданья
В глазах любви достойна обожанья.

Воюя с мужчинами, применяй мужское оружие, а воюя с женщинами – женское. Вот самурайский кодекс чести, и в нем нет ничего гнусного, потому что женщины умеют воевать не хуже мужчин.

Выпятить свое «я» или растворить его среди могучего «мы» - вот в чем противоположность Европы и Азии.

Но существует и другое суждение, расценивающее жизнь человека как единое и цельное произведение, судить о котором можно лишь тогда, когда дочитана последняя страница. При этом произведение может быть длинным, как тетралогия, или коротким, как новелла. Однако кто возьмется утверждать, что толстый и пошлый роман непременно ценнее короткого, прекрасного стихотворения?

Общая тайна, которой ни с кем другим нельзя поделиться, связывает прочнее общего дела или общего интереса.