Карма

«Карма» Льва Толстого – это перевод (я встречала и другой вариант, в котором чётко выделялось слово «переложение») одноимённой буддийской легенды американского писателя Поля Каруса, напечатанной в религиозно-философском журнале «The Open Court» («Открытая трибуна»). Из-за сомнительного слова «переложение» и авторства, установившегося под именем Льва Николаевича, я не могу рассуждать о сохранности всех подробностей оригинального текста, но зато могу отметить, что толстовский стиль, который ещё со школьной скамьи, за которой пришлось вымучить немало его работ и не всегда по одному разу, имел обыкновение раздражать меня, здесь, хотя и ощущается, менее заметен.

История начинается с описания долгого пути в Бенарес богатого ювелира и его слуги. Заканчивается она всё теми же действующими лицами. Однако за несколько страниц повествования что ювелир Панду, что его слуга встречают очень много людей, повлиявших на них и друг на друга и оттого будто бы связанных в один тесный клубок нитей жизни: все они однажды сделали зло по отношению к кому-нибудь из них, а затем, получив это зло обратно и послушав одного и того же монаха, загладили свои поступки добром.

«Личность делает зло, личность же и страдает от него.
Личность воздерживается от зла, и личность очищается.
Чистота и нечистота принадлежат личности: никто не может очистить другого.
Человек сам должен сделать усилие; Будды только проповедники».

Иными словами, «вручённые вами подарки, вернутся вам в другой упаковке» или же «поступай с другими так, как желаешь, чтобы поступали с тобой». Прекрасная «истина», которая, к сожалению, на практике работает в очень малом количестве случаев, а оттого очень часто не совместима с окружающей нас современной реальностью.
Я ничего не имею против подобного подхода, и особенно когда он в действительности меняет людей в лучшую сторону и, что главное, им самим от этого становится лучше и приятнее жить, но сама я убеждена в том, что с людьми всегда стоит быть настороже, и на всех и каждого обращением в духе «я делаю так, потому что желаю, чтобы так делали и со мной» (а себе люди обычно желают всего самого хорошего) распаляться не стоит, в равной степени как и обратное «как ты со мной, так и я с тобой» далеко не всегда является эффективным методом коммуникации.

Повторюсь, я ничего не имею против следования этой фразе. Если людям это действительно приносит некоторые пользу и удовольствие, то почему бы и нет? Единственное, что мне не нравится, так это то, что в конце произведения то, что служит во благо, превращается в беспрекословную, неотъемлемую истину жизни, следовать которой люди должны из страха то ли эффекта бумеранга, то ли возможной в следующей жизни судьбы, то ли кары, которой обязательно накажет плохого человека некое эфемерное высшее существо. И то, как сильно повествование зацикливается на этой мысли, едва ли не навязывая её... я считаю, это не должно так быть и тем более так работать, несмотря на все связанные с этим удобства, поэтому данный момент вызвал лично у меня некоторое отторжение.

#АК_2019 (№21, Лев Толстой.)

#АК_2019

«Такая их карма:
Легко и шикарно
Под небом цвести.
Тебе же досталось –
Горбом упираясь,
Дорогу скрести.»

(группа «Пикник»)

Я очень люблю Толстого, но в последнее время всё чаще и чаще я если и соглашаюсь с его философией, то только отчасти.

Данный рассказ несёт в себе простую и всем известную мысль: поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступили с собой; мы все друг с другом связаны. И было бы отлично, если бы на этом мысль закончилась. Я спокойно отношусь к той или иной вере и верующему человеку, до тех пор, пока он не начинает навязывать её всем вокруг, а то и наносить вред. На мой субъективный взгляд навязывать какую бы то ни было веру детям недопустимо, в этом же рассказе именно это и происходит. Почему нельзя иначе объяснить ребёнку, что врать, грубить, воровать и т.д. – плохо? Почему это работает только с эгоистической позиции – не делай плохо, а то мироздание или кто-то там ещё тебя покарает? А если взять и отнять того, кто должен строго отслеживать проступки и раздавать наказания, что получится – всё позволено?

Предпочту забыть этот рассказ . Интересно, если я возьмусь перечитывать то, что раньше безумного нравилось у Льва Толстого – не буду ли я так же разочарована?